Сокровенная мечта

Сяо Чжань завершил все приготовления к предстоящей поездке и расселению по небольшим домикам отеля на острове. Он тщательно проверил все необходимые бумаги и разрешения, сложил их в сумку и, кажется, не забыл ничего важного.

Тем не менее, подросток на всякий случай решил ещё раз осмотреть комнату совета, чтобы убедиться, что ничего не упустил. Собрав вещи, он поспешил домой. Необходимо было ещё раз проверить, всё ли подготовлено для его небольшого приключения, не упустил ли он что-то из виду.

Закрыв глаза всего на мгновение, юноша сразу же вспомнил Ван Ибо. Его озорные и полные шалости глаза, пухлые губы, которые часто кривились в усмешке, и выступающий кадык. Именно в такой последовательности Сяо Чжань чаще всего разглядывал новичка: глаза, губы, кадык. Он и сам не понимал, что же такого манящего есть в Ван Ибо, чего нет в остальных людях вокруг.

На самом деле Ван Ибо был не похож ни на кого из тех, кого Сяо Чжань встречал за свои годы. По какой-то непонятной для подростка причине, ему хотелось проводить с ним больше времени, чем с другими.

«Интересно, как быстро он заметит моё отсутствие?» — размышлял Сяо Чжань, пока шёл домой. «Будет ли скучать или же быстро найдет замену такому скучному мне? Так интересно. Но я... Кажется, что я буду скучать по нему. Неужели он мне больше чем просто нравится?»

От размышлений о собственных чувствах его отвлекли неясные тени в окне дома. Это была пара: по силуэтам можно было понять, чем они занимались. Сяо Чжань нахмурился. Он не был в восторге от своей мачехи, но старался не показывать этого своему отцу. А теперь она привела кого-то в их дом и решила заняться сексом прямо в гостиной. Как же ему теперь попасть в свою комнату? Просто так пройти не получится.

В любой другой день подросток мог бы просто подождать на детской площадке, пока парочка не насытится, но сегодня был не тот случай. Скрежеща зубами от злости, Сяо Чжань поспешил домой.

Уже возле двери он заметил дорогие ботинки, которые не мог носить его отец, предпочитающий более удобную и экономичную обувь. По стонам и звукам имен Сяо Чжань подтвердил сомнения: мачеха с другим мужчиной. Поскольку молчать было для него неприемлемо, он громко хлопнул входной дверью, чтобы привлечь внимание.

Стоны прекратились, и в тишине послышался шорох одежды и приглушённые голоса. Вскоре после этого Сяо Чжань увидел незнакомого мужчину, который спешно покидал их дом. Мачеха же лишь накинула тонкий пеньюар, который не скрывал того, что под ним ничего нет.

— Уже пришёл? Не мог погулять где-нибудь подольше?

— Не мог, — в его голосе сквозило неприкрытое отвращение.

— Пфф, малолетка! Каким тоном ты разговариваешь со своей матерью? — Сяо Ки замахнулась на него, желая ударить по щеке, но её руку быстро перехватила рука подростка.

— Ты не моя мать и никогда ей не будешь. Ты простая шлюха, что охмурила отца, — за пойманную ранее руку он притянул её к себе, морщась от отвращения. — Отец узнает о том, что ты ему изменяешь, и выставит отсюда. Только подожди, тварь.

— Да как ты?..

Она не успела договорить, потому что раньше Сяо Чжаня увидела спокойно и бесшумно открывающуюся дверь. Это был отец Сяо Чжаня и её муж, Сяо Донгэй. Ненависть к подростку достигла пика, как и неполученное ранее удовольствие. Сяо Ки вскрикнула, создавая видимость борьбы.

— Нет! Что ты делаешь? Я же твоя мать! — она бросила взгляд, молящий о помощи, в сторону двери, к которой подросток стоял спиной. Он лишь заметил слабую попытку вырвать руку и увлажнившиеся от непролитых слёз глаза. «Мерзкая актриса». — Дорогой!

