39
– Возможно, вы так думаете, но то, что внутри вас, явно не согласится с этим утверждением. У всех есть потребности, и некоторые из них могут представлять опасность для окружающих. Будь вы человеком, вы бы хотели, чтобы вашим соседом оказался каннибал?
– Но как этот пример связан со мной? Даже если человек совершил когда-то ужасный проступок, разве, получив наказание, он не может исправиться?
– Важное уточнение. Конечно же, может, а может снова поддаться тёмному зову, и тогда пострадают те, кто поверил в искупление. Вы бы пошли на такой риск осознанно?
– Я в состоянии себя контролировать, – процедила она, чувствуя себя оскорблённой. Хэмми был прав, но согласиться с этим значило расписаться в собственной несостоятельности, – У меня сильная воля.
– Не сомневаюсь, но это ровно до того момента, пока голод не возьмёт своё.
– И что ты планируешь делать, если убедишься в своей правоте?
– Пока не знаю, но не советую привлекать внимание. С каждым днём, таким как мы, становится всё сложнее сохранить тайну своей личности. У каждого в руках телефон, и стать звездой социальных сетей слишком просто. И это не говоря о камерах, которые ставят чуть ли не на каждом углу.
– Говоришь, как противник технического прогресса.
– С одной стороны, появляется много всего хорошего, но с другой, таким как мы, становится сложнее.
– Технический прогресс не должен опережать моральное развитие людей, иначе мир начинает сходить с ума, – задумчиво произнесла девушка, глядя себе под ноги.
– Мудро. Ваши мысли?
– Нет, – покачала головой Мерей, – Так говорил мой отец.
– Тут я, пожалуй, с ним соглашусь. Хотел бы я поговорить с ним, думаю, это был бы интересный опыт, – протянул Хэмми.
– На этом его плюсы заканчиваются. Судя по некоторым действиям и словам, ментально он застрял, кажется, в средневековье.
– Внушает оптимизм.
– Что именно?
– Я не такой старый.
От этой фразы Мерей прыснула от смеха, но тут же одёрнула себя. В голосе парня не было и тени шутки.
– Прости.
– Ничего страшного. Я не настолько обидчивый.