Незабытая надежда

                     Марк Барсов
Дядя Леха не заставил нас долго ждать. Уже через день он сообщил, что нашел того самого человека – Сергея, который когда-то был водителем у Соколова и, возможно, был свидетелем некоторых его дел. По слухам, Сергей отошел от темных дел, но все еще хранил молчание из-за страха перед бывшими работодателями.

Они договорились встретиться на старом складе за городом, подальше от лишних глаз.

Я перевел взгляд на Изабеллу. Она сидела на подоконнике, вглядываясь в экран телефона, но было ясно, что мыслями она совсем не там. Она снова и снова прокручивала в голове наш разговор с дядей Лехой: Сергей, бывший водитель Соколова, сам назначил место встречи – старый склад за городом. Обещал рассказать все, что знает. Но был осторожен, просил, чтобы людей пришло немного. Мы понимали – он не герой, не враг. Просто человек, который однажды оказался слишком близко к опасным делам.

– Значит, поедем... – начала было она, но я перебил ее сразу, мягко, но твердо:

– Нет. На эту встречу ты точно не пойдешь. Мы сами.

– Ну уж нет, – она соскочила с подоконника. – Хотите или нет – я поеду. Мне тоже нужно знать, что он скажет.

Влад оторвался от карты на столе:

– Изабелла, это не о том, хочешь ты или нет. Он впервые идет на контакт, и он нервничает.

– Вы всерьез думаете, что я испорчу дело?

– Нет, – ответил я. – Мы думаем, что это слишком важно, чтобы рисковать. Это наша первая попытка поговорить с кем-то, кто был рядом с Соколовым.

Она посмотрела на каждого из нас по очереди. В ее взгляде читалось непонимание, упрямство и тревога.

– Мне не нравится это, – произнесла она тише. – Вы не знаете, кто он, что он скажет. А если он просто уводит вас в сторону? Если он наврал?

– Нет, он не будет врать, – вмешался дядя Леха. – Мы знали друг друга. Он будет говорить правду.

Изабелла сжала кулаки. Несколько секунд – и она сдалась.

– Хорошо, – сказала она наконец. – Но как только вы вернетесь, скажете сразу о чем вы говорили.

– Договорились, – кивнул я.

Некоторое время в комнате стояла напряжённая тишина. Потом дверь с лёгким скрипом приоткрылась, и в проёме показался Артем – с неизменной кружкой кофе в одной руке и бутербродом в другой.

– Ну что, я слышал ключевые слова: «склад», «рисковать», «ты не пойдешь». Значит, опять без нас, да?

– Ты даже не знаешь, о чем речь, – хмыкнул Влад, не отрываясь от карты.

– А вот и нет, знаю. Я специалист по складским помещениям и подозрительным встречам в темное время суток. А ещё у меня предчувствие: сегодня кто-то точно попадет в неприятности. Надеюсь, не я, – добавил он с улыбкой и откусил бутерброд.

Вслед за ним вошёл Джеральд, размахивая рукой, в которой держал резиновую курицу.

– Кто-то звал подкрепление? – торжественно объявил он. – Я пришел не с пустыми руками. Это – Тишка. Талисман удачи. В прошлый раз он нас спас от того парня с электрошокером, помните?

– Он просто уронил его, – напомнил Диана с тихим смешком, сидя в углу комнаты.

Она почти не вмешивалась в разговор, все больше молчала в последнее время. Что-то ее явно тревожило – взгляд рассеянный, плечи напряжены. Вроде бы она была с нами, но словно в полушаге – от мыслей, от слов, от происходящего.

— Ди, ты в порядке? — спросила Изабелла, отходя от окна. Она села рядом, и они тихо начали перешёптываться.

— Что за история с парнем и электрошокером? — спросил дядя Леха.

– Это был полный трэш, – с видом знатока заявил Джеральд, усаживаясь на край стола и поигрывая своей резиновой курицей, Тишкой.  – Этот тип с электрошокером был не просто психом, он был артистом. Вы бы видели, как он вошёл!

