Разбитые/Бригада

Момент, пока он нёс меня, и фигуры людей стали скрываться, я чувствовала, как со временем тело Космоса остывает.

Я ударила его по спине и сразу же оказалась на земле.

Он донёс меня до беседки. На ней сейчас ярко горели огоньки, ветер легонько колыхал шарики, а вдалеке слышались толпы людей и виднелся свет от фар. Видимо, Валера стал спроваживать всех домой, или после нашей выходки все побоялись там оставаться, но какая свадьба без драки, согласитесь!

У меня в душе была надежда, что этого ужаса никто не запомнит.

Я вспоминала, как Космос строго-настрого запрещал нам взаимодействовать на свадьбе. Нужно было делать вид, что мы с ним чужие друг другу люди!

А получилось так: Ира считает, что Космос – мой бывший, а его друзья – мои друзья, и только поэтому я их защищаю.

Какая-то непонятная девушка считает нас парой! Надеюсь, что Пчёлкин с ней поговорит и убедит её в обратном.

Мысли заглушились, я в темноте на что-то наступила, стала опускаться, чтобы поднять какой-то значок, а когда выпрямилась, поняла, что нахожусь спиной вплотную к стене беседки, и рука Космоса перекрывает мне путь.

Он сам слегка наклонился, смотря на меня свысока. Его улыбка начинала мне кого-то напоминать, но почему-то я не могла вспомнить кого именно.

– Ну, что будем с этим делать? – вообще не в тему моих мыслей сказал Космос, и мне пришлось пару секунд осмысливать, о чем идет речь.

И я, недолго думая, влепила ему пощечину, отчего он даже чуть-чуть отшатнулся. Пока он нащупывал, куда же я попала, я слегка отошла, пока он не схватил яростно мою руку.

– Ты и меня вздумала бить? Смелости откуда набралась? – он с силой дёрнул мою руку, так что я снова оказалась рядом с ним и не могла пошевелиться.

– Я уже начинаю скучать по тому времени, когда ты боялась меня и слова не могла мне сказать!

Я ничего не стала отвечать на его бредни, и он, начиная понимать, что сказал, отпустил меня. Видимо, мой удар и холодная погода выветрили из него алкоголь. Я устремилась к подсобной двери, там уже ходила, знаю, где чего.

Он даже не смотрел, как я ухожу, и сразу же пошел к другому входу.

Я, зайдя, просто молилась, чтобы людей там было либо слишком много, либо не было вообще, потому что ощущать осуждающие взгляды стало невыносимо.

В зале оказался только Витя, который поднимал рубашку Космоса, и, увидев меня, улыбнулся и откинул её в сторону.

И мои глаза, как только я зашла в теплое помещение, снова помутнели.

– Лизка, ну чего, порешали все? А где Космическое чудовище? – он был бодр и весел, как, в принципе, всегда, мне вообще казалось, что улыбка с его лица никогда не сходит.

Он что-то прятал за ней, и мне этого никогда не узнать, не тот я человек, чтобы лезть к нему в душу.

– Чего решать-то? – как-то даже борзо ответила ему я, и после его молчания продолжила: – Вить, ты такой друг хороший, вот почему тебя так не ценят? – он понял, что мне уже плоховато, и слова снова еле-еле соединяются. Он сразу же подхватил меня под руку, и мы как будто в обнимку пошли.

– Лизок, а пойдем на кухню, там сейчас Санька и Валерка, выпьем еще, попоем, ты на гитаре умеешь играть?

– Неа, – только вылетело из моего рта.

– Не беда, Саня умеет, так забабахает – сразу все проблемы забудешь!

Он подумал, что Космос меня обидел выходками этой девушки, но в душе обиды у меня не было. Я всё-таки не жду, что слова Космоса о любви ко мне и о женитьбе и правда сбудутся. Поэтому я пыталась не брать в голову, то ли алкоголь не давал мне это воспринимать нормально.

Под рукой Вити тем более я как будто отпустила вообще все, что тут было, даже начинала забывать, как будто это все мне приснилось.

Когда мы зашли на кухню, я увидела, как Валера сидит в полурасстёгнутой рубашке на диване, а Саша сидит на полу, облокотившись на стену, с сигаретой во рту и с гитарой в руках.

– Ребята, смотрите, кого привёл!

И вы, скорее всего, скажете, что не может быть комфортно девушке в компании трёх мужчин, и я бы с вами согласилась, если бы никогда так не сидела с этими ребятами. Алкоголь сыграл злую шутку – все были раскрепощённые, никто не прятался за статусом, и никому не надо было строить из себя того, кем он не является. Под закрытыми дверями почему-то эти ребята мне доверяли. И за всё время, которые я их знаю, поняла, что вообще ничего о них не знаю.

