Властная Лейла
Такому Ио противостоять не мог. Он стонал, мычал, сжимал зубы до боли в челюстях и прикусывал губы, то одну, то сразу две. Центаврида решила припомнить ему все злоключения. Дискомфорт и боль мешались с наслаждением невероятной силы. Малец пару раз пытался отвести Лейлу от чувствительного органа за плечи, но в ответ та рычала и терпеть становилось ещё сложнее. В такие моменты Ио готов был и закричать, но он не допускал этого принципиально. Властительница стручка понимала ощущения владельца того же стручка. Теперь она наслаждалась властью...
- Больше упорства - больше боли... - злорадно ухмыльнулась лошателая, на один лишь момент оторвавшись от члена. Оскал был воистину звериный. Она была очень возбуждена и очень тяжело дышала.
В то самое время Ио, в порыве боли вперемешку со страстью, жёстко ухватил её за короткие тёмные волосы. В своих стонах, в своём удушье он лишь примерно слышал сказанное ею. Лейлу это не беспокоило; она с новой силой и рвением накинулась ртом на стручок. Ио вскрикнул, закрыл рот руками и обмяк, продолжая глубоко дышать. Он прекрасно понимал: его воля к сопротивлению сломана.
Пытаясь хотя бы ненадолго отвлечься от методичных, порой жестоких движений хозяйки, Ио осмотрелся. В амбаре было по-прежнему светло и уютно. Жар давил на нервы; казалось, жарко было во всём строении. Работница исподлобья заметила, что взгляд мальца направлен не на неё, и несильно укусила его за головку. Замычав истошно, Ио уставился на неё, улыбающуюся, со стручком между зубов. Жар дыхания обжигал член. Хорошенько облизнув его, не отводя глаз от глаз Ио, она продолжила свои пытки. Член был маловат для рта Лейлы, однако там, внутри, для него спокойного места не находилось. Она так увлечённо сосала, что малец думал, будто головка попросту взорвётся от давления крови. Пульсация пробивала напряжённые бёдра.
Посмотрев немного в сторону, Ио подметил руку центавриды, методично массажирующую видимую грудь и её сосок. Вторая рука наверняка была на второй груди. Не желая мириться с положением жертвы, малец изогнулся и положил руку сверху на руку труженицы. Волевым движением он сбросил её руку и уже сам жёстко обхватил грудь, принялся её тереть, мять по-своему. В ответ он услышал довольное мычание... или недовольное.
Такой поворот лошателая терпела недолго. Она жёстко перехватила его ногу, лежащую на балке, заставив согнуть её в колене. Работница вцепилась в обнажённую, мускулистую талию Ио, изогнулась сильнее и подошла ближе. Мальцу стало очень неудобно, так как нога поднялась на её плечо; он упёрся пяткой в напряжённую спину. Ио осознал, что оказался в полном подчинении, без возможности побега или остановки.
Ненадолго прекращая свои страстные пытки, хозяйка проходилась языком по внутренней части бедра Ио, по его прессу, затем снова нападала на стручок с ещё большей яростью. Малец не сдерживал эмоций... разве что запретил себе кричать. Ему вторила сама хозяйка, стонала и мычала.
Ио покрепче ухватился за свободную грудь рукой и начал жёстко нажимать на самую серединку соска большим пальцем, подстраиваясь под ритм центавриды. Мелкие вибрации от её стона ещё больше заводили мальца. Крепкий сосок поддавался слабо, так что Ио усилил нажатие. Стон усилился.
- М-м-м... - оторвавшись от стручка, труженица запрокинула голову и открыла рот. Дышать ей было трудно, слова не покидали горла. Тонкая нить слюны легла меж грудей Лейлы. Вопреки всему этому, Ио не прекращал своих ласк, как бы неудобно ему не было. - А ты тоже... выдумщик... пальцем иметь это... ох...
Лошателая оторвалась и от талии мальца. Рука её зашла за ногу и ухватила член в основании; вторая опустилась ниже и обхватила ягодицу Ио, чтоб тот не упал. Навалившись всем телом, работница принялась властно водить кончиком головки вокруг соска и по нему. Второй сосок взял на себя сам Ио, подстраиваясь под движения стручка.
Хозяйка то пропадала взглядом в глазах Ио, то всматривалась в свои собственные движения и закусывала губу, то поворачивала голову и страстно целовала ногу мальца на её плече, даже кусала её.
Ио поймал себя на мысли, что ему нравится властность центавриды. В его уме представлялось сложным понять, что же чувствует партнёрша, насколько она возбуждена, насколько хочет продолжения. Лейла, как, наверно, и большая часть центаврид, была другой. Чем сильнее было её желание и возбуждение, тем властнее, жёстче она становилась. Ио и сам желал возвыситься над ней, овладеть ей так, как хотел он. Это была игра, в которой каждый получал то, что хотел, и так, как хотел. «Прямо как животные... Правила неписаны»
Лошателая налегла грудью на стручок; неподатливый сосок слегка выгнулся под горячим кончиком головки. Ио ощутил, как его член начинает загибаться кверху, пульсировать сильнее. Крепость груди начинала чувствоваться как недостаток...
- Дай мне... - страстно прошептал Ио и перехватил руку Лейлы на члене. Будучи возбуждённой за край, она, однако, послушалась и взамен жёстко ухватилась чуть пониже его талии уже обеими руками.
Поступательные движения телом работницы участились; она принялась также ритмично подтягивать тело мальца на себя, сильнее продавливая сосок, страстно постанывая. Ио отдался её движениям и сфокусировался на собственных ощущениях, на сладострастном возбуждении, что перебивало дискомфорт и даже боль.
