9 глава «Ярмарка»
Лагерь «Юность» просыпался лениво, как кот после дождя. Сквозь приоткрытые окна в корпуса проникало мягкое солнце, деревья шелестели листвой, а где-то далеко щебетали птицы. Над лагерем витала лёгкая дымка — утренний воздух был свежий и пах сосновыми иглами, костром и чем-то тёплым. Возможно, завтраком. Или просто ощущением, что сегодня — что-то особенное.
Кто-то из детей уже бегал по территории, волоча за собой простыню вместо плаща. С первого корпуса доносился дружный хор голосов — девочки репетировали танец на сегодняшнюю ярмарку. С третьего корпуса — вопль мальчика:
— Эй, кто украл мою пижаму?! Это была моя любимая пижама!
Ты натянула толстовку, чиркнула зубной щёткой по зубам и вышла на улицу. У крыльца тебя уже ждал Линч — собранный, как будто всю ночь писал отчёты в голове. Коротко кивнул:
— Доброе утро.
— Утро как утро, — зевнула ты. — Джон где?
— На кухне. Устроил драму из-за компота.
Ты поморщилась.
Кухня гремела. Джон стоял, держа в одной руке банку с клубничным вареньем, а в другой — с малиновым. Перед ним стоял Линч с перекрещёнными руками и каменным лицом.
— Это не варенье, это сахарная каша, — буркнул Линч, глядя на малиновое. — Детям такое давать нельзя, это преступление.
— Ты просто не знаешь, как жить, брат. Вот вкус, — он потряс банкой. — Чистая радость, воспоминания о лете, первая любовь.
— У тебя всё в жизни ассоциируется с жратвой?
— А у тебя — с похоронами, видимо.
Ты встала между ними и процедила сквозь зубы:
— Блядь, ну вы серьёзно? У нас ярмарка через час.
— Я просто хотел выбрать вкуснее, для зелья силы, — Джон, как всегда, включил щенячьи глазки. — А Линч просто боится признать, что клубника — богиня среди ягод.
— Я боюсь, что тебе дадут ключ от пищеблока. Это уже будет катастрофа.
— Да пошёл ты, Егор.
— Да сам пошёл, Джон
Ты хлопнула по столу:
— Всё, блядь. Миритесь, либо я вас обоих засуну в один костюм медведя на день.
Они переглянулись.
Спустя полчаса территория лагеря превратилась в настоящий базар. Повсюду дети с криками бегали между палатками: кто продавал «волшебные амулеты» из шишек, кто — «блины с секретом» (на деле просто пригоревшие лепёшки), кто — нарисованные картины на салфетках. Пахло вареньем, мылом ручной работы, красками, немного потом — в общем, идеально.
Джон же восседал на стуле у своей палатки, над которой висела табличка:
> "Зелья силы от настоящего мага"
На столе стояли пластиковые бутылки с мутной смесью из компота и... огуречного рассола.
— Подходи! Подходи! — орал он, — одно зелье — и ты сдашь контрольные, пожмёшь руку президенту и наконец поймёшь, как работает любовь!
— Это ж сдохнуть можно, — прошептала ты Линчу, наблюдая со стороны.
— Может, в этом и смысл. Очищение через страдания.
Ты рассмеялась.
— Слушай, — сказал он, слегка повернувшись к тебе. — Сегодня у тебя глаза особенно блестят. Это утреннее солнце или ты просто довольна жизнью?
Ты удивлённо на него посмотрела.
— Ты сейчас… флиртуешь?
— Возможно, — ответил он мягко, но не отвёл взгляда.
Вы пошли дальше. Судейство шло полным ходом. Каждый отряд представлял свою палатку, и вы, как строгие эксперты, ставили баллы в блокнот. Линч был предельно объективен, но позволял себе редкие замечания:
— В этой палатке слишком много сердечек. Детям по шесть, а ощущение, что я попал в бар для фей.
Ты кивала:
— Ну, зато старались. Видишь, как горят глаза?
— Знаешь… — он замялся. — За эти дни ты изменилась. Или раскрылась.
— Это комплимент?
— Это правда.
На секунду вы остановились, и вдруг за спиной — крик:
— КОНФЕТЫ УНЕСЛИ!!!
Вы обернулись — мальчишка из четвёртого корпуса нёсся со скоростью ветра, прижав к груди коробку с карамельками. За ним — двое воспитателей и девочка с флагом. Погоня была эпичной, как будто это был шпионский боевик. Джон, увидев это, подбежал и ловко подставил ногу:
— Мафия не пройдёт!
