Невидимые

Когда Майя пришла домой и, проскочив мимо матери, пришла в свою комнату, то в первую очередь включила ноутбук. Там она зашла в электронный дневник. Настроение со стремительной скоростью поползло вниз, а в голове появилась мысль, что лучше бы Майя не заходила туда.

За лабораторную по физике красовалась тройка, а за контрольную - двойка. Майя подняла глаза вверх и наткнулась на геометрию. Тут дела обстояли не лучше. За самостоятельную тройка и двойка за домашнее. Причём несправедливая. Майя действительно забыла тетрадь, о чём и сказала учительнице. Та не поверила, приняв за очередную отмазку. А когда на следующий день Майя принесла тетрадь, то Нина Григорьевна исправлять ничего не стала.

Майя две недели пропустила, потому что заболела ветрянкой. В детстве не болела, а в девятом классе повезло. Когда Майя выздоровела, то оказалось, что в школе уже многое прошли. Майя, конечно, делала домашнее задание, но не всё. За что сейчас могла себя поругать. Из учителей никто не собирался делать ей поблажки. По другим предметам она быстро нагнала. А в темах двух своих самых нелюбимых всё больше запутывалась. Двойки и тройки появлялись всё быстрее.

-Дневник покажи, - громко попросила мама из кухни.

-Я классной забыла сдать, - врала Майя, заливаясь густым румянцем. - В эту пятницу сдам.

-В электронном тогда покажи.

-А я зайти не могу, пароль забыла, - вылетела новая ложь изо рта Майи.

-Если будет хоть одна тройка за четверть - прибью, - от слов матери Майя поёжилась. - А экзамены не сдашь - вылетишь из дома. Поняла?

-Поняла, - устало ответила дочь.

До конца четверти, если не брать в расчет эту, оставалось две недели. Математичка заболела, а физичка просто не шла на контакт с учениками. А средние баллы оставляли желать лучшего. Майя очень сомневалась, что сможет исправить оценки до конца четверти.

"Глупая девчонка, где твои мозги? А ты ещё и собиралась прогулять день, как раз тогда физика, - корила себя Майя. - Что ты вообще из себя представляешь? Сборник дат по истории? Раньше ты могла хоть сказать, что вот, я хорошистка, не совсем пустоголовая. А в конце этой четверти?"

В этой ситуации Майя боялась не столько мамы, хотя сомнений быть не могло - попадёт ей сильно, а бабушку. Бабушка хвасталась перед своими подругами, что её внучка - молодец, хорошистка и победитель олимпиады по истории. Известие о том,что внучка вовсе и не хорошистка разобьёт ей сердце. В прямом смысле. Когда бабушка огорчалась, у неё начинало болеть сердце.

Майю добили мысли об экзаменах. В этом году ещё и устный решили ввести. Учительница русского и литературы была просто в панике и постоянно утверждала, что сдать с их речью и кругозором будет невероятно сложно.

Морально Майя была полностью раздавлена. Она нацепила наушники и включила песни Нервов. Майя с тоской поглядела в окно. Вид с одиннадцатого этажа открывался шикарный, это уж точно. Но долго Майя отдыхать не могла. Нужно делать уроки.

Перед сном она думала, что плохое надо пытаться исправить, а если не выйдет, то просто перетерпеть, как бы тяжело не было.

Так она дожила до конца недели. И уже в пятницу Майя пыталась убедить мать, что в субботу они с классом едут на экскурсию, на которую Майе очень сильно нужно попасть.

-Нет, - лаконично ответила мать.

-Но почему? - спросила Майя.

-А зачем тебе это? - спросила мама. - Только деньги зря тратить, что ты в этих музеях не видела.

"Ах, вот оно что. Всё упирается в деньги".

-Это бесплатно, - сказала Майя. И решила добить окончательно. - Туда только девочки собирались.

-Хорошо, - неохотно согласилась Инна. - Но не дай бог я узнаю, что ты там занималась чем-то не тем...

-Не узнаешь.

Мама вопросительно посмотрела на Майю.

-Ну... ты не узнаешь, потому что узнавать будет не о чем.

После этих слов Майя быстро ретировалась в свою комнату. Чтобы не наговорить ещё чего-нибудь лишнего. Ей было стыдно, но не так, чтобы перестать врать матери. Другими способами было от неё ничего не добиться.

Следующим утром Майя уже стояла на станции вместе с Сашей, ожидая нужный поезд. Одета она была просто. На кладбище, землю с могил идёт собирать всё-таки, а не на дискотеку. Чего нельзя была сказать о Саше, тот был одет с иголочки.

-Ты чего так разоделся? - спросила Майя. На станции никого не было, так что разговаривать можно было совершенно спокойно. - Тебя всё равно кроме меня никто не видит.

