Глава 1.
Берлин, 8:34.
От лица Роуз.
Опять я проснулась от криков с первого этажа. Как всегда это была мама, которую опять что-то не устраивало. Ее крики, которые большую часть состояли из нецензурной брани, слышала, наверное, вся улица.
Я нехотя поднялась с кровати и поплелась в душ, чтобы водой хоть как-то перебить этот ор. Да, прохладная вода всегда помогала мне успокоиться, этот раз был не исключением. Шорты, майка, пучок, я готова выйти из тихой ванной на кухню, где уже, слава Богу, прекратились дикие вопли.
— Доброе утро, — натянула милую улыбку и прошла к холодильнику, доставая оттуда апельсиновый сок.
— Да какое оно доброе, — мамин голос наверняка бы заставил уши любого свернуться в трубочку, но я уже привыкла к такому тону, — Твой отец опять забыл выслать деньги, да еще и трубку кинул, мерзавец.
— Мам, может у него сейчас нет денег, не парься, — и вот тут я пожалела, что вообще открыла рот.
— Не парься? Роуз, ты настолько глупа, что не понимаешь, что я не могу содержать обоих, а твой. Так называемый отец, тратить свои деньги налево и направо, которые он должен высылать тебе до восемнадцати лет. Пусть скажет спасибо, что я в суд на него не подала еще, — она уперлась ладонями столешницу и со злостью посмотрела на меня, как будто я источник всех ее проблем. Хотя, может быть, так оно и есть. Но я уж точно никогда не выпрашивала деньги на что-то лишнее или не нужное, так что достатка в нашем женском кругу хватало.
Допив свой сок, я поднялась к себе в комнату и стала собираться в ненавистное место всех подростков. Но, как ни странно, школу я любила. Это единственное место, где не было матери. К тому же у меня не было проблем с учителями, учебой и одноклассниками, чему я была несказанно рада.
Не люблю наряжаться в школу и быть в центре внимания, как делают большинство моих одноклассниц, которые стараются всеми способами подчеркнуть свою внешность. К слову о ней. Особой красотой я не отличалась, выглядела строго на свои семнадцать. Длинные каштановые волосы, карие глаза, обрамленные густыми, черными ресницами, пухлые губы и весьма обычная фигура, не толстая, и не худая.
С такой внешностью парни довольно редко обращают на меня внимание, ведь ничего необычного во мне нет. Но это меня устраивает, не хочу еще одну проблему под названием «Парень». Да и мама, если бы узнала, уж точно не погладила бы меня по головке.
Подъезжаю к школе на своем стареньком Шевроле и замечаю в толпе подруг. Нет, не так. Вижу мою единственную подругу с другими девчонками. Белла — такая же скромная, милая и нежная девушка, но отличается от меня просто нереальным терпением и сдержанностью. За это ее и люблю. Всегда останавливает меня в нужный момент. Внешность Беллы очень приятная, русые волосы с медовым отливом, выразительные зеленые глаза, красивая фигура и длинные ножки. Мы, подобно Инь и Ян, дополняем друг друга.
Примерно с этими мыслями и захлопнула дверь своей любимой машины и, поставив на сигнализацию, быстрым шагом направилась к подруге.
— Роззи, — Браун уже расставила руки в стороны для объятий. На ее губах появилась лучезарная улыбка.
— Я просила не называть меня так, Бел, — я крепко обняла подругу, вдыхая сладкий аромат ее духов, — Давно ждешь меня?
— Да, минут десять уже. Не представляешь, как тухло с этими курицами, — шепотом произнесла она и кивнула в сторону «красавиц» нашей школы. Мы одновременно хихикнули и направились в здание.
— Слушай, Роуз, мне нужно тебе кое-что сказать, — мы зашли в кабинет химии, где должен был пройти первый урок и сели на излюбленную заднюю парту, — Только ты сильно не ругайся, ладно?
