часть 14. Обнимай.
Обнимай меня, как не обнимала,
Сердце рвётся из пустоты.
Обнимай меня, нам ещё немало
В жизни выпить горькой воды.
Армин ещё долго стоял с флэшкой в руке и смотрел в пустоту. Увидев Энни, склонившуюся над его столом, он почти впал в ярость: неужели, она рассчитывала найти что-то ещё? Ей было мало приподнесённой на блюдечке информации? Больше всего на свете ему хотелось схватить её за плечи и хорошенько встряхнуть, спросив: «почему, Энни?». Но в моменте карты перемешались, сменился козырь.
— Я никому про неё не сказала.
В этот момент Армин окончательно запутался и потерялся. Получается, она… не предавала его? А он просто пошёл на поводу чужих слов и своего страха? Хотелось кричать до сорванной глотки. Флэшка полетела на пол и закатилась под стол. Армин сорвался с места и побежал вслед за Энни. Он должен с ней поговорить, должен узнать всё, почему, почему он не сделал этого раньше?
Только вот Энни нигде не было, а телефон оказался отключенным. Армин приехал к её дому, поднялся на нужный этаж и позвонил в дверь в надежде, что ему откроют, но… никого не было. Он звонил, стучал, но получал в ответ лишь тишину. Армин несколько часов метался по лестничной клетке, пока за окном барабанил дождь и сверкала молния. Уже давно стемнело, но Энни всё не было. А вдруг с ней что-то случилось? Он позвонил Хитч, вкратце рассказав о случившемся, и попросил связаться с Пик, возможно, та знала, куда пропала Энни.
Минуты тянулись слишком долго, телефон молчал. Армин прождал до самого утра — измотанный и отчаявшийся. Сдавшись, он вернулся домой.
Едва гроза стихла, Энни поймала такси и поехала на набережную встречать рассвет. Её разум слегка затуманило алкоголем, недостаточно, чтобы забыться, но достаточно, чтобы кривыми пластырями залатать сердце. Она села на скамейку, впереди пробивался рассвет, в руках тлела последняя сигарета, рядом остывал стаканчик с кофе. Что ей теперь делать? Как начать жизнь с чистого листа? Её сердце всецело принадлежало Армину, даже сейчас оно продолжало вздрагивать при любой мысли о нём.
Энни скучала и хотела к нему, в его объятия, чтобы вся эта ситуация оказалась страшным сном. Просто страшным сном. В носу защипало, глаза намокли, пластыри отвалились. Она ведь ему не нужна, это всё было игрой и обманом. Глупая, глупая Энни Леонхарт. Слёзы стекали по щекам одна за одной, пока рассвет озарял ещё хмурое небо.
Энни вернулась к отцу. Зачем? И сама не знала. Просто находиться дома вдруг стало невыносимо. Одиноко. Отец заметил её поникшее состояние, но расспрашивать ни о чём не стал, ушёл готовить завтрак. Энни поднялась по старой лестнице на второй этаж, где находилась её комната. Казалось, в ней совсем ничего не изменилось: нежно-розовые стены с многочисленными постерами рок-групп, большой шкаф в наклейках, тяжёлые шторы и кровать, заправленная свежим постельным бельём. Отец всегда ждал её. Энни снова всхлипнула и села на кровать, закрыв лицо ладонями.
Почему же так больно?
Когда это пройдёт?
Немного успокоившись, Энни сходила в душ, переоделась в старую футболку и шорты, позавтракала и забылась крепким сном, так и не включив мобильник.
Армин сходил с ума. Наступил вечер, но Энни так и не нашлась. Хитч разводила руками, заверяя, что никто из общих знакомых не знает, куда делась Энни Леонхарт. Её телефон продолжал молчать, медленно убивая. Дома девушка также не появлялась. Если бы всё можно было исправить, переиграть, Армин бы никогда не поверил чужим словам, не разрешил бы себе усомниться в Энни и её чувствах. Прошло ещё несколько дней, прежде чем Райнер Браун появился в Парадиз Логистик.
