Зов Авроры

       Вот уже несколько часов мы плыли по подозрительно тихим водам Ловозера, постоянно ожидая ужасного влияния духов или какой-то неизвестной нам силы, но они либо нас не видели, либо выжидали момент. Ирики где-то раздобыл вездеходный катер, чтобы не перетаскивать лодку по суше острова до следующего водоёма. Лодка на трёх колёсах у меня вызывала странное впечатление, но оказалась довольно быстроходной, развивая скорость до семидесяти километров в час по воде и до двадцати пяти – по суше. Я оглядела нашу компанию.

       Ларя облачилась в длинное шаманское одеяние из плотной ткани и оленьей шкуры, расшитой яркими символами (как она пояснила) в цветах флага саамов. Головной убор практически скрывал верхнюю часть лица и перемешивался искусственными тонкими косичками с чёрными волосами шаманки. В руках, покрытых не менее красочными рисунками, Ларя держала бубен и кожаную сумку с «важными для разговора с духами» инструментами. Казалось, она не испытывала того напряжения, что висело над всей нашей группой. Ларя временами взбрасывала руки вверх, нашёптывая слова благодарности и... фотографировала на телефон «виды для туристического альманаха», рискуя свалиться за борт. Я улыбнулась, переведя взгляд на сидевшего с ней позади Башира. Мощный мужчина на фоне тонкой шаманки выглядел сурово в своей форме защитного цвета, но венок из «особых» трав, который ему всучила Ларя, сводил на нет все его попытки хоть как-то выглядеть серьёзно. Широкое лицо мне напоминало Сатурн, утопающий в своих кольцах. Скрыть улыбку от друга не получилось, и я поймала его укоряющий жест.

– Не завидуй, – бросил он мне и поправил чуть сбившийся головной убор.

        А вот Лёня по этому поводу совсем не парился. Он вместе с Ларей фотографировал всё, что мог, вокруг себя, ну и себя любимого, безусловно, тоже, чем жутко бесил Анарис. В какой-то момент мне даже показалось, что он нарочно её достаёт. Ирики внимательно следил за координатами и молча вёл лодку, украдкой поглядывая на меня. Чтобы он не беспокоился, я села рядом с ним, прикрыв голову капюшоном куртки от лёгкого, но прохладного ветра и брызг.

       В некоторых местах приходилось сбавлять темп из-за подводных камней, и тогда в прозрачных водах озера можно было рассмотреть дно. Вздох сам вырвался из груди от окружающей нас красоты. Этот мир прекрасен в любой своей географической точке. А уж моя страна и подавно. На юге она напоминает гостеприимного хозяина, который под цветочно-фруктовый аромат окутывает теплом и наполняет сердце добрыми песнями, морским бризом, шумом водопадов и сочными красками зелени. В волжских степях встречает хлебом и солью, покрывая золотом своих урожайных полей. У нас за Байкалом, как заботливая мать, запасается на все случаи жизни целебными травами, грибами и ягодами. А горные вершины, которые любого научат отваге и мужеству? А ледяные пещеры? Я так мечтала побывать в Европе, копила на отдых в Италии, но по воле судьбы так туда и не попала. Однако только сейчас, вглядываясь в окружающую меня красоту, я поняла, что, в сущности, я и своей страны совсем не знаю. Приехала бы я сюда, если бы не проблемы моего друга? Скорее всего, нет. Стало даже немного стыдно перед Димой, но я была рада, что судьба повернулась именно так.

       «Когда-то очень давно эта земля была другой, – пронеслись слова в голове, путаясь среди моих собственных мыслей. – Здесь не было снега, а на деревьях росли плоды, обладающие живительной силой».

       Кожу на груди обожгло огнём. Я охнула от неожиданности и накрыла кулон ладонью, получив ещё один ожог. Раскалённый корпус дедовского подарка быстро остыл, оставляя у основания шеи и на ладони красные пятна прямоугольной формы. Анарис остановила Ирики, чуть не бросившего управление лодкой, и быстро осмотрела рану.

– Жить будешь, – резкий голос не скрывал её отношения ко мне, но она всё же достала флакон с прозрачной жидкостью и брызнула на рану, моментально снимая боль. – Себе взяла от солнечного загара.

