Глава 2. Тосгон
Глава 2. Тосгон
Лошадь испугалась воцарившейся суматохи, дернулась вбок и снесла выставленные там корзины. Я тоже прыгнула в сторону, но запнулась о вывалившиеся овощи, потеряла равновесие и полетела лицом вниз. Как оказалось, это меня спасло, потому что в эту секунду надо мной просвистел меч, который отхватил часть волос.
Я едва успела выставить ладони, чтобы смягчить падение. Раненую руку окатила боль, и я, не выдержав, всё же рухнула на землю, крепко приложившись подбородком. Овощи подо мной раздавились, и одежда насквозь пропиталась их соком. Я перекатилась на спину, скользя по шкуркам, и чуть не напоролась на меч второго стражника. Он уже собрался зарезать меня, как вдруг ему что-то насквозь пробило шею, и он вылетел из седла с такой силой, что его тело разнесло деревянный прилавок.
С трудом поднявшись, я поняла, что за меня вступился тот незнакомец в черном дэгэле, от которого я хотела сбежать.
Первый стражник уже спрыгнул с лошади и выхватил оружие. Мой неожиданный защитник без промедления вступил с ним в бой. У стражника был меч, у незнакомца — только пара кинжалов, которые он вытащил откуда-то из-за спины. Кто-то мог бы решить, что кинжалы не ровня мечу, но я знала, что всё зависит не от оружия, а от человека. В руках мастера даже палочка для еды может оказаться смертносной. А мой защитник оказался настоящим мастером. Стражник не успел сделать и пары ударов, как незнакомец, перемещаясь с невероятной скоростью, вогнал в его тело оба кинжала: один в шею, другой в поясницу.
В деревне стояла гробовая тишина. Мужчина рывком вытащил кинжалы из тела стражника. Когда труп рухнул на землю, звук показался мне оглушительным и тошнотворным. Незнакомец наклонился и сорвал с шеи поверженного врага какую-то бирку. Вид у него при этом был такой, что не возникало сомнений — это не второй, не третий и даже не десятый убитый им человек.
Мне определенно надо убираться отсюда.
Не успела я дернуться, как дорогу преградили еще двое мужчин. Они не пытались схватить меня, просто встали рядом с серьезными лицами, ясно давая понять, что не позволят мне сбежать.
— Разбойники, — сообщил мой защитник, показывая бирку деревенским жителям, которые несмело выходили из укрытий. — Работорговцы, которые продают девушек в пустыню.
— Проклятые работорговцы! — закричал кто-то.
— Истребить их всех! — подхватил другой.
— Сколько можно похищать наших дочерей?!
— Спасибо добрым героям, что заступаются за простых людей! В последнее время героев нечасто встретишь!
Жители ликовали и едва ли не рукоплескали, но на мужчину это не произвело никакого впечатления. Предельная серьезность ни на секунду не покидала его лица. Он спрятал бирку и стремительно направился ко мне.
— Значит, вы девушка. Ранены? — спросил он, кивнув на мою одежду.
Я опустила взгляд и увидела, что с ног до головы покрыта пятнами, но не кровавыми. А если кровь и была, то точно не моя.
— Помидоры, — сдавленно произнесла я.
Даже знать не хотелось, какое зрелище я собой представляла. Меня больше интересовало, что тут происходит и давно ли в Алтан-Газаре посреди бела дня бесчинствуют разбойники.
— Но лучше сходить к шаману, — настаивал незнакомец. — Из-за этих людей вам пришлось притворяться парнем?
— Какое вам дело? Кто вы такой?
И вовсе я не притворялась парнем, просто слишком худая и одета в мешковатую одежду.
— Меня зовут Дэмир. Скажем так, я практикую боевые искусства, и мне не всё равно, что происходит в мире. А разбойники из пустыни чересчур осмелели, с тех пор как Алтан-Газар напал на Кумлар.
— То есть как напал?! — не поверила я.
Мужчина посмотрел на меня с подозрением.
— Война идет больше года, и Кумлар почти пал. — Он сложил руки на груди. — Девушка, как долго вы пробыли в плену у разбойников?
Война идет больше года. Алтан-Газар напал на Кумлар.
Быть такого не может.
— Ничего удивительного, — сообщила Юёр. — Сперва твой дядя захватил трон, а теперь решил захватить другие страны. Он не остановится, пока перед ним не падет весь мир. Ты должна помешать ему и вернуть всё на свои места.
Но как мы могли пойти войной на Кумлар? Это бесчестно, подло и грязно. Всё равно что вонзить нож в спину своему лучшему другу и брату.
Когда-то давно оба наших государства образовались из одного племени, а их основателями стали родные братья: Чулуун и Мэргэн. Они были сыновьями правившего тогда вождя Алтана. Следующим вождем мог стать только один из братьев, и оба это понимали, поэтому с детства стремились показать себя с лучшей стороны как перед отцом, так и перед всем племенем.
Крупный Чулуун обладал богатырской силой: он мог голыми руками поймать на охоте зверя или свернуть головы врагам из соседних племен. А худощавый Мэргэн был очень ловким и метким: ему ничего не стоило подстрелить цель из лука на большом расстоянии. Оба зарекомендовали себя превосходными добытчиками и защитниками и высоко почитались в племени.
Алтан так и не решил, кого из них назначить своим преемником, поэтому, когда настал его час отправиться в мир духов, выбирать пришлось людям.
