Глава 3.
Вновь кинув взгляд на отражение в зеркале, Мэри всё же нашла в себе силы и выдавила наигранно любезную улыбку, с которой собиралась ходить весь сегодняшний день. Лия подговорила её этому ещё в начале их знакомства: если у тебя плохой день — не ухудшай приятное времяпровождение для гостей. Репетиция перед прибытием этих самых гостей совершенно не помешает. После беспокойной ночи и забитой воспоминаниями головы, на искреннее счастье и реальную радость не осталось и капельки желания.
Поправив белоснежную блузку, Мэри потянула руку к тумбочке, чтобы достать униформу с её именем.
Дрожь от страха по телу прошла в считанные секунды. Рука резко остановилась, когда Мэри услышала звон разбивающегося стекла, доносившийся из зала. Ещё один. И снова.
Да что там, черт возьми, творится? Лия вновь разбила половину бара?
Решив, что необходимо проверить обстановку в зале, Мэри вышла из комнаты персонала, но сразу же остановилась от звонкого мужского крика.
Ком в горле дал о себе знать моментально, звон в ушах, оцепенение конечностей и желание сбежать. Дикое, неконтролируемое желание сбежать из этого места, из страны.
— Дерьмо!
Мэри содрогнулась вновь от громкого раздражающего голоса.
— Дерьмо. Дерьмо. А это... Не-а, тоже дерьмо! У вас что, нормальной выпивки даже нет? Ей богу, здесь одно дерьмо. Это слово придумали исключительно для этого места.
Лия, стоявшая посреди зала, разговаривала с кем-то в стороне бара.
Нет. Не с кем-то.
— Я думаю, тебе надо туда, — шатенка протянула руку, указывая вперед, на деревянную дверь.
Мэри нахмурилась, наблюдая издалека. Что она творит?
— Ох, спасибо, куколка, — Картон оскалился и направился в сторону двери. — Я тебя уверяю, если я найду там стоящую выпивку, ты будешь живее всех живых, я тебе это...
Картон открыл дверь и замер, а уголки губ Мэри в этот момент даже чуть поднялись.
Он неспешно повернулся к Лии. Холодящая душу злость читалась на его бледном смазливом лице, и Мэри вспомнила последнюю встречу с Картаном. Тогда он был в ярости. Его страшная сторона, вылезавшая наружу крайне редко, дала знать о себе перед самым отъездом Мэри. Парень был зол на самого себя, что в тот момент заставило ужаснуться куда более.
Он разругался с Лесси, из-за того, что та захотела открыть ресторан и заняться бизнесом самостоятельно, независимо от игры, от мужчин, от самого Картона. Заняться чем-нибудь личным, а не сидеть на попечении и получать малую прибыль от игры. Он её всегда сдерживал в таких решениях. Когда-то, до надломивших судьбы событий, Лесси хотела ребёнка. Но Картон не желал даже слышать об этом. Они долго ругались. В конечном итоге пара решила оставить эту тему.
Когда Лесси стало скучно сидеть целыми днями одной, она предложила завести собаку, чтобы заботиться хоть о ком-то... но и тут Картон поставил крест. И тогда, покопавшись в себе, Лесси поняла, что сидит на цепи Картона, не имея ничего своего по праву, она решила накопить средства с игры и открыть собственное заведение. Именно тогда они поссорились сильнее всего. Мэри присутствовала при этом. Было разбито немало посуды, когда Лесси сказала, что уходит от человека, которому ничего не нужно в этой жизни кроме жестокости.
Тогда темная сторона Картона вышла наружу. В тот момент Мэри поняла: Лесси права на счёт Картона. Она осознала, что, какими бы разными на вид не были Картон и Данкан, их желания схожи. А Мэри совершенно другая. Именно тогда она, наконец, решилась уйти.
— Считаешь, это смешно?
Голос Картона вывел Мэри из мыслей.
Блондин стоял возле шатенки и, прищурив глаза, смотрел на неё изучающим взглядом.
Он показал рукой в сторону туалета и вновь задал вопрос. Лия усмехнулась, не сдержав себя, но спохватившись, прикусила нижнюю губу, уставившись в пол.
— Считаю, что да. Мне, предположим, очень смешно. Ты говорил про дерьмо, и я подумала...
— Заткнись, — сквозь зубы грубо вырвалось у Картона.
Приблизившись к Лии, он со всем ожесточением посмотрел в её темно-карие глаза.