— Дорогая, что случилось?

Сяо Чжань слегка ослабил хватку, и мачеха, как и её рука, освободились. Женщина поспешила к своему только что вошедшему мужу, прижимаясь к нему как можно крепче.

— Дорогой... Это кошмар... А-Чжань... А-Чжань хотел принудить меня к близости!

Кроме театральных всхлипов мачехи, между отцом и сыном воцарилась гнетущая тишина. Когда отец снова женился, между ними постоянно возникали небольшие разногласия. Однако подросток даже не мог предположить, что эта женщина скажет настолько очевидную ложь.

Одного взгляда на Сяо Донгэя было достаточно, чтобы понять: тот поверил в только что сказанные слова. Поверил, что сын хотел принудить к близости молодую, но весьма привлекательную, по его мнению, женщину. Всё же подросток, гормоны.

— Отец, ты же не веришь словам этой... женщины? — растерянно спросил Сяо Чжань. Да, они порой не находили общий язык, но как вообще в здравом уме можно поверить, что он может быть увлечён такой шлюхой, как его мачеха?

— А-Чжань, а как ты объяснишь, что до сих пор никого себе не нашел? Почему не встречаешься с какой-нибудь симпатичной девушкой своего возраста? — Сяо Донгэй не хотел верить в то, что только что услышал. Но также мужчина искренне не понимал, почему его статный, привлекательный и такой прекрасный сын ни с кем не встречается.

— Ты...

— А-Чжань, я очень в тебе разочарован. Иди спать, поговорим утром. — в итоге произнёс мужчина, решая за ночь привести мысли в порядок.

— Не поговорим, — холодно отрезал Сяо Чжань. — Я сейчас соберу свои вещи и уйду к Чжочэну. Всё равно завтра на экскурсию. А вы оставайтесь тут. Только знай, что эта змея только что трахалась с другим мужиком.

— А-Чжань... — в слезах пролепетала женщина.

— Как ты посмел мне лгать? — по небольшой прихожей разлетелся звонкий звук пощечины. Отец никогда не поднимал руку на сына, но сейчас не смог сдержать клокотавший внутри гнев.

Сяо Чжань развернулся и молча ушёл в комнату. Чувство полного разочарования и утраты доверия к родителю захватило юношу. Он ощущал себя обманутым, брошенным и преданным самым близким человеком. Эта боль пронзала его сердце, словно острый кинжал. Внутри бушевал ураган самых противоречивых эмоций. Гнев соседствовал с горечью, обида — с болью, разочарование — с чувством беспомощности. Он не знал, как прямо сейчас справиться с этим смешением чувств.

Закрыв за собой дверь, он прислонился спиной к прохладному дереву и медленно сполз на пол. В этот момент юноша почувствовал, как последние остатки доверия и надежды на то, что его отец снова станет прежним, уходят. Ему показалось, что всё вокруг перестало иметь значение. Мир потерял свою осмысленность и стабильность, а он ощутил себя одиноким и растерянным, не зная, кому можно верить в этой ситуации.

Теперь Сяо Чжань был уверен, что хочет уйти от людей, в том числе от своей семьи. Он понимал, что мачеха не будет по нему скучать. А вот отец... Ему хотелось бы верить, что хотя бы небольшое беспокойство проснётся в нём. Но, вспоминая то, что только что произошло, в это с трудом верилось.

С трудом поднявшись на ноги, которые, казалось, потеряли всю свою силу, Сяо Чжань направился к шкафу, возле которого стояла наполовину полная дорожная сумка. Он вытряхнул всё её содержимое на пол и начал разбирать вещи, отделяя то, что ему точно понадобится, от того, без чего можно обойтись. Из одной небольшой кучки вещей получилось две поменьше.

