П.Н.И.

Ты в маске черной и чудной

Пляшешь на сцене как пес заводной.

Не песня заводит твой разум пустой,

А флюид этой морды дикой.

Исчезло людское в движениях твоих,

Резкие игры, закрался в них псих.

Зато окружение ликует вокруг,

Разве волнует судьба балагур?

А в темном углу, сокрытом от глаз,

Он корчится, сбросив маску с пустого лица.

В мучительной боли, как метастаз,

Сжирает певца прошедший экстаз.

И в новом танце двигается он,

Мокрым холодным телом обнимая пол.

Глаза видят лишь тот дикий оскал,

Желанный и томный его выход в астрал.

Но кто же он, лежащий на полу?

А может пел в театрах он,

Руками подавал еду?

Клятвой держал обет с другой?

Ослепительной улыбкой провожал ее домой?

Магическими чудесами обладал,

А может и людям гадал?

Не знаю... он же балагур.

И слышит он во тьме знакомый стук,

Пришел к нему знакомый друг.

Тонкая, почти прозрачная рука

К лежащему протянута.

Пожавши руки после долгой разлуки,

Вечные друзья устремились в пляс,

Под треск костей и стуки барабана,

Ему был обещан выход из этого ада.