ミ★ Обычная кукла ★彡
Проходя по людным улицам Инадзумы, мужчина подумывал зайти в чайную, чтобы промочить высушенное долгими разговарами горло. Едва хладная рука успела коснуться ручки двери, как с порога уже слышался знакомый голос. Молодой горячий парень, вертевшийся за стойкой, громко разговаривал с Томой, который указал подносом на дверь, однако там уже никого не было. Мужчина натянул шляпу, пытаясь скрыть лицо и уходил всё глубже в центральный зал. Обогнув первой пролет чайной, мужчина попытался быстро скрыться среди других посетителей, но уворотливый и шустрый парень настиг его на выходе из большого зала. — Боги.. Сетос избавь меня от своей кампании. – сняв шляпу и поклонившись персоналу, Шляпник прошел в уединенную комнату с прекрасным видом на обрыв, с которого виднелись все потаенные уголки Инадзумы. – Так.. Так.. Так... Сам "Мучачос" пожаловал в государство грёз и молний, а меня и видеть не хочет.. – скрестив руки на груди, молодой юноша прошёл за гостем, показывая персоналу, что нужно принести побольше чая.— Сетос, мне сейчас ужасно тошно. Не думаю что у тебя получится скрасить вечерок. В этом холодном голосе проглядывались нотки тревоги и потребности внимания, но Шляпник скрестил ноги под собой и легонько потянул спину. — Ты грустишь значит, а недавно я видел твою... – не успел парень договорить, как синие мерцающие небеса глаз, метнулись к его лицу, заставляя закрыть рот.— Так значит мне не соврали, что вы расстались. – Сетос подкинул носом ботинка подушку, усаживаясь напротив товарища.— Это пустой звук, у нас.. – замолчая на несколько секунд, в голове крутанув мысли, Шляпник понимал, что врать уже не получится. — У нас было хорошо, до её путешествия в Фонтейн... - отгоняя рукой налетевшие воспоминания, мужчина повернулся к окну.— Сколько бы раз я не приходил сюда, а ты всегда занимал эту комнату... - Сетос сел напротив, поправил вокруг себя подушки, внимательно смотря на собеседника.
Как странно, это ведь... кукла. По крайней мере многие так говорили, но если это и правда, то как он чувствует боль, то как его лицо украшено разочарованием и притворством. Шляпник мог быть грубым, жестоким, разговорчиввым и ворчливым, но чтобы таким его увидел чужой человек, такого никогда не было. — Я пришёл к ней поздно ночью, когда на улице лил дождь. Она помогла мне переодеться, высушила волосы и не задала ни одного вопроса. Она слушала и понимала меня без слов, а потом сказала: "Тома, наверное сейчас прибирается в чайной.. пойдём заглянем к нему." И ты понимаешь, я ведь пошёл, я слушал город так, как его слушала она. - замолчав, мужчина провел рукой по спрятанному оберегу под ханьфу. — Так я и узнал, что в этой комнате самый лучший вид. Он повернулся к Сетосу, в ту же минуту пришёл персонал с чаем и сладким, оставляя записку от неизвестного. — Мы не видимся, не общаемся, не получаю письма, никаких открыток, никаких подарков... Я перестал разговаривать, перестал навещать знакомых, которые появились в процесссе общения с ней, и ты можешь себе представить. Я так слаб. Выдержал так много гнева, боли, духовных страданий, но пережить это мне безумно тяжело... Сетос разлил чай и протянул чашечку, после чего вернул свой взгляд к открытой долине. Любовные дела и правда давались тяжело, особенно в мире, где более сильных и могущественных настигало предназначение спасать мир, истреблять зло и чинить сломанные души. — Ты пробовал что-то изменить? просил выйти на разговор? пригласить на свидание? — Я вызнавал аккуратно, как проходят дела в путешествии, как она себя чувствует, потом рассказывал про себя... Мне действительно не по себе... Но ощущение, что меня настигла расплата. - Шляпник склонил голову, ощущая как глаза наполняются слезами.— Расплата? Не думаю, что это так. Может быть вы привыкли к друг другу? При первой встрече, притирании, моменте сближения и ласки, у некоторых пропадают чувства... Нет.. не чувства...— Эмоции? Да как я вообще могу испытывать.. я с самого начала, с ней, учился жить, привыкать к людям, к повседневности, к любви.. она ведь растила меня как котёнка... И что же это... когда ей стало тяжело, просто бросила и нашла замену? — Устала. Ждать, думать, хотеть чего-то... Если она чему-то тебя учила, значит она ждала твоего "мастерства" в деле.— Как тогда ей удается улыбаться и радоваться...— Неужели ты думаешь, что она делает это взаправду? Она спасает мир, она держит на своих плечах пирамиды правосудия, как герой может быть настоящим перед теми, кто ждёт его отваги и гордой улыбки? Она воплощение надёжности и светлости. Шляпник дрогнул, чашка из рук выпала, обрамляя красным чаем полы его ханьфу, но тот даже не колеблется. Мужчина встаёт, бросает мешок денег на стол и быстро начинает уходить, но чувствует Сетоса за собой.— Оставь меня... Это может быть и я виноват, может быть она остыла ко мне.. может я привык и притупился.. Но мне явно не хватает её. Парень нагнал мужчину, хватая за руку и со всей силы ударяя его в живот, потом по лицу. Сетос смотрит как собеседника скрючивает в узел от боли, а глаза лишь бегают из стороны в сторону. — Иногда боль, это единственное лекарство от невзгоды, надеюсь помогло? - юноша нагнулся к Шляпнику, на что получил неуклюжий удар рукой в голову.— Не знаю. - процедив сквозь зубы ответил Шляпник, который пытался встать опираясь на своё колено.— Значит стоит ещё раз поговорить. - Сетос протянул руку, на что получил отказ.— Стоит углубиться в своё сознание... но не думаю, что ты сможешь помочь мне.. Не считая этого разговора в чайной.
