2.2 Ханаюки. Переходная глава
Бакугоу вновь завёл шарманку о том, что его причуда на ином уровне, нежели "лузерские" способности остальных.
- Эй, но разве Мидория с Айзавой не собирались в Юуэй? - ох, кто-то же умудрился ляпнуть.
- Чё? - Катсуки смотрит прямо на меня, немного поджав губы. Инцидент с моим рассыпанием ещё не забыт.
- Да, мы хотим поступить в Юуэй, - киваю, позволяя волосам с тихим звоном превратиться в лепестки, - надеюсь, ты не имеешь ничего против, Каччан?
Он молчит, хмуро сводя брови.
- Нет. - вскидывает подбородок и отворачивается.
То, что у меня есть неплохой рычаг давления на Бакугоу, я прекрасно понимаю. Чувство вины пусть и незаметно, но гложет нашего взрывоопасного одноклассника.
И благодаря этому, я иногда могу выклянчить у него шоколадки.
Катсуки конечно сперва ведёт себя как еврей в десятом поколении, но всё же покупает и раздражённо передёрнув плечами уходит по своим делам.
Но факт есть факт: Каччан мой персональный кошелёк на сладости.
Зелёныш ненадолго поднимает на нас взгляд и убедившись, что всё хорошо, возвращается к своей тетради.
Он теперь не так уж и сильно боится Бакугоу, скорее относясь к нему с недоверием и опаской, лишний раз держась от него подальше.
Насколько я помню, сейчас Катсуки должен был взорвать тетрадь Деку, но это уже не позволила... кхм.. позволил я.
Надеюсь, на каноне это не слишком сильно отразится.
Привыкать говорить о себе в мужском роде, та ещё морока, но привыкать надо. Будет странно если я случайно скажу что-то в женском роде.
Перелистываю страницу черновика и со вздохом вспоминаю песни, которые слушал в прошлой жизни.
Нужно адаптировать на японский.
***
Уроки закончились и я быстрыми темпами собрался, взмахом руки прощаясь с Мидорией.
В канон, после коротеньких дебатов в моей головушке, я решил не вмешиваться, дав ему начаться. Ну, а дальше как попрёт, так и буду поступать.
Сейчас же мне пора готовиться к театру одного актёра.
***
И вот, расстрепав свои патлы, напялив поверх них кепку, подправив солнечные очки и как следует извазюкав в грязи не нужные шмотки, выхожу на оживлённую улицу.
" - Меня зовут Айзава Ханаюки, я самый обычный японский школьник, живущий самой обычной жизнью. Но есть кое-что, что обо мне не знает никто. И это... моя тайна!"- звенело в моей голове, пока я набирал в лёгкие побольше воздуха:
- Кхе-кхе...
Раз, два, три!
- Подайте сиротке на хле-е-ебушек! - заголосил я, доставая из чехла старенькую гитару, - А я вам спою!..
Люди оборачиваются и смотрят на меня: некоторые с презрением, некоторые с любопыством и сочувствием.
Мимо пробегает какой-то герой, мимолётно бросив мне монетку в чехол, - для героев обычное дело, что дети из детских домов подрабатывают именно таким образом - в то время как я немножко ссыкую, вспоминая своего опекуна.
Да, чую, нутром чую, что если Шота узнает чем занимается его приёмный сын, то прибьёт этого самого сына, - то есть меня - к чертям собачьим.
Но, бизнес - есть бизнес, правда фиг его знает нахрена мне всё это сдалось:
- ТОЛЬКО! - милые сердцу слова льются сами собой - ЧАШКА САКЕ НА СТОЛЕ-Е-Е-Е!..
***
Стою я значит, стою после своего "бомжатского выступления" в вопящей толпе.
Смотрю на то, как мой друг остервенело бросается на помощь к Бакугоу и понимаю: спокойной жизни пришёл конкретный такой трындец.
Ну, хоть основные события наконец начнутся.
О, вот и Всемогущий припёрся.