– Мы видели, – вставил я. – Мы там были, напомню.

– Ладно, ладно, но не портите момент. Я все равно расскажу. Значит, мы заходим в подвал – помните, тот с протекающими трубами и запахом старины, сырости и безысходности?

– Как моя бывшая квартира, – пробормотал Артем, прихлёбывая кофе.

– Именно, – продолжил Джеральд. – И тут из-за угла выныривает он. В кожанке, с прической из девяностых и... электрошокером.  Пфф! – издал он звук, напоминающий разряд. – Я-то думал, он просто пугает, но он реально полез! Кинулся на Артёма, как на сеанс психотерапии!

– И получил по башке Тишкой, – с довольной улыбкой добавил Артём.

– Да! – Джеральд торжествующе поднял резиновую курицу вверх. – Легендарный момент. Я тогда просто в панике дёрнул что попалось под руку – а под рукой была она. Шлёп! По лицу. Он так растерялся, что уронил шокер себе на ногу, и в итоге сам себя вырубил. Прямо классика немого кино.

– Я до сих пор не понимаю, – задумчиво произнесла Изабелла, – что он вообще там делал?

– Что бы ни делал, всё-таки, – вздохнул Джеральд, – это был мой звездный час. Думаю, если когда-нибудь снимут фильм, я настаиваю: эту сцену не вырезать.

– Только пусть курица будет в 3D, – добавил Артём. – И с озвучкой.

Диана, сидящая в углу, тихо улыбнулась, впервые за вечер.

– Жаль меня там не было, – сказал Влад с улыбкой.

– Когда это было? – спросил дядя Леха.

– Летом, – начал Артём, – девчонки скучали, собрали всех нас и заявили: «Мы хотим пойти туда, и вы тоже едете». А мы что – пошли.

– Куда именно? – уточнил дядя Леха.

– В заброшенный подвал на старой фабрике, – сказал Артём, – грязь, паутина, запах сырости – ну полный комплект.

– Честно, это была забавная ситуация, несмотря на весь страх, – подхватила Диана.

Я взглянул на часы.
Часы показывали почти девять вечера. Пора было ехать.

***

Мы с Владом приехали первыми. Склад выглядел заброшенным, с облупившейся краской и разбитыми окнами, но внутри было достаточно укромных уголков, чтобы провести разговор без свидетелей.

Через несколько минут подъехал Леха вместе с Сергеем. Мужчина выглядел нервным и озадаченным, словно не ожидал, что его тайны снова всплывут на поверхность.

– Ладно, я пришел, как ты и просил, – сказал Сергей, обращаясь к Лехе. – Но зачем это все? Я давно отошел от дел.

Я шагнул вперед и представился, а затем объяснил ситуацию.

– Мы знаем, что мой отец пытался раскрыть незаконные действия Соколова и его людей, – сказала я. – И мы нашли кое-какие доказательства. Но чтобы завершить расследование, нам нужно больше информации. Мы надеемся, что ты сможешь помочь.

Сергей поморщился и посмотрел на Леху.

– Ты привел меня сюда, чтобы я сдал Соколова? – спросил он. – Ты знаешь, что это опасно.

Дядя кивнул.

– Мы все понимаем риски, – спокойно ответил он. – Но речь идёт о правде и справедливости. Дмитрий Барсов был твоим другом, и он не заслужил того, что с ним случилось.

Сергей тяжело вздохнул, словно борясь с самим собой, а затем медленно кивнул.

– Ладно, – сказал он наконец. – Если вы готовы рисковать, то я скажу то, что знаю. Соколов – хитрый человек, и его руки действительно в крови. Но он всегда действовал так, чтобы никто не мог привязать его к преступлениям напрямую. Все его операции шли через подставные компании и подставных лиц. Если хотите поймать его, вам нужно найти записи о финансах, которые показывают, куда на самом деле уходили деньги.

