***
Острие клинка блестело в предрассветных лучах. Солнце только-только показалось, несмело выглядывая из-за горизонта. Я встала еще затемно, дрожа от утреннего холода и стряхивая капли росы с лица. Чтобы немного согреться, решила потренироваться. Честно признаться, за время, проведенное в темнице у храмовников, а затем в особняке эра Ариэта, отвыкла от своего меча и даже позабыла некоторые техники. Пусть мистер Горан тренировал меня лишь ради собственных целей, все равно я была и буду ему благодарна за те знания, что он дал.
Вот и сейчас пыталась воссоздать технику Оросса, изменив лишь некоторые аспекты формулы. Например, вместо аркана темного проклятия пыталась воззвать к Светлой богине, как делал это когда-то Далион.
Жалела ли я о том, что ушла? Нет. Ведь у меня снова появилась цель. Однако Мрак относился к ней скептично. Даже сейчас наблюдал за моей тренировкой с толикой пренебрежения и насмешкой в темных глазах.
— Ты ведь хочешь, чтобы я помогла твоему хозяину?
Конь согласно кивнул.
— Вот, значит, и не критикуй!
Мрак в ответ только привычно фыркнул, а я вернулась к тренировке. В последние дни не только часто призывала меч, но и пыталась управлять сознанием, как учил наставник. К сожалению, второе давалось мне хуже. Видимо, мистер Горан не только контролировал мои перемещения, но и направлял. Иначе как понять, почему без него ничего не получается? Единственное, что выходило — погрузиться в свое особенное место, которое неожиданно стало меняться. В нем больше не было бабушкиного присутствия или родного дома, теперь я все чаще погружалась на ту самую поляну, куда иногда приходил Рангор. В эти редкие мгновения он все чаще молчал, наблюдая за моими медитациями.
Здесь же, в серой реальности, были только холод и память о близких. Странное дело, но о родителях я стала вспоминать чаще только после их смерти. Разные мелочи, которые одна за другой всплывали в памяти. И боль... Почему так? При жизни мы забываем о дорогих нам людях, начиная жалеть о недосказанном лишь после того, как лишаемся такой возможности. Если бы я только знала! Когда в последний раз говорила им, что люблю? Наверное, еще в далеком детстве. Да, после той встречи во сне на душе стало спокойнее, но вина уходить не желала.
«Запомни, рыжий лис, долги нужно всегда возвращать!» — частенько говорил мне отец. Именно сейчас в памяти стала всплывать давно забытая фраза. Это было связано с моим желанием избавиться от монеты храмовника. Совесть? Не знаю. Однако даже Мрак укоризненно качал своей темной мордой, наблюдая за моими слабыми попытками выкинуть странный «подарок». Впрочем, в настоящий момент все это мало меня волновало. Я должна найти сестру, а уже потом буду разбираться с остальными нависшими трудностями. Только откуда начинать поиски? И почему ни одно заклинание не срабатывает? Такое ощущение, будто невидимая преграда закрывает Ронни, не давая нужному аркану найти путь.
Я мотнула головой, отгоняя мрачные мысли и возвращаясь к собственному клинку. Взмах, разворот и выпад. Движения плавные, выученные еще со школы.
— Это все не то!
Без настоящего противника нельзя почувствовать силу удара и сопротивление. Да, мистер Горан учил заниматься самостоятельно, с одной лишь стихией, но это не приносило мне того удовольствия, что во время поединка с соперником. Хотелось ощутить знакомый всепоглощающий пыл и азарт.
Холодный утренний ветер подхватывает клинок, играет с ним, но мне хочется испытать настоящую силу. После того, как я убила укадара, меч словно стал быстрее и сильнее. Как и тогда в школе, нити вместе с кровью впитали чужую энергию? А может, дело во тьме? Почему мне так хочется вновь ощутить пульсирующую искру жизни в своих руках? В памяти ярко всплывал страшный момент моего сражения: хриплый стон укадара, брызнувшая желто-бурая кровь и потухший взгляд. Боги, что со мной?
