Как твое имя?

Зангетсу - это его имя, оно было олицетворением его сути - невероятная смесь, преданного духовного меча, готового защищать своего повелителя и кровожадного пустого живущего по воле обнаженных первобытных инстинктов, обостренных многолетним неутолимым голодом. Его никто и никогда так не называл, это определённо печалило всеми забытый зампакто, о котором лишь изредка вспоминал собственный Король, да и раздражающее воплощение Яхве, что всегда ошивается неподалеку. Одинокий меч, томимый в этом бескрайнем, однообразном мире, не слышавший своего имени уже... на самом деле никогда не слышавшем.

Король никогда не звал его, не просил помощи, для него он оставался лишь безликим объектом слепой, но не беспочвенной ненависти, казалось, молодой шинигами даже под страхом смерти не придет к собственному зампакто за помощью. Рыжеволосый юнец никогда не посещал его одинокий мир, ставший самой настоящей тюрьмой, не говорил своим низким тихим голосом, не слушал мольбы отчаявшегося меча, да и причин на самом то деле не было, а от этого становилось лишь невыносимо больно. Когда шинигами не зовет свой зампакто по имени, когда отрицает его существование, не признает частью себя, Зангетсу рассыпается прахом, растворяясь по ветру в очередной бури чувств собственного хозяина.

Зангетсу - имя, по нездоровому белокожего пустого, обладателя золотых, даже скорее ядовито-жёлтых, глаз с черным белком, извечно хищным оскалом на лице и белоснежными зубами. Физически точная копия Куросаки Ичиго, но диаметрально противоположный характер и обостренные инстинкты всегда разделяли их, однако эти двое всегда оставались едины, являясь частью одного целого, двумя сторонами одной монеты, так самоиндефицировал себя пустой - неотъемлемой частью Короля. А коротал он свой век и даже не один, и не два в этом унылом внутреннем мире Куросаки Ичиго, бесконечные небоскребы, куда не посмотри однообразные сооружения из стекла и бетона, облака плывущие, по только им известным маршрутам, нескончаемое одиночество среди холодных стен бескрайней тюрьмы.

Здесь ничего не происходило - этот мир находился в стагнации, не менялся, он был до болезненного постоянен, в то время как звериная натура Зангетсу, хотела действия, адреналина в крови и битв на грани жизни и смерти. Здесь, в этом злополучном месте, в котором он как в тюремной камере заключен уже на протяжении многих лет было только болезненное одиночество. Единственное, что менялось так это погода и к сожалению, в большинстве своём только в худшую сторону, часто лили дожди - Король грустит, часто гремел гром - Короля что-то беспокоит, редко, но все же бывали и бури, граничащие с истерикой и полной апатией. А когда все бескрайнее пространство этого абстрактного места заливала вода - наступала депрессия. Зангетсу злился, проявляя все сдерживаемые чувства в полной мере, но вовсе не потому что его не устраивали погодные и условия этой бескрайней тюрьмы, злился на себя, за то что не может помочь, за то что медленно убивает Короля.

Иногда здесь наступали проливные дожди, в эти отвратительные дни, что с трудом поддавались подсчету, всегда было страшно, никто не знал, что может вытворить Куросаки Ичиго в подобном состоянии, а гадание на кофейной гуще, которой во внутреннем мире шинигами и вовсе не водилось, было занятием бесполезным. Все что оставалось Зангетсу - ждать. Нескончаемое ожидание пожалуй было самой ужасной часть его существования, а приход осенних дождей и вовсе нагонял ужас на его звериную натуру, что стремилась вырваться из заточения, любыми средствами защищать этого юнца, разрывая всех и каждого на своем пути. Страх неизвестности, как это не удивительно, но даже Зангетсу знал, что это такое, порой ему так и хотелось вырваться в Мир Живых и занять место Короля, лишь бы тот не натворил делов. Лишь бы был жив, и не важно какой ценой, неважно сколько душ придется загубить ради него, цена не имела для него значения, как и его собственная жизнь.

Хичиго Широсаки - это его прозвище, которое он придумал ещё тогда, давно когда ему вверили роль безжалостного пустого, коим он и являлся на протяжении всего своего существования. Поначалу его это вполне устраивало и если подумать никакую роль но тогда и не играл, Хичиго действительно был отвратительной тварью, пожирающий души плюс, шинигами, себе подобных в конце концов, все лишь бы утолить это чувство голода, бравшее вверх над здравым смыслом, в крошечных зачатках самосознания. Время шло, все менялось, так и Зангетсу, претерпел свои метаморфозы - обрел разум, несравнимую силу, подавил пресловутое чувство неутолимой нужды, однако он все еще оставался собой - бесчеловечным существом, по кровожадности, не сравнимым не с одним из своих сородичей. Но, не смотря на свою природу пустого, Хичиго все ещё был и будет зампакто, сохранение жизни этого опрометчивого рыжеволосого идиота, раз за разом сующегося в самое пекло, хоть его Король так и не считал, Широсаки дорожил своим Повелителем, как никто другой.

