Глава 20
Мои глаза в тебя не влюблены, они твои пороки видят ясно, но сердце ни одной твоей вины не видит и с глазами не согласно.
Его взгляд бледный, затянутый пьяной пеленой; под глазами синяки, а на голове бардак... Словно он не спал месяц...
— Заебись, у меня теперь глюки — он делает несколько больших глотков, а я стою, прибывая в шоке от того, насколько сел его голос. Он словно охрип...
— Это не глюки...я здесь.
Пэйтон хмурится и, поднявшись с кровати, пошатываясь, медленно подходит ко мне. Я замерла. Он встаёт напротив и смотрит на меня с верху вниз, а я перестаю дышать и чувствую, как по спине пробегает холодок. Его пальцы чуть касаются моего подбородка, проводят линию вдоль скулы в уху, а взгляд всё больше наполняется чём-то странным, но таким знакомым и приятным. Кожа горит огнём от этих касаний... Но через миг всё исчезло: парень резко убрал руку и отшатнулся.
— Проваливай — в тоне нет никакой агрессии, лишь безразличие. Это бьёт больнее, но я знала, на что иду.
— Я никуда не уйду пока мы не поговорим.
— Ты зря тратишь время. Просто съебись.
Пэйтон устало заваливается на кровать и берёт в руки гитару. Нет, я не намерена отступать. Пропустив мимо ушей его грубость, я подхожу к постели и аккуратно сажусь рядом с парнем.
— Тогда Джонсон сам выловил меня в коридоре и начал докапываться — говорю я, а шатен продолжает перебирать струны — Он говорил, что ты меня кинешь, что наши отношения ничего не стоят, а я просто наивная, глупая дура, которая верит в счастливый конец...
— Забавно — он усмехнулся, отчего мне стало больно — В итоге я оказался на твоём месте.
— У нас ничего не было, Пэйтон, пойми это! А эта дурацкая фотография - просто совпадение, я пыталась оттолкнуть его, но он не пускал меня... — боже, я готова вот-вот разреветься — Почему ты не веришь мне...? Я была честна с тобой, я никогда бы не стала тебе врать...
— Но сделала это — кажется, он непреклонен: его пальцы замерли на струнах, а в голосе прозвучала насмешка — Почему же ты сразу не сказала, что этот урод приставал к тебе?
Я готова провалиться сквозь землю, когда взгляд карих глаз встречается с моим - такой холодный и презрительный. Он не верит мне...
— Прости — я опускаю глаза и жмурюсь, сдерживая слёзы — Я хотела, но... Это показалось мне таким не важным и мелочным. А когда мы были вместе с тобой на крыше, потом в отеле...я была так счастлива, что совершенно обо всём забыла... Понимаешь, эта ситуация настолько не важна для меня, что она просто вылетела у меня из головы...там был только ты...лишь ты, Пэйтон... — я подняла голову, но взгляд парня был устремлён в пол — И я даже подумать не могла о том, что какое-то тупое стечение обстоятельств может разрушить это всё...разрушить нас...
Я жду ответа, хотя понимаю, что навряд ли что-то выйдет... Это видно по поведению парня, по его взгляду, слышно по голосу...
— Зачем ты делаешь всё это? — он наконец поворачивается ко мне — Зачем тогда оправдываешься, унижаешься, если ни в чём не виновата?
— Потому что ты важен для меня, и я могу переступить через свою обиду и гордость ради тебя... — медленно проговариваю я — И я понимаю твою реакцию, понимаю почему ты вспылил... Будь я на твоём месте, и увидь я эту фотографию...чёрт, я повела бы себя так же... — смотрю парню в глаза, и аккуратно касаюсь его руки, но тот сразу же убирает её, отчего в груди что-то щемит — Мне никто нафиг не нужен. Никто, кроме тебя, Пэйтон. Я... — рвано выдыхаю, чувствуя на щеках слёзы — Люблю тебя...
Моё лицо окутано влагой, взгляд потух, но между рёбрами всё ещё треплется надежда. «Господи, скажи, что любишь меня, пожалуйста...» - шепчет сердце... Оно сейчас разобьётся от боли, но надежда, словно клей, склеивает орган и удерживает его от разрушения. Пэйтон прикрывает глаза и, поднимаясь с кровати, подходит к окну. Он стоит ко мне спиной, скрестив руки на груди, а я не могу дышать - в комнате словно закончился кислород. Хотя, нет, он закончился только сейчас, когда я услышала:
— Я ничего не чувствую к тебе — он разворачивается ко мне, а в глазах - подтверждение его слов - абсолютное равнодушие — Уходи. Не хочу тебя видеть.
