"Сплетницы"

Прошло всего лишь несколько минут, и, казалось бы, Сонхун полностью успокоился. Увидев это, Юна решила с какой-то осторожностью спросить о том, что случилось. Для чего спросить, если она знает? Но по сути то она не знает, да и не полностью уверена, что это было видео, которое она снимала. А вдруг Джейк ранее уже все снял это и  показал? И хоть она хотела спросить с осторожностью, однако её в голове девушки слышно не было.

— Что случилось? — совершенно обыденно спросила девушка, посмотрев на друга через стекло. И сейчас она поняла, что это не было не только не осторожно, но и достаточно громко.

И вместо ответа Щин услышала лишь усмешку. Она то вопросительно посмотрела на друга, который сейчас медленно, с каким-то грубым и несвойственным ему выражением лица посмотрел на подругу.

Меня тошнит от поддельной тебя, Щин Юна.

Он мог бы произнести это вслух, но вместо этого одним движением руки снёс поставленное сотрудниками полиции стекло, чем напугал девушку и заставил обратить на себя внимание всех находящихся в зале.

— Я ненавижу тебя, — это ещё ровный голос, показывающий всю его ненависть к ней, — Щин Юна!

И тут он кричит во всю и встаёт со стуле, взяв за шиворот, тем самым подняв её, рядом сидящую девушку. В его глазах читалась бешенная злоба. Он так яростно смотрел на неё,  был готов сотворить с ней что угодно и сейчас. Юна же смотрела на него с видимым страхом. Все взрослые, да и подруги девушки и друзья парня, поднялись с полнейшим беспокойством. Сотрудники полиции тут же побежали разнимать девушку и парня. Ведь тот силён, а девушка слаба. Он может серьёзно ей навредить.

— Это ведь ты сняла!

Это не было вопросом, даже если он кричит. Для него это было фактом.

— Я поехал в Чеджу с тобой! Это ты куратор!

В это время его друзья держали его и пытались высвободить подругу, хотя так её уже не назовешь, из хватки друга.

— Вот именно!

Только крикнула Юна, как она тут же была высвобождена из хватки Сонхуна при помощи полиции, трёх, хоть и мало помогающих, подруг и пятерых друзей парня. Все остановились, ведь слова девушки шокировали их. Также остановился и Сонхун. Однако кровь в нём ещё играла, поэтому злость никак не уходила. И, чтобы ничего не вытворять и прослушать, что скажет Юна в оправдание, Сонхун сжимал руки в кулаки.

— Вот именно, что мы поехали вместе!

Юна тоже была очень зла. Зла на то, что парень так отреагировал, хотя его понять можно, что тут же взял её за шиворот, что мог легко и просто начать бить её, да и какая-то несправедливость играла, но она не забывала и про себя любимую. Ведь никому не должно стать известно, что она играет в этом главную роль.

— Я всегда была рядом с тобой! Мы всегда куда-то ходили вместе, из-за чего нас называли парочкой! А оказывается, я просто прикрытие!

Может и у Юны накопилось? Может она давно знала, что она лишь прикрытие и всё время думала, для чего? Может ей и вправду было обидно, что ею просто напросто пользуются?

— Да, ты моё прикрытие, — так просто и спокойно ответил Сонзун.

Почему-то это было настолько просто, что никто, в особенности Юна, этого не ожидали. Именно поэтому она приоткрыла рот и даже усмехнулась, а тело чуть размякло, расслабилось.

— Да, я гей, мне нравятся парни. Да и у меня хороший опыт отношений с ними, — Сонхун даже начал улыбаться.

Пора действовать. Пора действовать, Юна!

Юна начала трястись. Подруги знали, что у неё такое происходит, когда она сильно злиться или сильно плачет.

— Зато ты.. — это было тихо. Так тихо, чтобы идеально передать обиженную и даже в какой-то степени унижение девушки, у которой сейчас текут слезу по щеке, произнесла она. — Ты мне нравишься Сонхун! Нравишься!

