Сломанные

«В тот день мы не пошли в школу. Не потому что устали, не потому что не хотели просто были заняты другим: собирать по частям то, что родилось между нами.

Любовь. Не внезапная, не идеальная, не из фильмов.

А настоящая.

Та, что остаётся даже тогда, когда больно.

Та, ради которой не страшно быть уязвимым.

Та, что остаётся после.»

⸻

Я лежала на его груди, уткнувшись носом в его тёплую кожу, а он лениво водил пальцами по моим лопаткам, будто рисовал невидимые символы. За окном шумел день, а в комнате было странно тихо будто весь мир решил дать нам поблажку.

— Мы реально прогуляли школу ради... — я вытянула гласную, лениво поводя пальцем по его торсу, — ...разврата?)

— Ради духовного роста, — Гриша усмехнулся, поднимая бровь. — Я расширял тебе горизонты.

— Горизонты?.. — я приподнялась на локте, глядя на него снизу вверх. — Ну-ну. Это ты называешь «расширением»?

Он схватил меня за талию, переворачивая под себя, и его голос стал ниже:

— Ты жаловалась?

— Я просто уточняю методику. Вдруг придётся написать отчёт. Для... научных целей.

— Научных? — он провёл носом вдоль моей шеи, и я судорожно втянула воздух. — Тогда мне придётся продемонстрировать ещё раз.

— Ох ты ж...

Я рассмеялась, отталкивая его грудью, но он не двигался — только смотрел на меня, с такой нежностью и огнём одновременно, что внутри всё сжималось.

— Гриша, если ты ещё раз посмотришь на меня так... — я прикусила губу, — ...я забуду, что обещала не залипать на тебя как больная девушка, которая люто сохнет по тебе )))

— Залипай, — он ухмыльнулся, — мне нравится, когда ты безмозглая. Такая вся растерянная, с разбежавшимися глазами и дрожащим голосом.

— Гриша!

— Что? — он прикусил мою мочку уха. — Хочу, чтобы ты привыкала. К тому, как я буду с тобой всегда. Нежно, медленно, нагло.

Я закрыла глаза. Его слова были как вино кружили голову, расслабляли, развязывали язык.

— А ты знаешь, что после этого я буду хотеть тебя каждый день?

— А разве ты до этого не хотела?

Я стукнула его кулачком в плечо, но больше для вида. На самом деле, я уже сама тонула в ощущениях: запах его кожи, жар от тела, дыхание, обволакивающее меня.

— Скажи, — он легонько провёл пальцем по моей губе, — если бы не я, кого бы ты пустила так близко?

— Никого.

— Почему?

— Потому что они бы не поняли. А ты... ты как будто видишь меня насквозь.

Он долго молчал. Потом наклонился и прошептал в губы:

— Я не просто вижу тебя. Я хочу быть в каждом твоём слое. Даже в тех, что ты боишься показывать.

Я поцеловала его медленно, вдумчиво, с благодарностью. За то, что был. За то, что остался. За то, что остался после.

— А теперь, — он ухмыльнулся, снова скатываясь на спину, — у нас целый день. И мы можем делать что угодно.

— Что угодно? — прищурилась я. — Даже... грязные вещи?

— Особенно грязные, — он подмигнул. — Но только если ты будешь вести себя хорошо.

— Или плохо? — поправила я, скользя рукой по его животу. — Мне кажется, тебе нравлюсь именно такой.

— Ты вообще нравишься мне в любом состоянии, — он приподнялся, прижавшись лбом к моему. — Даже с этой твоей наглой улыбкой, от которой у меня мысли пропадают.

— Серьёзно?

— Ещё как. Особенно, когда ты сидишь вот так, сверху, в моей футболке и с видом «я знаю, как довести тебя до грани».

Я рассмеялась искренне, звонко. Его рука обвила мою спину, прижимая ближе.

Мы провели день под одеялом, смеясь, болтая ни о чём, шепча глупости и по очереди заказывая еду. Потом был душ слишком тесный, слишком скользкий, слишком наполненный шепотом и касаниями. Мы играли, шутили, цеплялись друг за друга, как будто у нас всё впереди и мы хотели выжать из каждого момента максимум.

— Я люблю тебя, — сказала я, когда он держал меня за талию и клал на кухонный стол, просто чтобы поцеловать.

— Ещё скажи это, — прошептал он.

— Я люблю тебя, — повторила я. — И мне не стыдно.

— И мне, — он прижался ко мне губами. — Я бы не хотел быть с кем-то другим.

В тот день мы поняли: мы это не просто страсть, не просто чувства. Мы это дом, собранный из боли, поцелуев, искренности и фраз, сказанных шёпотом в тишине. И пока мы есть друг у друга всё будет.

Хотя бы на один день. А может, и на всегда.