Я считала, что они вовсе не друзья и что их объединяют только бандитские дела, но это неправда! Их объединяли общие воспоминания. Они дорожили друг другом. Саша и правда тот человек, который может держать их всех воедино, ведь такие конфликтные люди, как Космос и Витя, могут сломать друг другу носы и больше не общаться, а вот так не получится – у них есть Валера, который, как кот Леопольд, будет всегда цепляться за хорошее и ценить их дружбу, кем бы они ни были.

Это странно, что я вообще находилась с ними в одном кругу и у себя в голове не могла понять, как я докатилась до такого?

А еще страшнее было понимать, кто они на самом деле, но в тот момент мне было все равно, мы пили и пели прекрасную песню Жени Белоусова «Девчонка-девчоночка».

Подпевали все, гитара звучала уже расстроенной, без одной струны, а пальцы Саши уже начинали кровоточить.

Тогда Космос и пришел, одел обратно рубашку, которая где только не повалялась. По его лицу было видно, что ему стыдно, но мне, повторюсь, было всё равно.

– Пацаны, вы чё разорались? – он делал вид, как будто не видит меня.

– У вас жёны спят наверху, а вы тут… – он протянул последние буквы, смотря на меня, ему не нравилось мое нахождение тут. Но уж извини, я тебя не спрашивала.

– А ты бы не ворчал, а присоединялся! – буквы у Пчёлы так расплывались, что он кажется и не понимал с кем разговаривает.

– У меня свадьба вообще-то, так что не гони, Кос, – подхватил его слова Валера.

Он их как будто не слушал, только зло смотрел на меня. И когда пошел в мою сторону, Витя накинул свою руку на меня.

– Не отдадим, даже не думай, – со смехом и без какой-либо пошлости или чего-то подобного говорил он, но по лицу Космоса всё было понятно.

– Руку убрал, – со злостью говорил он и не понимал, почему эту руку я не убираю сама.

Валера стал подходить, чтобы разрядить ситуацию.

– Ну, Кос, мы так классно сидели, вот чё ты пришёл? – стал вставать и говорить Саша, видя эту картину. – Она тебе кто? – уже почти вплотную подойдя к Космосу, стал говорить Саша, но тот молчал.

– Значит, никто, была бы дорога, ты бы не прикидывался, что она для тебя ничего не значит, тюряги боишься, да? Да я бы своими руками этих скотов убил ради Ольги своей! А ты?

Саша толкнул Космоса в бок, а Валера поднес два стакана. Космос просто не смел ничего сказать Саше, тем более даже его пьяные слова казались правдивыми. Космос выхватил из рук Валеры стакан и выпил залпом, а потом устремился на диван, сам убрал руку Пчёлкина от меня и придвинул меня к себе.

– Будь по-вашему, – сказал он это, смотря зло всем в глаза. – Наливайте.

Задумываться над словами Саши в тот момент я не могла. Понимая, что Космос рядом, на душе стало как-то теплее, тем более он так нежно стал обнимать меня, что моя голова сама упала на его плечо, а глаза закрылись по щелчку.

С утра злые были все.

Я проснулась в комнате на втором этаже, голова болела ужасно, а еще ужаснее всплывали воспоминания со вчерашнего дня. Он был насыщен как хорошими, так и плохими воспоминаниями. Казалось, мой месяц проходил не так интенсивно, как этот один день.

Стоило мне хоть немного привести себя в чувства, я стала спускаться вниз, зачем-то заглядывая в ту самую каморку с инструментами.

По сравнению со вчерашним днём в доме царила тишина, но в ушах все звенело, а башка трещала.

Я пришла на кухню, там на диване валялся Пчёлкин, но при виде меня всполошился.

– Ты как? – с каким-то даже страхом и опаской стал спрашивать он.

– Ну, голова болит, пить охота, а так нормально, ты чего такой? – не до конца понимая его поведения, спрашивала я, тогда на кухню зашел и Валера.

Пчёлкин после моих слов встал с дивана и пошёл наливать мне воды, пока я наблюдала за реакцией Валеры.

– Ты как? – то же самое начал спрашивать он, а Витя подбегал ко мне со стаканом воды.

– Ребят, вы чего? – совсем не понимая, что происходит, даже ущипнула себя, чтобы понять, не сон ли это.

Они начали переглядываться.

– Она, походу, не помнит, – стал говорить Валера, смотря на Витю.