Я закусила губу, пытаясь справиться с собственными необъяснимыми чувствами. Сколько дней прошло, как я покинула особняк эра Ариэта? Возможно ли, чтобы в лесу ни разу не встретилась нечисть? Сейчас мне этого очень хотелось. Верно говорят: судьба —привередливая дама, ведь когда не надо — обязательно наткнешься! Скажете, глупость —искать на свою голову беду? Я и сама это понимала, но совершенно не хотела думать над собственными неестественными желаниями. Тем более что это не единственная странность. В последнее время заметила, что совсем не испытываю страха, казалось, вовсе разучилась бояться. Даже смерть больше не вызывала прежнего трепета и ужаса. Я знала, что не могу умереть, пока не выполню волю Рангора. Наверное, именно это придавало решимости и в то же время напрочь лишало инстинкта самосохранения. Пусть! Если это сделает меня сильнее – я согласна!
Мой путь пролегал обратно к родной деревне. Оттуда все началось, а значит, там могло что-нибудь остаться. Пусть больно, но в прошлый раз я могла что-то упустить.
— Демон! Должна же быть в этом лесу хоть какая-нибудь нечисть!
И словно подтверждая мой гневный окрик, позади вдруг раздался шорох. Я скорее почувствовала, чем увидела. Нечто крупное, может даже выше и больше медведя, хищное и голодное. Оно медленно приближалось с юга, нацелившись именно на меня. Не знаю, каким образом, но прекрасно ощущала чужую жажду крови.
Я предвкушающе улыбнулась, сжимая рукоятку клинка.
— Ну же... иди сюда!
Меня услышали. Замерли. Совсем близко, так, что я услышала прерывистое хриплое дыхание за спиной. Или просто почувствовала? Со мной такое было впервые, но уверена, что права. Более того, мне даже не надо было оборачиваться, чтобы понять, кто там стоит. Перед глазами сам собою возник образ шарраха – крупного лесного хищника. Казалось, он прямо передо мной, так отчетливо его видела, всего в нескольких шагах перебирает лапами, готовясь к атаке.
Все произошло в одно мгновение. Я даже не успела понять случившееся. Как мне удалось увидеть нечисть мысленно? На размышления просто не было времени. Резкий прыжок шарраха и мой собственный разворот с наклоном. Противный булькающий звук вошедшего клинка в тело...
— Далион?! — мой испуганный и одновременно изумленный крик разрезал возникшую мертвую тишину леса.
Я зажала рукой рот, не веря собственным глазам. Этого не может быть! Такие знакомые, широко распахнутые в удивлении серые глаза, стиснутые зубы. Из его вмиг побелевших губ вырвался страшный хрип, после чего по подбородку потекла кровь.
— Кори... — гримаса нестерпимой боли исказила прекрасное лицо.
Время остановилось. Словно со стороны я увидела, как содрогнулось тело Далиона, когда он выдернул клинок из своей груди, как, не проронив больше ни звука, со звоном уронил мой окровавленный меч. Маг медленно повалился на землю, будучи придавленным мертвым шаррахом.
Я изумленно застыла, чувствуя, как к горлу подступает ком и постепенно охватывает паника. Это все сон! Просто страшный сон.
Глаза мага закатились, а я... я кажется перестала дышать. Осознание того, что я сделала пронзило меня с ног до головы.
— Далион! – я кинулась к магу, забывая обо всем на свете, пытаясь стянуть тяжелую тушу с мага. — Боги, как ты вообще тут оказался? Зачем влез?
Он услышал. Приоткрыл стекленеющие глаза. Закашлялся. Кровь сильнее хлынула изо рта и из носа.
— Я ведь не умею исцелять! – отчаянно воскликнула, дрожащими руками зажимая страшную рану на груди и одновременно вспоминая все, чему учила нас мисс Виолис, но почему-то кровоостанавливающее заклинание не срабатывало.
Жизнь все быстрее угасала в серых глазах, возвращая мне обратно умение бояться. Мое сердце билось с такой силой, словно желая вырваться на волю. Спина взмокла, а руки, по локоть в крови, предательски задрожали.
— Прошу, Далион, не умирай. Только не так, не здесь...
Как такое могло произойти? Только бы спасти. Как бы я ни ненавидела его, смерти уж точно никогда не желала. Спокойно. Возьми себя в руки! Сначала остановить кровь, затем обезболить и создать аркан исцеления, чтобы аккуратно соединить сосуды...