       Не знаю, зачем она старается быть хуже, чем есть, но мне всё равно, как она ко мне относится, пока это помогает от внезапных неприятностей, и я сделала в ответ должное:

– Всё равно спасибо.

– Что это было? – Ирики напомнил о нашем соглашении.

– Мне показалось, что кто-то уточнил, что раньше здесь было намного теплее и росли плодовые деревья.

– Духи решили говорить, но на тебе висит оберег, – вмешалась Ларя.

        Я посмотрела на заключённый в оправу чёрный блокиратор. Полжизни я считала подарок деда оберегом, пока в «гостях» у истинных не узнала, что эта маленькая деталь внутри имиатов не даёт им познать все возможности своего разума. Мне повезло каким-то чудом вырвать её из тела, которое сгорало от вируса, подхваченного дедом при раскопках Цефины. Оберег... Оберег от полноценной силы, разве что. И всё же по какой-то причине он накалился, хотя, по словам Апе, утратил свою работоспособность. Об этом стоило подумать.

– Значит, было от чего оберегать, – заметила я, прекращая рассуждения.

        Без особых происшествий мы достигли священного острова Роговой. Башир мгновенно оживился, ступив на витиеватую дорогу, ведущую к месту, с которого они с Дмитрием вышли к руинам древнего города.

– Здесь уже недалеко, – он всматривался в знакомые ему приметы и указывал путь Ирики. – Благо сегодня тихо. Может, и правда твой венок работает?

– Духи следят за нами, – шаманка пожала плечами и отвернулась, всем видом показывая веру в неведомых защитников.

        А вот мне было не по себе от тишины. Именно тишины, а не затишья. И если вначале она вызывала просто неприятное ощущение, то через несколько часов поисков стала опутывать своими ледяными щупальцами, вызывая желание повернуть назад.

– Слышите? – звук мотора, казалось, не пропускал другие звуки.

– Что? – Лёня прислушался. – Ничего...

– Вот именно, что ничего, – я бессознательно прижалась к Ирики. – Ни шума ветра, ни стрекота насекомых...

        Ирики остановил вездеход и заглушил мотор – мир вокруг погрузился в мёртвую тишину.

– Ты говорил, мы уже близко? – прошептал Лёня Баширу.

– Уже не знаю, – Башир спрыгнул с лодки и подошёл к колее, уходящей с дороги в сторону. – Такое впечатление, что нужная тропа исчезла. Здесь должен быть поворот до небольшой возвышенности, а за ней разрушенная каменная дорога, поросшая травой...

– Мне кажется, мы здесь уже проезжали, – Анарис указала на сломанную ветку сухого дерева, за которую зацепился катер ещё с полчаса назад.

– Остик не работает, – Ирики потряс планшет с изогнутыми краями, по которому определял направление. – Он вообще нас не видит на карте.

– Может, спросишь у своих «духов», куда нам дальше?

        Анарис обратилась к шаманке, легко спрыгивая на дорогу вслед за Баширом. Ларя вытащила из сумки несколько камней и, прошептав призыв, сбросила их на ярко-оранжевый кусок ткани. Видимо, духи не сразу решили открыться, и она стала повторять свои действия дальше, выискивая лишь ей понятные знаки. Я предпочла в ожидании ответа тоже размяться и спустилась вниз к ребятам. Леонид подал мне руку, заслужив хмурый взгляд от Ирики, но и только.

– Скоро стемнеет, а мы до сих пор не достигли цели, – Анарис выругалась, чуть не споткнувшись о незаметную ямку в траве недалеко от тропы, и зло бросила Баширу: – Ты вообще здесь был? Может, тебя так накрыло, что всё привиделось?

– Если бы я был один или не приезжал сюда дважды, – спокойно ответил ей мужчина, поправляя соскальзывающий постоянно венок, – то мог бы предположить подобное. Но я здесь был. И в прошлый раз довольно быстро нашёл дорогу.

– И где же она сейчас?

         Башир покачал головой, беспомощно оглядываясь вокруг.

– Духи молчат, – Ларя плохо скрывала свою тревогу. – Такое бывает редко. Что-то не так.