- Раньше я имел... твой сосок, - заговорил Ио, ловя довольный, слегка затуманенный взгляд хозяйки. Он помнил, как её заводят слова, и надеялся довести её до второго экстаза поскорее, дабы полностью не сломать стручок. - А теперь ты имеешь им... меня.
- Я ещё и... ртом тебя имела... - центаврида демонстративно облизнула сухие губы. Разговор не отвлекал её от напористых движений и стонов.
- Я и сейчас имею тебя... твой сосок, - обхватив оставшуюся грудь со стороны покрепче, Ио вжал сосок большим пальцем поглубже. Лошателая замычала громче, стиснув зубы и даже не прикрывая их губами.
- Я имею тебя сильнее! - взревев, она ускорилась, и накал её окатил Ио новой волной жара, наслаждения и боли. Отчаянно стиснув зубы, малец выгнулся в спине. Казалось, крепкая грудь вот-вот сломает стручок, сосок, будто ещё один жадный рот, съест его и даже не подавится. Ио вцепился в другую грудь Лейлы и сжал её неимоверно, вжимая большой палец так глубоко, как только мог. - Я... Я! Я!
В приступе сильных судорог центаврида повалилась головой на грудь Ио, перехватив горизонтальную балку позади него. Он ощутил желанное освобождение затёкшей ноги и обнял труженицу. Вторая рука так и осталась держать мальца чуть ниже талии, поэтому он не боялся упасть. Дрожь передавалась ему, и это было очень приятно. Грудь обжигало дыханием и разгорячённым лицом Лейлы.
Ио испытывал неимоверное возбуждение, но таки ухватился за шанс остыть, передохнуть. По телу разливалось тепло, передаваемое также и партнёршей.
- Нечестно... - прошептала она, замедляя дыхание и прислушиваясь к биению сердца Ио своим лошадиным, удлинённым ухом. Короткий мягкий волос его ласкал грудь мальца.
- Что? - он пропустил пальцы сквозь её волосы, гладил натруженную, прелую спину.
- Нечестно... Ты небитый совсем, а держишься жёстко. Имею тебя... как могу, как хочу, жёстко, мягко... Я сама уже два раза того, волну пустила... Ты какой-то не такой или что? - в голосе чувствовалась какая-то детская обида. Малец на это улыбнулся.
- Ну... - и вправду, он неплохо держался. Видимо, сила магии либо предварительные тренировки выносливости удерживали «волну». Раскрывать этой мысли не хотелось; в голове закрутились альтернативные мысли. - Мне нравится... когда ты такая слабая и милая... после «волны». Ради этого... я потерплю ещё, - слабая улыбнулась... слабо.
- Но ты же понимаешь, что я тебя всё равно доведу? Я, может, и часто волну пускаю, но... Я очень выносливая, - Лейла приподняла голову и упёрлась в грудь Ио своим горячим носом. - Я буду иметь тебя, пока ты не пустишь волну. Лучше бы тебе сдаться сразу, малыш.
- А может это я тебя... иметь буду. Как хочу и как могу, - не стесняясь, Ио пустил в ход свои фантазии. Достаточно он настрадался от властности этой страстной персоны. - Да... да. И ты будешь пускать волну столько раз, сколько я захочу. Пока с копыт не свалишься! И тогда... тогда и я пущу волну. На тебя, на твои крепкие большие груди, на твоё лицо.
- Мечтать не вредно... малыш, - подумав немного, хмыкнула центаврида.
Глубоко вдыхая запах Ио, она принялась водить носом по его груди, медленно и с особым удовольствием. Сам Ио ласкал спину, волосы, плечи и шею лошателой. Её большие и горячие груди согревали его пульсирующий, понемногу остывающий стручок.
- Мне кажется, я... имела тебя слишком жёстко. Вот так навалиться сиськами... которые я так долго готовила, укрепляла... Твой стручок в порядке? - Лейла с виноватым лицом оторвалась на миг из объятий, чтоб осмотреть член, но Ио силой вернул её обратно:
- Всё хорошо, но... в кое-какие моменты было больно.
- Я люблю боль. Боль в мышцах нас укрепляет... Но ты же больше наслаждался, чем...
- Да.
- Ну вот... - улыбнувшись, Лейла упёрлась уже лбом в грудь Ио. - Вообще центам не нравится, когда над ними верх берут, как вот я... с тобой. Но ты в этом плане другой... Тебе нравится... так, да?
- Ну... Я просто лучше чувствую... тебя, - Ио улыбнулся и вильнул плечами, хотя центаврида на груди его этого, возможно, и не заметила бы. - Ты сказала, что любишь всё в одиночку, хочешь большего... Твоё возбуждение, твои эмоции свободны, когда ты... делаешь это так, как хочешь. Мы же имеем друг друга так, как хотим, да?
- О-о-о да... - выдохнула лошателая, улыбаясь.
- А я ещё силён, так что... у меня ещё всё впереди, - Ио злорадно захихикал.
Крепкие объятия двух разгорячённых, обнажённых тел продолжались ещё какое-то время. Это было удивительное единение душ, которое ни он, ни она ранее не знали и не хотели прерывать... Этакая пассивная власть, преданность друг другу. «А это ведь стоило страданий» - слабо улыбнулся Ио самому себе.
- Лейла... значит? - опустив голову, он шумно вдохнул запах её волос.
- Да... Теперь-то мы друг друга имеем, так что... К чему тайны? - придерживая Ио одной рукой, она принялась медленно водить по его соску другой, наслаждаясь эластичностью последнего.
- А меня Ио зовут, - мягко засмеялся малец.
- Вот и познакомились... поздновато, хэх, - улыбнулась взамен Лейла.