Проклятье! Почему не выходит? «Проклятие!» Боги, проклятие! Меня осенило. Тут же взглянула на Далиона внутренним зрением, узнавая голубые нити, окутывающие сердце мага. Вот в чем причина! Мой меч ведь тоже оплетен нитями и каким-то образом они вновь среагировали друг на друга, не давая мне исцелить Далиона. Совсем как когда-то давно с Расго!
Или сейчас или никогда. Не задумываясь больше ни на миг, потянула за край нити, понимая, что выбора просто нет. В тот же миг тело Далиона свело судорогой, но я не остановилась. Не сейчас, нельзя. На удивление нить легко поддалась и потянулась к моим рукам сама.
— Прости меня... – сипло прошептала, с болью наблюдая, как магия ассиры продолжает скручивать его тело, — но ты должен жить!
Сколько прошло времени? Минута, две, полчаса? Время текло мимо меня. В какой-то момент в моих руках оказалось все размотанное плетение, которое создала три года назад для ненавистного мне человека. Могла ли я тогда подумать, что сама сниму его лишь ради того, чтобы он жил?..
Как только аура очистилась от влияния моих нитей, я смогла остановить кровь. После чего принялась бережно восстанавливать сосуды. Кропотливая работа, которую раньше знала только в теории. Затем стянуть мышцы, заживить края раны. Прошел не один час, прежде чем я закончила, но даже тогда Далион выглядел плохо. Мне совершенно не нравилось его состояние. Он не реагировал на мои попытки достучаться до его сознания, хотя мне удалось привести ткани в более-менее нормальное состояние и даже восстановить ауру.
Дыхание было все такое же прерывистое, а мертвенная бледность не сошла с лица. Может, я сделала что-то не так? Где-то ошиблась? Сознание заполонила жуткая безнадежность, ударила под дых, выкручивая наизнанку. Он мне никто, так почему же так страшно?
Страшно?! Я действительно боялась потерять блондина. Потерять еще одного близкого мне человека...
В плечо легонько ткнулся теплой мордой Мрак. Невольно обернулась, понимая, что это не мой конь, а незнакомая белоснежная лошадь, по всей видимости, Далиона.
— Ты тоже за него волнуешься? – сипло спросила, прижавшись к конской щеке.
Мне не ответили. Я только тяжело вздохнула, не зная, как быть дальше и что на самом деле чувствую. Вину? Злость на саму себя и него? Даже не сразу заметила, как нас стали окружать. Только когда Мрак громко ударил задними копытами, привлекая мое внимание, увидела вокруг длинные тени.
Целая стая шаррахов!
— Не сейчас, – раздраженно выкрикнула в пустоту, совершенно не испытывая перед ними страха. Откуда-то пришла уверенность, что они не тронут. Более того, нечисть действительно замерла на месте, словно понимая мои слова.
«Ты зс-свала нас-с-с...»
Я не сразу осмыслила, что раздавшийся в голове голос принадлежит одному из шаррахов, а когда осознала...
— Вы разговариваете?!
«Ты зс-свала нас-с-с!» — вновь тот же голос, а перед глазами помимо воли всплывает картинка моей утренней тренировки и сильного желания встретиться лицом к лицу с опасностью, ощутить страх, сразиться хотя бы с нечистью.
Да нет же.... этого точно не может быть!
«Ты каким-то образом влияешь на нечисть...» — некстати вспомнились слова храмовника.
Неужели это привело шаррахов?
— Уходите! – отчаянно сжала кулаки. – Уходите, оставьте меня! Из-за вас это произошло!
Нет, это было не так. Не они виноваты. Я сама звала их! Во всем только моя вина!
— Из-за меня умирает мой...
Невольно запнулась, чуть не выкрикнув «друг». Нет, он не был мне другом, никогда не был. Враг? Мой враг с детства. Нас связало проклятие, но теперь и его нет. Далион снова отнесется ко мне лишь как к бесправной крестьянке. Пусть! Лишь бы жил.
Прикоснулась к его руке, сжала тонкие пальцы.
— Проклятие! – раздраженно выругалась я. — Совсем холодные!
Я тут же встала и поспешила к своим вещам, чтобы достать одеяло. Надо было сразу догадаться. Вряд ли сырая земля способствовала выздоровлению. По пути невольно задержала взгляд на беспокойной белой лошади. Среди ее поклажи могла быть сменная одежда Далиона!