– Может, вернёмся к Ловозеру? – робко предложила я.

– Организуем привал, – подытожил Ирики, – Анарис присмотрит за девушками, а мы пройдёмся вокруг, пока не стемнело. Основные поиски оставим на утро.

– Почему я должна сидеть с Анарис? – пробурчала я, не ожидая ничего хорошего от нашего общения. – Я тоже хочу пройтись.

– Не обсуждается, – отрезал Ирики. – Пока мы не поймём, что происходит с приборами, Анарис будет присматривать за тобой, как и я. Мы не подвержены влиянию зова, а вот что ожидать от тебя, неизвестно.

– Я так понимаю, про нас здесь речь не идёт? – Леонид метнул небольшой камень в одиноко стоящие с краю тропы деревья. – Защита утопающих – дело рук утопающих?

– Обычные имиаты, подверженные зову, имеют типичное поведение, – Ирики не принял сарказм Лёни и с серьёзным видом успокаивал моего друга. – Мы сумеем вас остановить. А вот как поведёт себя Кира, нам неизвестно. Если бы мы знали, кто нам противостоит, было бы проще.

– Ну, если так! – Лёня подмигнул мне и пошёл к Баширу, который нашёл удобное место для стоянки.

        Вездеход прогнали по колее к небольшой ровной площадке, окружённой с одной стороны плотной стеной деревьев, служивших хорошей защитой от капризной погоды и порывистого ветра. Мужчины слаженно занялись обустройством стихийного лагеря.

– Ты говорил, что зов прочно связан с северным сиянием, – я рассматривала Ирики, профессионально устанавливающего вместительную палатку, больше напоминающую тканевый дом.

– Зов имеет небольшой радиус действия, не выходит за пределы полярного круга, – он протянул мне одну из верёвок подключая к процессу. – Мы считаем, что сияние является своеобразной приманкой, притягивающей людей в нужный периметр, где уже происходит отбор.

– Но я слышала зов, когда сияния не было.

– Ты его не видела, но это не значит, что его не было, – Ирики впервые за вечер улыбнулся, и внутри зажёгся знакомый огонёк. – Вспомни, вчера было пасмурно.

– Это всего лишь природное явление, – вклинился в разговор Леонид, перехватывая у меня верёвку, и протянул её до клина. – Молекулы и атомы газов, входящих в состав атмосферы, приходят в резкое возбуждение. Кислород в зависимости от длины волн начинает светиться зелёной линией или красной, а молекулярные ионизированные частицы азота могут излучать ближний ультрафиолетовый, зелёный, фиолетовый свет. Хотя оттенки могут изменяться под влиянием погодных факторов и изменений в химическом составе атмосферы. На Юпитере, Венере и Марсе тоже есть подобное явление, и кого приманивают там? С природой не поспоришь.

        Лёня явно был доволен собой, но Анарис попыталась его спустить на землю:

– Полярные сияния можно создавать и искусственно, разве всезнайка не знал? – она складывала ветки для костра. – Подобное проворачивали советско-французские исследователи в 1975 году. Так если это под силу обычным имиатам, то что могут более развитые существа?

– Это была попытка меня унизить? – Лёня оставался непробиваемым. – Напомнить, что вы без нас не смогли бы вернуться, так что обычный имиат не такой уж и обычный.

       Анарис с треском разломала одну из веток, принесённых Баширом, намекая на хрупкость Лёниной шеи, и он поспешно отступил за палатку, помогая Ирики закрепить остальные клинья. В другое время их перепалка могла бы повеселить меня, но тепло, исходящее от кулона, привлекло внимание. В этот раз никаких ожогов – кулон стал слегка тёплым и тут же вернулся к своему обычному состоянию. Может, показалось? Последние дни были слишком насыщены событиями.

– Всё, девочки, мы закончили! – Лёня с довольным видом оглядел место стоянки, где наша палатка граничила одним боком с вездеходом, а с другого разгорался костёр, взятый в предохранительное от пожара кольцо. – Не скучайте, мы быстро!

– Может, оставим его с женской половиной? – Башир сбросил сумки возле палатки, обращаясь к Ирики.