Сяо Чжань хотел бы отсортировать вещи более тщательно, но его отвлекали доносившиеся из коридора всхлипы мачехи, которая причитала, что она не понимает, что сделала не так, ведь всегда относилась к Сяо Чжаню как к собственному сыну, и отца, пытающегося успокоить жену и обещавшего поговорить с сыном.

Как же неприятно! Это просто ужасно и вызывает лишь отвращение.

На мгновение Сяо Чжань остановился. Он снова и снова прокручивал в голове всю сложившуюся ситуацию, как какую-то заевшую пластинку.

«Даже горе-мать никогда не позволит себе такую одежду при ребёнке, а эта...»

Но не успел подросток закончить мысль, как вновь услышал голос отца. Тот сокрушался о том, что плохо воспитал сына, и даже начал говорить плохо о своей бывшей жене, которая уже покинула этот мир. Но Сяо Чжань не мог этого допустить. Он хоть и плохо помнит свою родную мать, но не может допустить, чтобы её память оскорбляли.

Сяо Чжань больше не мог это терпеть. Он быстро собрал вещи в сумку, положил телефон и кошелёк в карман и взял документы. За минуту до того, как в дверь постучали, он уже был готов к выходу.

— А-Чжань, нам надо поговорить о случившемся только что и о твоём поведении.

— Я ухожу.

— Ты никуда не пойдёшь, пока я не разрешу!

— Отец, ты всё равно не поверишь, что бы я ни сказал. Так какой смысл нам о чём-то разговаривать? Итог будет всё равно один. Так что просто дай уйти. — Сяо Чжань старался игнорировать взгляд отца. Прямо сейчас он мечтал поскорее покинуть стены этого дома и оказаться как можно дальше от этого места.

— Как ты смеешь так разговаривать с отцом? — Сяо Донгэй замахнулся, чтобы ударить сына. Но Сяо Чжань уже давно вышел из того возраста, когда отец мог его ударить. Парень был выше этого и морально, и физически, на голову возвышаясь над родителем.

— А то что, ударишь меня?

— А-Чжань, послушай... — начала было говорить Сяо Ки из-за спины мужа.

— А вот ты вообще помолчи!

— Она твоя мать, как ты можешь повышать на неё голос?

— Она мне не мать и никогда ей не станет! Почему, отец, почему ты всегда принимаешь только её сторону, а меня даже выслушать не хочешь?

Сяо Донгэй посмотрел на сына так, будто видел его впервые в жизни. Его всегда спокойный и тихий ребёнок, вежливый сын, которым он так гордился и всегда ставил в пример, сейчас не просто отказывается признать свою ошибку, но и кричит на него.

— А-Чжань, я не понимаю, почему ты так себя ведёшь?..

— А ты у жены своей спроси! Она тебе расскажет обо всех моих поступках. Даже о тех, которые я не совершал. А сейчас я лучше пойду, останусь на ночь у Чэна.

— Тогда поговорим, когда вернёшься.

— Было бы замечательно, если бы ты проявлял больше интереса не только к жизни своей жены, — Сяо Чжань махнул рукой в сторону мачехи, а потом указал на себя. — Но и моей тоже. Я ушёл.

Он решительно направился к выходу, полностью игнорируя крики отца. С него довольно! Он столько лет старался быть хорошим сыном. Скрывал свою неприязнь к мачехе и старался не замечать равнодушие к себе.

И не просто равнодушие, а пренебрежение, игнорирование и отсутствие веры в слова собственного ребёнка. На самом деле, мысль о том, что отец поверил какой-то женщине, а не ему, невероятно злила Сяо Чжаня. И одновременно обида застилала глаза слезами.

Но теперь всё изменилось. На этот раз Сяо Чжань не намерен следовать чьим-либо указаниям. С каждым шагом, который уводил его всё дальше от дома, его решение отправиться на необитаемый остров становилось всё более осознанным. И для достижения этой цели он был готов использовать все доступные средства.