На собрании старейшин мнения разделились: одни ратовали за то, чтобы вождем стал Чулуун, другие встали на сторону Мэргэна. Племя рассорилось и разделилось на два лагеря, которые ни за что не желали друг другу уступать.
На уступки не шли и братья. Уважая традиции, они условились решить спор в поединке на мечах: победивший станет новым вождем, проигравший покорно примет свою участь.
Бой между ними вышел напряженным и волнительным. За тем, как вершится история, с замиранием сердца следили все соплеменники. Ловкий Мэргэн наносил удары быстро и неожиданно, но крупный Чулуун лишь отмахивался от брата, как от назойливой мухи. Когда Мэргэн, обессилев, стал двигаться медленнее, Чулуун улучил момент и сбил его с ног. Этим и была поставлена точка в их споре.
Униженный Мэргэн решил покинуть земли предков и отшельником странствовать по свету. Однако соплеменники, которые видели в нём своего вождя, устремились за ним. Вместе они двинулись на юго-запад и основали палаточный городок Кале. Кочевники из пустыни неоднократно нападали на них, требуя освободить эту часть «кумлара», как они называли пески. Но люди Мэргэна, укрепляя Кале, смогли дать отпор. В конце концов городок превратился в крепость, и пустынные жители отошли далеко на юг. Племя Мэргэна стало осваивать плодородные долины к северу от города, создавая на своем пути новые поселения. Через несколько десятков лет племя занимало территорию, которая ограничивалась Северными горами на севере, Рваным озером на западе и пустыней на юге, а сам Мэргэн стал именоваться Великим ханом Кумлара.
Оставшийся на древней племенной территории Чулуун не отставал от брата. Он построил город Ордон и обозначил границы своих земель, простирающихся до Северных гор на севере, Черной реки на востоке и Южных гор на юге. Свою страну он назвал Алтан-Газаром, «золотой землей», — в честь бывшего вождя Алтана и благодаря золотым месторождениям, найденным в Южных горах. С соседями Чулууну повезло больше: на юго-востоке раскинулась древняя империя Баифан, которая давно обозначила свою территорию. Чулуун занял оставшиеся свободные земли, заранее обговорив это с императором.
Когда пришло время провести границу между Кумларом и Алтан-Газаром, братья встретились вновь. Они слышали об успехах друг друга и поняли, что прошлый поединок ничего не значил и что каждый из них достоин звания вождя. Они признали друг друга Великими ханами двух молодых государств и обсудили общую границу.
Вот уже более ста лет Алтан-Газар и Кумлар являются союзниками. Враги знают, что если пойти войной на одно из ханств, то на помощь обиженному брату придет второе. Наши правители никогда не забывали, что у нас общие предки, и всегда относились друг к другу с должным почтением и уважением.
Если дядя пошел войной на Кумлар, то он выставил нас предателями и опозорил перед всем миром.
Хотя чего удивляться — Жабулат убил кровного брата. Что ему стоило напасть на Великого хана Кумлара?
— Война... всего через год после гибели хана Аслана, — потрясенно проговорила я.
— Через два, — поправил меня Дэмир. — Два года более чем достаточно, чтобы развязать разрушительную войну.
— Как два года? — удивилась я.
— Думаю, девушка, вам стоит сходить к шаману.
Видимо, с головой у меня непорядок.
Неужели я просидела среди гробниц не меньше, а, наоборот, куда больше, чем полагала?!
Кажется, мы где-то сбились со счета, — сказала я Юёр.
— Вот с этим я тебе ничем помочь не могу, — ответила она. — Время для меня идет по-другому.
Конечно, ты ведь выдуманная.
— Приберитесь тут, — приказал Дэмир тем двоим, что по-прежнему стояли рядом со мной.
Кивнув, они направились к лежащим телам.
Теперь дорога была свободна, и я дернулась, чтобы сбежать, но Дэмир успел схватить меня за локоть.
— Куда собрались, я же хочу вам помочь.
— Верно, — поддержала его Юёр, будто он мог ее слышать. — Намылилась она. Здесь хотя бы нормальные люди, а за оградой бродят разбойники, которые продадут тебя в пустыню. Только сбежала из заточения и снова попадешь в плен. Ты этого хочешь? Пока безопаснее остаться тут. А этот паренек может еще пригодиться.
Тоже мне, паренек, — передразнила я. — Он старше меня.
— Я старуха, для меня все молодые, — ворчливо отозвалась она.
В конце концов, я послушалась Юёр. За месяцы заточения я научилась ей доверять. Она стала голосом моей интуиции и никогда не ошибалась.
Мне и раньше казалось, что меня охраняли наемники, — задумалась я. — Только я и подумать не могла, что они наемники из пустыни.
Вообще-то, такое бывало. В пустыне существовали целые семейные кланы наемников. Иногда кто-нибудь нанимал их для всяких грязных дел. Эльчин, как видно, заплатил парочке, чтобы они меня охраняли. Вероятно, другие стали нанимать их для похищения людей на продажу, не желая пачкать руки. Страшно подумать, как это распространилось с начала войны.
Дэмир повел меня через площадь к жилым домам. Деревня оказалась такой маленькой, что ничего не стоило обойти ее за считаные минуты.
Раньше мне не доводилось бывать в подобных селениях. Мой город, Ордон, столица Алтан-Газара, — один из крупнейших городов на континенте. Один только ханский дворец занимает большую территорию, чем вся эта деревушка. И теперь мне показалось, что в нём слишком много лишних помещений.