— Не беси меня, — едко улыбнулся Картон. — Иначе можешь огорчиться и...
Заметив Мэри впереди, глаза Картона будто бы засветились, а улыбка милого обманщика, которой он так славился, источала все самое худшее и мерзкое, что только можно было представить.
— Какие люди! Вы только посмотрите на неё!
Как только Картон начал аплодировать и говорить приветственные речи, ладошки Мэри вспотели. Сейчас она прекрасно понимала лишь одно — он нашёл её.
Данкан Ривьера здесь.
Сделав несколько шагов вперёд, Мэри втянула воздух и пошла дальше. Сквозь слова Картона, перепуганный взгляд Лии, обходя каждый стол и стул, она внезапно остановилась.
Он здесь.
За самым дальним столиком у окна наблюдал за всем сквозь темные очки, хранил молчание, как и она. Его ладони были спрятаны в карманы брюк, а тёмно-синяя приталенная рубашка поло с воротником облегала плечи, тело, и Мэри поразилась тому, как чрезвычайно сильно он возмужал за эти годы. Кажется, он стал вдвое больше, чем был тогда, когда Мэри видела его в последний раз. Черт возьми, он и вправду огромный. Или ей кажется так только из-за страха?
Его правая рука потянулась к солнцезащитным очкам, и Мэри замерла, затаив дыхание, уставилась на него и не отводила взгляд. Он снял очки и всё рухнуло. Метеорит упал на землю, случился непредвиденный апокалипсис, всё на планете исчезло в один миг. Остался только он, смотрящий на неё голубыми глазами.
Ощущения, переполнявшие Мэри, окунали с головой в прошлое. Вынуждали вспомнить каждую частицу боли. Собирали все по кусочкам в голове, будто складывая мозаику отражения прошлого. Хотелось кричать. Убежать. Спрятаться. Закрыться на миллион замков, чтобы никто и никогда не смог открыть к ней дверь. Не причинил столько боли снова. Но, жадно набирая воздух в легкие и пытаясь спокойно выдыхать, она стояла, пропуская через себя всю прошлую жизнь.
Стеклянными глазами Мэри смотрела на темноволосого парня. Для неё сейчас вокруг не было ничего и никого.
Тела на миг пропитались прошлым. Даже воздух показался другим. Словно старым.
— Ты работаешь в этом убогом ресторанчике? — раздался крик Картона рядом с ухом Мэри, и она дёрнулась, словно её разбудили. — Ну ты даёшь. И частенько ты выливаешь на людей чай, припоминая своих лучших друзей?
Пока парень самодовольно улыбался, разглядывая девушку, её страх сменился в считанные секунды на гнев. Но она промолчала, испепеляя глазами человека, что вселял животный ужас. Человека из болезни прошлого. Человека из её кошмаров.
— Совсем не скучала? — Картон нахмурился. — Досадно.
— Кто вам дал право приходить сюда? — раздался уверенный голос Лии, и Мэри поняла, что её подруга обо всём догадалась. Только вот было уже поздно. — Мой отец убьет вас, если здесь будут неприятности. Убирайтесь отсюда. Сейчас же!
— А она мне нравится, — Картон оскалился, показывая Данкану рукой в сторону Лии. — Сразу бросается угрозами, в отличие от этой молчаливой зануды. — Пощёлкав пальцами перед лицом Мэри, он приподнял брови. — Эй, ты что, опять превратилась в убогую монашку?
— Закрой свой рот, иначе я отрежу тебе твой чересчур длинный язык, — отчеканила Мэри, словно продумывая слова заранее в голове, боясь сделать ошибку.
Картон ухмыльнулся.
— Давай проверим?
— Картон, — сквозь зубы процедил Ривьера.
Мэри вздрогнула.
От этого низкого голоса сердце заколотилось сильнее. Зазвенело в ушах. Как... как долго она не слышала его?
Это невозможно, немыслимо, невыносимо.
Он на самом деле здесь, в этом городке, в этом ресторанчике, в месте, куда он должен был попасть. Спустя столько времени. Здесь. Он здесь.
— Да твоя это игрушка, твоя, — рассмеялся блондин и, подойдя к бару, налил себе в бокал выпивку, которую еще не успел разбить, и уселся на высокий барный стул.
— Картон, — уже протянул Данкан, кинув взгляд на дверь.
Блондин разочарованно вздохнул и опустошил стакан в одно мгновение. Он переглянулся с Ривьерой, затем посмотрел на Мэри.