До дома Ван Чжочэна Сяо Чжань добрался на автопилоте. Осознание этого пришло только тогда, когда он увидел знакомый многоквартирный дом с розово-голубыми клумбами около подъездов. Усмехнувшись, он подумал, что даже у этих нелепых цветов есть свой дом, а вот он только что потерял свой.

Сяо Чжань поставил сумку на скамейку, достал и разблокировал телефон, после чего набрал номер друга. Ему совсем не хотелось ночевать в окружении этих цветов, но и вырвать их он не мог, хотя руки так и чесались.

— Чэн, разрешишь остаться у тебя на ночь?

— Голос как из склепа, а номер телефона Чжань-Чжаня. Подозрительно. — Голос в трубке рассмеялся от собственной шутки, которую сам Сяо Чжань смешной не посчитал. — Тебе всегда рады. А ты где сейчас?

— У сраных клумб, которые каким-то чёртом всё ещё стоят около твоего подъезда.

— Я думал, что ты домой потопал. Ай, поднимайся, а то и правда всё выдернешь.

Перед тем как уйти, Сяо Чжань не смог устоять и сорвал голубой цветок. Он положил его в документы, взял сумку и направился к квартире Ван Чжочэна. Ему предстояло подняться на третий этаж, повернуть направо и войти в тёмный коридор. Видимо, соседские дети снова разбили лампу. А всё из-за ужасных клумб около дома, ага.

Когда до квартиры Сяо Чжаню оставалось всего несколько шагов, дверь открылась сама, освещая Ван Чжочэна в одних боксерах.

— Давай шустрей, холодно!

— А ты одевайся. Вот ходишь в одних трусах, а только яйца морозишь. Представляешь, если в нужный момент не зазвенят?

— Бли-и-ин! Сяо Чжань! Немедленно прекрати общаться с Ван Ибо! Он тебя плохому учит! — смеясь, ответил друг на попытку друга пошутить. — Ничего там не замерзнет, не переживай.

— А мне-то что переживать. Мои в тепле.

Ответил Сяо Чжань, уже входя в квартиру. От этой реплики оба парня громко рассмеялись. И только оказавшись в уютном доме, наполненном смехом, Сяо Чжань почувствовал, как напряжение после случившегося постепенно уходит.

— А ты с вещами домой заходить не планируешь перед поездкой? — Ван Чжочэну было очень любопытно, почему его друг пришёл ночевать с вещами к нему, вместо того чтобы остаться дома и наслаждаться чтением любимых книг. Однако он не решился задать этот вопрос напрямую.

— Нет, я всё уже взял. Ну а если что и забыл, то смогу докупить в аэропорту или уже там. Не думаю, что у них нет ни одного магазина. — Сяо Чжань на приманку не клюнул, так что Ван Чжочэну оставалось отступить. Но он знал, что если друг захочет, то сам всё расскажет. Всё же лезть кому-то в душу ему совсем не нравится. Вот была бы здесь Сюань Лу, тогда уйти от вопросов так просто не получилось бы. Так что от греха подальше парень решил сменить тему. — А где твои родители?

— Они ещё не пришли, задерживаются на работе.

— Вот и моему отцу сегодня задержаться не мешало бы...

Ван Чжочэн с нетерпением ждал продолжения, но его не последовало. Из случайно обронённой фразы он понял, что дома у его друга произошло что-то серьёзное. Это событие почти вывело Сяо Чжаня из его привычного состояния.

Хозяин квартиры знал, что Сяо Чжань не любит свою мачеху, но не имел представления о причинах этой неприязни, поскольку за всё время их знакомства ни разу не был у него дома.

— Рамён будешь?

