Он Не «Тот Самый»

Розэ открывает входную дверь, встречаясь взглядом с той самой Дженни Ким, которую видела буквально час назад в особняке. Правда, час назад ее сердце не билось так, как бьется сейчас. И ладошки не потели так сильно, даже когда она спорила с дворецким Шоном.

Ее глаза не выражали ни капли эмоций. Ее карие, до чертиков гипнотизирующие глаза смотрели в глаза напротив. И почему-то Розанна могла видеть в них колебание. И она понимала, какое именно. Сейчас, находясь под неким воздействием ее кошачьего взгляда, она тоже колебалась. Бесспорно колебалась. Казалось бы, еще одна секунда, еще один ее выдох, и Пак возьмет эту шатенку прямо в коридоре этого дома.

— Привет, — безэмоционально поздоровалась старшая, проходя внутрь, как только Розанна отошла в сторону. — Я так понимаю, никакого разговора с Джису не будет?

— Нет... Нет. Джису занята кое-кем другим в своей спальне.

И к тому времени, как девушка осознала, что ляпнула, уже уловила изумленный взгляд.

— Я имею в виду, она общается с Лисой... Она тоже здесь, — растерянно улыбается младшая, — но тебе необязательно заходить к ним.

Розэ мнет пальцы.

— Ты хочешь поговорить, да...

— Да, — шепчет Пак. Настолько тихо, что это слово, казалось, не вылетело из ее уст от слова совсем.

Дженни, проходя через коридор на кухню, сдельную с гостиной, последним делом стянула с шеи бордовый шарф, который передал ей Адам как подарок на Рождество во Францию. Допустимо, Пак возненавидела его с тех самых пор, как он лежал под елкой, еще задолго до отправления в другую страну.

— Я говорила с твоим отцом и... Я солгала ему о том, что сейчас мы с Адамом переживаем тяжелый для нас обоих период... Ссоры, недопонимания... Черт возьми, это сущий ужас, — она закрывает лицо ладонью, останавливаясь возле дальнего стула у стола.

— Это моя вина, Джен. Я знала, что на заднем дворе есть камеры, но..

Руби Джейн дала закончить блондинке.

— ...я слишком хотела поцеловать тебя.

— Ты не виновата, — Дженни села на стул. — Ты ведь не была пьяна, — ухмыльнулась она, подняв глаза на блондинку. Скорее, это должен был быть вопрос, но никакой вопросительной интонацией и близко не пахло.

Розанна улыбнулась в ответ, сажаясь напротив Ким.
— Не была.

Несколько секунд молчания затянулись на несколько минут, и наконец Розанна нашла в себе силы продолжить.
— Я даже не знаю, что могу сказать еще.

Ким поднялась с места, подходя к кухонному острову, где включила чайник, упираясь руками о край столешницы, начав пронзать взглядом Пак.

— Что на счет договора с Адамом... Я думаю, что это не так важно для меня теперь. Я стремилась к финансовой поддержке и моего продвижения. Родители отказались делать это, а Адам пообещал, что сможет продвинуть меня как художницу. Я хотела продолжать рисовать, хотела добиться успеха и славы... Стать известной художницей, — хмыкнула она. — С тех пор прошло около двух лет. Это необдуманное решение я приняла в порыве злости после очередной ссоры с мамой. Я набрала Адама и согласилась на его дурацкий «контракт»... И за эти чертовы два года ничего не поменялось. Все осталось так же, как и было. Словно... Меня заперли в поломанной машине времени, и я застряла в одном дне.

Светловолосая медленно поднялась с места, не мешая рассказу Дженни. Уже через несколько секунд она стояла по левый бок от Ким, рассматривая прекрасное лицо девушки в профиль.

