~Конец~
~Ты была для меня миром
А я для тебя всего лишь другом.~
~любви вечность~
Один, два. Три, четыре. Пять.
Открыв глаза считаю я.
Я уже не соображаю, где нахожусь.
Вот лифт, стеклянная комната и порыв холодного воздуха. Вот кричащая толпа солдат Бесстрашия, одетых в черное. Я ищу лицо Крис , но её нигде нет, до тех пор, пока мы не покидаем стеклянное здание и не выходим на солнечный свет. Я выхожу из дверей, и падаю в её объятия. Она крепко сжимает меня.
- Мама? - спрашивает она. Я просто качаю головой. - Ну, - говорит она, почти срываясь на этом слове, - она хотел бы умереть именно так.
Через плечо Крис я вижу Эрика, останавливающегося на середине пути. Все его тело напрягается, когда он замечает Фора. В спешке я забыла его предупредить. Фор подходит к Эрику и обнимает его. Эрик не шевелится, его руки вытянуты по бокам, а лицо не выражает никаких эмоций. Я замечаю, как подергивается его кадык, а взгляд устремляется в потолок.
- Мы должны идти, - неуверенно говорит Эрик и идёт в мою сторону. - Поезд прибудет в любую секунду.
Мы идем по твердой земле к железной дороге. Челюсть Эрика плотно сжата, он смотрит прямо перед собой. Я чувствую укол стыда.
- Прости, - бормочу я.
- Тебе не за что извиняться, - отвечает он, беря меня за руку. Его пальцы до сих пор дрожат.
- Если мы сядем на поезд в обратном направлении, в тот, что идет из города, то сможем добраться до штаба Дружелюбия, - говорю я. - Остальные пошли туда.
- Что насчет Искренности? - спрашивает Крис. - Как думаешь, как поступят они?
Я не знаю, как Искренность отреагирует на атаку. Они не встанут на сторону Эрудитов, они бы никогда не сделали что-то
исподтишка.
Но они также могут решить не сражаться с ними.
Мы стоим у путей несколько минут, прежде чем прибывает поезд. В конце концов, Эрик подхватывает меня на руки, потому что я уже с трудом стою на ногах. Я кладу голову на его плечо, вдыхая запах его кожи. С тех пор, как он спас меня от нападения, его запах ассоциируется у меня с безопасностью, поэтому, пока я сосредотачиваюсь на нем, я чувствую себя хорошо.
Но, правда в том, что я не в безопасности, пока Минхо и его друг Питер с нами. Я пытаюсь не смотреть на них, но чувствую их присутствие, будто на лицо набросили одеяло.
Ирония в том, что я обязана путешествовать с людьми, которых ненавижу, когда те, кого я люблю, остались позади. Мертвые или очнувшиеся как убийцы.
Где сейчас Крис и Тори? Бродят по улицам, чувствуя вину за то, что натворили? Или они направили свое оружие на тех, кто заставил их делать это? Или они тоже мертвы? Хотелось бы мне знать. В то же время я надеюсь, что никогда этого не выясню. Если Крис все еще жива, она найдет тело Уилла. А если она увидит меня снова, она поймет, что я та, кто убил его, в этом я уверена. Я осознаю это, и вина обрушивается на меня и душит, именно поэтому я должна все забыть. Я заставляю себя забыть.
Приходит поезд, и Эрик опускает меня, чтобы я могла запрыгнуть. Я пробегаю несколько шагов рядом с вагоном, а затем залетаю в него, падая на левую руку. Я заползаю внутрь и сажусь у стены. Эрик опускается рядом со мной, отгораживая меня от Минхо и Питера. Моих врагов. Его врагов.
Поезд поворачивает, и я вижу город позади нас. Он становится все меньше и меньше, пока мы не видим, где заканчиваются пути. Последний раз, когда я видела леса и поля, я была слишком маленькой, чтобы оценить их. Гостеприимство Дружелюбия успокоит нас на время, но мы не сможем оставаться там вечно. Скоро Эрудиты и лидеры Бесстрашных начнут искать нас, поэтому мы должны будем бежать.
Эрик притягивает меня к себе. Мы сдвигаем колени и головы так, словно создаем свое личное пространство, не желая видеть тех, кто может нас побеспокоить, наше дыхание смешивается на вдохе и выдохе.
- Моя мама - произношу я. - Она умерла сегодня. - Хоть я и произношу это, хоть и знаю, что это правда, этот факт не кажется мне реальным. - Она умерла из-за меня, - говорю я. И это кажется важным.
- Она любила тебя, - отвечает Эрик. - У неё бы не было лучшего способа показать тебе это. - Я киваю, глазами исследуя линию его подбородка.
- Мне нужно тебе кое-что сказать, - произносит он. Пальцами я касаюсь его сухожилий на руках и смотрю на него в ответ. - Мне кажется, я люблю тебя, - говорит он с улыбкой. - Но все же я подожду, когда буду полностью уверен, чтобы сказать тебе это с уверенностью.
- Справедливо, - говорю я, улыбаясь в ответ. - Может, нам найти бумагу, чтобы ты мог составить список, или диаграмму... или еще что-нибудь?
Я чувствую, как он смеется, его нос, скользящий по моему подбородку, губы, касающиеся моего уха.
- Может, я уже уверен, просто не хочу напугать тебя?
Я посмеиваюсь.
- Тебе виднее.
- Прекрасно, - отвечает он. - Тогда я люблю тебя.
Я целую его, пока поезд скользит по неосвещенной, неузнаваемой земле. Я целую его долго, сколько хочу, даже слишком долго.
Я тянусь к карману и вынимаю жесткий диск, на котором содержатся данные моделирования. Я верчу его в руках, позволяя диску ловить и отражать блики от солнца на своей поверхности. Питер жадно следит за этим движением. Не безопасно, думаю я.
Не достаточно безопасно.
Я прижимаю жесткий диск к груди, устраиваю голову у Эрика на плече и пытаюсь заснуть.
***
Отречение и Бесстрашие разрушены, а их члены рассыпаны по территории города. Мы сейчас почти что афракционеры. Я не знаю, какая жизнь ждет нас впереди, в отдалении от фракций... но чувствую себя оторванной, словно лист, отделенный от дерева, позволяющего ему жить.
Мы - потерянные создания, оставляем все позади. У меня нет ни дома, ни цели, нет никакой уверенности в будущем. Я больше не Лия - самоотверженная или храбрая. Мне кажется, что сейчас я становлюсь кем-то большим.
Конец