— А мы настолько близко знакомы, чтобы делить рамён на двоих? — Сяо Чжань был очень признателен другу за то, что тот не стал расспрашивать его о случившемся. В знак благодарности он решил рассеять неловкость, которую сам же и создал. Он начал лихорадочно вспоминать, что бы такое сказать, чтобы не выглядеть глупо. И тут ему на ум пришёл отрывок из одной передачи, где говорилось, что приглашение поесть рамён на ночь приравнивается к предложению заняться сексом. Он выпалил это вслух, совершенно не подумав.

— И все же длительное общение с Ван Ибо точно не идёт тебе на пользу, — словно подвёл итог их беседы Ван Чжочэн спустя какое-то время.

Эти шутки в стиле Ван Ибо, но не Сяо Чжаня. Как интересно у них всё получается! Ван Чжочэн даже задумался: знает ли друг или хотя бы предполагает причину, по которой Ван Ибо так стремится быть рядом с ним?

Сейчас, наблюдая, как Сяо Чжань аккуратно ставит сумку у входа, чтобы она никому не мешала, достает оттуда зарядку для телефона и уходит в другую комнату, чтобы подключить провод к сети, Ван Чжочэн почему-то был уверен, что Сяо Чжань даже не догадывается о нежных и искренних чувствах Ван Ибо.

Сяо Чжань, уйдя в другую комнату, покраснел так сильно, будто сказал что-то действительно ужасно смущающее. Неужели он так много общается с Ван Ибо, что уже неосознанно перенял некоторые его привычки и манеру разговора? Но нет, это невозможно! Они же... Кстати, а как часто Ван Ибо приходит к нему в комнату совета? И зачем? Он же самый обычный, ничем не примечательный человек. Другое дело Ван Ибо. Вот кто действительно выделяется среди толпы. Не может же такой классный и яркий парень интересоваться кем-то вроде него, когда вокруг есть много гораздо более эффектных девушек с выдающимися формами. Или парней. Но точно не он.

Взгляд Сяо Чжаня остановился на телефоне, который лежал на столе. Экран загорелся, сигнализируя о непрочитанном сообщении. Это было сообщение от Ван Ибо — того самого Ван Ибо, который написал ему, но так и не получил ответа.

Юноша отличался своим неугомонным характером, но в этот раз его спокойствие поражало. Обычно он заваливал Сяо Чжаня сообщениями, но в этот раз терпеливо ждал его ответа.

Мысль о Ван Ибо вызвала у Сяо Чжаня лёгкую улыбку. Он вспомнил, как тот раньше заваливал его сообщениями, но теперь, когда они стали ближе, Ван Ибо научился ждать. Это растрогало юношу.

Именно так и застал его Ван Чжочэн, что тихо подошёл к другу, погрузившемуся в свои мысли. И стоило только увидеть нежное выражение лица приятеля и имя отправителя, как всё стало ясно. Чувства Ван Ибо далеко не безответны.

Чуть позже, сытно поев разварившегося рамёна и обменявшись шутками, парни отправились спать. Утром, полные сил, они готовы были начать новое путешествие, оставив позади все тревоги.

***

Первое, что сделал Ван Ибо, открыв глаза, — это проверил телефон. Смайлик. Всего лишь один чёртов улыбающийся смайлик, но его глупое сердце забилось быстрее. Он был готов интерпретировать это улыбающееся изображение котика как угодно, насколько хватит его воображения. А утром воображение у него работает не очень хорошо. Как здоровый подросток, утром он думает только об одном. И нет, это не завтрак. Это одна физиологическая потребность, которая начинает настойчиво заявлять о себе в области его боксеров. Да-да, именно она. Эрекция.

Быстро схватив лосьон, откинув одеяло и подготовив салфетки, которые лежали рядом с кроватью, Ван Ибо с наслаждением опустил руку под ткань боксеров, сразу же обхватив основание своего возбуждённого члена. Он провёл несколько раз влажной от лосьона рукой по всей длине, испытывая невероятное удовольствие.

