22 часть.
*От Моники*
Прошло уже два месяца, с того дня, как Софи сделали операцию и она в коме. Два месяца! Как так? Она неподвижно лежит в этой койке, нешевелясь и почти мёртвая. Знаю, что какая я сестра, когда так говорю, но ведь так и есть! Сегодня я решила, что не пойду в школу. Родители совсем никакие. Мне их так жаль, если Софи... Ладно, лучше о другом. Через час нам нужно быть в больнице, врач позвонил и сказал, что срочно. Что с ней не так? Она сама не дышит и я не знаю, что и думать. Это так ужасно. Почему она не может очнуться?
— Доченька, ты собралась? — дверь в мою комнату приоткрылась и заглянула мама. Не дождавшись от меня ответа, мама кивнула. — Мы ждём тебя. — устало ответила она.
Я надела на себя белые джинсы и такую же футболку. Я даже не помню, когда последний раз ходила по магазинам и покупала себе новую одежду. Сделав минимум макияжа, я была готова. Сейчас ведь реально не до этого. Пройдя путь с комнаты до порога, где я уже молча стояли родители, я натянула кроссовки. Непонятно, что творится в нашей семье. Это уже явно не та семья, которая была раньше. Здесь было всегда тепло, была любовь между каждым из нас. Я до сих пор люблю родителей и буду любить, но между мамой и папой всё по-другому.
Так же молча, нас довёз до больницы водитель. Папа взял маму под руку и мы пошли внутрь. Я уже не знаю, что ожидать от врачей и от Софи. Ведь всё зависит от неё. Вчера врач позвонил родителям и сказал, что нужно срочно решать, что делать, и как дальше быть, ведь сестре лучше не становится. И шансов на то, что она очнётся почти нет.
За эти слова, я была готова убить врача. Как так можно говорить? Разве не они должны позаботиться об этом и успокаивать близких, больного человека?! Вот и я так думаю. Я искренне надеюсь, что с ней будет всё в порядке.
— Здравствуйте, мистер и миссис Бернар. — не заметив меня, поздоровался врач, от которого мне тошно становится. Не нравится он мне, как человек. Но врач хороший.
— Что за срочности? — не подавая волнения, спросил папа у мужчины в белом халате.
— Что-то с Софией? — взявшись за свой бледный шарф на шее, дополнила мама, фразу отца.
Я тяжело вздохнула, а врач помрачнел. Хотя, он всегда такой. У Софи есть ещё один лечащий врач, и тот намного лучше, чем этот. На дух не переношу этого.
— Понимаете...ваша дочь уже очень долго находится в коме. А это плохо. И если вы дадите согласие, то мы отключим аппарат искусственного дыхания сегодня. — закончил свой диалог эта мразь.
Я посмотрела на маму, а она на папу. Не знаю как, но папа сдержал себя в руках и не врезал этому уроду. Как он может такое предлагать родителям, чья дочь в таком состоянии?!
— Мистер Райтон! — в попыхах прибежала медсестра. — Там девушка...из 31! Скорей же! — Софи лежит в 31. Что с ней? Все побежали за медсестрой.
Что же там случилось? Что-то страшное? Пока мы бежали до палаты, я успела очень многое придумать, что там могло произойти. Но сразу же настраивала себя на позитивное и только хорошее. Наконец, когда мы были возле палаты, где были прозрачные окна почти во всю длину, я увидела сестру. Точнее около её кровати стоял второй врач и что-то записывал, и из-за этого не было видно. Уже спокойным шагом зайдя в комнату, все увидели, что она очнулась! Она жива! На глаза накатили слёзы, которые я не могла остановить.
— Девочка моя! — мама с папой подошли к ней с улыбкой до ушей и со слезами. Не верится, что это всё-таки случилось. Теперь точно все будет хорошо.
*От Софи*
Не могу объяснить в каком я сейчас состоянии. Некоторые люди, которые были в коме, говорят, что видели белый свет и прочую чепуху. Я ничего такого не видела и не слышала, просто долгий сон, который мог быть навсегда. Но всё обошлось, и в какой-то степени мне это нравится. Лица родителей и Моники, нужно было видеть, когда они увидели, что я очнулась. Это было смешно и мило одновременно. У мамы и Моники появились слёзы, а папа очень сильно прижал меня к себе, как только вошёл в палату. Отцовская любовь - это что-то, и она особенная, она отличается от того, как любит тебя мама. Каждый любит по-своему.
— Как ты себя чувствуешь? Может тебе принести что-нибудь? — никак не унималась моя мама. Пошел уже 3-ий час, как я в сознании, а родители и сестра не отходят от меня не на шаг. Они волнуются и думают, что я опять впаду в кому. Это звучало ну уж слишком смешно из уст Моники.
— Мам, ничего не надо. Устала немного, но не знаю от чего. — я засмеялась, а она подхватила мой смех. Папа и Моника ушли к автомату с напитками, взять кофе и ещё чего-то там.
— Эрик уже едет сюда, и ещё... Марк...он очень волновался за тебя и сидел с тобой каждый день. — с ноткой сожеления сказала мама, а после подняла голову и посмотрела на меня. — Я предполагаю, из-за чего вы с Эриком могли расстаться и..ты хочешь вновь быть с ним? — задала она свой вопрос, который очевидно не знала как спросить.
Ну мы очень редко разговаривали на подобные темы. Больше всего мы говорили о школе, моих друзьях, но не о моих отношениях с парнями. Я как-то никому не доверяю эти секреты.
— Ты отговариваешь меня или что, я не пойму, мам? — я приняла сидячие положение, и вопросительно взглянула на неё. Кажется, она никогда не лезла в мои отношения, а сейчас то, что?
— Нет! Что ты? Конечно нет...но...подумай хорошо. Я не хочу, чтобы моя младшая дочь сделала ошибку, о которой потом пожалеет. — мама чуть заметно улыбнулась. А я задумалась. Я даже ещё не решила, что мне делать и с кем я буду. Сейчас как-то не до этого.
— Я тебя услышала, мам. — я протянулась к ней и она заключила меня в крепкие объятия.