Забрала сумки, собрала хворост и развела костер. Поставила котелок с водой, после чего наломала еще новых еловых лап, так как те, на которых я спала, никуда уже не годились. Расстелила одеяло и перетащила на него Далиона. Несмотря на всю его худобу, оказался он совсем не легким, а чтобы стянуть плащ и снять испорченную куртку пришлось приложить немало усилий. Рубашка была давно разорвана мною по краям – ее оставалось только выкинуть.
Аккуратно приподняв Далиона за плечи, прислонила его к себе, чтобы не испортить сделанное наспех ложе, и принялась смывать теплой водой со спины и груди кровь. Розовые ручейки потекли вниз, тут же впитываясь в землю. Стараясь не намочить одеяло, я не сразу обратила внимания на его худощавую спину. Когда же подняла взгляд... мои руки обессилено опустились. Бесчисленные рубцы стягивали светлую кожу мага.
Внутри неприятно кольнуло. Я ведь совсем не знаю, что с ним было, и как он выжил в этой войне? Откуда эти ожоги? Что произошло?
Далион неожиданно вздрогнул, напрягся и открыл затуманенные нездоровой пеленой глаза.
— Кори, что ты делаешь?
Сердце радостно подпрыгнуло. Очнулся! Боги, очнулся. Меня захлестнуло облегчение. Спасибо!
— Тшш, все в порядке, — бодро заверила я, одновременно вытирая сухим полотенцем и быстро натягивая на него шерстяную тунику, в надежде, что он не заметит моих настоящих эмоций. – Теперь точно в порядке!
Он не ответил, слабо выдохнул и тяжело на меня облокотился. Я просунула его руки в широкие проймы туники, после чего аккуратно уложила Далиона обратно на одеяло, укрыв сверху другим.
— Спасибо...
— Чем ты думал?! — все-таки не смогла смолчать. — Кто же подкрадывается со спины?
— Шаррах... – Венский попытался улыбнуться, но вышло скорее вымученно. Он был еще слишком слаб, и я прекрасно это видела.
Почему шарраха смогла ощутить, а Далиона нет?!
— Прости меня, — покаянно прошептала, просто не зная, что говорить. «Извини, что проткнула тебя своим клинком?» Даже в мыслях жутко звучит.
— Уже, ведь ты не бросила меня, а значит... — Далион довольно улыбнулся, собираясь еще что-то сказать, но я опередила его:
— Как я могла? Ты не приходил в себя!
— Пусть так, — все с той же улыбкой согласился Венский.
— Как ты себя чувствуешь? – обеспокоенно спросила, где-то в глубине души понимая, что разговор выходит крайне странным.
— Как человек, которого ранили мечом, — неожиданно серьезно ответил он, на мгновение прикрывая глаза, будто бы к чему-то прислушиваясь. — Ты молодец! — неожиданно похвалил он. — Ткани и сухожилия срастила верно, даже подумала о защитном барьере, препятствующему распространению инфекции. Только восстанавливая сосуды, немного переусердствовала. Вот здесь, прямо под рубцом образовалось слишком большое уплотнение, это не хорошо. Не стоит использовать формулу Дорракха при внешних кровотечениях, в таком случае лучше обратиться к стихии воды. Тогда бы кровь не загустела столь быстро и не образовался тромб...
Я растеряно слушала Далиона, понимая, что не могу ничего сказать. Вот совсем ничего. Слов не было. Просто слезы. Вот так, на ровном месте, совершенно на меня не похоже.
— Больно мне, а плачешь ты? — Маг удивлённо прервал свою речь. — Боги, Кори, все же хорошо!
Хорошо? Он таким будничным тоном говорит о своем ранении, словно и не умирал несколько минут назад. Кажется, он даже не понимает, насколько сильно я испугалась за него. Да, мне самой не хотелось показывать своих настоящих чувств, но слушать о том, как Далион рассуждает о себе, словно читает лекцию на паре, было выше моих сил. Встала. Раздражённо вытерла слезы.
— Рада, что все хорошо! — криво улыбнулась сквозь слезы, взяла котелок и пошла обратно к костру. Надо было еще для него приготовить лечебный отвар.