Мы остановились напротив деревянного домишки, крыльцо которого украшали пучки трав и амулеты с птичьими перьями. Однозначно жилище шамана. Мне сразу стало здесь спокойнее. Жрец — просто служитель духов. А шаман — посредник между духами и людьми, лекарь и духовный наставник. Общение с ним мне точно не помешает.
Дэмир бодро постучал в дверь.
— Как вас зовут? — неожиданно поинтересовался он.
Я не могла назвать свое настоящее имя.
— Зовите меня Кара, — объявила я.
Удивительно, как быстро я придумала новое имя, оно будто само возникло на языке. И очень мне подходило. Раз уж я возвращаюсь с местью, чтобы устроить предателям черный день, пусть и имя будет соответствующим. Кара, означающая «черный», подходит больше, чем Шамай, переводящаяся как «свет свечи».
Хотя если учитывать, что сегодня я сожгла трех человек, то мое настоящее имя тоже звучит довольно зловеще.
Дверь отворилась, и на пороге показался старик. Его смуглое лицо украшала дугообразная черная борода, уже посеребренная сединой. В длинные волосы были вплетены ленты и перья. Мочки ушей оттягивались гигантскими металлическими серьгами. Одежду из хлопка и кожи украшали различные амулеты, среди которых выделялся талисман в виде лося. Значит, деревня находилась под покровительством этого духа.
В селениях, которые располагались среди лесов, обычно поклонялись духам лесных зверей. В столице, построенной в степи, почитали степного верблюда и орла. Впрочем, мы одинаково уважали всех духов, ведь каждый из них покровительствовал разным аспектам жизни. Например, мамонт-рыба менял русла рек, создавал новые водоемы и осушал старые. Если его уважить, то он спасал от засухи, а если нет — вода могла исчезнуть. Арзури, дух леса, иногда помогала заблудившимся путникам найти нужную тропу, а порой, наоборот, запутывала тропы еще сильнее. Горная ящерица заботилась о пещерах и уберегала их от обвалов, именно этому духу приносили подношения мои тюремщики-жрецы. В общем, духов существовало великое множество. Мы их не боялись и знали, что они не тронут, если не тронешь их, а если уважишь, то можешь рассчитывать на их помощь.
— Добрый вечер, — поприветствовал шамана Дэмир. — Прошу, осмотрите девушку, она была в плену у разбойников и, как видно, ранена.
— Ужасно, — покачал головой старик. — Давно они тут не объявлялись. Прошу проходите.
Он отодвинулся, пропуская нас в дом.
— Проходите, Кара. — Дэмир подтолкнул меня к порогу. — Я останусь тут и прослежу, чтобы с вами всё было в порядке.
Комната, в которой я очутилась, была тесной и темной, всюду висели шкуры животных, а на полках стояла ритуальная утварь и изделия из дерева. Особенно мне понравилась большая скульптура в виде головы лося, которая была вырезана настолько искусно, что я бы не отказалась поставить ее в своем дворце.
— Давай мы тебя осмотрим, девушка, — мягко сказал шаман. — Где болит?
— Мне порезали ножом руку, — коротко ответила я. — А еще я ударилась подбородком о землю.
Я потрогала подбородок и поморщилась от боли.
— Садись. — Старик указал на тюфяк.
Нерешительно помявшись, я всё же села.
— Не думала же ты, что тебя отведут в дворцовые покои и будут обращаться как с Великим ханом, — подметила Юёр.
Не думала. Но в пещерах обычно представляла, что когда выберусь на свободу, то сразу окажусь дома. Очевидно, всё будет куда сложнее.
Шаман осмотрел мою руку и ножиком для бинтов чиркнул по ткани рубахи. Рукав ненужной тряпкой скатился по предплечью.
— Как долго ты пробыла в плену у разбойников? — спросил он.
— Я точно не помню, у меня что-то с головой, — сказала я.
Хорошая отговорка, чтобы объяснить мою неосведомленность о том, что происходит в мире.
— Изверги! Похищают наших девушек, морят голодом, превращают в дикарок... Когда это кончится? Боюсь, нам никто не собирается помогать.
Когда-то я считалась первой красавицей ханства. На меня равнялись девушки из знатных семей, копировали мои наряды, прически и макияж. А теперь я дикарка. Я точно не знала, как сейчас выглядела, потому что отражение в грязной металлической тарелке, служившей мне в гробницах зеркалом, было нечетким, но не сомневалась, что от прежней красоты, о которой слагали стихи и пели песни, не осталось и следа. Но, по правде говоря, моя красота была результатом долгой и упорной работы многих людей: портных и швей, которые создавали платья, служанок, которые заплетали мне волосы и красили лицо, и художников, которые рисовали мои портреты, приукрашивая при этом действительность.
— Да уж, — вздохнула я.
— Тебе повезло, что выбралась. Не многим это удавалось. С начала войны люди будто превратились в злых духов. Всюду промышляют эти мерзавцы, которые похищают драгоценности и юных девушек, чтобы продать таким же мерзавцам в пустыне. Кто знает, сколько еще продлится это безобразие. При хане Аслане такого никогда не бывало. Правление Жанбулата рано или поздно погубит нас всех.