Мальчик рухнул, конфеты рассыпались по асфальту.
— Опа, улов. Кто тут хотел сладкого — бегом на раздачу, — заорал Джон.
Вечером, когда солнце клонится к закату, сцена уже готова. Дети нервно дёргают костюмы, кто-то поёт под нос, кто-то забыл текст. Джон ходит взад-вперёд, проверяет звук, ставит свет.
— Ну-ка, артисты мои, соберитесь, блядь, не позорьте меня. Этот номер мы репетировали пять грёбаных дней! Если кто-то забудет слова — я пущу в дело "зелье силы".
— Джон, ты пугаешь детей, — сказала ты, проходя мимо.
— А ты? Меня тоже пугать будешь? — он оскалился, но добродушно.
Линч в это время возился с микрофонами. Вы случайно столкнулись на тропинке — он повернулся, ты шла сзади, и буквально врезалась в него грудью.
— Ой, блядь, — выдохнула ты, пошатнувшись.
Он поймал тебя, крепко обхватив за талию. Ты замерла — его ладони были тёплыми, уверенными.
— Осторожней, вожатая, — прошептал он и опустил взгляд. — Не стоит, я обтряхну…
— Не надо, — выдохнула ты, но он уже провёл рукой по твоей кофте, стряхивая пыль.
Ваши лица оказались слишком близко.
Ты замерла.
Он тоже.
Губы коснулись. Медленно. Сначала словно случайно… потом жадно. Страстно. Как будто всё накопленное внутри вырвалось наружу. Он прижал тебя крепче, ты не отстранилась. Мир исчез. Осталась только тишина, шелест листьев и жар его поцелуя.
Вы отстранились почти одновременно. Он отпустил тебя, ты отступила на шаг. Ни слова.
— Концерт, — сказал он хрипло. — Пора.
— Ага.
На площади горел костёр. Рядом — ряды скамей, дети кричали, хлопали, смеялись. Кто-то рассказывал анекдоты, кто-то исполнял сценки. Всё было легко и по-настоящему.
— Следующий номер — реп-баттл от второго отряда! — крикнул Джон. — Где мой бит? Валя ну-ка давай бабушка, врубай!
Он засмеялся, хлопнул в ладоши и подмигнул тебе.
Ты, сидя между Лерой и Лили, украдкой глянула на Егора. Он сидел, скрестив руки, смотрел на детей, но иногда переводил взгляд на тебя. И в этом взгляде было тепло. Без прежней стальной стены. Он улыбался, наконец-то..
Ты кивнула и пошла к себе. Уже почти у корпуса услышала сзади:
— Эй, Т/И.
Ты обернулась. Линч стоял немного в стороне, в тени от дерева, руки в карманах, лицо чуть нахмурено, но голос — спокойный.
— Поцелуй тогда… он был не случайный.
Ты застыла на секунду. Потом медленно улыбнулась:
— Я знаю.
Вы смотрели друг на друга несколько долгих секунд. Без фраз. Без намёков. Просто тишина, в которой было всё: признание, осторожность, волнение, что-то новое, тёплое.
Он кивнул, будто сам себе, и медленно развернулся, уходя к своему корпусу.
Ты тоже повернулась, прикасаясь пальцами к губам — не специально, просто так вышло. И пошла в корпус вожатых.
Ты открыла дверь в корпус и чуть не запнулась — из комнаты несло духами, блесками и девчачьим визгом. В нос ударил аромат то ли кокосового крема, то ли дешёвого дезика. Ты осторожно выглянула в комнату.
— А вот и наша звезда, — Лера вытянулась на кровати, обложенная журналами и телефоном. — Мы уже думали, ты сбежала с Егором в закат.
— Смешно, — фыркнула ты, скидывая сандалии и заходя внутрь. — Кто тут устроил салон красоты?
— Это не салон, это штаб, — вставила Лили, лежа на полу и ковыряясь в коробке с лаками. — Мы выбираем тебе платье на свадьбу.
— Какую ещё свадьбу?
— Ту, что ты нам ещё не призналась, — сказала Лена с пледом на плечах, усаживаясь у окна с кружкой чая. — Но мы всё видим.
— Вы идиоты, — ты рассмеялась, плюхаясь на свободное место. — Давайте лучше пижамный марафон, чем "паранойя имени Линча".