— Я друг Энни, — сказал он, присаживаясь в кресло. — Я знаю, что вы её ищете, но прежде, я должен сказать, что Энни ни в чём не виновата. Это всецело моя вина, я не должен был просить её работать у вас.
— Я знаю это, мистер Браун, — Армин слабо улыбнулся. — Прошу, скажите, где она.
— Она у отца, я оставлю вам адрес. И знайте, Энни, правда, вас любит. Она хотела покончить со всем этим, но я надавил на неё.
Армин не знал, что и думать. Энни любит его, она хотела покончить со всем этим, она… она не хотела предавать его, а он причинил ей боль. Едва Райнер Браун ушёл, Армин подскочил с места и бросился к машине. Его охватывало волнение и страх не успеть, вдруг она больше не захочет его видеть, не захочет слышать? Сердце так громко стучало, что заглушало все посторонние звуки.
Два дня Энни пролежала трупом в кровати, гоняя по кругу одни и те же мысли. Приходил Райнер, единственный, кто догадался найти её здесь, долго просил прощения и обещал всё исправить. Смешно. Словно у него есть машина времени. Отец вежливо интересовался, всё ли у неё в порядке, на что получал короткое: «да». На третий день Энни нашла в себе силы встать и приготовить обед, она даже вышла на короткую прогулку, но мир… по-прежнему оставался серым и пустым. Закрывая глаза, она видела перед собой Армин, видела, как он тянет к ней руки и бережно прижимает к себе. В глазах почти не щипало. Она понимала, что у неё ломка, что скоро всё пройдёт, надо лишь переждать-переломать, только вот процесс слишком болезненный. Словно все кости переломали молотком.
— Энни, к тебе гость!
Крикнул отец через дверь, но Энни даже не встала с кровати, опять Райнер…
— Энни…
Что? Сердце трепыхнулось, застряло где-то в глотке. Энни медленно привстала и повернулась к двери. Не может быть. Перед ней стоял растрёпанный и такой счастливый Армин с этими его проклятыми ямочками.
— Я нашёл тебя…
— Ч-что ты здесь делаешь?
— Я пришёл за тобой, — Армин подошёл к ней и упал на колени, обнимая за ноги. — Прости меня, Энни, давай поговорим. Я не могу без тебя.
— Я ничего не понимаю… Что ты… Встань, пожалуйста.
Что происходит? Это шутка? Сон?
Армин встал и сел рядом, взял за руки так тепло и нежно, что Энни едва не растаяла. Боже, её сердце точно сейчас остановится.
— Я идиот, прости меня. Я не должен был так вести себя, я должен был поговорить с тобой.
— Это я должна просить прощения, я… врала тебе. Чёрт. Почему ты здесь?
— Потому что я не могу без тебя, — Армин коснулся её щеки. — Потому что я влюбился в тебя, как идиот. Я не играл твоими чувствами, я знал обо всём с самого начала, но хотел просто отправить тебя по ложному следу, я не думал, что ты станешь для меня самым дорогим человеком.
— Почему… тогда ты повёл себя так? — Энни уткнулась лицом в его плечо.
— Я виноват, что поверил словам Бертольда, он сказал, что ты специально со мной… спишь.
— И ты поверил ему? — Энни отстранилась, сердито сведя брови. — Поверил незнакомому человеку? Поэтому ты оставил флэшку? Проверял меня?
— Прости… — Армин прижал девушку к себе. Он готов был просить прощения вечность. — Мы оба облажались, оба погрязли в обмане, но я хочу обо всём забыть и пойти дальше. Вместе. С тобой.
— Армин…
— Ты очень дорога мне, Энни. Пожалуйста, давай начнём всё сначала?
Девушка невнятно кивнула, поражённая его словами. Ей хотелось плакать от счастья. Её Армин, с ней, рядом, простил. Она крепко его обняла, понимая, что вот он — её дом. А его объятия — самое дорогое, тёплое и безопасное место на свете.
— Армин, — Энни взглянула в его невозможно голубые глаза, почувствовав, как запылали щёки. — Я… люблю тебя.
— И я люблю тебя, Энни Леонхарт, вражеская шпионка, — Армин улыбнулся и коснулся губами кончика носа девушки.