2.
Не успеваешь даже договорить, как видишь возникшего из неоткуда статного мужчину в темной и неприметной одежде, с седыми висками и хитрой ухмылкой на лице. Он крутит в руках ключи, пробегаясь длинными пальцами по холодному металлу, выглядит достаточно серьезным, даже симпатичным, правда оттого не вызывает доверия или любой другой позитивной эмоции, только непонимание происходящего.
Мужчина подходит к офицеру, пожимает ему руку, а затем направляется к тебе, подходя вплотную и смотря свысока. В горле возникает большой ком, который не позволяет нормально дышать, на глазах блестят слёзы и даже не возможно понять от чего они возникают - от радости из-за освобождения из тюрьмы или от страха предстоящего. Что всё это значит и чем вообще может закончиться?
Какую добрую рожицу не пытался бы корчить незнакомец, он все равно выглядит отвратительно, не в плане внешности, а немного в другом, как один из тех, кто кажется бессердечным отморозком уже с первого взгляда.
- Господин Чон, очень рад Вас видеть,- офицер низко клонится и натянуто улыбается, переминаясь с ноги на ногу, ему определенно не по себе, так как волнение выдают бегающие глаза,- Очень рад визиту, наше отделение всегда с гордостью принимает всех членов клана.
- Ну все, прекрати, зачем же так официально?- мужчина снимает черные солнцезащитные очки, не отводя от тебя взгляд и будто стараясь просверлить дыру в хрупком девичьем теле,- Мы ведь одного возраста, однако за услугу, конечно же, спасибо, Чонгук будет очень рад подарку от папочки.
Подарку? Одно слово вызывает ещё большее удивления, чем всё, что случилось за этот вечер, самый ужасный и нервный вечер в твоей жизни. О чём вообще идёт речь и почему тема какого-то подарка обсуждается здесь и сейчас? Хотя, пожалуй, самый главный вопрос, который появляется в голове другой - кто такой Чонгук?
- Очень на это надеюсь,- полицейский сминает в руках бумагу, которую ещё пару минут назад ему принёс сержант и не решается оторвать взгляд от бетонного пола. Чувствует безысходность положения и продолжает натянуто улыбаться,- Все, как он просил: заманили, привезли и оставили до Вашего приезда. Со второй тоже разобрались, связали в подвале, позже завалим по тихому и все будет спокойно.
А вот такие слова уже не то, чтобы пугают, они просто заставляют застыть кровь в жилах. Неужели речь о Сии и это её скоро убьют? То есть, она не виновата в случившемся и никакой подставы с её стороны не было?
После услышанного все переворачивается с ног на голову и кажется ночным кошмаром. Мужчина в то же время делает шаг вперёд, но ты отходишь назад и отчаянно мотаешь головой, боясь подумать, насколько ужасная участь приготовлена уже для тебя.
- Нет,- хрипишь едва ли слышно и продолжаешь отходить,- какого хрена здесь происходит? Кто Вы такой и что все это значит? Где Сия? Отвечайте немедленно!- рычишь и бьёшь мужчину в грудь кулаками. Он подступает вплотную, бежать некуда, ведь уже упираешься в холодную стену, видишь виноватое лицо офицера боковым зрением и мысленно материшься,- Отвечай, сука, что с ней?
- И за что ты Гуку нравишься? Обычная, такая же, как и всё, да ещё и психованная,- незнакомец абсолютно не удивляется и безразлично смотрит в напуганные глаза,- Да уж, у него всегда были проблемы со вкусом. Хотя,- он немного наклоняется и дышит прямо в ухо, притрагивается к подбородку, отчего по телу пробегает холодок,- может, когда подуспокоишься, будешь очень даже ничего. Личико вроде симпатичное, фигура есть, что ещё молодежи нужно?
- Руки убери, подонок, не прикайся ко мне! Кто вообще такой ваш Чонгук и с чего вдруг его интересую я, обычный преподаватель корейского? Никому ничего не обязана, а уж тем более какому-то ебанутому папиному сынку, - вырываешься из этой ловушки, в которую загнала себя сама и подбегаешь к полицейскому,- Пожалуйста, офицер, помогите, я ведь ни в чем не виновата! - все слова напрасны, говоришь, как в пустоту и можешь прочитать по глазам мужчины в форме, что ему абсолютно всё равно, он выполняет приказ, спасает свою жизнь, уничтожая чужую, и не собирается ничего делать,- Что Вам от меня нужно взамен за освобождение? Деньги? Найду, одолжу у друзей, знакомых, возьму кредит, только, пожалуйста, отпустите. Вы ведь говорили, что все решилось, а теперь что? - ты уже буквально срываешься на крик и трясешь мужчину, дёргая его за воротник рубашки,- Вы в сговоре с этой бандой, но почему? Неужели Вам не жаль меня, поймите, я ни при чём, какого хрена мне сейчас нужно это разгребать?