Оттряхнув шляпу, мужчина поднял её порывом ветра над собой, позволяя ей опуститься на свою голову медленным падением. Соприкоснуться взглядами эти двое уже не соизвоили, Сетос лишь отвернулся к долине, вглядываясь в чёткие узоры крыш дальних домов. Рыжие лисы сновали от дома к дому, выпрашивая еду и ласку. Как же удивительно, что столь вольные животные стали близки к людям, однако сколько бы Сетос ни старался погладить или подойти к лисам, они быстро убегали от него. Влияет ли принадлежность к тому или иному государству на близость с природой, хотя в Сумеру у него не возникало проблем в общении с животными. Грузно вздохнув Сетос провёл рукой по своей груди, приглаживая воротник рубашки. Когда он обернулся, Шляпник уже исчез, оставив после тебя шлейф разочарования и сырости. Как бы далеко мужчина не ушёл, как бы долго он не спал, и как бы он не напивался, все эти мысли, вся боль, все сомнения так и бегали из угла в угол в голове. Шляпник на последок решил посетить место, которое девушка восхваляла каждый раз как собиралась ехать в Инадзуму. Цветущая сакура заполонила своими лепестками всю землю на подходе к острову, потому уже ступая на эту землю возникало ощущение сочувствия и скорби, но почему оно появилось у Шляпника? С момента своего появления повторялось одно и то же, сначала юный мальчик учился быть обычным ребенком и в итоге бросил эту затею, становясь с годами всё ожесточеннее. К предположительному возрасту лет так 14, юноша уже прожил жизнь старика, пытаясь переродить себя заново. И только к 25 годам он осознал тот факт, что кукла прошедшая жестокий путь примирения с человеческими эмоциями не может стать человеком.— Может быть... хотя писать уже бесполезно. - его взгляд скользнул по чистым листкам бумаги, украшенным по краям ярким следом цветков сакуры.
Девушка, стоящая рядом с ларьком благовоний, приятно помахала рукой мужчине, завлекая его поглядеть на товары. Шляпник протянул руку, чтобы коснуться курильницы в виде маленького лисёнка, из отверстий которой вытягивался слегка желтоватый терпкий аромат сливы. Мужчина поймал струящиеся пары в ладонь, после чего разомкнул руку и посмотрел на очертание линий, которые покрылись едва заметной желтоватой краской. Довольно хмыкнув, мужчина прикрыл глаза и протянул руку к большой курильнице в виде котелка с крышкой в виде спящей лисы, из него струилась розовая дымка. Аромат напоминал запах девушки, этот сладковатый привкус, который казался таким мягким, что губы сами расплывались в улыбке. Отходя от ларька Шляпник подошёл к закусочной и взял себе карамельное яблоко, смотря на своё отражение в глянцевой стороне кувшина с вином. — Приятного вам вечера, молодой господин. - сказал мужчина, улыбаясь и протягивая тоненькую ниточку с запиской. Шляпник неуверенно кивнул, забирая ниточку, после чего обошёл разлёгшуюся на ступенях серую собаку, поднимаясь к самому верху утёса. Замедлившись рядом с торией, мужчина провел рукой по её красному основанию, замечая на одном из висящих оберегов своё имя. И тут же кукольное сердце сорвалось в бега, а взгляд стал намного мрачнее. Но как могло показаться, мужчина не злился, он плакал. Горькие, холодные слёзы испещряли щёки своими волнами, заставляя щуриться. Шляпник поднёс ко рту карамельное яблоко, которое приятно прилипало к растрескавшимся краям кожи. Надкусив его, яркий и сладкий вкус, заставляет слёзы вновь и вновь наступать новыми волнами на мужчину.
Красная нитка с листком бумаги поднималась на ветру вверх, то и дело прилипая к воротнику мужчины, пока тот сквозь слёзы пытался доесть яблоко. Обратив внимание на сам листок, он прочёл: Без любви жить легче, но без неё нет смысла.
Возможно можно ыбло что-то изменить. Но Шляпник не знал, как даже смотреть в её глаза. Тогда получается вся любовь и чувства остались за гранью недосказнностей. Больно. Эта боль самая сильная и самая запоминающаяся для мужчины. Шляпник снимает головной убор, срывает с него голубую ленту и ей привязывает красную ниточку на торию рядом со своим именем. Если она придёт сюда, она точно узнает, что он просто не смог отпустить её.