— Опять я пропущу всё самое интересное, — произнес он, в конечном итоге сострадательно взглянув на Лию. — Пошли, детка, нам здесь не рады.
Лия нахмурилась.
— Что?
— Мы здесь лишние. Сечёшь?
— Нет. Нет и нет. Я не брошу Мэри с этим больным... Да его даже человеком сложно назвать!
Оба парня переглянулись с усмешкой.
— Не пыли ты так. Нормально всё будет, детка, они просто поговорят о прошлом. Им это нужно, и ты это знаешь, — встав со стула, парень подошёл к шатенке. — Пойдем, покажешь мне свои фирменные блюда.
— Картон, — крикнула Мэри, не оборачиваясь. — Тронешь Лию хоть пальцем, я лично отрублю тебе всю руку. И не забуду про язык.
— Какие мы злые стали. Изменения тебе не к лицу. Не переживай, Лия в полной безопасности, в отличие от тебя.
Взяв бежевое пальто, он накинул его на плечи, и взял женское, точно такого же цвета. На долю секунды Картон остановил на нем прищуренные серо-зелёные глаза, а после расправил его, предоставляя Лии возможность засунуть руки в рукава.
— Давай же, детка, — произнес он. Она даже не пошевелилась.
— Фу, — сморщилась Лия, выдернув своё пальто из его рук. — «Детка» так противно звучит из твоих уст.
Она оделась прежде, чем Картон прошептал:
— Я бы на твоём месте аккуратнее подбирал словечки.
Лия натянуто улыбнулась.
— А я бы на твоём месте сбросилась с крыши небоскреба.
Картон ответил той же натянутой улыбкой.
— Я даже и не знаю, хорошо, что ты не на моем месте или плохо.
— Точно, — выкрикнула шатенка, схватив с вешалки шарф. — Ты же не разбираешься, что такое хорошо, а что такое плохо. Советую изучить этот вопрос. Книги почитай, может, поможет. Хотя, знаешь, я не уверена.
— Какой остренький язычок у тебя.
— Это обычная милая беседа с больным человеком.
— Картон, — твёрдо произнес Данкан, но его друг даже не обернулся, не сводя глаз с Лии. — Может, вы уже свалите? Обсудите у кого длиннее на улице, я прошу тебя.
— Мы уже выходим.
Как только Картон и Лия покинули помещение, Данкан встал со стула и осмотрелся.
Непринуждённо пройдясь по залу, мужчина остановился возле барной стойки и, сложив руки на уровне груди, сузил глаза, глядя на наблюдающую за каждым его движением Мэри.
— Я помню, ты любила такие ресторанчики и французскую кухню, — начал он, продолжая зрительный контакт. — Ты из-за этого переехала сюда?
Мэри сжала правую руку в кулак, стараясь быть уверенной и не поддаваться на его любезности.
Он всегда сначала ведёт себя мило, спокойно, рассудительно. Выводит человека на станцию доверия, чтобы после переехать его поездом мести.
— Я поселилась здесь из-за тебя. Тебе ли этого не знать?
— Почему ты так груба? — он нахмурился. — Мы были счастливы, ты же помнишь.
— Я помню все, что ты делал. Счастья там было мало.
— И всё же, я любил тебя, Мэри. И, я думал, что это было взаимно.
Мэри, казалось, забыла как дышать. Грудь запылала от боли после этих слов.
— Как ты можешь такое говорить?
Данкан ухмыльнулся и, повернувшись к полкам с алкоголем, долгое время выбирал виски. Взяв бутылку с третьей полки, он прихватил два бокала под стойкой и поставил их на деревянную поверхность.
— Ты стала такой отважной, — говорил он, разливая виски по бокалам. — Уверенной. Не знаю, произошло это до твоего переезда в этот городок, или после. Перед твоим побегом мы отдалялись.
— Ты прекрасно знаешь, когда мы на самом деле отдалились, Данкан.
Произнося его имя, Мэри и не думала, что прочувствует его так тяжело, так разрушительно горько. Имя — это гораздо больше, чем просто слово. Оно может сделать так же больно, как и его обладатель.
Отпив жидкость цвета тёмной карамели из бокала, Данкан продолжал наблюдать за Мэри. Его голубые сияющие глаза сузились.
— Знаешь, я скучаю по той невинной маленькой девочке. Ты хотела стать сильной и уверенной в себе девушкой, чтобы быть рядом со мной, а теперь, оказывается, что даже я не знаю, когда ты стала такой, какая сейчас. Смешно.