С того самого момента когда его Король взошёл на трон, а Хичиго стал его Рабочей Лошадью, он начал меняться, голые инстинкты прикрытые лишь извечной костяной маской и дыра в груди указывающая на отсутствие сердца и каких-либо чувств, в этом, давно преданном забвению теле, уже не так сильно грызли подкорку мозга Хичиго, как раньше, толкая его не ужасные зверства. Когда он думал о своём Короле, что как солнце освещает его беспросветную тьму, сосредоточенную в груди, где вместо хладной плоти была идеально ровная круглая сквозная дыра, ему становилось легче, казалось мир сузился до одного человека и событий крутящихся вокруг его персоны, остальное было не так уж и важно.

Это необычное чувство проявлялось по разному и причиной того, могла стать любая мелочь, пришедшая в голову обеспокоенному зампакто, однако, когда речь заходила о Короле, в его дыре каждый раз начинает неприятно саднить. Зангетсу временами начинал задумываться, что Король заставляет его становиться человечней, что оказалось правдой, но принять этот факт Широсаки, по непонятным ему самому причинам, сейчас просто не мог. Безумный голод и кричащие инстинкты в его голове затихали, когда рядом был он, казалось мир вокруг него сходил с ума.

Хоть пустой этого и не показывает, но раз за разом сталкиваясь в новой битве с Королём, вновь и вновь скрещивая с ним мечи, высекая алые искры, становилось все сложнее держать в руках оружие. Руки просто тряслись, а вес этого чернобелого тесака, казалось рос в геометрической прогрессии, Хичиго приходилось с каждым разом не только переступать через себя, чтобы продолжать битву с Королём, но и бороться с самим собой, что с каждым разом выходило все хуже и хуже. Каждая рана, казалось отдавалась шрамом на его собственном теле, белоснежная кожа закрытая многочисленным слоями ткани, была исполосована длинными кроваво-красными отметинами - наказание занпакто, посмевшему пойти против своего шинигами.

Он не мог, просто не смел причинять боль тому, кого сам назвал своим королём, а тем более поднять на него меч, сама его природа не позволяла так поступать, противясь всем своим существом. Но ему как и многим из нас приходится играть роль, роль бездушного пустого, коим он и был до определённого момента своей бесконечно долго тянущейся и не имеющей смысла жизни. И только мысль о том, что Хичиго заставляет своего Короля становиться сильнее, помогает ему на пути исполняющего обязанности шинигами, спасала от тянущей боли в дыре. Хоть, воплощение Яхве и обладало недюжинной силой этого было недостаточно, духовная сила Короля росла непозволительно быстро, и если неправильно с ней обращаться, она попросту разрушит его душу, подобное просто не могло остаться незамеченным, Куросаки стал потенциальной угрозой для Общества Душ, Ичиго стал угрозой для самого себя.

Особо тяжёлым периодом для Широсаки стало постижение Королем банкая, там должен был появиться он, не это жалкое воплощение сил квинси, доставшееся юному шинигами ещё от своей матери, а он, именно пустой мог дать ему то к чему так стремился Король - сила. То что сейчас имел Король, не в какое сравнение не шло с силой истинного зампакто, а ненависть и отрицание его существования, только усугубляли и без того шаткое положение. Отрадой для зампакто становилось то, что Король не желает силы, ради силы, не уподобляется Хичиго, не живет бесконечной погоней, а самоотверженность Куросаки вдохновляла и жителей его внутреннего мира.

В действительности Хичиго никогда не пытался захватить тело Короля, а угрозы были скорее для поддержания образа и чтобы рыжеволосый не расслаблялся, ну а в крайнем случае спасение от потенциальных угроз. Зангетсу никогда не жалел себя, он не испытывал страха, умереть за Короля было не страшно, умереть за своего Короля он желал больше всего на свете, такая кончина упокоит его душу и он сможет уйти без сожалений, так Хичиго считал уже долгое время.

Битва с этим аристократичным кирпичом Бьякуей, который еще в первою встречу довёл вспыльчивый занпакто до истерики с пеной у рта, сильно ударила по Хичиго, его Король мог умереть, но Широсаки и помыслить не мог, что произойдет если юного шинигами не станет. Зангетсу за свое довольно долгое существование, во внутреннем мире Короля успел испытать весь спектр эмоций, по отношению к этому рыжеволосому чуду, чего там только не было: ненависть, зависть, желание убить и мстить, безразличие, равнодушие, сочувствие, сопереживание, а закончилось все беспокойством и опекой. Однако в то мгновение Хичиго впервые испытал страх и как пустой тогда почувствовал, не он один боялся, все же было отрадно, что где-то на задворках сознания Король мало мальски дорожит их жизнью.