– Друг называется, – Лёнина улыбка немного скисла. – А я за ним аж в Мурманск!

– Пусть лучше будет рядом, – украдкой бросив на меня взгляд, ответил Ирики.

        Сумерки подползали постепенно. Природа медленно тускнела, выключая яркие оттенки и перекрашиваясь в серо-бурые цвета. Перед самым закатом всё озарилось яркой вспышкой, покрывая мир вокруг золотистой дымкой, и резко погрузилось в ночную мглу. Странная тишина, в которой слышны были только звуки, издаваемые нашим отрядом, дополнилась лёгким эхом голосов. Я поёжилась и придвинулась ближе к подпрыгивающим языкам пламени костра. Мужчины ещё не вернулись, и я старалась держаться дальше от вечно недовольной Анарис, но ночная прохлада сделала своё дело, заставив меня присоединиться к Ларе и Анарис, молча пристроившимся перед источником тепла на вещмешках.

– Я понимаю, что тебе не нравлюсь, впрочем, это взаимное чувство, – начала я, не выдержав очередного пренебрежительного жеста от истинной. – Но можно на время зарыть этот топор взаимной неприязни? У меня к тебе претензий больше – ты хотела меня убить.

        Ларя подняла в нашу сторону широко открытые от испуга и удивления глаза.

– Убить, – кривая улыбка сделала лицо Анарис ещё более злым, – возомнили о себе невесть что! Ни одна лабораторная крыса не может обвинить учёного в жестокой каре, когда решаются вопросы о выживании человека.

– Ну, насчёт сравнения с крысой я бы поспорила, хотя животное умнейшее, – внутри начинал клокотать огонёк злости. – И всё же напомню, что мы оказались более жизнестойкими перед лицом катастрофы, в отличие от истинных, которые спрятались в норки, уничтожив свой мир из-за захлестнувшего тщеславия, граничащего с глупостью!

– Да что ты знаешь о нашей жизни! – возмутилась Анарис.

– Только то, что вижу. Перед нами общая проблема, но снизойти до совместной работы с имиатами выше твоих сил!

– Если бы не снизошла, то меня бы здесь не было... Но ты!.. – Анарис сжала губы, сдерживая свой порыв откровенности.

– Что я? – я же наоборот хотела выяснить всё до конца сейчас, а не получить удар в спину позже. – Так уж получилось, что именно я оказалась тем звеном, которое позволило истинным трансформироваться в стабильную форму. Ты этого не можешь мне простить или того, что лабораторная крыса осталась жива?

– Девочки, может, не стоит ссориться? – робкий голос шаманки не смог остудить наш пыл.

– Не твоё дело! – слаженно крикнули мы вместе с истинной.

        Ларя закрыла глаза и сделала вид, что ушла в транс, не желая стать крайней в нашем разговоре «по душам».

– Да плевать я хотела на твою значимость! – Анарис всё-таки выплеснула на меня свой гнев. – О тебе забыли уже через неделю!

– Видимо, не все забыли, – я намекала на вызов Апе, но только после мелькнувшего в глазах Анарис страдания до меня дошёл смысл сказанных слов. – Это всё из-за Ирики?

– Сит Ирики!

         Блеск в глазах Анарис граничил со слезами, и это было так по-человечески, что даже остудило мой запал, но лишь ещё больше разозлило истинную. Мгновение, и она собралась, скрыв неподобающие эмоции.

– Это не моя вина, – попыталась оправдаться я. – Это его выбор.

– Как же, выбор... Твой неправильный код привёл к сбою в его системе!

– Ты хоть слышишь, что говоришь? Он тебе что, машина?

– Мы не имели чувств. Это никому не нужный пережиток. А ты поймала его в момент нестабильности! Если бы не ты...

– Тогда что?! – логика этой женщины бесила. – Он обратил бы своё внимание на выдающегося исследователя имиатов? Я что, разрушила ваш союз? Нет! Мало того, у тебя было три года для того, чтобы доказать ему свою неотразимость!

– Не было у меня этого времени... – чуть тише проговорила Анарис, срывая с меня кулон и бросая его в траву. – Лучше бы всё оставалось, как было...

