Я думал не узнаешь.
Чимин медленно открывает глаза. Весь день проходит, как и прошлый и позапрошлый и все остальные. Вечером к нему в покои заходит слуга с подносом в руках.
—Поужинайте пожалуйста. Приятного аппетита.—сказал слуга и ушёл.
Чимин приступил к трапезе.
Прошло двадцать минут после принятия пищи, а Чимина клонит в сон. Он пытается ухватиться за последние остатки сознания, но веки тяжелеют и закрываются. Последнее, что мутно видит омега, это как заходит слуга, который принёс ужин и улыбается.
**
—Что же нам делать? Принц отказался, как мы его приведём сюда? Это невозможно.
—У меня есть одно предложение— ухмыльнувшись, сказал Чиновник По.
—И какое же?
—Зелье...усыпительное.
—Что? Оно же может навредить здоровью.
—Ничего страшного. Приедем к Принцу, притворимся прислугой и добавим в еду усыпительное зелье, а пока он спит перевезём его сюда—сказал чиновник Ким.
—л..ладно, я с вами—ответил Чиновник По.
—Отлично, сейчас же отправляемся в путь. За ночь приедем на восточные земли. За завтра управимся с зельем и принцем, а за вторую ночь привезём его сюда. Надо взять самых быстрых лошадей.
—Отправляемся!
**
Потихоньку открывая глаза, Пак пытается сфокусировать зрение. Как только это удаётся сделать, в виски бьёт сильная боль, будто разрывает кожу и ткани. Принц жмуриться от боли и мычит.
—Он проснулся, почему так рано?
—Ничего страшного, сейчас отключим.
Чимин чувствует невыносимую боль в районе лба и висков. От этой боли он теряет сознание, чему очень рад.
**
У императора.
"Наконец то, я его увижу. Теперь он не убежит."
—Император, Император! Принц прибыл!
Мин подскакивает и бежит к карете. Дверца открывается и выпускает аромат роз. Таких свежих, таких красивых и таких...белых. Принц весь бледный, а на лбу глубокая царапина. Он спит.
—Откуда у него царапина?— ухмыльнувшись спросил Мин
—Упал...
—Это тебе за всё хорошее...—сказал Шуга и провёл по бедру Чимина ножом. Алая, яркая кровь начала выливаться из раны, пачкая белую кожу и одежду омеги. Принца отнесли в покои.
**
Чимин просыпается из-за холода, на мягкой и большой кровати. В комнате было открыто окно. Омега приподнимает голову и боль пронзает голову омеги. Он слегка жмуриться, но голову не ложит обратно. Только он пытается встать с кровати, как жжение прорывает бедро. Он смотрит на ногу и ужасается. Почти на всё бедро царапина. Царапина?! Глубокая....
—Проснулся?—слышит Чимин мужской голос ,который прорывается в уши больно отбиваясь от перепонок—сейчас позову императора.
Сказал этот человек и вышел из комнаты. Чимин решил оглядеться. Комната выполнена в нежных серых тонах. Кровать большая с шёлковыми простынями. Чимин в короткой ночнушке и кажется женской. Миленько.
Прошло две минуты.
Дверь распахивается и входит парень. Молодой, красивый. Взгляд жестокий. Сам он в чёрной мантии с золотыми вырезами. Рубашка такая же чёрная. Волосы завязаны. Чимин не мог не согласится, что знает его и помнит, но откуда? Он не может вспомнить. Пак только сейчас понимает, что руки у него привязаны, видно сознание только пришло в норму.
Парень видимо был императором, подошёл к кровати на которой лежал Чимин.
—Уходи—сказал Мин, человеку, что привёл сюда императора. Мужчина ушёл.
В Чимина вселился страх. Сознание точно полностью пришло. Сейчас он один на один с неизвестным ему человеком. Он не знает где он, какой сейчас день, что происходит? Страх и паника безжалостно поглощают омегу. Мурашки от холода бегают по такой бледной коже омеги, создаётся впечатление, что он никогда не был на солнце. Он не может сказать и слова, попросить о помощи или элементарно пошевелиться. Губы застывают, подрагивая то ли от страха, то ли от холода. Он начинает дрожать.
Мин становится одним коленом на кровать, прогибая её. Не сводит глаз с омеги, как и Чимин. Рука альфы тянется к ноге Пака и накрывает её, чувствуя холод и крупную дрожь. Рука тянется выше и выше к бедру Чимина, а вторая тоже добавляется, скользя по холодным и белым ногам омеги. А Чимин молчит, не может пошевелиться, не может крикнуть, не может моргнуть. Глаза наполняются солёной жидкостью, а по вискам она начинает скатываться, затем на волосы, а потом мочит наволочку ((т.к. он лежал, слёзы текли не по щекам, а по вискам)).
Руки Юнги поднимаются выше, будто специально пропуская и не дотрагиваясь до интимных и запретных частей тела омеги. Поднимаются выше. Ложатся на талию. Сам император наклоняется близко-близко к омеги, почти ложась на хрупкое тело. Жестокие руки обследуют тело бедного омеги, который готов потерять сознание от внутренней истерики. Эти прикосновения для него омерзительны, будто лишают девственности кожу, ноги, руки, талию. Лисьими глазами Юнги смотрит в глаза своего невольного "партнёра", будто бы заглядывая прямо в душу, читая мысли, сознание. Он ухмыляется реакции омеги—доволен. Доволен своей работой
—Ну привет...Бэлли...
Чимин распахивает глаза, устремляя их на альфу. Бэлли...Достаточно одного лишь Бэлли и Чимин понимает, кто сейчас перед ним. Искра. Буря. Эмоции.эмоции.эмоции. Мозг отказывается переварить информацию. Воспоминания с болью в висках и в сердце приходят к нервам и сознанию омеги. Он невольно жмуриться от этой тупой боли. Что нарастает и нарастает. Омега резко поднимает голову. Льются с новой силой слёзы, но глаза он с альфы не сводит. А вот и первые слова вырываются наружу с характерными остановками
—н..не..мож..жет..бы..ть— Чимин выгибает спину навстречу императору, соприкасаясь со вторым и кажется уже от другой...боли? да именно боли— Ш..Шуга...э..то..ты..
—Неужели, я думал не узнаешь— и опять ухмылка, но вскоре она пропадает и сменяется на шок и волнение из-за того, что принц начинает....
Продолжение следует...