Эти слова выбили парня из колеи, да и всех остальных. Ну конечно, Юна же такой драмы добавила: слезы, усмешка, признание в любви, а сейчас уже громкий плач из-за какого-то предательства.

Ранее, Сонхун, она была твоим прикрытием. Теперь же это ты её прикрытие.

Это вполне логичный ход, чтобы избежать подозрений, хотя бы на первое время, и трое это поняли. Ну, конечно, они поняли. Они ведь отлично знают свою подругу, да и сами бы предприняли этот метод.

— Я тебе нравлюсь?

Злость утихла. На её место стало недопонимание. Поначалу он смотрел ей в глаза, но она не осталась стоять на место. Подруги, подыгрывая ей, принялись просить сотрудников полицию увести её отсюда. Поэтому с неё взгляд, всё ещё полный непонимания, перешёл вниз, на то место, где только недавно стояла девушка. Этого также не понимали и его друзья.

— Тебе следует успокоиться. За мной.

Однако он не был освобожден от полиции и гневного взгляда директора, когда покидал зал. Теперь на него смотрели не с жалостью или насмешками, а со страхом, а на уходящую девушку с беспокойством и жалостью.

— Вот это, конечно, драму накрутили.

— И не говори. Такое чувство, будто дораму по первому каналу просмотрела.

Девушку и парня отвели в туалет. Однако Юну успокаивали подруги, которых впустили вместе в помещение. Сами же мужчины остались стоять и охранять девушек. Сонхуна же отвели одного, чтобы он промыл лицо и полностью успокоился. Но, конечно же, сейчас подпускать его к Юне было запрещено.

— А она великолепная актриса, такую драму развела, что я и сам поверил. Аж слезинка от такой печали потекла.

Парень изобразил слезу, но тут же рассмеялся, принявшись и дальше смотреть за кучкой, по его мнению, отбросов в помещении, в котором они, кстати, около трёх часов.

— Отлично действовала, — тихо произнесла Сакура, смотря на подругу, которая по-прежнему притворялась плачущей.

Прошло несколько минут, как подруги "успокоили" девушку, и теперь они могли нормально поговорить.

— Этот Джейк и вправду решил отомстить парням, но и нас он затронул. Не думаю, что это было случайно. Уверена, что он знал, что так и произойдет, поэтому специально показал видео.

Все понимали, что то, что сказала Сакура было правдой. Однако ни одна из подруги не знала, как им их этого выкрутиться.

— Если бы мы только знали слабые места Джейк, хотя бы одно, мы могли бы воспользоваться этим и подставить его.

— Я могла бы предложить выставить моменты прошлых годов, когда Сонхун и Джейк встречались. Однако у нас нет этих записей, да и сейчас это очень бесполезно. Никто всё равно не знает, как выглядит Джейк.

Это и беспокоило четырёх.

— Если так подумать, то и мы теперь жертвы, — неожиданно после минуты раздумий и тишины произнесла Сольюн. — Ведь у нас нет компромата на Джейка, а у него есть наши материалы, компромат на нас самих и даже материалы, от которых у нас нет доступа.

— Из-за этого мы и не знает, как лучше поступать, — с натяжным вздохом произнесла Юна, встав напротив зеркала и поставив руки на раковину, глядя внутрь её.

— Мы и так сейчас в подозрении, навряд ли нам что-нибудь поможет, — как-то скептически произнесла Сакура, повернулась к зеркалу спиной, при этом скрестив руки, и прислонилась к раковине, чуть присев на неё. Две подруги тоже вздохнули и сложили руки, но так и остались стоять.

— Может ,мы временно и ушли из подозрения, однако мы и вправду вновь можем стать подозреваемыми. Кажется, нас отсюда больше не выпустят.

Теперь это при разговоре и сама Вонен облокотилась только об стенку правым боком так, чтобы лицезреть подруг.