Мне было больно это слышать. Дядя разрушил прекрасный мир, который отец выстраивал всю свою жизнь. И ради чего? Чтобы потешить самолюбие? Каким же нужно быть твердолобым и эгоистичным, чтобы нарочно ввергнуть дружные государства в хаос войны и разбоя!
— Скажи, — шаман внезапно сжал мою ладонь и поглядел на меня так, будто хватался за спасительную соломинку. — Тебе не встречалась девушка лет двадцати пяти с длинными коричневыми волосами? Она травница, красивая и добрая, ее зовут Бингюль.
— Н-нет, — от такого напора я испуганно вжала голову в плечи.
— Уверена? Бингюль, — повторил он. — Она из Тосгона. Ушла однажды в лес за травами и не вернулась. У нее волосы такого необычного цвета, коричневые, светленькие, на солнце выгорели...
— Я была там одна.
Шаман отпустил меня и поник.
— Прости, — тяжело сказал он после долгого молчания. — Моя дочь пропала полтора года назад, тогда здесь как раз промышляла одна банда. Мы с женой всё еще надеемся, что Бингюль однажды вернется домой.
Мой дядя ублюдок. Испортил жизнь не только мне, но и многим нашим подданным. Сколько теперь в стране таких горюющих семей? Думаю, много.
— Мне жаль, что я не могу помочь, — сдавленно проговорила я.
Меня охватило чувство вины. Пусть я ничего об этом не знала, но как принцесса и наследница трона ощущала себя бесполезной.
— Вот что мы сделаем, — перевел тему старик. — Твоя рана не опасна, но лучше ее обработать. Мне нужно приготовить мазь, а ты пока сходи умойся. Моя жена, Наргиз, тебе поможет и одолжит что-нибудь из одежды.
— Вы слишком добры ко мне, — удивленно проговорила я.
— Мы всегда рады поделиться с теми, кто в этом нуждается больше всего.
Два года назад я бы посчитала этих людей бедняками, но вряд ли что-нибудь им отдала бы. Есть над чем задуматься.
— Хорошие люди, им можно верить, — вынесла вердикт Юёр.
Шаман куда-то ушел. Я с интересом разглядывала его жилище, особенно шкаф, набитый баночками с различными травами. Наверное, он снабжает лекарствами всю деревню и принимает тут больных.
В комнату заглянула миловидная невысокая женщина с туго зачесанными в хвост волосами. Выглядела она лет на десять моложе шамана.
— Я уже поставила воду греться, — сказала она. — Пошли подберем тебе свежую одежду.
— Хорошо.
Я последовала за ней. В соседней комнате была спальня, такая же маленькая и тесная. У стены стояла деревянная кровать с тонким матрасом, напротив находился столик с небольшим количеством украшений, а в углу — бочонок для купания. Вот и вся мебель.
Наргиз подошла к сундуку у изножья кровати и вытащила несколько платьев. Других сундуков в комнате не наблюдалось, и я поняла, что она демонстрирует мне весь свой гардероб. А может, не только свой, но и пропавшей дочери Бингюль.
Раньше у меня были десятки таких сундуков. Я никогда не надевала одно платье чаще трех раз. Ненужные наряды запечатывались и относились в хранилище, где просто лежали и занимали место, в то время как простой народ носил свои три платья на протяжении многих лет.
Стоит задуматься еще и об этом.
— Что тебе больше нравится?
— Я буду рада, если у вас найдется простая рубаха.
— Зачем же тебе рубаха? — всплеснула руками Наргиз. — Бери платье, не стесняйся!
— Просто я не хочу привлекать к себе лишнего внимания.
— Ах, вот оно что, — понимающе протянула она. Наверное, решила, что это связано с похищением. Впрочем, мне и правда не хотелось, чтобы меня похитили, раз так теперь обстоят дела. — Сейчас найдем тебе что-нибудь попроще.
Наргиз отыскала длинную хлопковую рубаху темно-синего цвета и широкие шаровары.
Вскоре согрелась вода. Женщина вылила ее в бочонок и разбавила холодной водой из ведра. Я залезла внутрь и стала отмываться с мылом. После всех сегодняшних злоключений с меня комьями сходили песок и грязь вперемешку с помидорным соком.
— Бедняжка, волосы совсем испортились, — заметила Наргиз, натирая мне спину.
— Может, их состричь? — предложила я неожиданно для самой себя.
Я всегда гордилась своими длинными и блестящими волосами. Служанки создавали из них прически, украшая драгоценными заколками и живыми цветами. Без уходовых масел они иссушились до такой степени, что походили на солому. А сегодня стражник так рубанул по моему хвосту, что пряди стали разной длины. Ничего уже не исправить, оставалось лишь состричь их.
— Выйдет очень коротко, — сказала Наргиз. — Но так и правда будет лучше. В любом случае, волосы снова отрастут.
Наргиз нашла ножницы и принялась за мою черную шевелюру. Я видела, как она складывает клоки в таз рядом со мной, и содрогнулась, потому что это уже мало походило на волосы. Даже мочалка, которой я оттиралась, выглядела лучше того, что я носила всё это время на голове. Я мгновенно перестала жалеть о стрижке.
Когда с этим было покончено, Наргиз наложила на мою руку повязку с мазью, которую успел изготовить шаман. Затем я надела любезно предоставленную одежду и неуверенно спросила:
— А у вас есть... зеркало?
