Глава 4: Учащенный ритм
Виктория вышла на лестничную клетку, спустилась на пару этажей ниже и закричала в свои ладони. После чего села на корточки и обняла колени. Сердцебиение поднялось в два раза. Глубокий вдох. Выдох. Вдох. Выдох.
Рациональная часть повторяла: всегда есть выход, я справлюсь, мы договоримся.
Иррационально же девушка чувствовала себя загнанным зверем. Снова. Эмоционально её отбрасывало в старые травмы, в потерю опоры и поддержки... В состояние, когда нужно быть сильнее, чем ты есть.
Когда крайний раз это довело её до больницы, она всё же прибегла к помощи психолога. Но плоды сеансов пока не приживались внутри, взращивалась только аналитическая часть. Да, Вика понимала всё, что с ней происходит, но злости от этого меньше не становилось.
В тишине лестничного пространство эхом отозвался сигнал телефона. Пришло сообщение от Неизвестного: «Вот номер ломбарда, можешь позвонить, и сама убедиться, что я тебе нужен. Давай придумаем, как нам двоим выиграть. Дима М.».
Она сделала вдох и выдохнув встала. Перебросив пришедший номер милейшему, она села на подоконник и начала думать, что делать, если он подтвердит информацию. Тело ещё немного бил озноб, но сердце постепенно успокаивалось.
Так уж вышло, что от строгой мамы девушке досталась паранойя, что все вокруг враги. Но благо, вместе с ней достался и милейший человек, который защищал и помогал их семье уже много лет. Он, как говорят, из тех, кто видел Вику ещё когда она пешком под стол ходила. Но и он был не всесилен.
Когда появилась Женя, их мать ещё больше начала беспокоиться, очень уж хотела для неё спокойного детства, не замечая, что разрушает его сама, а не люди вокруг. Вика привыкла и поддерживала привычные стратегии выживания. Однако с возрастом и работой над психикой они начали шататься и разваливаться.
«А если бы не сестра, то ты сама сейчас боишься врагов?» – задалась вопросом Виктория. Наблюдая, через большое окно, город она заметила, что с удивительной легкостью ответила – «нет».
Ещё через минуту Милейший написал: «Не идут на контакт. Можно попытаться что-то сделать, но более жесткими методами, чем обычно. Обещать результат не могу. Это стоит того?»
К этому моменту решение уже было найдено и, ответив беглое «нет, спасибо», она уже набирала знакомы номер. Она чувствовала, что ей нужно поговорить с младшей сестрой. Важно рассказать ей.
– Привет, сестренка. Надо поговорить. Можешь?
– Да, ща, секунду. – на том конце послышались шорохи. – Что-то случилось?
– Нет. Ты одна?
– Да. Говори, интриганка.
– Я хотела тебе рассказать... Тот контейнер...
– Я так и знала, что с ними что-то не так!
– И ты была права. В этом контейнере были вещи моего отца. – выпалила Вика, но потом замедлилась, комкая свободной рукой платье, – Он умер три года назад.
– Ты мне не говорила. – опешила младшая сестра.
– Да, прости. Я не знала как, не хотела тебя волновать. И... Верить в это не хотела. – повисла пауза.
– Те вещи... Твоего отца. Ого... – осознавала Женя. – Так Масленников продал твое наследство!
– Увы.
– А почему ты его не забрала? Если он снял видео... Не может быть ошибки!
– И ты опять права. Это я виновата. Я забыла... Забыла, что есть срок востребования. Не подумала об этом. А забрать раньше я не была готова. Просто... Просто понимаешь, если... – она поджала к себе колени. Впервые произнося эти слова вслух, она превратилась в маленькую девочку, – Мне казалось, что если я заберу эти вещи, то всё окажется правдой. А так кажется, что папа где-то всё ещё жив... Что папа не умер.
По щеке Виктории скатилась слеза. Люди за окном выглядели совсем маленькими, их было много, но одного дорогого человека среди них уже не было.
– Солнце... – тихо и нежно начала Женя, – давай я приеду.
– Не надо, прости, я совсем не за этим звонила. – девушка вдохнула воздух и расправила плечи. Дела прежде эмоций. – В общем когда этот твой Масленников открыл контейнер, да даже нет, когда он сказал, что продал фамильное кольцо, я осознала, какую важная вещь упустила. Я так злилась на себя и на Диму, что в тот вечер поехала и нашла его.
– Божечки, он жив?
– Ха-ха, очень смешно. Короче, он пообещал мне помочь, но поставил условие. Он вернет кольцо и все остальное если мы снимем из этого контент. С моим участием...
– Вау, ну так это же круто! – перебила Женя.
– Не круто. Я только разобралась с судами и уложила шумиху, а теперь всё может пойти прахом из-за какого-то контента...
