Глава 11
Первое, что ощутила Кара, проснувшись утром, это теплую и довольно увесистую ручищу у себя на бедре. А свою собственную ногу она обнаружила зажатой между ногами парня. Носом девушка уткнулась ему в грудь, а он сопит, как ни в чем ни бывало... Вот это да, надо срочно смываться...
Выбравшись из-под его руки и выпутавшись из одеяла, она невольно остановила взгляд на лице Калеба. Спящий, он был совсем другой. Без своего настороженно-ироничного взгляда, он выглядел... милым. Длинные прямые ресницы топорщатся, губы без усмешки, даже на вид кажутся мягкими. Очень захотелось к ним прикоснуться, очень. Но страшно. Нет. Пусть все идет своим чередом. Если не судьба, то значит...
Быстренько умывшись, Кара сбежала на первый этаж. Там Лурдес вовсю готовила блинчики. На огромной сковородке, которая казалась неподъемной, блинчики получались такие тонкие, просто прозрачные. Кара включилась в утреннюю суматоху и, сервируя стол, проворонила момент появления на кухне Калеба.
Он проснулся в тот момент, когда она завозилась под его рукой. Да и любой проснулся бы. Она так ворочалась, пыхтела и сопела, что у него просто не было шансов. Руке, после того как девушка ушла, стало пусто и неуютно. Надо поскорее заканчивать с этим делом, иначе оно неизвестно куда еще заведет.
Спустившись по лестнице, парень замер в дверях и принялся рассматривать обеих женщин, хлопочущих на кухне. Это сразу напомнило дом в Отречении, как они готовили всей семьей, опять нахлынули воспоминания. Кара так органично вписалась вот в эту кухню, смеялась, суетилась, переговаривалась с женщиной... Такая домашняя, уютная обстановка заставила почувствовать давно забытое тепло и, поддавшись порыву, он зашел, обнял ее сзади за талию и поцеловал в шею.
— Привет, любимая, что готовите?
Он сразу же отошел, а она еще долго не могла справиться с собой. Он обнял ее, как будто они, и правда, женаты, причем недавно, когда новизна ощущений еще не прошла. Поцеловал так, словно они, и правда, провели горячую ночку... Все это привело ее внутреннее состояние в такую дезорганизацию, что Кара не сразу поняла, что на нее капнуло раскаленное масло, и вскрикнула от боли, когда на руке уже стал наливаться пузырь.
— Что случилось, милая? — бросился к ней Калеб, хватая за руку. - Так, ожог второй степени! Лурдес, у вас есть аптечка? Срочно, нужна регенерация!
— Ну сыночек, откуда же у нас такая штуковина? — замела хвостом женщина. — У нас отродясь...
— Быстро побежали, — Калеб подтолкнул девушку к выходу. Ей больно, очень больно, но его забота приятна, хоть и удивляла безмерно.
У Джоанны оказалась регенерирующая мазь, и Калеб, присев на корточки, стал осторожными движениями наносить легкую субстанцию на ожог.
— Тебе не больно? — тревожно спросил он под недоуменным взглядом Джоанны.
Кара нашла в себе силы только покачать головой из стороны в сторону. Парень поджал губы.
— Зачем обманываешь, я знаю, что это больно, много раз обжигался маслом. Ты потерпи, сейчас все пройдет, — он наклонился и стал дуть на рану. Кара сидела и не знала куда себя деть. Ей так... необычно, странно. О ней заботился, этот надменный и едкий парень... Почему? Зачем? Он задумал какое-то издевательство? Опять над ней как-то хочет пошутить?
Калеб поднял на нее глаза и наткнулся на изумленный взгляд. А чего ты хотел, парень? Ранку помазал и все, она твоя? С лидером Бесстрашия потягаться захотел? .. Если ей такие мужики нравятся, то тебе... вообще без шансов. Прав все-таки Джером, она очень красивая, хоть и не бросается ее красота с первого взгляда. Смотрит на него сейчас сверху вниз, ее губы подрагивают, кажется, она смеется над ним. А он идиот, расселся тут и пялится на нее, как кот на сметану.
— Кара, — он встал и поднял ее за собой, — ты не хочешь пойти позавтракать? Лурдес готовит такие аппетитные блинчики, что у меня сейчас слюна будет капать прямо на воротник, как у идиота, —эрудитка хихикнула, подавив желание спросить почему «как», но не стала этого делать, а поднялась и кивнула. — Их запах чувствуется даже здесь, — он взял ее за ладошку, пристально рассматривая и отмечая, что от ожога осталось только бледное пятно на коже, — пойдем.
* * *
Завтрак удался. Они вместе накрыли на стол, в середине которого возвышалась такая огромная гора блинчиков, что когда Кара оказалась с другой стороны стола, ее не было за ней видно. Калеб приготовил заварной крем, потрясающе вкусный, и они вчетвером умяли все это великолепие почти целиком.
— Что-о-о? — протянула сытая Кара, когда заметила, что Калеб пристально смотрит на нее. Она только что отсмеялась над шуткой Джерома и все еще продолжала улыбаться.
— У тебя крем, вот тут, — палец сам собой потянулся к ее губам, убирая крем с уголка, и задержался там невольно, а Кара, поддавшись какому-то сумасшедшему порыву, не отрывая от него взгляда, приоткрыла рот и облизала палец одними губами. Этого Калеб вынести уже не смог.
Палец моментально сменили губы, в голове все помутилось, дышать стало невыносимо тяжело, а сердце моментально пошло вразнос. Поцелуй вышел страстный, неистовый, глубокий... Калеб, прикрыв глаза, ощущал всю прелесть ее нежной кожи, обхватив ладонью ее лицо, а Кара, подавшись навстречу всем телом, прижималась к нему грудью. Она ответила ему сразу же, будто только этом и думала, и осознание того, что она хотела поцеловать его не меньше, чем он ее, совсем срывала крышу, лишала разума. Отрываться от нее не хотелось совершенно, только одно желание пульсировало во всем теле —продлить этот момент навечно. Кара была такая сладкая после крема, вишневого варенья, на этой кухне, пропахшей выпечкой... Он прижимал к себе девушку и четко осознавал, что прекраснее в жизни с ним не происходило ничего. Она растворилась в нем, поддалась, она вся в его руках, в его власти — делай со мной, что хочешь... А он хотел. Он сейчас полжизни отдал бы, чтобы этот поцелуй случился на час раньше, когда ее ножка была зажата между его ног. И тогда — он точно знал — его бы уже ничего не остановило...
— Калеб... — прошептала ему в губы девушка, заметно задыхаясь, — нам надо ехать. Надо, Калеб.
Ехать. Точно, мы должны куда-то ехать. А куда? А, ну да, на полигон, чтобы Кара встретилась там с лидером. Эта мысль не только отрезвила, но еще всколыхнула унявшееся было раздражение.
— Да, точно. К лидеру твоему, — стараясь скрыть свой немного чумной взгляд, он отстранился, порывисто вскочил и, не глядя больше на Кару, убежал наверх.
— Он не мой! — крикнула ему вслед Кара и только сейчас обнаружила, что на кухне они были совершенно одни.