— Ты так говоришь, будто тебя кто-то изнасиловал и ты залетела, — с усмешкой говорю я и смотрю на подругу, замечая на ее лице возмущение, — Я внимательно слушаю тебя.
— Тут такое дело, я с мамой уезжаю в Сидней на месяц, — Белла опустила взгляд, понимая, что оставляет меня совершенно одну. Дело в том, что мама Бел работает в какой-то компании по международным делам и часто ездит во всякие командировки, но прежде она делала это сама и всего-то на неделю, не больше.
— Ты шутишь, да? — я молила всех Богов, чтобы это оказался розыгрыш, но по виду Браун сказать так категорически нельзя, — Но зачем тебе тоже ехать туда?
— Мама говорит, что месяц — это слишком много и я не смогу о себе позаботиться сама…
— Эй, эй, эй, вообще-то у тебя есть я, а еще твоя бабушка может о тебе позаботиться, как делала всегда, — меня охватила не то чтобы паника, а скорее боязнь остаться одной.
— Бабушку забрали в дом престарелых, мама сказала, что все решила и мы вылетаем завтра в шесть вечера, — на глазах Беллы, как и на моих появились слезы, которые мы тут же смахнули, чтобы никто не увидел.
— Но как я без тебя? А ты без меня? Ты оставишь меня с моей чокнутой мамашей?
— Роуз, все будет хорошо, месяц пролетит быстро, я буду каждый день тебе звонить, — девушка обняла меня, дабы успокоить. Помогло.
Пока мы разговаривали о этом переезде, не заметили, как прозвенел звонок и сейчас на нас смотрел мистер Шмидт.
— Браун и Мюллер, хватит болтать и записывайте тему, иначе останетесь после уроков мыть пробирки, — учитель натянул свои очки на нос и продолжил вести урок, теперь уже в тишине, когда мы замолчали. Какие бы мы не были, все равно уважали учителей, точнее только двух мистера Шмидта и мистера Неймана, который был физруком. Злить его не стоило, ведь на наказания он очень изобретателен и безжалостен Однажды мы с Беллой забыли кроссовки, он заставил нас в туфлях пройти бег с препятствиями, а потом и убирать спортзал. Тогда мы настолько устали, что больше не рискуем перечить ему. Но вернемся к первоначальной проблеме.
Прозвенел звонок и, записав домашнее задание, я и Бел вышли из класса, направляясь в следующий кабинет. Весь день прошел хорошо, впрочем, как всегда. Мы отлично написали лабораторную по биологии, просидели скучную философию, съели любимый салат в столовой и настало время идти домой.
— Приходи сегодня ко мне с ночевкой, так сказать прощальный день, точнее ночь, — с улыбкой произнесла подруга, посмотрев на меня и садясь в мою машину. Как обычно после школы я подвожу ее до дома, и есть время еще поболтать.
— Не знаю, если мама разрешит, она с утра в плохом настроении, даже не хочу говорить с ней, — я пожала плечами и завела свою Шеви, резко трогаясь с места. Да, водитель я не очень хороший, но Белла уже привыкла к этому.
— Давай я с ней поговорю или моя мама?
— Не надо, я сама все решу, — не люблю я когда за меня что-то делают, даже если это близкий человек, — Я позвоню тебе.
— Хорошо.
Оставшийся путь мы проехали в сопровождении музыки, а точнее диска Бибера, которого просто обожает Бел, да и я не прочь послушать его. Я снизила скорость и уже остановилась возле небольшого милого домика, где жила подруга и ее мама. Обняв Браун и дождавшись пока она выпихнет свою попу из салона, я поехала в дом и просто надеялась, что мама еще на работе.
Но увы, мои молитвы никто не услышал, и уже на пороге я услышала крики. Тяжело вздохнув и поправив рюкзак на плечах, зашла в дом и заметила маму, которая стояла в середине гостиной в халате и кричала на кого-то по телефону.