Я сама не понимала, что на меня нашло. Возможно, я была слишком растеряна случившимся и собственными эмоциями, а может просто злилась на такое показное равнодушие, ведь сама еще каких-то пару секунд назад пыталась справиться с собственной паникой и спасти этого надменного аристократа, а еще... на него ведь больше не действует мое проклятие! Почему же он ведет себя также? Почему не скривится, как в детстве, при виде собственной бывшей крестьянки, и не назовет неблагодарной смердкой?
— Кори... — слабый тихий голос все-таки заставил меня обернуться.
— Что, Далион?
— Почему ты ушла из поместья? – вопрос оказался настолько неожиданным, что я невольно замерла с вытянутой рукой над котелком, так и не бросив в воду листья шиповника.
— А почему ты пошел за мной?
— Кори, тебе ведь уже не пять лет, — слабо усмехнулся Далион. – Впрочем, давай поиграем в вопросы: ты правда думала, что я позволю уйти одной?
— Надеялась, — непонимающе прошептала я. Неужели он совсем ничего не чувствует? Ведь больше нет влияния моих нитей!
— Снова ты за свое? – вдруг с досадой воскликнул Далион и тут же закашлялся, переходя на хриплый шепот: — Страдаешь и носишь в одиночку все в себе. Ты хоть представляешь, что я чувствую, наблюдая, как ты губишь себя? Почему для тебя так тяжело принять помощь?
— Потому что я не понимаю ее цели, — честно ответила, не веря больше ни в чьи бескорыстные побуждения. – Зачем тебе мне помогать? Тем более сейчас, когда... — я так и не смогла ничего сказать вслух о нитях.
— Ты вернула мне смысл жизни, я ведь говорил уже однажды, что...
— Что любишь меня? – я недоверчиво фыркнула, вспоминая разговор после турнира. – Так ты же был под проклятием! Я не наивная дурочка и прекрасно знаю, что в такую, как я, нельзя влюбиться. Ведь я даже на девушку не похожа – меня легко можно спутать с мальчишкой, не говоря уже о шраме на пол-лица. Так к чему все это? Или ты вновь начнешь рассказывать свою чушь о ярком солнце, что осмелилось заглянуть в твой мрачный особняк? Тогда это еще надо посмотреть, кому из нас пять!
Чем больше я говорила, тем громче становились слова. Раздражение от сладких речей блондина вызывали гнев.
— Светлые, Кори! – воскликнул Далион, тут же хватаясь за рану.
Этот жест заставил меня мгновенно успокоиться, а после взволнованно посмотреть на своего словесного соперника. Все-таки он был сильно ранен и до конца еще не восстановил силы. Неразумно с моей стороны проявлять столь ярко свои чувства, лишний раз нервируя Далиона, тем более, когда именно я повинна в его нынешнем состоянии.
У меня действительно получилось принять более безмятежный вид, по крайней мере, хотя бы внешне.
— Кори, ты такая глупышка...
— Еще раз обзовёшь — и брошу подыхать прямо здесь!
Далион нисколько не проникся моей угрозой, наоборот, насмешливо усмехнулся:
— Ты похожа на маленького дикого звереныша.
Я тут же вспыхнула, с трудом сдерживая себя, чтобы не ударить слишком говорливого блондина. Однако он видимо сам понял, или почувствовал, а может просто слишком яркие эмоции отразились на моем лице.
— И это отнюдь не оскорбление! – поспешно заверил маг. — Кори, когда же ты поймешь, что мир не делится на черное и белое, а красота души не зависит от красоты внешней?
— Может мне не давали возможности это понять? – горькая усмешка тронула мои губы. – Красиво говорить каждый может.
— Ох, Кори, я понимаю, что в твоем сердце огромная рана, но искренне хочу помочь. Можешь считать это искуплением за мои прежние грехи, как хочешь, лишь бы не закрывалась. Прошу, не держи все в себе, позволь выслушать.
— Это не поможет...
— Почему? Поверь, ты глубоко ошибаешься, если думаешь, будто я не заметил отсутствия нитей. Нет, Кори, я почувствовал это в первый миг, как только открыл глаза. Эту непередаваемую словами легкость и свободу на душе, когда больше ничего не давит и не тянет вниз, сжимая сердце в тиски.
— Поздравляю! – раздраженно огрызнулась, испытывая едкую, раздирающую боль внутри. Вот и раскрылись карты. Разговоров столько, а на деле – избавление от проклятия сделало его сердце легче. – Теперь тебе не нужно любить глупую крестьянку.