– Ты знаешь, где могут быть эти записи? – спросил дядя Леха.

– Да, – ответил Сергей. – Есть одна квартира в центре города. Соколова там никто не видел, но я возил туда людей, которые носили с собой много бумаг. Они называли это место "архивом", хотя внешне это обычная квартира. Если там и есть какие-то доказательства, то они будут спрятаны, но это может быть вашим единственным шансом.

Мы обменялись быстрыми взглядами, а затем снова обратились к Сергею.

– Спасибо за информацию, –  сказал я. – Это уже многое значит. Мы будем осторожны.

Сергей кивнул, но его лицо оставалась напряженным.

– Смотрите в оба, – предупредил он. – Соколов может узнать, что вы роетесь в его делах, и он не остановится ни перед чем, чтобы сохранить свои секреты.

Мы обменялись кивками и разошлись.

Мы сели в машину. Внутри повисло напряжённое молчание. Никто не знал, с чего начать. Казалось, даже двигатель работал тише обычного. Я смотрел в окно, будто надеясь найти ответы где-то за стеклом, в мимо пролетающих улицах.

Телефон дяди Лехи завибрировал. Он проверил экран и коротко сказал:

– Сергей отправил адрес квартиры Соколова.

Влад посмотрел на меня, нахмурившись:

– Что будем делать?

Я вздохнул, чувствуя, как внутри поднимается знакомое тяжёлое ощущение – смесь тревоги, злости и надежды.

– Проникнем в квартиру, – произнес я наконец.

Я не знал, чего ожидать. Хотелось верить, что там – хоть какая-то зацепка. Может, письмо. Записка. Фотография. Что-то, что объяснить, почему отец исчез.

В груди сжалось. Само слово «отец» я всё ещё не мог произносить спокойно. Вроде бы не видел его много лет, привык жить без него... но теперь, когда всё начало сходиться в какую-то пугающую картину – склад, Сергей, старая квартира.

Всё это было как слоёный пирог из вопросов: что он скрывал? Кто он теперь? И что, если я иду по его следам, даже не зная, куда он ведёт?

С одной стороны – Алиса. Приехала неожиданно, не предупредив. Мы давно отдалились, и я уже не чувствовал к ней того, что раньше. Она хорошая, но каждый наш разговор – как по сценарию, и всё чаще – в тишине. Я хотел расстаться, но всё откладывал. То из вежливости, то из страха обидеть.

С другой стороны – Диана. Не девушка, не подруга. Но когда она рядом, мне спокойнее. Когда она смеётся, становится легче. Но я не понимаю, что это. Интерес? Привязанность? Беспокоит, когда она отстраняется. Но что это – просто привычка? Или что-то большее?

Моя младшая сестра. Иногда я забываю, насколько она упрямая. Иногда – насколько она взрослая.

Когда отец пропал, ей было тяжело. Я видел, как она молча смотрела в окно, будто ждала, что он вот-вот появится за поворотом, позвонит, скажет, что всё хорошо. Я тоже страдал, но не показывал. Мне нужно было быть сильным ради нее. Я оставался рядом, слушал, когда она говорила, и молчал, когда слов не было.

Иногда мне казалось, что она сильнее, чем кажется. Но порой ночью я слышал, как она тихо плачет под одеялом. И тогда я ненавидел его – отца – за то, что он исчез. Но тут же чувствовал вину за эту злость. Я ведь не знаю, что случилось. Никто не знает.

Артур – наш младший брат. Ему всего шесть. Когда всё только произошло, он часто спрашивал, когда папа вернётся. Иногда даже ждал у двери с рюкзаком в руках — думал, что они снова поедут вместе в парк, как раньше. Мы тогда всё время врали ему: "Скоро", "Он работает", "Просто далеко". А потом он перестал спрашивать. Просто однажды — всё. Перестал. И это ранит больше всего.