— Смешно то, что я не...
— Неужели ты не любила меня, Мэри? — перебил он.
Она промолчала. Данкан полностью опустошил бокал, а после, поставив его на барную стойку, надеялся услышать ответ, которого так и не прозвучало.
— Я до последнего надеялся, что ты не сбежишь от меня.
Его спокойный голос был равноценен холодному ветру, заставлял кожу съёжиться. Когда смысл слов дошёл до неё, она нахмурила лоб.
— Надеялся? — переспросила она.
— Думаешь, ты такая хитрая, что могла скрыться от меня? — Данкан рассмеялся. — Мэри, я всё время был рядом с тобой. Твои слёзы, нерешительность при посадке, да даже сбор гребанного чемодана и поездка к этому ублюдку Марксу Лоуренсу. Я видел всё. Я видел, как ты бросила меня, и даже не подумала вернуться.
Говоря это, он двигался вперёд, и каждый его шаг ускорял сердечный ритм Мэри.
— Ты ведь мне даже гребаной записки не оставила. Времени не было написать на клочке бумаги пару слов? Что ж, ты ведь и правда была слишком занята.
Подходя все ближе, Данкан изучал каждый изгиб её тела. Она стала ещё восхитительней в своей индивидуальной простой красоте. Каштановые с золотым отливом волосы были короче, чем при их последней встрече. Глаза, по цвету схожие с орехом, смотрели вперёд на него, с готовностью отреагировать на любую его тактику. Да даже её поза показывала, что она, перебив, покажет ему, где выход, если он заговорит про игру. Ему всё это казалось до чертиков очаровательным. Два года смотреть на жизнь человека по фото хуже, чем увидеть вживую. Как же изменилось её тело...
Как только он оказался слишком близко, Мэри ощутила запах французских духов, которые она дарила ему. Это не могло не вызвать новую волну навязчивых воспоминаний. Она знала: Данкан специально воспользовался именно этим парфюмом.
— Я не смог обрести покой без тебя, — прошептал он, аккуратно приподнимая голову Мэри за подбородок. — Каждый раз, думая о тебе, я хотел вернуть старые дни нашей жизни. А после, я вспоминал, как паршиво ты поступила, и буквально утыкался носом в замерзшую колею.
Для решения этой головоломки потребовалось всего пару секунд.
— Так ты одержим местью, — догадавшись, Мэри горько усмехнулась. — Прекрасно.
Сделав шаг назад, она попутно отвернула голову, чтобы его рука больше не касалась лица. Прикосновения были смертельны для её сердца. Нельзя допустить новых касаний, иначе начнется катаклизм.
— Если ты думаешь, что я хотел найти тебя и отомстить, то, скорее всего, ты права. Ты всегда была слишком умна.
Он скрыл улыбку, отвернувшись, и Мэри, заметив это, поняла, что оказалась права. Повисло долгое молчание. Либо он обдумывает ходы, либо решил начать с обычных перепалок, которые никогда не приводили к хорошему. Мэри знала, что он хочет этого. Он здесь чтобы сыграть. Отомстить. Ради ее боли.
— Я вернулся забрать тебя.
— Думаешь, можешь заявиться сюда, взять меня за ручку и я пойду с тобой? Насколько же ты стал самовлюбленным, раз думаешь, если скажешь мне пару фраз о том, что якобы скучал, и всё? Я должна буду забыть прошлое и упасть на колени перед тобой в мольбе о прощении? Ты сейчас серьезно?
Мэри стояла неподвижно, сложив руки на груди. Она со всей накопившейся злостью смотрела в глаза Данкана, ожидая его ответа. Но тот, похоже, просто впал в шок. Конечно, это же Данкан, он явно надеялся на другие слова. Надо было сказать ему «возьми-меня-здесь-и-сейчас», или «конечно-я-поеду-с-тобой-куда-пожелаешь», но нет. Только через её труп.
— Мы едем домой. Хочешь ты этого, или нет. Я больше не собираюсь терять и секунды.
Она сделала шаг к нему. Лицо даже не дрогнуло, когда она, сквозь зубы, процедила чёткое:
— Нет.
Резко схватив Мэри за локоть, крепко, но, не делая больно, Данкан поволок её за барную стойку, к деревянной двери, ведущей в кухню. Отрыв дверь, он толкнул Мэри вперёд и зашёл следом, но остался позади, разрешая ей насладиться зрелищем в полной мере.