— Да, конечно. — Она понимающе улыбнулась, указала на стол, где лежало овальное зеркало с деревянной ручкой, и тактично направилась к двери. — Выходи, как будешь готова.
Мне не терпелось узнать, как я теперь выгляжу, поэтому я сразу схватилась за зеркало. Из отражения на меня смотрела совершенно незнакомая девушка. Она не была уродлива, но все-таки уже не та красавица, на которую равнялись все дочки знатных родителей.
Мне было девятнадцать (или уже двадцать?), но я выглядела старше своего возраста. Смуглая оливковая кожа заметно постарела. Раскосые карие глаза потеряли здоровый блеск и отражали только всемирную усталость. Фигура немного скрючилась: в пещерах я не следила за осанкой. Короткие волосы смотрелись непривычно, они едва доставали до плеч и заплести их было невозможно.
Наверное, отныне я обладательница самых коротких волос во всем ханстве. У нас, как в ханстве Кумлар и империи Баифан, длинные волосы очень ценятся. По традиции, это наследие предков, наша гордость и честь. Состричь их всё равно что опозориться и потерять свой статус.
С другой стороны, так никто не заподозрит, что я из знатной семьи. Меня будут сторониться как прокаженной. Никто меня не узнает. Особенно дядя. Я подкрадусь к нему незаметно, и когда он поймет, кто я такая, будет уже поздно.
Когда я вышла из спальни, шаман вручил мне бинты и склянку с мазью, наказав менять повязку на руке каждый день, пока рана не затянется. Про синяк на подбородке он сказал, что это быстро пройдет. А потом мы немного поговорили о памяти.
— С головой у тебя порядок, так бывает после страшных событий, — объяснил старик. — Память играет с нами злые шутки. Она запечатывает плохие воспоминания, поэтому мы их будто теряем. Если хочешь всё вспомнить, я дам тебе мешочек с травами. Заваривай этот сбор и пей два раза в день. Но вот тебе мой совет: если с тобой произошло что-то ужасное, то, может, и не нужно об этом вспоминать?
Я пожала плечами. Я прекрасно помнила обо всём, что со мной случилось. И не хотела забывать.
— Вот, на твое усмотрение, — сказал он и вручил мне тканевый мешочек.
— Благодарю.
— Ты помнишь, откуда родом? Знаешь, куда идти?
— Разберусь, — ответила я.
На самом деле, я понятия не имела, что делать дальше.
— Молодой господин просил передать, что снял тебе комнату в постоялом дворе, но, если что, заходи к нам, не стесняйся.
— Благодарю, — повторила я.
И, попрощавшись, покинула домик шамана.
На улице еще остались следы разрухи, хотя лавочники вовсю собирали рассыпанные овощи и заново сколачивали прилавки. Мертвецов я не увидела, что хоть немного, но сохранило мое душевное равновесие.
Неподалеку меня поджидал Дэмир.
— Полагаю, у вас нет денег, чтобы снять комнату и купить еду, — заметил он. — Я обо всём позаботился.
— Почему?
— Раз уж я вам помог, то доведу дело до конца. Из какой вы деревни?
— Из Ордона, — ответила я, внимательно глядя на его реакцию. Мне нужно выяснить, что происходит в ханстве и смогу ли я вообще попасть в столицу. Дэмир тяжело вздохнул, будто услышал что-то жуткое. — Что не так? Там опасно?
— Везде опасно. — Он задумчиво почесал голову. — Даже не знаю, что с вами делать. Как это всё некстати.
— Не нужно себя обременять, я сама что-нибудь придумаю.
— И все-таки я не могу бросить человека в беде, — твердо сказал он. — Держите ключ, он от вашей комнаты. Мне нужно кое-что сделать, а вы оставайтесь тут, раз в этих лесах неспокойно.
Я не стала отказываться от помощи и взяла ключ, к которому крепилась бирка с номером комнаты.
— Почему вы следили за мной? — осмелилась спросить я. — Перед тем, как в деревню приехали разбойники, вы не сводили с меня взгляда.
— По правде говоря, я обратил на вас внимание сразу, как вы вошли в деревню. Я и сам тут недавно, поэтому поспрашивал о вас у местных. В этой деревне все знакомы, и мне сказали, что вы не отсюда. Вас приняли за парня, хотя я сразу понял, что вы девушка. Когда я к вам подошел, вы стали вести себя как парень. Это показалось мне странным, поэтому я решил разобраться, что происходит.
— Один лавочник назвал меня мальчиком, поэтому я решила, что так будет безопаснее. Выходит, я все-таки не похожа на парня?
Дэмир пожал плечами.
— Было трудно понять, но сейчас это вам ни к чему. Здесь вы в безопасности, так что можете устроиться в постоялом дворе. Когда я закончу с делами, то подумаю, как вам помочь вернуться домой.
— Хоть бы сказала ему спасибо, что ли, — напомнила о себе Юёр.
Мне стало совестно. Этот человек спас меня от охранников, нашел крышу над головой, а я его даже не поблагодарила.
Странствующий герой. О них часто рассказывают, слагают легенды, но вживую я раньше не видела таких людей. Да и что я могла видеть? Я нечасто выходила из дворца и мало что знаю о настоящей жизни.
Может, несмотря на хаос, который посеял мой дядя, этот мир еще не потерян.
— Спасибо за помощь. Надеюсь, духи помогут вам в ваших делах!
— Надеюсь, — отозвался Дэмир.