Иногда он рисует папу. Без лица. Просто силуэт. Как будто уже не помнит, как он выглядел. А мне от этого тяжело дышать.

А мама... она взяла на себя всё – счета, школу, наш быт, наши эмоции, наши слёзы – и не позволила себе упасть. Я не могу сказать, насколько ей больно. Но вижу – она не сдается.

Мама тащит все на себе. Теперь в её взгляде – не просто боль. Там есть страх. Не за себя – за нас. Что мы, как и он, однажды уйдём. Что история повторится, только с другими фигурами на шахматной доски.

И всё же, она держится. Ради Изабеллы, ради Артура, ради меня. Ради того, чтобы в этом доме оставался свет. Чтобы была еда, и чистая одежда, и место куда мы всегда можем вернуться.

Она не супергерой. Она просто мама. Сильная из нас всех.

Я не могу допустить, чтобы он исчез для нас окончательно. Мы должны найти хоть что-то. Ответ. След. Частицу правды.
***
Когда мы вернулись домой, свет в гостиной был включён.

Мама сидела у окна, руки сложены на коленях. Тётя Дилара стояла рядом, слегка скрестив руки. Оба лица были напряжённы, но по-разному. Мама – спокойная, но в глазах тревога. Тётя – явно злилась. Изабелла сидела на подлокотнике дивана.

– Ну? – первой заговорила мама. – Все в порядке?

– Да, – кивнул я.

Мы коротко рассказали, что было. Про встречу с Сергеем, про склад, про информацию. И про то, что теперь у нас есть адрес квартиры Соколова.

– И? – тётя Дилара сдвинула брови. – И вы, трое, решили, что встречаться с ним – это хорошая идея?

– Я знала, что они уйдут, – мягко сказала мама, не глядя на нее. – И я знала почему. Просто не хотела мешать.

– Ты... ты знала и ничего не сказала?

– Это его отец, – тихо ответила мама. – Он имеет право знать.

Повисла пауза.

– Ну, – протянул Артём, сидя на диване, с яблоком в руке, – по крайней мере, они не угодили в ловушку с лазерами и ямами с крокодилами. Уже прогресс.

– Да уж, – добавил Джеральд, сидя рядом, – хотя мне все ещё кажется, что мы упустили момент, когда надо было нанимать двойников. Я бы с удовольствием остался дома и поел супа.

– Супа не было, – отрезала Диана.

– Вот именно, – театрально вздохнул Джер. – Видите, к чему всё приводит?

Я чуть улыбнулся. Их дурацкие замечания всегда вносили каплю нормальности даже в самые странные дни. И это было нужно. Чтобы не сойти с ума.

Мама посмотрела на меня и только кивнула. Без упрёка. Без слов. Просто – «я рядом»

И это было важнее всего.

В голове полный бардак. Мысли идут кругами, сбиваются друг на друга, спорят, перебивают, как будто кто-то крикнул "пожар", и весь мой внутренний мир ринулся в панике искать выход.

Но вот я поднимаю взгляд — и встречаюсь глазами с Дианой.

И всё исчезает.

В одно мгновение — тишина. Ни Алисы, ни тревоги за отца, ни страха за маму, ни раздражения на самого себя. Как будто кто-то выключил шум, убрал лишнее, оставив только её.

Она просто смотрит. Без улыбки. Без слов. Но в этом взгляде — спокойствие. Тонкое, почти незаметное. Как вечернее небо перед дождём: всё ещё светло, но ты уже знаешь — скоро хлынет.

Я не знаю, понимает ли она, что происходит внутри меня. Может быть, да. Может быть, чувствует даже больше, чем показывает.

Она чуть наклоняет голову, словно спрашивает: «Ты здесь? Ты со мной?»

И я почти киваю. Почти улыбаюсь. Почти говорю: «Да. Сейчас — да».

И это «да» — единственное, в чём я сейчас уверен.