Закрыв глаза, Ибо представил Сяо Чжаня: его соблазнительные губы, тонкие черты лица, сверкающие глаза, покрасневшие от смущения щёки и приоткрытый рот. Он представил, как страстно целует эти губы, а Сяо Чжань податливо прижимается к нему.

Воображение подсказывало картинки и более горячего содержания, но сегодня парень довёл себя до черты наслаждения гораздо быстрее, чем обычно. Видимо, это всё предвкушение от поездки.

Немного полежав и собрав с помощью салфеток следы утреннего хаоса, Ван Ибо встал и отправился в душ, не забыв захватить с собой зубную щётку и пасту. Он не был привередливым, но предпочитал иметь личные вещи под рукой.

После водных процедур Ван Ибо, обернув вокруг талии полотенцем ещё влажное тело, отнёс вещи в дорожную сумку и решил быстро перекусить. Кофе был отличным выбором для этого.

Когда до выхода оставалось всего полчаса, подросток вышел из дома, захватив сумку, деньги и документы, и на такси поехал в сторону аэропорта. Там он должен был встретиться с одноклассниками и с Сяо Чжанем.

***

Сяо Чжань с трудом поднялся с постели. Лишь взглянув на часы, он понял, что они проспали.

Неизвестно, выключил ли Ван Чжочэн будильник или они так долго играли в игры, но факт остаётся фактом — оба парня опаздывают. Не обнаружив на телефоне ни одного звонка от отца, Сяо Чжань утвердился в принятом ранее решении и, решив разбудить друга, брызнул на него водой.

Он долго смеялся, наблюдая, как мокрый, невыспавшийся и лохматый Ван Чжочэн одевается. К этому времени Сяо Чжань уже успел умыться, переодеться в более удобную одежду, нежели школьная форма, проверить документы и билеты.

Ван Чжочэн такой способ пробуждения не оценил и всю дорогу до аэропорта недовольно ворчал, что Сяо Чжань — настоящее воплощение зла, и Ван Ибо ещё пожалеет, что согласился разделить с ним номер.

В этот момент Сяо Чжань вспомнил, что так и не ответил на вчерашнее сообщение. Быстро достав телефон и не обращая внимания на недовольство соседа, он быстро зашёл в чат.

Смайлик. Ответ просто на миллион. На такое обеспокоенное сообщение ответил, блин, смайликом. Котик, конечно, милый, но Сяо Чжань совершенно не помнил, когда его отправил. Впрочем, не важно. Он пожелал доброго утра, как делал обычно, и отправил ещё одного котика и с лёгкой улыбкой, несмотря на ворчание соседа, направился к аэропорту.

Туда, где, вероятно, изменится его судьба.

***

«Объявляется посадка на рейс Пекин — Санто-Пекоа. Просьба пассажиров пройти на регистрацию».

Сяо Чжань и Ван Чжочэн прибыли вовремя, чтобы услышать объявление о посадке. Измученные быстрым бегом и попытками найти место для парковки такси, они ввалились в аэропорт с сумками. Сяо Чжань почувствовал, как теряет равновесие, когда сумка Ван Чжочэна с силой ударила в спину. Сам же виновник успел ухватиться за какой-то рекламный стенд, чтобы устоять на ногах. В отличие от Сяо Чжаня. Его ничего не могло спасти от эпичного падения лицом вниз прямо посреди многолюдной толпы спешащих по своим делам людей и смачного поцелуя с грязным полом.

Или всё же могло?

Ощутив ещё немного паники, парень почувствовал, как сильные крепкие жилистые руки хватают его предплечья, тянут на себя, обвивают его талию и по итогу прижимают к груди. И от этого кого-то потрясающе пахло «Шанель номер пять». И Сяо Чжань знал только одного человека, который пользуется настолько дорогим парфюмом и готовый спасти его гордость от неминуемого краха. Ван Ибо. Сяо Чжань даже голову поднял вверх, чтобы убедиться.