— Знаешь, — ее желваки заходили, — когда я поняла, что чувства к тебе — не просто какая-то ерунда и моя фантазия, я просто представила свою жизнь без всего этого. Что, если бы всего этого не произошло? Что, если бы я не согласилась на этот уговор? Я бы жила жизнью обычной девушки в
Париже, рисовала в своей комнате в доме родителей... Или наверняка купила бы себе свою квартиру и рисовала бы там днями на пролет. Я бы не пыталась делать все это дерьмо вроде выставок. Не пыталась бы присунуть свои произведения в галереи, где мои работы просто служили бы роль запасных картин на случай недостатка других. Или, возможно, я бы сошла с ума от того, что не смогла достичь своей цели... В любом случае, я бы оказалась там, в Париже, где прожила бы все свои оставшиеся года. А на старости лет поехала бы в Лондон, чтобы еще раз взглянуть на «Биг-Бен», — наконец она повернула голову на Розанну, расплываясь в мягкой, плавной улыбке, — или посетить Виноградный Дворец, дабы увидеть те самые известные скульптуры или заброшенный сад... Но я бы не встретила девушку по имени Розанна и так бы и не поняла, каково это — любить.

Не в силах больше терпеть это непозволительно большую дистанции между ними, Розэ моментально сокращает ее, обхватывая лицо Дженни ладонями, удерживая ее взгляд. Голос ее сорвался в шепот:
— Тогда разорви этот контракт, Дженни.

— Я не могу, Розэ, — взаимно отвечая шепотом, Ким приобняла младшую за талию. — Я не могу. В нем есть свои правила, которые я не имею права нарушить.

— К черту эти правила. К черту Адама, семейку, к черту особняк и свадьбу. Я хочу, чтобы ты была моей. Чтобы мы вместе уехали в Париж, пили вино на балконе с видом на Эйфелеву башню. Ты бы рисовала меня столько, сколько тебе вздумается. В разных позах, с разных ракурсов, с одеждой, без нее. Мне плевать, Джен. Я просто хочу любить тебя. Целовать, касаться, обнимать, чувствовать тебя... Я хочу засыпать и просыпаться с тобой в одной постели и видеть перед собой тебя, — горячее дыхание обволакивает кожу Руби Джейн. Руки ускользают на теплую кожу шеи, а губы вспоминают тот самый мотив: они касаются тех губ, что напротив, в нескольких сантиметрах от ее. Горячие языки соприкасаются между собой и все вокруг исчезает. Исчезли Джису и Лиса, квартира, шум чайника, даже воздух вокруг. Остались только две девушки, чьи языки сплетаются в одном грубом, быстром танце.

— В ванную, — еле промычала Ким сквозь влажный поцелуй, не смея отстраняться ни на миллиметр. Напротив, ее тело с нарастающим нетерпением вжималось в Розэ, якобы подтверждая реальность в иллюзии. Якобы пытаясь убедиться: все это происходит на самом деле.

У них не было понятий «нельзя» или «не прилично», а еще хуже — «не принято». Они не видели никаких преград, даже если это был дом Ким Джису, даже если она с Манобан Лисой находились ровно в соседней комнате. Сейчас было важно ровно ничего. И это заводило до последней мурашки на коже. Одна мысль о том, что сейчас ее целует сама Ким, мать ее, Дженни, заводила до чертиков.

И хотя инициатором всей этой затеи были Розанна, Дженни проявляла инициативу не меньше. Стоило только младшей подтолкнуть ее, как все ее истинные желания прорвались наружу. Руки скользили с шеи на талию, находили подол свитера, стягивая его через голову. Губы прислонились к шее, заводя младшую к стене ванной комнаты. И когда горячая кожа спины ощутила невыносимый резкий холод, пронзающий тело, а Ким прикусила кожу шеи чуть сильнее, чем нужно было, из уст вырвался тихий стон.

Пак вжалась в Дженни сильнее, пытаясь компенсировать утраченное тепло своей кожи, а та продолжала выводить мокрые дорожки с самого основания шеи к выпуклым ключицам.

— Джен, — сглотнула младшая. Грудь тяжко вздымалась в попытках уловить больше воздуха.

— Что?