Он проводил меня на постоялый двор и угостил ужином.
Потом я отыскала свою комнату, заперлась изнутри и на всякий случай подперла дверь табуретом. Бежать из деревни мне больше не хотелось. Если я выйду в лес, меня могут похитить разбойники. Безопаснее было остаться здесь. Остаться и подумать, как попасть в столицу и свергнуть Жанбулата.
Два года. Я скорбела два года, но это чувство ничуть не утихло, а, наоборот, только усилилось. И если поначалу моя скорбь была приправлена отчаянием и безысходностью, то сейчас во мне пылал безжалостный гнев.
Я отомщу за вас, мама и папа, — думала я. — Он поплатится за свои преступления. Я сделаю это ради вас и нашего народа, ради всех, кого он опозорил, предал и обрек на страдания.
С такими мыслями я погрузилась в сон.
***
Когда я открыла глаза, было уже далеко за полдень. Я потянулась и, наверное, впервые за два года ощутила себя по-настоящему отдохнувшей.
Конечно, в гробницах я могла спать сколько угодно, для этого у меня был целый матрас, несколько одеял и подушка, но отдохнувшей себя никогда не ощущала. Каждый новый день заточения становился испытанием. Каменные своды давили, а раздававшиеся порой жуткие звуки пугали. От бесконечного напряжения я не могла расслабиться, засыпала и просыпалась с мыслями о том, что рано или поздно эти кошмарные пещеры сведут меня с ума. Сегодня же я спала безмятежно, потому что знала, что свободна и в какой-никакой безопасности.
Окончательно разлепив глаза, я стала собираться на обед. Дэмир оставил мне немного денег, и я рассчитала их так, чтобы хватило на несколько дней. Когда они кончатся, придется искать работу.
Перед обедом я зашла в уборную. Как же приятно вновь оказаться в цивилизации! В пещерах такой роскоши, как обустроенная уборная, не было. Справлять нужду приходилось в разных закутках и время от времени их менять.
На обед подали бульон из баранины и буузы — мешочки из теста с мясной начинкой, приготовленные на пару. Сытная еда придала мне сил, и, вернувшись в комнату, я села придумывать план.
Я одна, а у Жанбулата целая страна и войско. Что я могу сделать? Будь я хоть десять раз принцесса, в одиночку у меня ничего не выйдет.
Пункт первый: найти союзников.
Юёр стала видимой и развалилась рядом со мной на кровати.
— Неплохо бы нанять странствующих героев, — сообщила она.
— Героям нужно платить? — задумчиво спросила я. — А то мне пока нечем.
— Раз они герои, то борются за то, чтобы сделать мир лучше.
— Возвышенные цели — это хорошо, но одной духовностью сыт не будешь. Кто станет их содержать? Не знаю... Пройдемся по остальным пунктам. Номер два: собрать войско.
Вчера Дэмир отдал мне снаряжение убитых стражников. Среди него был простого вида меч, который в смертоносности не уступал самым дорогим клинкам.
— Судя по всему, в этой деревне многие страдают от политики Жанбулата, вот только мужчин, способных держать оружие, вряд ли наберется даже на маленький отряд, — рассуждала я, рассекая воздух мечом. Давно я не занималась с оружием, но, благодаря тренировкам в пещерах, выходило не так позорно, как я ожидала.
— Кумлар, — подсказала Юёр.
— А что Кумлар? — переспросила я.
— Жанбулат напал на Кумлар, свергнуть его будет в их интересах.
— Жив ли еще хан Гирей? Сперва надо выяснить, что происходит в Кумларе, а потом уже думать, можно ли вообще рассчитывать на их помощь.
Так и прошел день. Я ломала голову над тем, что делать дальше, занималась с мечом и понимала, что мне не хватает способностей для ведения политических игр.
Поздним вечером я спустилась на ужин и заняла место в дальнем уголке. Стол огораживали деревянные ширмы, поэтому меня почти не было видно, но Дэмир каким-то образом отыскал. Он приземлился напротив с таким видом, словно собирался серьезно поговорить.
Юёр весь день подговаривала меня нанять его своим помощником, но я не хотела рубить с плеча. Зачем бы простолюдинке, сбежавшей от работорговцев, пытаться свергнуть Великого хана? Да и платить мне было по-прежнему нечем.
— Добрый вечер. Вы следите за мной? — осведомилась я.
— Где именно вас держали разбойники? — спросил Дэмир без приветствия.
Я опешила, а потом неопределенно ответила:
— В лесу.
— Война идет второй год, а вы выглядели так, будто только-только об этом услышали. И вовсе не похоже, что вам память отшибло. Вы ведете себя рассудительно и помните, где живете. А разбойники, которые за вами гнались, не принадлежат ни одному из тех кланов, которые занимаются работорговлей. Это клан Пустынной рыси. — Он достал бирку, которую снял вчера с шеи стражника. — Их услугами пользовался один человек, с которым, скажем так, мне довелось пообщаться.
— Не понимаю, к чему вы клоните.
— Покажите правую руку.
Он потянулся ко мне, но я тут же спрятала руки под стол.
— Не собираюсь я ничего показывать.
Весь этот разговор мне очень не нравился, поэтому я собралась уйти. Дэмир схватил меня за локоть и резко задрал рукав.
На правой руке у меня был шрам, оставшийся после ожога.