— Меня вот очень интересует, как легко Джейк получил информацию из ноутбука Сакуры, — вдруг задумавшись об этом, с неким интересом и даже испугом заговорила Сольюн. — Хоть мы и не застали видео, но я уверена, что это было то, что снимала Юна, да и реакция Сонхуна об этом говорит. Ну а это видео было только на ноутбуке Сакуры, так ведь?

Та вопросительно посмотрела на подруга. Так же сделали и Юна с Вонен. Однако та лишь кивнула, тоже на них посмотрев. После этого подтверждения всё замолчали, задумались. Юна задумалась так, что её лицо изменилось на очень подозрительное, и она выпрямилась, тоже сложив руки на груди.

— Мне с самого начала казалось, что он странный, — она резко развернулась на подруг, но тут же принялась ходить по всему маленькому посещению, при этом приводя свои доводы: — Он так легко согласился, так легко рассказал о секретах шестерых. Но что самое интересное, он появился неожиданно и, вроде бы, в самый нужный для нас момент.

— Ага, — как-то грубо произнесла Вонен и закатила глаза на их ошибку о том, что они считали Джейка уж очень нужным на тот момент. — Прям нужный он был.

Трое тоже понимали, что это была ошибка, но откуда им было знать, что всё так развернется.

— Ладно, могу сказать, что вся ситуация здесь странная, и даже в какой-то момент мы сами виноваты. Например, в том, что мы убрали директора и завуча, — продолжила Юна, однако её рассказ продолжила Сольюн.

— Да, надо было раскрывать их в самый момент. Хотя, кто знает, может быть мы и сами могли уже умереть от его руки.

В её голосе чувствовалось недовольство и раздражение, да она трясла ногой и тоже закатила глаза. Вонен и Сольюн уже были на пределе. Они так сильно нервничали из-за всей этой ситуации. Ведь если всё прощается — прощай жизнь, привет тюрьма. И не на два или даже пять лет. Их срок пребывания им неизвестен, но навряд ли он будет так мал.

— Ещё ничего такого не произошло, а вы уже волнуетесь, — очень даже серьезно и немного с укором с присутствием грубости произнесла Юна, оглядев двух особенно нервных. — Мы долго засиделась, пора выходить. Но не нужно быть столь нервными. Они сразу почувствуют неладное.

Юна сразу направилась на выход. Сама она тоже была раздражена, вот только выходкой двух, которые вместе с Сакурой направились за ней. Когда они вышли из туалета, то Юна была успокоившийся, но грустной, да и щеки и глаза чуть опухли из-за слёз.

— Я так пыталась вымыть лицо, лишь бы не было видно этого безобразия.

Хотя нет, она того не делала, лишь бы было видно, что она не в лучшем состоянии и что это она здесь жертва. В это время из мужского туалета вышел Сонхун. Однако те, сразу приметив девушек, остановили его одним движением руки. До этого он смотрел вниз, ну а теперь смотрел вперёд, из-за чего в первую очередь увидел Юну. Сейчас не было более той злости. У него были смешанные чувства, что он не знал, куда ему деваться. Этого и хотела добиться девушка фразой "Ты мне нравишься". Ведь именно из-за этой фразы парни чаще всего затупляются, теряются и останавливаются делать то, что хотели сделать ранее. Такое бывало часто и это во всяком случае спасало и веселило Щин. Ведь пока парень в ступоре, она усмехалась и спокойно уходила.

— Кстати, да, она использовала то же, что и на мне. А ты не меняешься, сестрёнка, однако с памятью у тебя что-то плоховато. Думаю, её нужно исправлять.

Парень ухмыльнулся и принялся искать что-то в ноутбуке, точнее, не что-то, а новую новость, которая точно потрясёт всех, а в особенности Юну, которую родители завели к психологу и фактически заставили забыть то, что произошло два года назад, точнее, отец, которого так любит младшая и в которого она так верит, заставил.

— Вскоре ты не сумеешь показать шоу. Точнее, для меня это прекрасное шоу, а для тебя — катастрофа.