От досады и безысходности на глазах выступают слёзы, глаза болят, а толку с того никакого, голос сел, в горле пересохло, ноги предательски дрожат.
- Если думаешь, что получится сбежать, даже не мечтай,- тон мужчины больше не игривый, он серьёзный и злой,- Ты едешь в наш семейный особняк и теперь будешь жить там, хочешь не хочешь - все уже решено, никто не собирается слушать. Думаешь, можешь повысить голосок и тебя кто-то боятся начнёт? Можешь забыть о всех своих желаниях и должна научиться безукоризненно соглашаться на все, что будет предлагать Гук. Советую просто смириться со сложившейся ситуацией, своим положением и быть благодарной, что не вышло хуже.
- Куда уже хуже? - выкрикиваешь в полное горло, из последних сил пытаясь доказать свою правоту,- Нужно сказать спасибо, что в живых осталась? Если да, то увольте, лучше пристрелите, давайте же!
Рискуешь, бросаясь такими громкими фразами перед человеком, который за свою жизнь убил не одного. Ты не знаешь наверняка, но все последние события просто кричат об этом. Понимаешь, что смелости добавляет выделяющийся от страха адреналин. Хотя на самом деле ты просто осознаешь, что ни этому мужчине, ни таинственному Чонгуку не нужна твоя смерть, им нужна ты, всецело и полностью, раз уж для такой ловушки был продуман детальный план с обвинением в убийстве.
В помещении слышится неприятный низкий смех, который эхом отбивается от голых стен. Хочешь опять начать атаковать, ведь лучшая защита - нападение, как тут же ощущаешь, как земля уходит из под ног, а в плечи врезаются чужие пальцы. Начинаешь кричать, не понимая, что происходит, вертишь головой по сторонам и видишь двух амбалов, поднявших тебя за руки.
Все кажется настолько ужасно идиотским и неправдоподобным, что выть хочется, разве ты заслуживаешь на то, чтобы стать марионеткой какого-то богатенького мальчишки, жить в его особняке с золотым унитазом и удовлетворять любые прихоти, как последняя шлюха?
Многие о таком лишь мечтают, но это бессмысленно, бесчеловечно да и элементарно незаконно, но всем абсолютно всё равно. От долгого крика голос пропадет, остается только тихо всхлипывать, пока тебя несут в большую белую иномарку, заломав руки за спину и заковав их в наручники, бросают на заднее сидение и закрывают дверь.
Эти двое садятся спереди, пристегиваются и молча смотрят на темную улицу через окно, с безразличием и мертвым спокойствием на лице.
- Не рыпайся,- говорит один, начиная косить в зеркало заднего вида,- сейчас босс выйдет из отделения, сядет в свою тачку и мы поедем в особняк. Готовься к прекрасной жизни, дорогая. - Как вы можете заниматься настолько ужасными вещами? - спрашиваешь хрипя горлом и пялясь в пол, ощущая, как больно впивается в руки холодный металл,
- Неужели кошмары по ночам не снятся, трупы, во снах не приходят души убитых людей? Не думаю, что вы родились уже с осознанием того, что станете бандитами, вас к этому, наверняка, привёл ужасный случай, изменивший жизнь, как и меня сейчас. Разве вам не хочется жить так, как все, как когда-то?
Оба гомодрила переглянулись с явным непониманием того, что сейчас слышат. Они уже давно не волнуются о проблемах морали и гуманизма, их душа давно зачерствела и все твои попытки найти в них хоть каплю добра, вывести мужчин на эмоции и сожаления оказывается абсолютно напрасной.
- Что ты несёшь? -мгновенно отвечает второй,- Мы в деле уже не один год, о таких качествах как совесть, сочувствие или доброта речь совсем не идёт, а теперь советую заткнуться и до момента приезда на нужное место не тратить кислород впустую.
Мужчина выглядывает в окно, кому-то согласно кивает головой и заводит мотор. В этот же момент все вокруг неожиданно начинает расплываться и ты медленно сползаешь по спинке сиденья, теряя сознание с одной мыслью - хотелось бы верить, что это смерть. Если да, так определенно будет проще.