Ван Ибо тяжело дышал. Его грудь вздымалась то ли от бега, то ли оттого, что он чудом успел подхватить падающего Сяо Чжаня. Он быстро оглядел лицо парня. Убедившись, что оно не повреждено, Ван Ибо усмехнулся своей фирменной кривой улыбкой, сводящей с ума половину школы.

— Привет, президент! Я думал, что ты уже не придёшь.

— Прости, Ван Ибо. Охх... — Сяо Чжань хотел было отстраниться, уже уверенно стоя на ногах, но не смог сделать ни шага назад, всё также крепко прижатый к горячей груди. — Мы просто с Чэном проспали. И, эмм, не хочешь отпустить меня?

— С Чэном? — Ван Ибо словно не заметил друга, полностью поглощенный тем, кого держал в объятиях. Вот только от услышанного он нахмурился, не в силах сдержать раздражение. — А, так ты тоже здесь.

— Спасибо, что наконец заметил. Ну что, поспешим или так и будете тут обниматься? Вообще, если очень хочется, то по прибытии сможете уединиться где-то.

Сяо Чжань от услышанного покраснел так, что казалось, у него вот-вот пойдёт дым из ушей. Он отпрянул от Ван Ибо и бросился за другом, чтобы как следует ударить. Ван Ибо поспешил за ним, и теперь они втроём бежали к стойке регистрации. Бросив багаж и пройдя досмотр, который ничего не выявил, все трое поспешили занять места, убрав сумки в отделение для ручной клади.

Ван Ибо позаботился о том, чтобы оказаться в одном номере с Сяо Чжанем и сидеть рядом с ним в самолете. Он с удовольствием наблюдал за тем, как Ван Чжочэн пытается разместиться между двумя пожилыми женщинами. Те были рады компании молодого человека и уже расспрашивали его о семье, а также предлагали познакомить с внучками.

Ван Ибо лишь усмехался. Его ждал перелёт с Сяо Чжанем. Тот тоже улыбался, глядя, как друг сначала пытается отвечать старушкам, а потом пытается игнорировать. Но Сяо Чжань не понимал, почему оказался здесь, а не на том месте, где был Ван Чжочэн. Ведь он точно помнил, что покупал билет отдельно. Сомнение и подозрение заставили его повернуться и взглянуть на Ван Ибо, который сидел рядом, невероятно довольный собой. Неужели это он?

— Ван Ибо, это ты?

— Президент, ты только проснулся? Мы с тобой виделись ещё у входа в аэропорт. Это же я спас тебя от поцелуя с полом. Или уже забыл это?

— Это я помню. Это ты поменял бронь билетов, чтобы...

— А если и я, то что? — впервые со времени, как они сели в самолёт, Ван Ибо так пристально посмотрел на него. Но этот взгляд отличался от его обычного мягкого. Сейчас он был настороженным. Ибо ждал его реакцию. — Если я это сделал, будешь сердиться?

— Да нет. Прямо сейчас, наблюдая за тем, что там происходит, хочу поблагодарить тебя за спасение. — И Сяо Чжань улыбнулся и даже слегка сжал его руку. По какой-то причине ему не хотелось, чтобы Ван Ибо чувствовал себя хотя бы сколько-то некомфортно. Ведь именно с Ван Ибо Сяо Чжань понял, что такое комфорт и уют, которые не искал, но которыми втайне наслаждался.

— Всегда пожалуйста.

Услышав слова Сяо Чжаня, Ван Ибо почувствовал, как напряжение постепенно отпускает его. Тело расслабилось, и он ощутил приятную лёгкость. Лёгкая улыбка преобразила его лицо, сделав ещё более привлекательным. Сяо Чжань не мог оторвать от него взгляд. Ван Ибо, будто специально, прикрыл глаза и повернул голову, показав свой точёный профиль. Этот жест словно стал оружием, которое пробило броню Сяо Чжаня. Хотя его сердце и не было пробито окончательно, но на нём появилась тонкая сеть трещин.