Лишь девушки зашли в зал, экран тут же вновь стал черным. Все всполошились и тут же подумали, что опять будет что-то новое и очень интригующее. И Юна ожидала всего, но только не себя. На экране её гостиная. Она быстро убежала в неё и с ненавистью посмотрела назад.

— Доченька, послушай меня.

Это был её отец. Она не помнила такого, ведь она никогда не ссорилась с отцом, поэтому её лицо и в правду осунулось.

— О, а вот и настоящая эмоции, Щин Юна. Может ты и королева эмоций, но настоящую от подделки легко отличить.

— Не называй меня дочерью! Иди лучше к своему сыну от своей любимой женщины!

Юна не ожидала этого. Никто этого не ожидал.

— Вот это что-то интересное, — с лицом полным шока произнёс Чонвон. — Юна точно не этот куратор.

Юна бы и далее смотрела, но неожиданно в ушах зазвенело, что она тут же схватилась за голову и чуть сгорбилась, перед ней предстали какие-то картинки, хотя она смотрела в пол, на оранжевый пол. Это были крики, разбитая ваза, плач. Это было огромное потрясение по стороны девушки и какое-то сожаление со стороны мужчина. Девушка кричала, плакала, разбивала и кидала всё, что только попадалось ей на руку, грозилась рассказать обо всём матери и вообще уехать от него, а он отвечал совершенно спокойно, с некой ноткой раскаивания, пытался переубедить дочку, смотрел на неё с большим сожаление и беспокойством за её состояние, ведь она может пораниться, а ему это не нужно.

Трое, как в прочем и все, ведь все с интересом смотрели на экран, заметили, сто с главной обсуждаемой на данной момент плохо только тогда, когда она, всё ещё держась за голову, сгорбившись и закрыв глаза, упала на пол и принялась кричать из-за пронзительной боли в голове. Все всполошились, а в особенности рядом стоящие подруги и сотрудники полиции, которые тут же спохватились. К ним подбежала медсестра и следователь. Один из парней взял девушку за руки, пока та начала кричать сильнее и качаться из стороны в сторону, что тот не мог её нормально удержать.

Юна чувствовала сильную боль. Такое чувство, будто её предали, будто её разорвали на мелкие кусочки, ну а чтобы их заново собрать, они использовали многогранный супер-клей, из-за которого она больше не помнила плохого и даже не было случая вспомнить, что и нужно было вспомнить. Юна всё видела эти обрывки. В воспоминаниях она разбрасывает семейные фото, и некоторые куски осколков ранят и её. Тогда она ничего не чувствовала, а сейчас чувствовал в несколько раз больнее.

Крики её стали пронзительны. Её положили на пол, чтобы ввести усыпляющий укол. Но не успевают его ввести, как из-за всех воспоминаний, которые были такими, будто она прямо сейчас их и поживает, и сильной боли девушка отключается в сию минуту. Взрослые встали в ступор, переглянулись, взяли девушку на руки и выбежали из зала. Троим её подругам было запрещено. Их прямо заставили сесть на свои места, хотя они выглядело беспокойными и напуганными. Да сейчас все были напуганы из-за состояния той самой отличницы, у которой, вроде как, идеальная семья. Сонхун не видел всего этого зрелища, так как находился под надзором следователя в кабинете директора.

Что-то много следователей в этой школе.

Эта мысль могла посетить лишь те головы, кто выходил из зала и вообще шел на допросы. Ведь в кабинете был другой следователь, не тот, кто его допрашивал первый раз.

Они что, через каждые полчаса сменяют друг друга что-ли?

Да, допрашивал его недавно один. Тут не пошло и двадцати минут, как он вышел, и вместо него спокойно зашёл второй, который тоже, вот только уже через полчаса, ушёл, и на смену ему пришёл третий. Однако два последних не пытались у него что-то спросить, пока третьему не позвонили. Он не покинул кабинет, а просто спокойно выслушал при парне. И после бросе звонка он тут же положил руки на стол, сев прямо напротив парня, и принялся пристально на него глядеть.