«Нет, это вы меня послушайте, я не могу оплатить счета сегодня, уже все банки закрыты. Я ничего не хочу сказать этим. Что? Вы выставите меня на улицу вместе с ребенком? Да что вы говорите. Это мой дом, и вы не имеете права.» Я решила, что бессмысленно слушать это и пошла к себе в комнату. Кажется, спросить у мамы про ночевку сегодня не получится. Включаю ноутбук и звоню подруге по скайпу. Ответа долго ждать не приходится.
— Роззи, ты спросила? — подруга радостная, с улыбкой смотрит на меня через веб-камеру.
— Нет, но думаю, это плохая идея. Она сейчас кричит на кого-то по телефону и мне очень жаль того, кто на том конце провода, — усмехаюсь и делаю глоток воды из бутылки, — Прости, я очень хочу пойти, правда.
— Ладно, тогда давай просто поговорим, я завтра не иду в школу, нужно собираться.
Весь вечер я говорила с Беллой, мы вместе сделали уроки, поели, да и все это было через скайп. Аж смешно становится и тошно одновременно.
Я приняла душ и легла на кровать, с головой укутавшись в одеяло и думая о новости, которой меня «обрадовала» утром подруга. Не знаю, как я буду без нее целый месяц, ведь она всегда поддерживает меня и помогает не раскисать. Спустя некоторое время я погрузилась в мир снов.
Следующий день, 17:03
Я еду в аэропорт, чтобы проводить Бел и попрощаться на целый месяц. Весь день я провела сама в школе, было одиноко и тоскливо, казалось, что все смотрели на меня, но, к счастью или сожалению, это было не так. Не знаю, каким чудным образом, но мама отпустила меня самой поехать в аэропорт, за это я была ей благодарна.
Зашла в здание и ищу глазами подругу. Вот она, как всегда в платье и с широкой улыбкой. Бегу к ней и крепко обнимаю. До посадки остаться еще минут сорок, которые мы проводим вместе, сидя в зале ожидания и болтая обо всем на свете.
— Надеюсь я встречу Нэша в Сиднее на Мэгконе, — с улыбкой говорит Белла.
— Опять ты со своими Вайнерами, — закатываю глаза и облокачиваюсь на спинку сидения. Да, моя подруга фанатеет от парней, которые уже взрослые, но дурачатся и делают глупые вещи, снимая это все и заливая в интернет. Пожалуй, это ее единственный минус.
— Но они же такие милые, — Браун толкает меня в плечо, — Тебе бы подошел Кэмерон, — говорит она и начинает смеяться. Я уже привыкла к этим шуточкам, ведь каждый раз она говорит, что мне кто-то подойдет, называя при этом разные имена, которые я даже не стараюсь запоминать.
— Бел, я даже не знаю, кто это, и прошу, давай поговорим о чем-то другом, ты знаешь мое отношение к этому всему.
— Ладно, как насчет, — не успевает она договорить, как слышен приятный женский голос: «Пассажиров рейса 2417 Берлин — Сидней просим пройти на посадку.»
Вот он и настал этот момент. Вдвоем начинаем плакать и крепко обнимать друг друга, но тут же отходим друг от друга, так как мисс Браун говорит, что пора.
Мне больно смотреть на удаляющийся силуэт подруги, я вытираю слезы рукавом толстовки и стою так еще минут двадцать, пока не вижу, как самолет начинает ехать, а потом медленно подымается в воздух, пряча шасси. Улыбаюсь, радуясь за то, что подруга побудет в прекрасном городе на другом континенте и выхожу из здания аэропорта, направляясь к машине. Совсем не кстати начался дождь, из-за чего видимость была почти нулевая. И уже в семь часов я добираюсь до дома. Свет в окнах не горит. Наверное мама на работе, чему я рада. Подымаюсь в свою комнату и ложусь на кровать, смотря в потолок. Мои веки становятся тяжелее, и я засыпаю.