— Ошибаешься, — Далион в упор посмотрел в мои глаза, заставляя невольно отвести взгляд. – Теперь я могу любить, кого захочу, а не повелению нитей.
В тот же миг меня охватила неловкость, заставляя покраснеть. Я совсем не ожидала от него таких слов, ведь это было почти признание. Однако всеми силами постаралась сделать вид, будто не поняла.
— Тогда почему ты не стал прежним? – упрямо спросила. — Таким, как до моего проклятия.
— Каким? Ребенком, что боится собственных чувств и совершает ошибку за ошибкой? То проклятие было заслуженным мне наказанием, ведь я действительно собирался отобрать твою силу. Пусть трусливо и с муками совести, но не смог отступить. Тогда мне казалось, что поступаю правильно, делаю лучше для тебя. Твою силу все равно отобрали бы при поступлении, потому что такие, как ты никогда не проходят испытания. Однако я снова ошибся, снова недооценил тебя. И это мне в тебе и нравится: ты не похожа на других!
— Поняла! – чересчур наигранно воскликнула в ответ. – Ты просто восхищен мной, вот и прилип как репейник.
— Кори, думай, что хочешь. Только прошу, дай мне помочь тебе, — он проговаривал каждое слово отчетливо и с расстановкой, словно я в самом деле какой-нибудь несмышлёный детеныш или того хуже – дикий зверь. – Просто позволь оберегать тебя, не пытайся решить все самостоятельно.
Я не стала что-либо говорить, отрицать или спорить, понимая, что вряд ли смогу когда-нибудь постичь его чувства. Молча разлила настоявшийся теплый травяной напиток и протянула Далиону. Он явно ожидал не этого — судя по приподнятым бровям, от меня все-таки хотели услышать ответ. Но он ведь ничего не спрашивал! Да и мне нечего было ему сказать. Если раньше могла обвинить во всем проклятие, то теперь не понимала, для чего Венский все это говорит. Еще сложнее было поверить в его слова. Не в этот раз! Даже если на мгновение представить, что Далион действительно каким-то образом влюбился в чумазую крестьянку, ответить взаимностью не смогу, да и не хочу. Вновь открывать свое сердце и душу? К кому-то привязываться? Ни за что!
Да и не любовь это, так, сострадание. Что еще можно испытывать к такой уродке?
— А память, Кори? – вдруг продолжил Далион. – Думаешь, я забыл, как вытаскивал тебя с того света? Как неоднократно лечил и помог бежать? Забыл чувства, в которые верил?
— Так я вернула тебе долг, разве нет? Можешь быть свободен, раз в этом суть.
— Не в этом! – Венский явно был раздражен, хотя и умело скрывал. Даже сейчас, после тяжелого ранения, он выглядел весьма спокойным и надменным. Настоящий аристократ! Не то, что я, которая не может взять свои эмоции под контроль.
— Хорошо, — устало согласился он с моим нежеланием говорить, отдавая обратно уже пустую чашу. – Ответь тогда на другой вопрос: почему вокруг нас стая шаррахов, которая уже давно ничего не предпринимает?
Вопрос оказался невероятно проницательным, а главное не касался, наконец, темы чувств.
— Потому что они нас охраняют.
— Что ты имеешь в виду? – искренне удивился маг. – Шаррахи – хищники. Для них мы лишь мясо. Какая охрана?!
— Это долгая история...
— А мы никуда не спешим.
Я не была уверена, что должна рассказывать правду о своих новых способностях, но он взял меня на крючок, припомнив по чьей вине сейчас в таком положении.
— По своей! – я разозлилась. – Нечего было со спины подходить.
— Если бы знал, что шаррах не убивать тебя собирается, а только поздороваться, то конечно, не стал бы ему мешать. Только он явно не был настроен дружелюбно.
В первое мгновение я хотела огрызнуться, но меня словно что-то остановило. Ведь он действительно влез из-за меня, подставился, потому что испугался за мою жизнь. Хватит думать только о себе! Я действительно виновата и здесь он абсолютно прав.
— Ты когда-нибудь слышал о наместниках богов? — медленно начала я, на что Далион кивнул. – Я – наместница Рангора, а...