Дыхание Мэри участилось, когда она перевела взгляд на пол. Казалось, она и вовсе потеряла способность дышать.
Калеб, новенький повар, и Дэниэле, бармен, лежат на холодном белом кафеле. Их руки связаны за спиной. Повсюду кровь, которая выглядит слишком яркой из-за светлого фона кафеля, белых стен. О Господи, они избиты...
— Ну, — Данкан подошел ближе, склонился над её ухом. — Куда делась отважная Мэри?
— Что ты творишь? — её колени подогнулись. Она в ужасе оперлась на одну из кухонных тумбочек. — Они...
— В отключке. Они в отключке, Мэри, не мертвы. Но, ты же понимаешь, это только пока.
Ошарашенная, не смыслящая ничего, Мэри развернулась к нему.
— Они ничего не сделали тебе, Данкан. Они невинные, не причастные к нам люди.
— Разумеется, ты права, — Данкан обошёл Мэри, подойдя к двум парням. — И, конечно же, я не трону их, но при условии.
— Что... — Мэри сделала глубокий вдох, пытаясь собрать силу в кулак и не проявлять слабость. — Что ты хочешь?
— Мы поедем домой.
Она вновь обернулась к нему и отрицательно покачала головой.
— Я не вернусь туда.
— Подумай ещё раз.
— Я не вернусь туда с тобой.
Последовала долгая пауза, прежде чем Ривьера сухо улыбнулся.
— Хорошо.
Данкан подошел к Калебу и поднял его за волосы, оперев бессознательное тело спиной к дверце тумбочки. Когда парень покатился вниз, Данкан придержал его тело ногой, не отводя злостного взгляда от Мэри.
— Ты блефуешь, — прошептала она, прекрасно понимая, что он имел в виду.
— Хочешь проверить?
— Не смей, — скомандовала она, со всей ненавистью взглянув в глаза парня.
Но он не слушал. Достав пистолет из заднего кармана, Данкан снял его с предохранителя. В холодном взгляде ясно читалось, что он готов спустить курок в любую секунду.
Испугавшись, Мэри подалась вперёд и начала смотреть с мольбой на Данкана. Увидев пистолет, она поняла, что он вовсе не блефует. Ривьера не носит с собой оружие просто так. Он был готов к её отказу. Сукин сын продумал всё и здесь.
— Пожалуйста, — прошептала она, еле сдерживая слезы. — Я умоляю тебя, не трогай их.
— Умолять мало, ангел, — подхватив парня и взявшись за ворот его голубой рубашки, Данкан нацелил пистолет ему в висок. — Считаю до одного. Ты же знаешь, я не люблю долго ждать.
— Я прошу тебя, Данкан.
— Решение за тобой, Мэри.
— Я умоляю, — она начала задыхаться, воздуха в легких становилось меньше. — Прекрати.
Слёзы выступили моментально, как только она осознала всю картину происходящего. Страх пронзил сердце, Мэри зажмурила глаза, очутилась в темноте. Именно этого она боялась. Данкан продолжал стоять, держа парня за воротник, готовый в любую секунду прострелить голову её коллеге.
— Раз.
Голос Данкана раздался звонком по кухне, и первый раз в жизни Мэри познала, какого это — быть судьей, стоять перед выбором, в котором каждый может остаться ни с чем.
— Да, — отчаявшись, выкрикнула она, выставив руку перед собой, останавливая его действия. Мэри прекрасно знала Данкана и то, что он может выстрелить и на «два».
— Я хочу услышать точный ответ.
— Я поеду с тобой. Отпусти его, прошу тебя. Отпусти их всех.
Её неровный голос, трясущиеся руки говорили лишь о том, что она давно не испытывала такого страха, практически не мыслила о происходящем.
Послушавшись и отпустив Калеба, новенького повара ресторана, Данкан обошёл бармена Дэниэле и остановился возле Мэри. Господи, сколько боли было в её глазах, как тряслись её тонкие руки, как напрягались мышцы шеи при вдохе и выдохе. Он не мог отвести от этого взгляд. Она перед ним, совершенно беззащитная, только под его контролем, готовая исполнить всё, что только он пожелает.
Ледяное сердце Данкана ускорило ритм, когда он приблизился к её лицу, нарушая между ними, кажется, огромнейшее расстояние.
— Умница, — прошептал он. — Верный ответ.
Секунда прошла, как и обычно, слишком быстро.
Данкан нажал на курок. Громкий крик заполнил помещение.