— Да ладно тебе, — Лера кинула тебе телефон. — Глянь, какая пижама. С котиками. Твоя тема?
— Только если на Джоне, — ответила ты, — и чтобы он ещё мурлыкал.
— Слушай, — Лили поднялась, — а если серьёзно: ты и Линч — это прям как в романах. Он сначала молчал, как пень, а теперь смотрит, будто ты его зарядка на 100%.
— Угу, — подтвердила Лена. — Особенно сегодня вечером. Когда вы сидели у костра — видно же, как ему спокойно рядом.
Ты замолчала на секунду. А потом честно сказала:
— Не знаю, девочки. Он вроде тянется, но такой закрытый… и вообще… всё это странно.
— Он просто мужик, — махнула рукой Лера. — Они все через жопу думают. Особенно, когда им нравится кто-то. Вот и молчит, и тупит, а потом случайно целует.
— А Джон? — усмехнулась ты. — Ему кто-то нравится или он просто влюблён в зеркало?
— Джон влюблён в себя, свои соски и острые крылышки, — Лили махнула лаком. — Но он к тебе явно неровно дышит. Особенно когда ты с Егором рядом.
— Это да, — кивнула Лера. — Сегодня смотрел, будто готов на костре вас поджарить. Ревнивый павлин.
— Вот только мне между двумя вожатыми и тридцатью детьми вообще не до пафоса, — сказала ты и откинулась на спину. — Я тупо хочу выспаться и чтоб никто не приставал.
— Ну уж нет, — хмыкнула Лена. — Мы тебя так просто в покой не оставим. Рассказывай, кого бы ты выбрала?
Ты приподнялась на локтях, склонив голову:
— Оба раздражают. Один молчит, как камень. Второй несёт фигню и норовит приставать. Может, я выберу Леру?
— Не-не, — подняла руки Лера, — я в отношениях с Вайлдберризом. Вот у меня хотя бы всё стабильно: заказала — пришло.
— Ну… не всегда, — заметила Лили. — Я один раз заказала рюкзак, а мне пришла сковородка. Блестящая. Зато готовлю теперь красиво.
Смех взорвал комнату.
— Боже, как же вы мне нужны были, — сказала ты, утирая слёзы. — Я с вами хотя бы чувствую себя человеком, а не призраком лагеря.
— А мы с тобой — настоящая банда, — Лена подняла свою кружку. — Т/И и её ведьмы.
— Ведьмы, которые красят ногти клубничным лаком, — добавила Лили.
— И обсуждают парней, как восьмиклассницы, — закончила Лера. — Но зато счастливы.
Ты улыбнулась. Это был хороший момент..)
— Так, всё, хватит романтики, — зевнула Лили, потянувшись. — Завтра вставать в семь, и я не хочу снова бегать за Иваном, который в трусах сбежит к столовой.
— Ага, — поддержала Лера, убирая телефон. — Этот пацан — мой личный демон. Он мне уже снился. В костюме сосиски.
— В костюме чего? — ты захихикала, заваливаясь на подушку.
— Не спрашивай, — махнула Лера. — Его надо в цирк, а не в лагерь. Я только на минуту отвернулась — он на шкафу. На шкафу, понимаешь?!
— Зато не под шкафом, — вставила Лена, вставая и выключая верхний свет. — Всё, девки, пора закрывать лавочку.
Комната погрузилась в мягкий полумрак. Где-то с улицы скрипнула доска, но всё было спокойно. Только мягкое дыхание, шорох одеял и редкий хихик.
— А если завтра будет дождь? — спросила Лили из-под одеяла. — Я не хочу стоять с плакатом "отряд мечты" под ливнем.
— Если дождь, — сонно пробормотала Лера, — я устрою детям «битву за одеяло». Кто выиграл — тот спит. Остальные — на зарядку.
Ты улыбнулась. Голос Лены, уже из своей кровати, был последний:
— Спать. Я не буду никого будить. Кто проспит — идёт убирать туалеты.
— Как всегда душевно, — прошептала ты, и девочки дружно рассмеялись.
Потом всё стихло.
И в этой тишине, ты вдруг почувствовала, что всё правильно. Ты на своём месте. Здесь, среди этих людей. В этом странном шумном, местами безумном лагере...
Напишите, вам хоть нравится читать этот "хоррор фанфик" будет приятно почитать^^
Честно писала бы ещё и ещё но что-то я устала..
Поэтому всем спокойной ночи!♡