-Это судьбоносный день в моей жизни, не мог же я прийти в чём попало, - Саша на короткое время замолчал, а потом добавил. - Да и землю ты брать будешь. Так что я вполне могу в это время блистать.

Подъехала электричка. Невидимка и потенциальная невидимка вошли в вагон. Половина вагона пустовала. Пассажиры же выглядели сонными и вялыми, а большинство и вовсе спало. Но Майя всё-таки не решилась в открытую болтать с Сашей, чтобы её не приняли за сумасшедшую.

Майя достала старенький телефон и зашла в заметки. Она быстро набрала текст и показала Саше:

"А откуда у тебя эта одежда? Стащил из магазина???"

Сашу никто не видел, чем он пользовался, болтая без умолку. На вопрос Майя последовал рассказ о том, как Саша, шедший куда-то по своим делам, увидел бабушку с тяжелыми пакетами. Вскоре один порвался. Он ей помог дойти до дома. А потом заглядывал иногда, помогал. Алевтина Петровна думала, глядя на вымытые кастрюли, что у неё в доме завёлся домовой. Ведь рационального объяснения она этому не находила, да и Пушок иногда шипел на совершенно пустой угол.

Саша думал, что у Алевтины Петровны внуков нет, но вскоре он понял, что ошибался. После месяцев затишья появились двое внуков - Пётр и Мария. Саша сначала обрадовался их внезапному появлению, но потом те стали подсовывать какие-то бумажки. Грызлись они между собой из-за этого, каждый старался получить заветную подпись. Когда в один день это случилось, то внуки исчезли из жизни бабушки. Не появились они и тогда, когда у Алевтины Петровны ухудшилось слабенькое здоровье и обострились проблемы с сердцем. От звонков старушки внуки вяло отмахивались, ссылаясь на срочные дела.

Но Пётр и Мария разом появились, когда бабушка умерла.

-Когда она умирала, я был рядом. Скорая где-то мчалась, - рассказывал Саша. - Так вот, я помочь не могу, только рядом стою - невидимая моральная поддержка. А Алевтина Петровна поднимает глаза и говорит: "Вот кто мне эти годы помогал. Ты мой ангел-хранитель, спасибо тебе за всё". Я струхнул немного, неожиданно было, впервые за столько лет. В общем, сказала она это и умерла. Я думаю, что перед смертью человек отбрасывает все предрассудки и видит только суть, поэтому Алевтина Петровна и заметила меня.

"Ты просто канонный ангел-хранитель. Их такими и изображали - в толстовках и кроссовках" - написала Майя.

-Запутываться в простыню было бы непрактично, - ответил Саша. - На этом история не закончилась. Внезапно объявились Пётр и Мария.

Подъезжая к Санкт-Петербургу, величественному и мистическому, Майя с вниманием слушала окончание рассказа.

Похороны справили быстро. На них появилась горстка родственников, которые слёзно говорили о том , каким же Алевтина Петровна была хорошим человеком. После такого лицемерия в квартире остались Пётр и Мария, чтобы убрать там всё. Они снова грызлись. На этот раз Саша стал вникать в разговор - спор шёл о том, кому же достанется квартира.

Сашу это прямо-таки взбесило - при жизни вы не шелохнулись, а сейчас, только бабку свою похоронили, только о квартире думаете. Он твёрдо решил, что им стоит преподать урок.

"А что с Пушком?" - напечатала Майя.

-Этому тоже досталось, - ответил Саша. - Пётр его выкинул на улицу. Это уже перешло всякие границы. Я понимаю, что я не совсем правильно поступил, он же всё-таки наследник, но... кто-то же должен был преподать ему урок. В общем, когда он пришёл с каким-то юристом, они пока что-то обсуждали, я все документы в унитазе утопил.

Майя еле сдержала смешок, стараясь сохранять бесстрастное лицо.

-А насчет одежды, у Алевтины Петровны я нашёл заначку. Мне-то не нужно, но и таким добрым внукам отдавать не хотелось, - сказал Саша. - А потом я подумал, что просто беру понравившееся вещи в магазинах. Но работникам же за это прилетает. Вот я и стал оставлять в кассе сумму, на которую взял.

Майя кивнула.

Электричка подъехала к нужной станции. Остальные пассажиры видели, как из вагона выходит девочка-подросток в потрепанной одежде. Мелкие кудряшки шоколадного цвета торчали во все стороны, а вид был немного потерянный. Но лишь самый внимательный мог заметить, что она смотрит в определенную точку, словно видит там кого-то.

И лишь тот, кто сам вскоре имел шансы стать невидимкой, мог увидеть рядом с Майей Сашу.