– Молодожён, а ты чего тут, а не с женой? – ляпнул Витя сначала, и, видя, как Валера пятится назад, понял, что рассказывать придётся ему.

– Да чего такое? – уже в панике спрашивала я, когда Валера захлопнул дверь.

Мы сели на диван, Витя протянул мне что-то из остатков выпивки, я отрицательно покачала головой.

– Надо, похмелье же.

– Вить, да говори ты уже, чего вчера случилось-то?

И он, выдохнув, хлебнул из бутылки и начал рассказывать:

– Космос же пришел, быковать начал.

– Да я помню, дальше.

– Саня начал рассказывать, что вот его Оля уже плешь проела, что хочет на природу поехать, вот он начал звать нас всех, такой говорит: «И Лизку возьмём!» А ты спишь на плече у Коса.

– И? Я раньше уснула, даже разговора этого не помню.

– Да слушай ты, ну мы начали эту тему развивать, поняли, что ты не слышишь ничего, Кос начал рассказывать о высоких чувствах и больших намерениях, и я, конечно, не знаю, что именно тебе снилось, но было такое ощущение, что тебя там убивают! Серьёзно, мы так испугались, особенно бешеный этот, мы тебя будить, а ты про этого пацанчика мёртвого чего-то говорить начала, что-то по типу: «Джокер, не надо, к чему это всё?». Тебя воротить всю начало, и ты не просыпалась ваще, мы тебя наверх потащили, а ты просто вопить начала и плакать.

Рассказ подошел к концу, а я ничего не могла ему ответить, головная боль усилилась. Я этого не помню, даже сна не помню.

– А Космос где? – со страхом стала спрашивать я. – Как он отреагировал?

– Да я же сказал, мы зассали все, когда увидели, его вообще чуть кондратий не хватил, да еще и пьяные все! – в панике и на эмоциях отвечал Пчёлкин.

– Где он? – опуская взгляд с опаской, спрашивала я.

Он молчал, либо подбирал слова, либо не хотел мне об этом говорить.

– Говори!

– Да психанул он! Ты же знаешь его! Уехал!

– Куда?

– Да откуда я знаю!

– И вы вот так сидите тут и не ищете его? – я стала вставать с дивана, но Витя, схватив мою руку, потащил назад.

— Он взрослый человек, сказал нам сидеть тут, за тобой приглядывать. Саня уехал рано с водилой последним.

— Даже не смотря на меня, говоря куда-то в стену, говорил Витя и, видя мой поникший взгляд, стал добавлять: — Сидим тут, ждём тачку.

Как глупо! Зачем он уехал? Пьяный дурак! Джокер уже мертв, что еще он собрался сделать? Это же просто сон, кошмар, что в этом такого? Да, он снится мне постоянно, но это не повод куда-то на ночь глядя гнаться!

Я выпросила у Вити трубу и сидела, названивая ему почти каждые полчаса, пока он не ответил:

— Пчел, ты достала! Че те надо! Я сказал сидеть, не высовываться! Или еще че случилось?

— Космос, — у меня почему-то полились слезы, когда я его услышала, бред какой-то! Что за эмоциональный всплеск! — Где ты?

— Тебе не нужно это знать.

И он отключился!

Я вытерла слезы и больше не звонила. Не понимала, что со мной происходит, у меня была ужасная тревога, и из-за неё у меня постоянно были какие-то чересчур сильные эмоции! Почему я так за него переживаю? Но я не находила ни одного нормального решения, зачем нужно было срываться, уезжать, просто из-за моего кошмара!

У меня была уверенность, что он от меня что-то скрывает, и это всё связано с тем убийством. Что там произошло, кажется, я уже не знала, память как будто начала очищать все воспоминания об этих днях, когда я ходила, как будто меня саму убили.

Пережить такой стресс, который нанес мне такую травму в виде постоянных кошмаров, меня не пугал, меня пугали действия Космоса и то, что он ничего не хотел мне рассказывать под предлогом защиты.

Чем меньше я знаю, тем меньше мне будут верить. Я начала бояться еще больше, а тревожность возрастала с каждой минутой, пока я смотрела на свои новые часы с гравировкой: "Лизе за любовь от братвы".

Я стала такой же, как он. Теперь можно бояться и меня. Узнаю я чуть больше, чем мне нужно, и я уже полноправный член банды! Это не повод для гордости, поэтому гравировка заклеена, а все дела, про которые они говорили при мне, я делала вид, что не слушаю и не знаю про них.

Я закрывала глаза на это.

Как сказал Кирилл: "У тебя закрыты глаза, и я знаю, кто тебе их закрыл".

А ведь это оказалось правдой, правдой, которую я не принимаю.