– Погоди. То есть ты боишься, что из видео Масленникова люди поймут, что ты и есть та дочь Вирджинии Вольт, которая стала владелицей крупнейшего издательства?
– Да.
– И якобы они сразу нападут и на тебя и на меня.
– Именно!
– Смешно. Просто не говори им. Вик, ты меня иногда так удивляешь. Вроде взрослая, а такая тупая.
– Эй!
– Ну реально. Просто не рассказывай в интервью про работу. Не указывай фамилию, хотя по фактам у мамы тоже псевдоним. И вообще, когда ты работала в главном офисе никто тебя её дочкой и не считал, хотя ты буквально была у всех на виду.
– Черт, а ты ведь права...
– Да, опять. Но я бы за другое переживала... Ты красивая девушка и появишься у Димы в видео. Шипперить начнут, но и хейтеров насобираешь будь здоров. Обезопась себя от этого тоже, не снимай рядом с домом и не флиртуй с ним!
– А последнее это сейчас твоя личная ревность промелькнула? – Старшая сестра усмехнулась.
– Это для твоей безопасности, дурында! Не мой типаж, я же говорила! Такой душнила только тебе понравиться и может.
– А чего ты тогда на его видео залипаешь?
– Мне контент нравится, ты же тоже запоем читаешь своего Паланика, но замуж за него не собираешься.
– Упаси боже.
– Вот и я о чем.
– Значит мне нечего бояться. – успокоившись сказала Виктория. – Ты уже такая взрослая.
– Факт, сестренка. Поэтому, даже если в итоге что-то пойдет не так я справлюсь. Да и не вижу каких-то страшных последствий. Так что вперед! Верни то, что тебе принадлежит по праву.
– Спасибо тебе. Люблю.
– И я тебя. Диме привет! Возьми у него автограф для меня.
– Океееей. Пока.
***
Виктория вернулась в свой кабинет и села за стол, как будто и не уходила.
– Ну хорошо, если я становлюсь для тебя проектом, то у меня есть условия...
– Поправка, – перебил Дима, – не «ты», а только вещи из контейнера. Это важно. Ваши условия, Виктория Александровна?
– Нигде не должно быть моей фамилии. Ничего о моей деятельности. Не снимать вблизи моего дома и этого офиса, тем более внутри. И... – она немного смутилась, – я не привыкла говорить на камеру, может получиться не очень.
– Об этом не переживайте, все сделаю в лучшем виде, если что переснимем. – с воодушевленной улыбкой ответил Гриша.
– Меня устраивают все условия.
– Это ещё не всё. Я хочу, чтобы ты достал мне эксклюзивное интервью. Мне сейчас очень нужно, чтобы мой новый проект стрельнул. Есть одна дама, которая их не дает, а ты часто мелькаешь на тусовках с её мужем ***. Договоришься – будет тебе разрешение на съемку.
– Может лучше мои голые фотки используем? – сказал блогер, не особо обдумав слова, но осознавая сложность задачи, – Хотя я их тоже никому не даю.
– До свидания.
– А тебе палец в рот не клади. – Виктория смерила его победным взглядом, – Ладно. Я попробую.
«Не попробуешь, а либо интервью, либо не будет продолжения у твоих контейнеров» – хотела сказать девушка, но промолчала. Чувствовала, что он ответит: «И ты останешься без кольца». А играть с этим она не хотела. Даже если не получится интервью, кольцо всё равно важнее.
– Значит договорились, – она встала и протянула ему руку.
– О, ты из тех женщин, кто пожимает руки.
Викторию покоробило это замечание и не успел он поднести свою руку, как она повернула ладонь на девяносто градусов и сказала:
– Целуй.
Он хмыкнул и аккуратно взял руку Виктории своей, поднес к губам и медленно поцеловал.
Едва оторвав губы от нежной кожи, Дима посмотрел в её глаза, в которых, против воли вспыхнуло смущение, и произнес:
– Я верну твоё кольцо.
– Ребяяяят. – смутившись больше всех произнёс Гриша, – а давайте ещё раз, я хоть камеру включу.
Виктории потребовалось несколько секунд, чтобы прийти в себя и решить, что участившиеся удары сердца просто от переутомления. Она резко отдернула руку и сказала Грише:
– Чтобы ничего подобного в кадр не попало!
– А что, подобное ещё планируется, Виктория Александровна? – с томными нотками в голосе произнес Масленников и Гриша от переизбытка эмоций пнул его по щиколотке. – Ай! Ну так что, едем сейчас в ломбард? – сказал блогер, как будто сцену выше вырезали при монтаже.
– Поехали. – Вика взяла свою сумку, кинула туда рабочий блокнот и телефон. Подошла к двери и обернулась, – И это, лучше уж зови меня «Вика», а то бесишь.