В детстве я любила красть из кухни сладости, потому что принцессе не полагалось объедаться подобным. А как известно, что не положено, того и хочется. Однажды я пробралась в кухню за свежими пирожными. На огне в тот момент жарилось мясо. Когда меня застукали, я так испугалась, что заметалась и ударилась рукой о казан. С тех пор на предплечье остался небольшой белый шрам, от которого не помогло избавиться ни одно средство.
Ну и что с того? Шрам и шрам. У кого их не бывает? С чего он этим интересуется?
— Как вы смеете до меня домогаться? Я сейчас закричу.
Я выдернула руку, опустила рукав и повернулась, чтобы уйти.
— Подождите! — Он отчего-то смутился и заговорил чуть мягче. — Неподалеку отсюда, в Северных горах, расположены гробницы, где захоронены правители и знать Алтан-Газара. Мы были там сегодня, но никого не нашли.
— То есть? Кто-то украл все саркофаги? — я притворилась дурочкой, хотя упоминание гробниц бросило меня в дрожь.
— Перед тем как мучительно умереть, советник Великого хана Эльчин рассказал, что спрятал там принцессу Шамай, — очень тихо сказал Дэмир. — Вас.
— Очень смешно.
— Жанбулат приказал убить ее, но Эльчин не смог и решил спрятать. Он подкупил жрецов и приставил для охраны наемников из клана Пустынной рыси. — Его голос упал до шепота. — Всё сходится.
— Что сходится?
— Вы принцесса Шамай.
Пора уносить отсюда ноги.
Однако Дэмир не собирался меня отпускать. Он снова поймал мою руку, чтобы я не могла сделать и шага.
Опять он меня трогает.
— Позвольте всё объяснить. — Он запустил руку за воротник дэгэла, выудил из-за пазухи небольшую круглую табличку — пайцзу — и показал ее мне.
Пайцза выдается главами государств или вождями племен, чтобы предоставить кому-либо особые полномочия. Таблички бывают деревянными или металлическими в зависимости от степени влияния и выдаются военным, чиновникам или знати. На золотой табличке Дэмира изображался символ Кумлара — антилопа с волнистыми рогами, — а также его собственный портрет в профиль. Острый, чуть выпирающий подбородок, нос с горбинкой, тяжелые брови и зачесанные назад волнистые волосы. Однозначно он.
Пайцзы с портретами изготавливались только в Кумларе. Эту идею они позаимствовали у западного царства Ора-Марис, где чеканили монеты с профилями знаменитых людей. В Алтан-Газаре делали пайцзы с надписями. Хоть мы и были родственными народами и говорили на одном языке, наши страны развивались по-разному. Кумлар чаще обращался к западу, потому что имел давние культурные связи с царством Ора-Марис. Мы же переняли многие особенности у империи Баифан, с которой граничили на востоке.
Еще во дворце я изучала виды кумларских документов. Пайцза, которую показал Дэмир, имела огромную силу и открывала любые двери на территории этого ханства. Того, кто противился ее держателю, могли подвергнуть наказанию, вплоть до смертной казни.
Значит, Дэмир вовсе не странствующий герой, а приближенный хана Гирея.
Он огляделся по сторонам и почти беззвучно произнес:
— Я здесь по приказу Великого хана, чтобы отыскать вас. У меня есть указ.
Я тоже огляделась. В этом закутке мы были одни.
Дэмир снова нырнул под воротник и вытащил свиток. Затем встал спиной к залу и, пряча свиток от чужих глаз, развернул его передо мной.
Золотая бумага.
Редкая и дорогая, ее изготавливают только для важных государственных документов.
Я пригляделась, чтобы разобрать написанное.
Этот именной указ предписывал генералу Дэмиру отправиться на территорию Алтан-Газара и вывезти пленницу из гробниц в Северных горах. Особо отмечалось, что девушку нужно защитить даже ценой собственной жизни. Имя ее не называлось, статус тоже — чтобы сохранить секретность. В углу стояла красная печать хана Гирея. Ее я уже видела, поэтому сразу узнала. Всё было очень серьезно.
Хан Гирей знал, что я жива, и отправил за мной своего человека.
Если бы я не смогла сбежать, то меня бы всё равно спасли. Значит, духи не оставили меня на произвол судьбы.
— Но... как вы узнали, что я здесь? — Мои ноги подкосились, поэтому я села обратно за стол.
Услышанное так потрясло меня, что я перестала что-либо отрицать.
Дэмир свернул указ и спрятал его обратно.
— Эльчин, — напомнил Дэмир, — вам ведь знакомо это имя?
Я молча кивнула.
— После того, как Алтан-Газар напал на Кумлар, — начал он таким тоном, будто я лично в этом участвовала, — советник Эльчин попал к нам в плен и под пытками выложил сведения о принцессе Шамай. Я расследовал это дело, чтобы отвезти вас к хану Гирею. Мы поможем вам вернуть трон, а взамен вы вернете нам земли, которые завоевал Жанбулат. Это выгодный союз.
— Насколько вы близки к хану Гирею? — спросила я. — И откуда вам известно о моем шраме?
— Хан Гирей сказал мне, что вы обожглись, когда воровали пирожные на кухне, — в голосе Дэмира послышался смешок. — Хан Аслан и хан Гирей часто рассказывали друг другу о своих детях, а точнее, об их проделках. Что касается меня, я генерал и служу лично хану Гирею. Мне обычно поручают разные... непростые задачи. Сейчас это не важно. Идет война, и от нашего ханства осталась половина. Хан Гирей хочет как можно скорее избавиться от Жанбулата.
