Эпилог. Нью-Йорское утро
Я проснулась от запаха кофе.
Тот самый, крепкий, чуть горький, который Скай варит так, будто от этого зависит его карьера.
Повернула голову — его уже не было рядом. Вместо этого на подушке лежала записка:
«Повернись к окну».
Я закатила глаза, но сделала, как написано. И увидела его — на крыше соседнего здания, в серой толстовке и с двумя кружками в руках.
— Ты с ума сошёл? — крикнула я сквозь приоткрытую форточку.
— Это же Нью-Йорк, детка! — ответил он и показал жестом, чтобы я поднималась.
Через пять минут я уже стояла рядом с ним на крыше. Солнце только поднималось, заливая город золотом. Машины внизу казались игрушечными, а воздух был свежим и чуть холодным.
— Зачем всё это? — спросила я, принимая из его рук кружку.
— Потому что я помню, как ты говорила, что любишь утренний свет. И потому что это наш первый год вместе.
Я замерла.
— Ты помнишь дату?
— Я теперь помню всё, что связано с тобой, — он усмехнулся. — Даже то, что ты всегда забираешь все подушки к себе.
Я тихо рассмеялась. Это было так... по-домашнему.
Последние месяцы были странным сочетанием спокойствия и перемен. Мы сняли маленькую квартиру в Бруклине — с облупленной кирпичной стеной в гостиной, где я устроила полку с книгами, и с балконом, на котором Скай зачем-то поставил грушу для боксирования.
Он всё ещё играл, но теперь его вечера часто проходили дома, а не в барах. Иногда я ловила его за тем, что он просто сидит и смотрит, как я читаю. Без слов, без телефона.
— Что? — спрашивала я.
— Ничего, — отвечал он. — Просто пытаюсь понять, как мне так повезло.
Мы сидели на крыше, пили кофе и смотрели, как город просыпается.
— Помнишь, как мы познакомились? — спросил он.
— Лучше бы нет, — я улыбнулась. — Ты тогда был таким... раздражающим.
— А теперь?
— А теперь ты всё ещё раздражаешь. Но я тебя люблю.
Он засмеялся и притянул меня к себе.
— Я тоже тебя люблю, Алекса. Даже когда ты ворчишь на мои носки по всему дому.
— Это уже не любовь, это подвиг, — подколола я его.
Скай стал другим. Не потому что я этого хотела, а потому что он сам решил измениться. Я видела, как ему иногда трудно — сдерживать характер, признавать ошибки, быть честным даже там, где проще промолчать. Но он делал это. И именно это было важнее любых признаний.
Мы не стали идеальной парой. Мы спорили, злились, мирились. Иногда он раздражал меня до невозможности, иногда я доводила его своим упрямством. Но мы всегда возвращались друг к другу.
Когда солнце поднялось выше, он встал и протянул мне руку.
— Пойдём. У нас же сегодня план — рынок, потом парк, потом твой любимый книжный.
— А вечером? — спросила я.
— Вечером я приготовлю ужин.
— Опасно звучит.
— Я тренируюсь. На этот раз кухня выживет, обещаю.
Мы спустились обратно в квартиру. Я поймала своё отражение в зеркале в коридоре и неожиданно улыбнулась. Та тихая, закрытая девятнадцатилетняя девушка из «Эриуса» осталась в прошлом.
А теперь я была здесь. В городе, который казался слишком большим, в жизни, которую когда-то боялась прожить. И рядом со мной был человек, с которым я прошла весь этот путь — от раздражения и недоверия до настоящей близости.
Скай обнял меня сзади, заглянул в зеркало и сказал:
— Ну что, готова к новому году вместе?
— Всегда, — ответила я.
И мы пошли дальше — в день, в жизнь, в ту самую любовь, которая не была мгновенной, но стала настоящей.