— Ты, наверное, думаешь, что во всём виновата Щин Юна.

Это не являлось вопросом, и Сонхун это понял.

— Не наверное, а так и есть.

Мужчина вздохнул и отклонился на стул.

— Зря так думаешь.

Сонхун вопросительно глянул на мужчину и поднял бровь в ожидании того, какое оправдание выпалит тот.

— Она тоже подверглась нападкам этого вашего куратора.

По выражению парня детектив сразу понял, что тот явно этого не ожидал, поэтому принялся рассказывать полностью.

— Была ссора между ней и её отцом, но, кажется, она этого не помнит. Ведь любой нормальный при такой ситуации не начал бы хвататься за голову, падать и во всю кричать, уворачиваясь, — детектив глубоко вздохнула. — В вашей школе такая хрень происходит, что и вправду не догадаешься, кто враг, а кто друг, и вообще есть ли здесь друзья.

Сонхун и сам об этом задумался. Он задумался о том, что произошло недавно, а именно обдумывал своё поведение после показа видео и прихода подруги. Он сразу стал винить себя в том, что обвинил ее, накричал и чуть бы не ударил. Поэтому он потрепал свои волосы и склонил голову.

— Ладно, мы ошиблись насчёт них, но кто по итогу этот куратор? Неужели и вправду Джейк? — тихо рассуждал Чонвон.

— Если да, то какой смысл ему сливать Юну? Кстати да, он слил по одному из двух компаний. Сначала Сонхун, потом Юна. Интересно, кто следующий? — со вздохом сухо произнёс Сону.

— Если так посудить, то кто-то из нас, — предположил Чонсон с усталым вздохом и со сложенными руками на груди, но смотрел он вперёд и подразумевал пол "нас" именно их компашку.

— А после кто-то из них троих, — с тем же вздохом произнёс Хисын и глянул на троих подруг через стекло. Они были тихи и смотрели вниз, тоже сложив руки на груди, с также с грустными лицами.

— Но какие у них могут быть проблемы? — неожиданно заговорил Ники. Казалось, что он произнёс это с каким-то укором и обидой, будто и они все такие идеальные. — Я удивлен, что Юна со своей идеальной семьёй имеет доволи интересный секрет. Даже не знают, какие у них секреты.

— Поверь мне, Ники, — произнёс Хисын немного даже грубо и глянул на друга, — в каждой семье есть секреты.

В этот момент Хисын нервно сглотнул слюну, однако всячески пытался не показывать свою нервозность, которую парни заметили уже после раскрытия первого секрета. О том, что Шин Джейк сводный брат Щин Юны, было уже всем известно. Поначалу это поразило их, хотя до сих пор поражает, но все они более менее успокоились. Однако директор всё был поражен тем, какая ситуация в школе.

— Это не школа, а какой-то бардак. Её пора уже закрыть, — с шокированным, а потом усталым и каким-то разочарованным вздохом, произнёс директор, склонивший голову.

Около него сидело уже двое следователей. Одна до сих пор сидела с первой ученицей, другая была у медсестры с потерявшей сознание.

— Родители учеников звонят. Как мы будем объяснять им текущую ситуацию? — оповестил один того, из-за чего тот опять же разочарованно вздохнул.

— Да, родители звонят. Кстати, что насчёт еды? — наконец-то директор поднял голову, — Ученикам пора есть. Уверен, они в полнейшем шоке. Надо их перекусом отвлечь.

И через несколько минут ученика старшей школы объявляют о том, что они могут пройти в столовую и поесть. И да, они и вправду были очень голодны, что они принялись бежать, однако их остановили и приказали идти спокойно. Именно приказали. Миен и Сонхуну тоже дали поесть, и те ели с удовольствием. Что насчёт Юны, то она не просыпалась, и, кажется, на данный момент не проснётся. Ей поставили капельницу, ведь её пульс был нестабильный. О самом её самочувствии неизвестно, однако Вонен посоветовала директору не распространять это, и ничего, а особенно о ситуации и здоровье девушки, не говорить её родителям.