Остаток полёта прошёл спокойно. По крайней мере для Сяо Чжаня, потому что почти всё время он или дремал, или смотрел на бескрайние облака за бортом через небольшое окошко иллюминатора. Здесь тоже стоит поблагодарить потом Ван Ибо за это.

Огромная металлическая птица парила в небе, а Сяо Чжань размышлял о событиях того вечера, когда он вернулся домой. Разве он виноват в том, что мачеха привела любовника? Подросток никогда не сомневался в его существовании. Нет, это не его вина. Отец, ослеплённый ею, не верил собственному сыну. Но почему в итоге виновным оказался именно он? Сяо Чжань нахмурился.

— Ты чего хмуришься? Плохо? — реакция Ван Ибо не заставила себя ждать. Оказывается, пока Сяо Чжань пребывал в прострации собственных мыслей, Ван Ибо не только проснулся, но также достал телефон и открыл какое-то видео, которое хотел посмотреть, а теперь вовсе отложил его в сторону и смотрел на парня изучающе.

— Да, то есть нет! — Сяо Чжань заметил, как сузились глаза собеседника, и понял, что ему не поверили. Он быстро попытался придумать правдоподобное объяснение. — Просто ночью не смог выспаться, а здесь не самое лучшее для этого место.

— Не смог выспаться... Чем же вы таким занимались, что ты не выспался?

— Ничем странным вот точно не занимались! О чём ты вообще подумал?

— Я подумал об играх всю ночь напролёт. — Ван Ибо придвинулся так, чтобы его мог слышать только Сяо Чжань. — А вот ты точно подумал о пошлостях.

Сяо Чжань покраснел, казалось, до самых кончиков волос и хотел было отвернуться. Но Ван Ибо придвинулся настолько близко и быстро, что кончики их носов на долю секунды соприкоснулись.

— Мы почти на месте! Смотри, как красиво!

И этот нарушитель спокойствия указал в направлении иллюминатора. Это было поистине прекрасное и захватывающее зрелище, красивее которого Сяо Чжань ещё не видел.

Слегка повернув голову на шорох, Сяо Чжань слегка улыбнулся, чуть приподнимая уголки губ и словно приглашая парня присоединиться. Когда Ван Ибо придвинулся ближе, их плечи соприкоснулись, пробудив в парне волну неописуемых эмоций. Казалось, время остановилось, и они оказались в собственном маленьком мире, где не было места для посторонних.

Сяо Чжань смотрел в небольшое окошко и чувствовал горячее дыхание Ван Ибо, обжигающее кожу. Это было волнительно и прекрасно. Он никогда не был настолько близок с кем-то, чтобы пускать в личное пространство, но чувствовал, что Ван Ибо он бы мог позволить и не такое.

Но пока что он решил насладиться близостью парня, сладким мгновением и волшебным видом под ними.

Под ними раскинулось бескрайнее полотно, переливающееся тысячами оттенков синего. Солнечные лучи играли на поверхности, отражаясь в мириадах сияющих бликов. Оба юноши смотрели вниз на то, как меняется цвет воды — от светло-голубого у горизонта до насыщенного индиго под самолётом. Эта игра красок производила поистине завораживающее впечатление. Внизу, на бескрайних водных просторах, исчезали все земные заботы и ограничения.

Сяо Чжань чувствовал, как его дыхание синхронизировалось с мерным дыханием океана, его волнами, плавно набегающими где-то на песчаный берег и стирающими не только случайно оставленные кем-то следы, но и всё, что его только что беспокоило.

И вот самолёт пошёл на посадку, и водная гладь сменилась сочной яркой зеленью растений и красочными разноцветными крышами домов.

— Уважаемые пассажиры, просим вас занять свои места, привести спинки кресел в вертикальное положение и пристегнуть ремни. Самолёт идёт на посадку. Добро пожаловать на Санто-Пекоа!