•Реакции Отель Хазбин•

Очередная зачистка ада. Демоны разбегаются в разные стороны крича от настигшего сознания ужаса.

Для кого-то жизнь сейчас закончится во второй раз, кто-то останется живым или лишь немного подёртым.

Кровь брызгает со всех сторон вновь окропляя покалеченную землю небольшими узористыми ручьями.
Какова жалость неминуемого исхода массового геноцида. Демоны и бесы убивают друг друга в жалких попытках выжить, лишь помогая естественному отбору.

В такие дни ад ещё оживленнее чем обычно. Грех с интересом наблюдает за тем, как истребители убивают всех без разбора так безжалостно, не жалея даже детей. Интересно, почему грешники ведут себя подобно куклам из плоти из костей, даже не пытаясь убить этих райских ублюдков. Кому бы ещё светила дорога в пекло. Рай - это ещё больший гадюшник чем ад, а не место где святые люди существуют в сладком небытие.

Тело вздрагивает, когда в место её покоя так бесцеремонно врывается одна из её гончих псов.
Его тело изувеченное. Тот едва доползает к В/и верно припав к ногам склоняя голову в покорном подчинении. Пёс тихо скулит не в силах ничего сказать. Глубокие порезы которые не одаряют взгляд надеждой на дальнейшее существование. Тело гончей содрогается в огненной агонии. Грех наклоняется к нему, почти беззвучно произнося имя излюбленного породья круга гнева. Та поглаживает её по мягкой шерсти, что-то нежно шепчет. Последнее движение полуметровой туши и лежащее тело слабнет. Жизнь медленно покинула его сознание оставляя ещё пока что не остывшее тело.

Девушка гордо выпрямляется, расправляя плечи. Кто-то посмел убить её лучшую гоночную и этот "кто-то" должен поплатится своей мерзкой душонкой за все содеянное и нет. Гнев который все больше и больше разгорался языками раскаленного красного огня.

Кто-то посмел переступить черту дозволенного, вторгаясь на неприкосновенную территорию, которая оберегалась третьим смертным грехом.

В её руках сверкает золотистый гравированный символами посох, что всегда был верным слугой окажись та в одной из слишком горячих точек ада, безжалостно лишая жизней тех, кто так мозолили глаза выводя из себя.

В/и спускается вниз, к точке невозврата. Пусть девушка никогда не была трусливой шавкой, но сохраняла нейтралитет и не стояла ни по какую сторону изгородей. Лишь молча наблюдала за самоуничтожением тех или иных оппонентов.
После достижения высот в карьерном росте она почти перестала марать руки в крови не желая топить себя ещё больше. За неё это могут сделать подчинённые, которые подрагивают от любых действий такой печально известной начальницы. Ладони уже и так пропитаны запахом крови,которая навсегда будет преследовать её отражаясь кровавыми отпечатками копыт на сырой земле круга гнева.
Но вечная память в виде рваных шрамов на нежной коже всегда приятно радует взор. Так безумно заставляя хотеть вернутся в незабываемое прошлое.

Громкий стук каблуков зеркально отражался эхом в высоких потолках.
Шум снизу затихает, кто-то замирает в безсловному ожидании своей новой жертвы. Взгляд дивы метается со стороны в сторону ища ненавистного всей душой и телом истребителя.
Тот стоит прямо перед ней, с гордо поднятой в головой. Мерзкий оскал который застыл на совершенно "безликой" маске. Закрученные отростки, которые подобны своей формой на рога В/и. Высокая фигура молчаливо смотрит, кажись прямо в душу так отвратно копаясь в ней.

В его руках окровавленный черный посох по резблённым узорам которого стекает кровь, придавая красок растекаясь по всему ангельскому оружии.