— Кажется, она ничего не знала. Поэтому мы должны дать ей самой разобраться с ними, когда она проснётся.

"Самой разобраться" в их понятии дало не успокоиться, не смириться, а, как любит Юна, свершить суд на отцом. И на самом деле у Щин Юны, как и у трёх её подруг, есть множество секретов, и они не такие уж и ангелы, как о них говорят и вообще думают.

— Добрый день, дамы и господа, — неожиданно произнеся голос по всему зданию, из-за чего ученики остановились есть, говорить и даже посмотрела влево, ведь именно оттуда шёл звук. Но это был не человек, а просто голос по извещению, — Понравился вам мой сюрприз? Аххаха, вы удивлены? Ну конечно удивлены, ведь думали, что куратором является девушка.

Трое тут же напряглись, ведь это болван может взболтать, что они все это время делали.

По факту, это всё наши проделки. И всё было отлично, пока он ниоткуда не возьмись появился и отобрал у нас всё так легко.

Недовольно подумала Сольюн и продолжила спокойно есть.

— И, кажется, вам понравилось раскрытие тайны вроде как "идеальной" семьи Щин Юны. Однако у нас в школе есть только две идеальные группировки.

Хисын стал нервознее, ну а остальные две девушки и четверо парней напрягались. Также напряжённо сидел и Сонхун, поняв по голосу, да и вообще по знанию его секрета, кто является настоящим куратором.

— И в этой школе есть ещё один человек, у которого столь "идеальная" семья. Приготовьтесь слушать.

По его голосу можно было понять, что он улыбается, что это доставляет ему удовольствие. Ну а Хисын сжимал руки в кулаки, полностью напрягся и смотрел лишь в тарелку, ни на кого более. Это его состояние первым наметил Чонвон.

— Эй, что с тобой?

Он бы хотел дополнить, но услышал такой знакомый голос. Это был голос матери его друга, Ли Хисына. Три его подруги тоже это поняли, поэтому обомлели. Но ни те, ни те, ни сам Хисын никак не показывали причастность его семьи к этому. До одного момента... В тот момент засветился голос и самого Хисына, который конечно же узнали все. Опять перекатывания, опять эти любопытные взгляды только уже в сторону парня. Более он не хотел здесь оставаться. Поэтому он тут же встал и быстрым шагом направился прочь из столовой.

— Кажется, мы в ловушке Джейка, — первым произнёс мысль Сону как-то задумчиво и напряжённо.

— И это не закончиться, пока он не расскажет о нас всё самое плохое, тем самым испортив нашу репутацию, — также произнёс рядом сидящий Чонсон.

— Как вы узнали, что это Джейк?

Парни испугались тому, что кто-то из подслушал. Но их постигло некое облегчение, когда они, повернувшись, увидели трёх подруг, любопытно смотрящих на них. После быстрого перекуса парни и девушки тихо перебежали мимо сотрудников полиции, которые, конечно, хорошо следили за учениками, но больше интересовались недавними сплетнями. Зашли они в самое близкое и никому не нужное помещение: старый кабинет музыки, который стал второй кладовой. У Ники от Сонхуна был запасной ключ от этого кабинета, поэтому он его открыл и закрыл, при этом внимательно осмотревшись.

— Ну и что вы, ребята, такого сделали, что он так хочет вам отомстить? — с усталым вздохом спросила Вонен. Три девушки стояли с вопросительными взглядами, причем с какой-то осуждающей и обвиняющей ноткой, и руками на груди, причём стояли они напротив двери, точнее, напротив самих парней.

— Давайте присядем, — пригласительно произнёс Ники и указал рукой на стулья сзади девушек, выйдя к ним вперёд. Когда все тихо уселись, ведь любой шум мог привлечь внимание полицейских, а их внимание, конечно же, сейчас было лишним, то девушки в упор принялись смотреть на парней с тем же взглядом.