Юёр, — тревожно позвала я, — сегодня ты тоже говорила про Кумлар. Иногда мне кажется, что ты знаешь больше меня.
Старуха предпочла не отвечать.
— Значит, хан Гирей что-то задумал, — проговорила я. — Вы предлагаете свою помощь в обмен на ваши земли?
— Верно.
— И вы правда готовы помочь мне?
— Да.
— У вас большое войско? — Я было воодушевилась, но Дэмир не спешил меня радовать.
— Войска как такового у нас больше нет, — ответил он. — Когда пала столица, немногие выжившие бежали в Китапхан. Наших сил хватит лишь на то, чтобы защитить оставшийся клочок земли. Хан Гирей тоже переехал в Китапхан, а пока жив правитель и его наследники, у людей остается надежда на то, что Кумлар продолжит существовать как государство.
— Тогда как вы собираетесь противостоять Жанбулату?
— Мы соберем новое войско.
— Из Ора-Мариса? — предположила я. Поддержка сильного западного царства могла облегчить дело.
— Ора-Марис не хочет нам помогать, — Дэмир покачал головой. — Мы соберем войско из всех погибших по вине Жанбулата, а это, между прочим, очень много людей.
Кажется, я ослышалась.
— Извините, вы сказали, что соберете войско из погибших? Из мертвецов, что ли?
— Именно так, — как ни в чём не бывало отозвался он. — Мы воскресим их. Наша новая столица Китапхан — культурный центр, по сути, город-библиотека. Там хранятся древние свитки и карты, которые помогут найти путь в Тау-аша.
— Тау-аша не существует, — мрачно ответила я.
А мне уж показалось, что я нашла союзников. Жаль, что они оказались безумцами, верящими в детские сказки.
Тау-аша — выдуманный город, где якобы существует волшебство. В легендах герои отправляются туда, чтобы обрести магические силы или предметы, которые помогут им справиться с любыми врагами и бедами. Город открывается только тем, у кого благородные намерения, а злые и алчные люди погибают, так до него и не добравшись.
Истории о Тау-аша красивые, но это всего лишь истории.
— Существует, — непреклонно ответил Дэмир.
— Ну да, и в библиотеках Китапхана можно запросто обнаружить карты, которые приведут нас в такое сакральное место, — не скрыла я сарказма. — Кажется, вы заигрались в героя.
Дэмир вздохнул.
— Может, я и не настоящий странствующий герой. Да и вообще не герой. Но я делаю всё возможное, чтобы помочь своей стране.
— А теперь решили сделать невозможное?
— Тау-аша существует, — повторил он. — В библиотеке Китапхана есть тайная секция, открытая лишь Великому хану и мне. Там хранятся все материалы и свитки, которые собирали мои родители. Двадцать лет назад мы посещали Тау-аша. Я сильно болел и должен был умереть, но этот город излечил меня и спас мою жизнь. После смерти моих родителей документы по Тау-аша для безопасности перенесли в государственный архив.
Дэмир на самом деле верил в то, о чём говорил. Допустим, он и правда был болен и его родители искали Тау-аша, но я сомневалась, что его излечил именно волшебный город.
— А что хан Гирей думает об этом? — спросила я.
— Он сам это и придумал.
— Ладно, всё ясно.
Правитель Кумлара верит в детскую сказочку. Может, неудивительно, что они проиграли.
— Когда вы сбежали из пещер, как собирались вернуть себе трон? — в лоб спросил Дэмир, и этот вопрос смутил меня и одновременно вывел из себя.
— Ну... — замялась я, боясь признаваться, что не думала об этом. — Тогда важнее было сбежать и постараться при этом выжить.
— Значит, вам повезло. У меня есть кое-какой план и отряд воинов. Союз с нами будет вам выгоден.
— Он прав, — поддакнула Юёр. — Ты должна поехать в Кумлар. Там тебе будет куда безопаснее, чем на родине.
Но это бред, — возразила я. — Они хотят найти сказочный город!
— Какая разница! Главное, что ты будешь рядом с ханом Гиреем.
В Алтан-Газаре мою семью предали, а оставшихся сторонников наверняка давно казнили. В любом случае, здесь мне не к кому обратиться за помощью.
Хан Гирей был близким другом моего отца. И моей последней надеждой. Если Дэмир отвезет меня к нему, я обрету хоть какую-то опору. Плевать, что они верят в сказки. Главное попасть в безопасное место.
— Ваш план мне не нравится, — прямо сказала я. — Но, кроме титула принцессы, у меня ничего больше нет. Даже крыши над головой. Так что я поеду в Кумлар, мне нужно встретиться с вашим ханом.
— Договорились. — Дэмир выглядел так, будто с его плеч свалился камень.
Я вдруг подумала, что ему лишь требовалось выполнить приказ. Вместо того чтобы уговаривать, он мог просто схватить меня и отвезти, куда надо. Я бы не смогла противостоять человеку с такими способностями, ведь не справилась даже с Эльчином. Но он предпочел решить всё по-человечески. Это и вправду был союз.
Не знаю, почему его поведение меня удивило. Так и должно быть в нормальном мире. Однако в последнее время со мной так ужасно обращались, что было непросто вновь привыкнуть к хорошему отношению.