Взор бегло пробегается по фигуре останавливаясь рассматривая нимб над головой. Зрачки немного расширяются, когда над головой этого божьего дитя красуется нимб форменного солнца или звёзды обозначая ещё большую приближенность к богу.
- Блядский Серафим... - тихо срывается с губ В/и. Такой антилоквист нельзя сказать, что не по зубам, но выйдет ли она из этой лужи живой не имеет места быть. Все слишком быстро меняется, придется отложить насилие на второй план прибегнув к переговорам. Стоит признать, что она не в силах сейчас разобраться с этой, так скажем.. проблемой.

Её уши режет громким властным голосом
- И какова встреча, сам гнев во плоти и крови предстал перед мной. Как долго я искал достойного, кто сможет поравняться со мной самолично пройдя на судный час. Честь испустить дух от моих рук...
Неожиданно увидеть столь хрупкую даму в лице греха, да ещё и такого... Так скажем - специфического. - его слова заставляют губы исказиться в неприятной гримасе раздражения. Слишком остроумный, ставит себя в неповторимый идеал. Хотя, он оправдано это делает - подобие бога, которое стоит перед ней.
Такая специфичная лесть, раздражает ещё больше. Также открытое унижение перебивает все, что она чувствует
- Поверь, я не так просто распрощаюсь с этим блядским троном. И ты, будешь лишь тем, кого я заставлю пасть колени передомной.
Я заставлю воцарить справедливости - ресницы немного подрагивают, а губы расплываются с самодовольной ухмылке. Они сохраняют дистанцию сдержанно и аккуратно ступая чертя невидимый круг. Кажется он и вправду был одной из фигурок на которой хочется задержать взгляд подольше.
Те оба забрызганы кровью своих жертв, которые равнялись к тысячам. Состязание не на жизнь, а на смерть.
Ангел под маской хмыкает, но делает шаг на встречу покрепче сжимая орудие убийств в когтистых руках.
- Любовь к справедливости - обращение к мести и злобе. Именно так твердит божий закон. Но тебе ли не знать. Какая жалость, что у нас почти не осталось времени. Ты станешь - самым значимым трофеем в моей коллекции - говорит тот, и делает ещё один шаг ближе к девушке. Тот замахивается на В/и, но та лишь хмыкает. Девушка смеётся ожидая пока к нему прийдёт шаткое сознание того, кто именно предстал перед Серафимом. Эта история началась ещё за долгое до этого.

Сама то В/и никого не отличалась своей покорностью всевышнему владыке.
За чрезмерную непокорность её было скинуто с небес прямиком в огненную Геенну.
Обида, боль, разочарование. И никто даже не возразил, трусливо наблюдая со стороны, как образ В/и с каждой минутой становится все более искривленным изламываясь вдоль и поперек.
Но в аду оказалось хорошо, с силой которую она имела - было достаточно легко пробиться в верха такой несправедливой иерархии, но ей ли не откровенно похуй на это.
Что осталось у нее от ангельской жизни? Кроме небесно-голубых глаз и треснувшего нимба - более ничего.
- Ты все же ещё отвратней, чем я думала милый и дорогой Азраил. Как я могла называть тебя другом, когда ты так настойчиво пытаешься вогнать мне нож в спину. - не выдержав сдается падший ангел. не в силах наблюдать за тем, как образ такого святого рушится на глазах.

Азраил резко останавливается. Его рука дрогнула на полпути остановив все то действо, которое так спешил завершить. Недолгое молчание. Посох прямится вставая рядом с хозяином. Взгляды пересекаются. Хитрый прищур и навеки улыбающиеся бесцветные глаза. Все вокруг стихает, кажется,что кроме этих двоих ничего не существует. По телу мужчины пробегает мелкая дрожью, тот медлит, но разворачивается и уходит. Остановившись перед самым выходом кинув на прощание лишь
- Увидимся в сдающий раз... - расправляя крылья и скрываясь с таких темных, как и его душа облаках.

[Первый ангел в этой истории. Как вам? Нормально написано?
Думаю будет вторая часть, как альтернативная концовка этой мини истории. Не забывайте о комментариях ⭐ Для вас писала: Ваши слёзы. Спасибо за прочтение.]