Тогда случилось, то чего так хотел, а теперь боялся Хичиго - внутренний мир Короля начал меняться, он рушился и это явно было не то, чего так горячо желал Широсаки. Сначала это были просто толчки, словно маленькие землетрясения и ничего более, Подобная сейсмическая активность вызывала беспокойство в душе белокожего пустого, что-то надвигалось, что-то способное убить из всех, внутренний нир начал дрожать словно натянутая струна, а уши словно забили ватой, не давая понять, что происходит вокруг. Но потом резко обвалился соседней небоскрёб, вода начала заполнять все вокруг, а облака налились кровью и это уже зародило ужас внутри Зангетсу, а разум просто отказывался принимать происходящее, пора было принимать меры, иначе Король просто умрет и они оба утонут в бескрайнем океане среди обломков, разбитого стекла и торчащей во все стороны арматуры.

В тот момент когда они оба поняли, что прямо сейчас Ичиго стоит на грани жизни и смерти он вспомнил, в его груди где должна красоваться дыра, неприятно засаднило, он вспомнил давно забытою мечту. Зангетсу всегда мечтал чтобы Король назвал его по имени, но звал Зангетсу в каждой битве, но Король всегда звал силу квинси - воплощение Яхве, живущие внутри него. Это его задевало, было не только тяжело морально, но и почти физически больно. Король его игнорировал, Король его боялся, Король его ненавидел. Но не был для него зампакто, Хичиго устал, устал играть эту роль маньяка психопата и только и делать, что заставлять Короля становиться сильнее. Он играл роль, роль которую терпеть не мог, ему не хотелось быть таким. Зангетсу мечтал услышать из уст Короля СВОЕ имя, которое произнесет его Король и был готов умереть за исполнение своей мечты.

Король смог выбраться живим и это было главное, ничего больше не имело значения, однако Хичиго не оставляло беспокойство, почему Общество Душ бездействует? Ему была прекрасно известна история вайзардов, и то что на Короля до сих пор не объявили охоту, значило только одно - зачем-то он нужен. А потом они встретили Айдзена, сдерживать свои инстинкты стало непосильной задачей, эта бесчеловечная дрянь, так и смотрела на Короля, как тот псих из двенадцатого отряда. Все встало на свои места - Король станет пушечным мясом, которому предстоит разбираться с проблемами Общества Душ, отдав свою жизнь за старика и этих отвратительных шинигами, которых так и хотелось растерзать на маленькие кусочки, пожирая каждую частичку из духовной силы. Его Король никогда не умрет, даже если сам того пожелает Зангетсу не отпустит его, положит к его ногам шинигами, пустых, вайзардов, арранкаров, не важно кого, он проложит Ичиго дорогу к жизни трупами его врагов, достает хоть из глубин Ада, и заберет в Мир Живых.

Паника накрыла Зангетсу с головой, нужно было в срочном порядке что-то решать, укреплять их связь как зампакто и шинигами, разбудить силу пустого, квинси, и каким-то образом заставить их взаимодействовать, не смотря на враждебную природу, наращивая силы в ударных темпах. Хичиго представлял, что может вытворить Айзен и сбор новой Эспады был наиболее вероятным исходом, а значит без его силы Король не переживет эту войну. И тут думы Зангетсу стали еще мрачнее чем были до этого, последнее, что станет делать этот рыжеволосый упрямец - выслушивать лекции о собственной безопасности и насколько же Готей-13 нелицеприятная организация. Яхве же напротив был поразительно спокоен, казалось, не было смертельной опасности, не было почти полного разрушения этого проклятого места, хотелось сожрать этого однорукого старика с потрохами, на крайней случай убить и разорвать на куски, разбросав по идеально чистым окнам стеклянных многоэтажек. Сущность пустого так и рвалась врять вверх над разумом, но сейчас было не время впадать в первобытное состояние, а стресс, нескончаемые волнения и напряжение делали свое дело, дошло до того, что Хичиго пытался свести с ума Короля, нужно было принимать экстренные меры, вот только ситуация, казалось все более безнадежной.

Так шло время и Хичиго не заметил, как вода во внутренним мире начала подниматься, а дожди лили все чаще. Зангетсу ненавидел дождь, оставаться одному в этом перевернутом мире и слушать, разбивающиеся о бесчисленные небоскребы капли было невыносимо. Король находился в странном состоянии, грустил, размышлял о чем-то, понять было сложно, но беспокойство все продолжало нарастать.

Только в один день все переменилось, дождь прекратился, грозовые тучи растворились в воздухе, смешавшись солнцем зените. Тогда Король пришел к нему.

- Как твое имя?

Тогда в непроглядной тьме наконец наступил рассвет.