— На самом деле, — первым начал на удивление Сону, — два года назад много чего произошло. Например, сайт "Сплетницы" начал больше развиваться. Это как раз таки и стало некой причиной наших с ним ссор.

Трое переглянулись, ведь это очень интересная информация, к которой у них сейчас множество вопросов, однако они все исчезнут с течением времени, проведенного в этой каморке.

— Однажды мы узнали, — рассказ продолжил Ники, — что Джейк является куратором сайта.

Эта информация стала ещё интереснее. Ведь, насколько трое себя помнят, с Джейком они никогда не имели дело, и он точно не мог быть их соучастником.

— Однако сайт только развивался и не мел такие масштабы, как с Черен или сейчас. Мы до сих пор помним его первое дело, и это нас тогда взволновало, поэтому мы спросили, для чего он это делает. На это он ответил, что он действует не один, и человек, с которым он создал сайт, хочет лишь поразвлекаться с ней. Однако никто не ожидал, что в последствии она умрёт.

Трое переглянулись. Взглядами они как бы спрашивали друг друга, имела ли другая контакт с Джейком, ведь они поняли, о каком моменте идёт речь. Однако каждая мотала головой, поэтому мысль осталась одна:

Это Юна. Так она знала его ранее? Почему нам ничего не сказала? Почему до сих пор молчала? Какие у неё с ним отношения? И что случилось сейчас, раз он решил рассказать её секрет, о котором она даже нам ничего не сказала?

Девушки чувствовали обиду на Юну за то, что она такое от них таила, да и они чувствовали себя кинутыми, прямо как Хисын сейчас, который в туалете мыл лицо и ненавистно смотрел на своё отражение в зеркале, руки поставив на раковину.

Выйти из школы сейчас нельзя. Придушить этого конечного нельзя.

— Какой толк тогда от этой жизни?! — взревел парень, выпрямился и ударил правой рукой эту раковину. Но, кажется это его не удовлетворило, поэтому со всей силы ударил кулаком в зеркало, именно в своё отражение.

Рука так и осталась в этом положении. Кисть кровоточила, ну а парень смотрел на своё отражение в разбитом стекле с такой ненавистью, что он бы мог повторить недавнее действие. И он повторил. Вновь и вновь. Он был так зол. Ему и так никогда не нравилось то, что затеяла его мать, он и так злился и ненавидел её за это, он и так всячески пытался скрыть свою злость, ненависть к матери, к себе. Но сегодня это была последняя капля.

Стекло полностью разбито, что почти все остатки валялись на полу, что по итогу некуда было смотреть. Хисын более не видел свое отражен, оттого злость потихоньку отходила, но выходить из помещения он не собирался. Парень просто сел на пол, опершись об дверь одной из кабинок, и приподнял свою голову, закрыв глаза. Вокруг него находились осколки, он же просто задумался, ну или остался заснуть, оказаться там, где не будет этого ужаса, не будет этого всего. Он просто хотел исчезнуть из этого мира. Однако заснуть он никак не мог. Поэтому он тут же принялся рыться в карманах, ведь он скрывает от родителей, в особенно от матери, присутствие таблеток от нервов, — мать Хисына их отвергает, ведь в её семье всё прекрасно, у всех нормальная психика, оттого и нет необходимости их пить, — которые он пытался достать с трясущимися руками, ведь боялся, что кто-то прознает об этом. Однако всё рушиться, и таблетки выпадают из его рук.

Хисын ухмыльнулся, губы растянулись в улыбке, и сам он рассмеялся, вновь подняв голову. Однако тут же и забрал коробку и высыпал в рот всё оставшееся, а затем откинул пустую коробку в сторону. Губы вновь растянулись в улыбке, в широкой улыбке.

— Если умру, то это будет прекрасно.

И он закрывает глаза, пытаясь окунуться в счастливые моменты своей жизни. Некоторые моменты перекликались с теми, когда ему приходилось притворятся на публику. И так он и заснул.