Говорят, что надежда умирает последней...так вот сейчас она умерла. На ватных ногах я поднялась с кровати.
— Единственные лжец из нас двоих - это ты — сквозь слёзы шепчу я — Не стоило тебе раньше говорить мне о чувствах, раз теперь ты так легко забираешь свои слова назад — и я выхожу из комнаты, оставляя мрачное помещение за спиной, собственно, как и человека в нём.
—Пэйтон—
Зачем писать срок хранения на бухле? Где вы вообще видели, чтобы бухло хранилось? Как только я слышу хлопок входной двери, уже пустая бутылка виски летит в стену, и звон стекла оглушает меня. Чёрт, чёрт, чёрт! Гребанная Эванс! Удар кулаком в стену не спасает. Бью ещё и ещё, пока обои не окрашиваются в кроваво-красный. Жжение в руке заглушается моральной болью и кучей спутанных мыслей. Внутри я словно окутан колючей проволокой, которая сжимает все органы, разрезая их. Какого хрена она припёрлась сюда?! Какого чёрта вообще решили поговорить и что-то объяснить мне?! Всё и так понятно - он соврала...или... Голова лопается от сомнений. Блять... Запускаю ладони в волосы и падаю спиной на кровать.
«...когда мы были вместе с тобой на крыше, потом в отеле...я была так счастлива, что совершенно обо всём забыла... Понимаешь, эта ситуация настолько не важна для меня, что она просто вылетела у меня из головы...там был только ты...лишь ты, Пэйтон...»
Её слова бьют по вискам, давят, и я не понимаю, кто из нас лицемер - она, наговорив мне сейчас всякой херни, в которая я начинаю верить, или я, соврав ей о своих чувствах? Голова лопается. В крови - алкоголь, наполняющий собой сердце...я говорю: «нет» а оно: «люблю».
«Мне никто нафиг не нужен. Никто, кроме тебя, Пэйтон. Я...люблю тебя...»
Вы когда-то знали, что такое 'любовь'? Самое приятное и озабоченное чувство? Хах, я вам скажу: то самое, что генерирует улыбку на лице, пока ломает внутри все рёбра. Я знал, что не умею любить. Не умею отдавать все сердце одному человеку и так же не умею брать его в ответ. На моем счету десяток раскрошенных в прах сердец и самое страшное, что среди них - моё. Я лежу на ледяной кровати и в полном отчаянье прошу подать мне нож, чтоб вырезать этот паршивый орган...
Её глаза...её зелёные глаза смотрели на меня с такой надеждой, что я готов был сдаться ей и забыть всё. Забыть обо всём, лишь бы вновь остаться с ней и почувствовать её тепло. У неё глаза ангела - они видят что-то хорошее в моих демонах, и сегодня они смотрели мне прям в душу...
— Пэйтон, какого чёрта тут происходит?
Скрип двери разрезает тишину. Не поднимаю головы, продолжая втыкать не мигающим взглядом в потолок.
— Она ушла...
Брат вздохнул:
— Вы поговорили?
— Да.
— И она сама ушла?
Я горько усмехнулся:
— Я выгнал её.
Шаги, и матрас рядом со мной прогибается под весом парня.
— Мудак — только слышу одно слова, как злость в миг овладевает мной, и я до боли сжимаю челюсть — Хотя я ничего другого и не ожидал...
— Какого чёрта, Хартман? — я резко сел, но голова тут же закружилась от выпитого спиртного — Почему ты защищаешь её? Это она обманула...
— Боже, хватит вести себя как придурок! Вруби мозг — перебил меня тот — Она ничего не сделала, а ты повёлся на тупые сплетни и нелепую фотку... Но даже после всего, что ты наговорил Мии, она всё равно пришла и поговорила с тобой. А знаешь почему? Потому что она любит тебя! — он разводит руками и глупо улыбается — Я сам не ебу почему она любит такого ублюдка, как ты, но эта упрямая и своенравная девочка ради тебя заткнула свою гордость, проглотила обиду и пришла к тебе в надежде, что ты наконец поверишь ей... Но, что ты сделал? Правильно - послал её. Гребанный эгоист.
— Харе отчитывать меня, как мелкого мальчишку! — рявкнул я и встал с кровати — Я знаю, что проёбываю всё, что имею... Знаю... — облокотившись на подоконник, я опустил голову и, кажется, сейчас мой голос прозвучал совсем тихо — Я не могу выкинуть из головы эту фотографию и слова Миллер...а потом этот урод Джонсон... Но моя девочка...она так говорила и смотрела на меня, так извинялась... Я запутался, Дилан, я нихера не понимаю, а она уже кажется совсем не моя...