Ладони сами собой сжали еще теплую чашу. Правильно ли я делаю, рассказывая правду? Правду тому, кто на другой стороне — наместнику светлой богини. Уж слишком ярко запомнилась фраза Рангора. Я в безопасности только пока Имара и Арон не знают правды о моей крови. Богам запрещено иметь детей от людей. Такие дети подлежат уничтожению. И не знаю почему, но Темному богу я верила. Может, потому что замечала какую-то странную схожесть с ним? Его душа тоже искалечена, и я чувствовала это. Рядом с ним мне было спокойно. Каждый раз, когда мы встречались на той поляне, на сердце становилось тепло и уютно, словно я вновь маленькая девочка, жаждущая заботы родителей.
Ни в коем случае нельзя, чтобы Светлая богиня прознала о том, что я потомок Рангора, а значит и Далиону лучше не знать.
— Во мне проснулись странные способности, — тихо продолжила я, умалчивая при этом, кем на самом деле прихожусь Темному богу. – Меня слушается и понимает нечисть.
— Я никогда о таком не слышал, — задумчиво ответил Далион. — Наместники богов разве имеют столь большую власть?
Кивнула, раздумывая, а стоит ли говорить блондину правду о нем? Раз он ничего мне не сказал, значит, Светлая богиня до сих пор к нему не приходила? Однако вопрос решился сам собой, когда Далион вдруг устало прикрыл глаза. Кажется, этот разговор только больше утомил его.
— Тебе надо отдыхать, — вынесла я очевидный вердикт, на что он даже спорить не стал, только послушно кивнул.
Далион заснул быстро, почти сразу, а я, недолго думая, подошла к мертвому шарраху. Обычно стая забирала своих, но сейчас не спешила этого делать. Они все так же стояли по периметру, не делая никаких попыток приблизиться, даже когда подошла к их сородичу. Магов с малых лет обучают, какое мясо нечисти можно есть, как правильно её разделывать, чтобы сохранить шерсть. Это помогало выжить во многих ситуациях, однако заставить себя применить эти навыки не могла. Да и как, когда вокруг внимательные взгляды стаи?
В итоге я просто оттащила здоровенного шарраха в их сторону и вернулась к костру ни с чем, услышав мысленное: «Спасибо».
И уж точно не ожидала, что спустя некоторое время мне принесут тушки мертвых зверей, начиная от мелких зайцев и заканчивая увесистыми дикими кабанами.
— Эм... — я растеряно посмотрела на гору «подарков» от шаррахов. — Спасибо!
Стая синхронно кивнула и вновь немного отступила. Мрак с белоснежной лошадью Далиона, кажется, уже начали привыкать к такому странному соседству и перестали нервничать.
Вскоре по поляне распространился аромат сытного мясного супа. Я налила немного бульона в пиалу и с сомнением посмотрела на Далиона. Блондин все так же крепко спал. Его длинные светлые ресницы слегка подрагивали, кажется, ему что-то снилось. Осторожно присела рядом, не решаясь разбудить. Ему нужно было отдохнуть. Он был все еще очень бледен, на изможденном лице особенно ярко проступили его аристократичные черты – тонкая линия бровей, изящные скулы, ровный нос и узкий подбородок. Далион наверняка пользовался популярностью среди девчонок. Что же он нашел во мне? Даже смешно. Поставь меня рядом с таким красавцем, подумают, побродяжка прибилась милостыню просить. На его фоне мое уродство еще отчетливее. Я не пара ему, думаю, со временем он и сам это поймет.
Я осторожно поставила остывшую пиалу на землю.
«Вы присмотрите за ним?» — мысленно обратилась к шаррахам, тут же услышав хрипящее: «Да».
Однако стоило приподняться, чтобы уйти, как меня резко схватили за руку, с неожиданной силой сжимая запястье. Я испуганно оглянулась, но Далион все так же крепко спал, каким-то образом удерживая меня, и лишь хмурые складки рассекали высокий лоб, придавая осунувшемуся лицу беспомощное и какое-то отчаянное выражение.
С сухих губ сорвалось хриплое:
– Не уходи...
И что же мне делать?
– Прошу, не уходи... – одинокая слеза скатилась по щеке. – Мама...
— Все хорошо, я здесь! — твердо заверила я, осторожно убирая взмокшие волосы с его лица. — Не уйду, обещаю.