— Мы ведь не дома... — по истине, это никак не отвлекало Розэ от предстоящего секса с Дженни. Но что будет, если еще двое девушек, притаившись в комнате, выйдут на кухню, где на столешнице будет стоять лишь чашка с чайным пакетиком внутри, а с ванной будут доноситься подозрительные звуки?

— Ты хочешь остановиться? — напрягая скулы, серьезно спросила Ким, словно в любой момент была готова просто так прервать начатое.

Ее руки покоились на бедрах Пак, целую малость сжимая джинсы в своих пальцах.

— Нет, я.. боюсь, что нас услышат.

— Тогда тебе придется постараться быть тихой, — Ким скользнула ногой вперед, пока ее колено не вжалось между ног младшей. Легкое давление моментально отозвалось внизу живота, заставляя Розэ тихо всхлипнуть. — Я буду аккуратной, — затягивая ее в нежный, длительный поцелуй, она еле как нащупала ремень джинс, на что получила усмешку Розэ.

Теперь перед шатенкой предстояла ответственная задача: Расстегнуть эту штуковину, не отрывая своих губ от губ Розанны. Что, к слову, получилось не совсем удачно.

— Ничего не рви, — прошептала Пак, нащупав руки своей возлюбленной и помогая ей «решить головоломку». Вот он — истинный ключ к хорошему сексу.

— Ты точно сможешь быть тихой? — едва слышно пробормотала Ким, обводя языком край уха девушки.

— Если ты не будешь такой... — блондинка зажмурилась, когда пальцы Дженни скользнули под резинку нижнего белья, — ...наглой, — выдохнула, уткнувшись лбом ей в ключицу.

Между ног все бурлило, вспыхивало, жгло огнем. Розэ вздохнула от нетерпения, стоило только старшей стянуть оставшуюся ткань с бедер, без лишних проблем нащупав выпуклый бугорок. Два пальца легко скользили по нему из-за выделяющейся природной смазки, доставляя легкое наслаждение. Осыпая поцелуями грудь блондинки, ее язык обводил два твердых полушария, в то время как свободная левая рука удерживала бюстгальтер.

Она не теряла ритма. Каждое движение — четкое, чуть нарастающее, в меру глубокое, то безжалостно точное.
Приглушенные стоны иссякали в жарком воздухе, перерастая в тихие мольбы, едва слышный скулеж.

— Быстрее... — Пак задыхалась, стонала с каждым новым круговым движением, стараясь прикрывать рот рукой.

Но на мгновение Ким остановилась. Розанна ощутила опустошение рядом со своим телом, следовательно, ей пришлось опустить глаза в пол, чтобы увидеть, как шатенка, расположившись на коленях перед той, смотрит на нее снизу вверх.

— Джен, постой...

Ей не хотелось останавливать Дженни ни на секунду, и старшая, понимая все без лишних уговоров, коснулась своим горячим, влажным языком комочка нервных окончаний, придерживая бедра Розэ, что было как кстати. Розанна изогнулась, будто пытаясь уйти от напора, но это скорее была инстинктивная положительная реакция тела. Пак зарыла пальцы в темные волосы, стараясь нежно поглаживать голову, но с каждым новым глубоким движением она все сильнее теряла самообладание и прижимала ее голову ближе к себе, ощущая сводящее с ума противоречивое чувство — неприятную резкость от нехватки ритма и одновременно невыносимо сладкое удовольствие от каждого соприкосновения.

— Пожалуйста, — скулила она, ощущая вот-вот наступивший оргазм. — Пожалуйста, Дженни...

Тело содрогнулось, мышцы сжались, и Розэ замычала от волны наслаждения, вонзив зубы в нижнюю губу так сильно, что она в конце концов треснула.

Капли крови скатились по подбородку и шее.

Завершающий поцелуй отозвался металлическим привкусом крови во рту Дженни, но сейчас это не было так важно, как девушка, шепчущая ее имя, теряясь в оргазме.

——————————————

Решила выставить главу в честь сегодняшнего выступления Дженни на фестивале Коачелла! Надеюсь, вам понравилась глава и перформанс нашей Нини. Всем добра :)