Крепкая руку опустилась мне на плечо:
— Но ты ведь любишь её, да? — один вопрос, и я хмурюсь:
— Какая к чёрту разница, я уже сказал ей...
— Да, я уверен, что ты наговорил ей всего, но ты так и не сказал ей правду — оборвал меня спокойный голос брата — Никогда не поздно всё исправить. И если ты любишь кого-то, разве не нужно быть с ним вопреки всему? Разве не нужно доверять?
—Мия—
Тушь предательски разъедает глаза и стекает чем-то чёрным к подбородку. Я смотрю на себя в зеркало, думаю о том, что завтра встану пораньше, уберу опухлость с лица, нарисую весёлый вид и улыбку, потому что никто не должен знать, что внутри я мертва. После сегодняшнего разговора я действительно чувствую себя так. Теперь стало предельно ясно, что ничего не поменять, что всё в прошлом... Когда я ушла из комнаты шатена, свет во всём доме был выключен - все спали. Заглянув в гостевую комнату, я увидела там Дилана - наш джентельмен уступил свою спальню Райли. Будить я его не стала, поэтому просто вызвала такси и поехала к себе. И, вот, я в своей квартире, время почти 3 часа ночи, а я ещё не ложилась спать. Слёзы на подушке и сдавленные всхлипы... Больно и обидно. Моя душа сорвала голос. Теперь либо шёпотом либо никак.
«Я ничего не чувствую к тебе»
«Не хочу тебя видеть»
Этим всё сказано. А он предупреждал меня, что может сделать мне больно...я сама виновата, что доверилась ему... Мурмайер так легко отказался от меня, так легко сказал эти слова, и его хриплый бесстрастный голос снова и снова волнами отдаётся в моей голове. Но тут этот голос смешивается с громким стуком в дверь. Нет ни желания, ни сил вставать с кровати, поэтому я не реагирую. Наверняка это Дилан, я бы даже не удивилась на самом деле... Вновь стук - настойчивый и, кажется, ещё более громкий. Да пошло оно всё. Я поднимаюсь с кровати и быстро иду в коридор, лишь бы избавиться от раздражающего звука. Уставшая, зареванная и злая, я даже не смотрю в глазок и резко открываю входную дверь. Твою мать, скажите мне, что я сплю и от тоски по этому кареглазому придурку у меня едет крыша...
— Почему...
— Ничего не говори — передо мной кажется и правда стоит он — Я виноват, так чертовски виноват перед тобой. Ты права, во всём, а я просто трус и мудак, эгоист, самый настоящий урод, не заслуживающий ничего из того, что ты сказала мне сегодня. Ты честна со мной, а я просто хороший лжец, который врёт всем в том числе и самому себе. Я слишком плохой, а ты слишком хорошая, но мы...
Он что-то там тараторит, заплетаясь и путаясь в словах, нелепо размахивает руками, стараясь объясниться, но я не слушаю. Я просто смотрю на него и не верю своим глазам: он пришёл...боже, правда? Делаю шаг навстречу и осторожно, словно боясь, что шатен исчезнет, касаюсь его щеки. Он замер, а на моём лице появилась какая-то нелепая улыбка. Настоящий...пиздец, я решила проверить настоящий ли он...
— Прости меня, я так тебя обидел и мне не стоило...
— Заткнись — и я резко притягиваю парня к себе за воротник толстовки, затыкая поцелуем. Чувствую горячий вздох, и шатен с ещё большим желанием впивается в мои губы, углубляет поцелуй. Хлопок двери, и я тут же оказываюсь в крепкой хватке Мурмайера, прижатой к стене. Голова кружится от напора, мы отключили мысли, закинули подальше все непонимания, и теперь в нас бушует только эмоции и чувства. Его руки на моём теле, они напомнят солёные гребни волн и июньскую жару, пускающую ток по моим сосудам; его запах - кислый сидр в стакане из толстого стекла. Мужские ладони на моих бёдрах, и я на автомате обхватываю торс шатена ногами, а тот всем телом впечатывает меня в стену. Я как будто слилась с ним воедино - так сильно он прижал меня к себе. Укусы на губах и теперь поцелуй не только с привкусом алкоголя, но и с привкусом металла. Миллисекунда для вздоха и вновь любимые губы на моих - мы не можем остановиться, а самое главное - не хотим. Пэйтон с силой сминает мой зад, а я - его волосы, то потягивая их, то взъерошивая от наслаждения. Мои томные вздохи и хриплое рычание Пэйтона следом только усиливают наше влечение, и мы тонем в друг друге. Уже утонули...