В тот же миг пальцы, сжимающие мое запястье, расслабились, а я... я так и осталась сидеть, почему-то не находя сил подняться. Вместо этого, неожиданно для самой себя, осторожно провела по его щеке тыльной стороной ладони. Он почувствовал, слегка повернул голову в поиске этой нехитрой ласки и даже улыбнулся во сне.
«Он ведь никогда так искренне и тепло не улыбался!» — быстрая мысль пронеслась в голове, принося за собой неожиданное осознание. В действительности я совсем ничего о нем не знаю. Каким был его отец? Всегда считала, что это очень суровый и жестокий человек, но каким он был для Далиона? И что случилось с его матерью? Если задуматься, никогда о ней не слышала, да мне и не было интересно. А каково это — расти без материнской ласки? Получил ли он в детстве хоть толику той любви и заботы, что окружали меня? Да, у меня всегда была обшарпанная обувь и поношенные вещи, но тогда, на крыше, Далион верно заметил – будучи ребенком, до разлуки с родными, я часто улыбалась и была по-настоящему счастлива. А у маленького лорда одежда и обувь всегда были с иголочки, я даже никогда не видела его перепачканным, но он казался дорогой игрушкой с пустыми глазами. И никогда не улыбался.
В голову пришла странная мысль — а обнимали ли его когда-нибудь? По-настоящему, крепко, словно стараясь запечатлеть в своем сердце?..
Далион спал, уткнувшись щекой в мою ладонь. Складка на лбу разгладилась и, несмотря на изможденный вид, маг казался умиротворенным. Он не подозревал, что за мысли бродили в моей голове. Теперь у нас обоих нет семьи. Война отобрала всех близких. Где же Ронни? Единственное, что осталось важного в моей жизни...
Опустила взгляд на чашку. Суп давно остыл. Вот же! Не могу теперь взять и уйти. Да и глупая была мысль оставить раненого Венского на шаррахов. Тем более что именно я виновата в случившемся.
Так, хватит! Что-то я совсем раскисла. И вообще – не нужны мне в дороге никакие спутники. Вот выспится, придет в себя и осознает, что проклятия нет, а значит, тащиться за уродливой магичкой смысла тоже больше нет. У меня свой путь, в котором главная цель — найти Ронни. Больше мне никто не нужен! Тем более наместник Светлой богини!
«Перестань прятать сердце за семью печатями...»
Вздрогнула, узнавая голос ассиры. Помимо воли обернулась, но рядом, конечно же, никого не было. Только размотанные нити у импровизированной постели Далиона. Нити! Меня вдруг осенило. Осторожно взяла артефакт в свои руки, понимая, что в них до сих пор сила Амиры. Я ведь могу попробовать сделать исцеляющий браслет, совсем как в детстве, только изменить основу.
Аркан восстановления, узел Коронара и выученные еще в школе формулы. В этот раз я делала все иначе, больше всего желая, чтобы Далион быстро поправился, а от случившегося не осталось и следа. Небесные нити привычно складывались в нужные плетения даже без крючка. Сейчас браслет походил на тонкую сияющую паутинку.
Когда замкнула последний аркан, плетение ярко вспыхнуло синим светом и погасло. Готово! Я аккуратно надела браслет на правую руку блондина.
«Только не надо снова его ко мне привязывать!» — мысленно попросила ассиру, хотя и была уверена, что такого больше не повторится. Снова подобной ошибки не допущу, ко всему прочему, структура плетения теперь совсем иная, она несет другой посыл.
Почти сразу аура Далиона стала впитывать силу нитей, восстанавливаясь и возвращая магу прежний румянец на щеках. Браслет действовал!
Теперь я не боялась уйти – с ним будет все хорошо. Признаюсь, было немного жаль отдавать последние нити, но зато хотя бы немного загладила свою вину. Хотя... можно ли вообще как-нибудь такое искупить?
Быстро собрала вещи и, стараясь не шуметь, взяла за поводья Мрака, приложив палец к своим губам. Он изумленно замер, а затем послушно и тихо последовал за мной, на удивление прекрасно поняв мой жест.
Уже за пределами щита я мысленно попросила шаррахов присмотреть за Венским. Этот странный дар пугал и был непонятен мне, однако нечисть услышала и даже ответила:
«Хор-р-рош-шш-шо...»