– И бесчувственный, холодный Ирики рядом? Ты даже сама не понимаешь, как это ужасно... – меня передёрнуло от такой перспективы.

        Не было смысла продолжать наш разговор. Быстро нащупав подарок деда в траве, я положила кулон в карман. Сидеть рядом с обиженной женщиной стало неуютно, и я решила немного пройтись вокруг лагеря, пока не вернутся мужчины. Их голоса уже слышались, отскакивая эхом от странного вакуума, царящего вокруг. Как-то незаметно для себя я обошла палатку и медленно двинулась вслед за мигающими на земле редкими огоньками. Неожиданно плеча коснулась прохладная рука, до смерти перепугав в темноте, – Ларя протянула банку с мелкими белыми камушками, одну из тех, что я видела у неё в доме.

– Оставляй след, – тихо прошептала она и скрылась за катером.

– Ещё бы понять, какой...

      «Кира... Иди ко мне...»

       Приглушённый голос Ирики отвлёк меня от созерцания банки. Когда он успел обойти лагерь с другой стороны? А какая разница? Тепло вновь разлилось в груди, когда я посмотрела на поблёскивающие огоньки под ногами. Романтик! Шаг, другой... Небо взорвалось неоновыми переливами, ввергая меня в священный трепет.

       «Иди ко мне... Ты нужна мне...»

        Завороженная необъяснимым чудом, сказочными переливами озаряющим звёздное небо, я шла вперёд. Я шла туда, где не будет никаких проблем, где меня ожидает безграничное счастье, где я буду жить вечно. Как мой Ирики... Ирики? Я словно проснулась под куполом переливающихся всеми оттенками зелёного и фиолетового лучей. Что за чушь лезла мне в голову? Я оглянулась на лагерь, но он исчез из вида. Я стояла словно в зеркальном отражении того места, на котором мы расположились на ночлег, в руках банка, наполовину уже пустая, и белый камень в руке, готовый выпасть на неровные вытянутые камни под ногами.

– Ребята, вы где? – желание не паниковать кануло в тишину. – Ирики! Лёня! Башир!

        Северное сияние стало ярче, взрываясь новыми необычными формами и притягивая магнитом внимание. Я лихорадочно схватила из банки сразу несколько камней и бросила под ноги.

– Хлебные крошки, блин, – ноги сами шли вперёд, и сил сопротивляться не было никаких. – Ларя, если ты меня по ним не найдёшь, я буду приходить к тебе с того света по ночам!

        Спотыкаясь о неравномерно разрушенное покрытие дороги, я уже понимала, куда меня затягивает, а вот как сопротивляться этому – нет. Дорога провела мимо чёрных руин древних сооружений к не менее чёрной бездне. Я лихорадочно искала способ противостоять зову, разбрасывая шаманские камни. Я ведь всё-таки очнулась, и Дима тоже смог, хоть и ненадолго, прийти в себя. Что дало нам силы? Ирики, где ты? Нога зависла над ступенькой, ведущей под землю, и я медленно отвела её назад. Ирики... Сердце ускорило свой ритм, и зов стал ослабевать. Надежда скользнула по душе – я справлюсь. Видимо, любовь и привязанность противостоят зову, но как долго? Ещё шаг назад.

       «Иди ко мне...» – шёпот Ирики поколебал решимость, ослабляя волю.

– Это не он, – прошептала я, подбадривая себя, – это не он...

        И в этот момент я сделала ошибку – повернулась спиной к древнему лазу, желая убежать из этого места. Жестокий порыв ледяного ветра ударил в лицо, затем наотмашь в грудь, сбрасывая меня вниз. Во сне я уже совершала подобное падение, но тогда меня успел поймать Ирики, сейчас его рядом не было. Небо разрывалось цветными лучами, постепенно собираясь в женский силуэт. Крик вырвался из горла, когда женщина ринулась за мною и рассыпалась на мелкие огоньки, устремившись в бездну. Банка выпала из рук, которыми я пыталась ухватиться за поросшие мхом каменные стены, но лишь расцарапала их и вскользь ударилась головой.

        «Бесславная смерть», – пролетела мысль, перед тем как темнота полностью накрыла разум.