— И теперь, если я и брошу тебя, то только на кровать — рычит парень, оттягивая мою нижнюю губу, и я не сдерживаю тихий стон:
— Тогда вперёд...
Одна фраза, одна искра, и мы стали пламенем. Не собираясь отпускать меня с рук, он вновь страстно впивается в мои губы. Мы чертовски скучали друг по другу.
Спальня. Уже полураздетые мы оказываемся среди серых простыней. Его руки сжимают мою кожу, а глаза пылают огнём от возбуждения. Чувствую, как на моей шее появляются багровые отметины, но я не сопротивляюсь, сильнее впиваясь ноготками в плечи шатена от удовольствия. Я словно струна, натянутая до предела, и, кажется, что я вот-вот порвусь. И сейчас всё кажется совершенно другим, не таким, как в первый раз. Нежностью здесь и не пахнет. Мы оба переполнены какой-то необузданной страстью, которая заставляет нас рвать друг на друге вещи и оставлять глубокие укусы на коже. Дикое желание лишь усиливается, когда я чувствую обнаженное, горячее и влажные тело, вдавливающее меня в кровать, над собой. Каждая моя клеточка ноет от желания, как можно скорее почувствовать парня в себе, и тот не заставляет меня долго ждать. Громкий стон, и я откидываю голову назад, до боли сжимая руками простынь. Воздух становится невыносимо душным, а хрипы парня снова и снова приятно ласкают мои уши. Царапины на его спине не пройдут ещё долго, собственно, как и засосы на моём теле: я вся в его отметинах и, чёрт, мне это безумно нравится. Мурмайер берёт мои руки в одну свою и поднимает их над моей головой, втапливая в матрас. Сжимая мои запястья в своей ладони, он ускоряется и, второй рукой хватаясь за мою талию, мычит от наслаждения, пока я извиваюсь под ним, поглощенная волнами эйфории. Темп становится бешеным, и я уже не просто стону, а кричу и до боли кусаю губы, ощущая на языке привкус крови. Но через секунду я уже терзаю губы парня, простаивая его имя сквозь поцелуй. Боже, вся эта резкость и грубость, сводящая с ума, так мне нравится, и с каждым новым толчком ток вновь и вновь пробивает всё моё тело, приближая меня к финалу. Мыслей нет, голова пуста, и я вся поглощена им и его близостью. Господи, я точно свихнусь с этим парнем. Жадно хватая воздух, я уже не понимаю какие из стонов в этой комнате принадлежат мне, а какие шатену... Я вся для него, вся его и каждый мой миллиметр и дюйм, каждая моя частичка отдана Мурмайеру.
— Я соврал — отстраняясь от моих губ, тихо и так нежно шепчет шатен — Рехнуться можно, как я тебя люблю...
На моём лице рисуется улыбка, и я сильнее оплетаю шею парня руками:
— Ты невероятный придурок — он прижимается ближе ко мне, опуская голову на мою грудь — Но я тоже тебя люблю...
Пэйтон зарывается носом в мои волосы, касается губами шеи, и часто дышит...боже, так часто и тяжело дышит.
— Прости меня...прости, кис, прости...
— Всё в прошлом — глажу парня по волнистым волосам, целую в лоб, а у самой внутри всё сворачивается от счастья. Всё действительно в прошлом, главное, что мы прошли через это и остались вместе. Чувствовали ли вы любовь, которая разрывается внутри? Горит яркими красками, словно лучшее лето? Будто в груди взорвалась самая красивая, самая разноцветная хлопушка и хочется кричать об этом всему миру? Я чувствую это прямо сейчас.
—Пэйтон—
Следы от горячих поцелуев на моих плечах и мои руки разбитые в кровь, хранящие на себе её тонкие черты и аромат ванили - моя любимая привычка. Она будто авторская картина, невероятно красива во всех мелочах, до головокружения желанна и любима.
И вот она снова прощает меня. Снова... Она всегда подавала мне обе руки, даже тогда, когда я не заслуживал ни одной. Она та, кто разрушила мой Ад своим Раем...теперь навсегда.
______________________
Ну что, зайцы, вчера вы очень меня просили продолжение, так что ловите (я сейчас болею сильно, поэтому сорри, если есть какие-то ошибки. И заранее извиняюсь, если пропаду на 4-5 дней - я буду долечиваться, а то голова плохо варит 😅)
Кстати, на этой главе моё желание закончить историю достигло пика, но я поняла, что главная задумка книги так и не реализована, поэтому -> впереди ещё много глав ✌🏻
Спасибо вам за поддержку! Спасибо за звёздочки, прочтения и комментарии - я это безумно ценю 🥺
Всех люблю, целую, обнимаю ❤️