Прощание
Фаина захлопнула дверь и скинула куртку, даже не глядя, куда бросает. Школьный день был очень длинный и скучный.
Она не знала, что бесило её больше — то, что Турбо был с этой девушкой, или то, как он себя вел. Его взгляд — спокойный, равнодушный, когда она стояла рядом. Его лёгкая улыбка, будто внутри у него всё ровно, будто она для него — никто.
Фаина провела ладонями по лицу, словно могла стереть эти мысли.
— О, явилась, — раздался голос тёти Нины из кухни.
Фаина кивнула и уже собиралась пройти в комнату, но вспомнила.
— К нам в гости приедет девушка Коли.
Тётя Нина мгновенно повернулась.
— Что?
— Ну, она не местная, ей надо где-то переночевать, — голос Фаины был ровным, будто это обычная информация, на которую не стоит так реагировать.
Но тётя Нина, похоже, завелась не на шутку.
— Пусть она снимет себе гостиницу! — резко сказала она, вытирая руки о полотенце. — У нас что, проходной двор? Кого ты ещё сюда приведёшь?
Фаина сжала зубы.
— Это же ненадолго.
— Мне всё равно, хоть на час! — голос тёти Нины повысился. — Завтра ещё кто-то появится, послезавтра ещё! Я тебе что, хостел открыла?
Фаина почувствовала, как внутри всё закипает.
— Она просто переночует, какие проблемы?
— Проблема в том, что это не твое решение! — тётя Нина скрестила руки. — Если тебе так хочется, сними ей комнату сама, я в это не вмешиваюсь!
Фаина секунду смотрела на неё, потом резко развернулась и ушла в свою комнату, громко захлопнув дверь.
В груди всё ещё кипела злость, но она знала: спорить дальше бессмысленно. В маленьком пространстве, которое принадлежало только ей, было темно. Лишь неоновый свет уличных фонарей пробивался сквозь шторы. Фаина сбросила куртку на стул и упала на кровать, уставившись в потолок.
Ей хотелось взорваться — встать, хлопнуть чем-то, выплеснуть злость. Но она просто лежала, сжимая пальцами одеяло. В окно мелькнули фары, снизу раздался звук захлопнувшейся двери машины.
Она машинально потянулась за телефоном, но поняла, что не хочет ни с кем разговаривать. Просто лежать в тишине было лучше, чем слушать чужие голоса.
Фаина проснулась от приглушённых голосов за дверью. В первый момент ей показалось, что она ещё спит — звуки казались глухими, как в тумане. Но потом она поняла, что это спор. Тёплый, наполненный ночной духотой воздух в комнате давил на виски.
Она села на кровати, провела рукой по лицу, стряхивая остатки сна, и вышла в коридор.
На кухне было трое. Старшая тётка, хмурая и напряжённая, сидела, скрестив руки на груди. Рядом с ней — молодая женщина, удивительно добрая, даже слишком. Когда Фаина вошла, та сразу посмотрела на неё и мягко улыбнулась, будто утешая, хотя Фаина ещё не знала, в чём дело.
Тётка заметила её и вздохнула, чуть опустив плечи.
— Фая, садись, — сказала она не так резко, как обычно.
Фаина не двинулась. Сердце стучало глухо, неприятно, хотя причины этого она ещё не знала.
— Бабушка умерла, — коротко сообщила тётка.
Воздух будто сгустился. Время замерло.
Фаина смотрела на неё, не двигаясь, не понимая, как реагировать. Слова прозвучали так просто, так буднично, что сознание отказалось их принимать.
Бабушка. Умерла.
Это не могло быть правдой.
Фаина стояла, чувствуя, как всё внутри сжимается в тугой, ледяной ком.
— Как... — голос предательски дрогнул, и она замолчала, не в силах договорить.
— Когда? — наконец спросила она.
— Ночью, — вздохнула тётка. В её голосе не было ни злости, ни раздражения, только усталость. — Ей стало хуже, вызвали скорую, но...
Она не договорила.
Фаина медленно выдохнула. В голове было пусто. Бабушка умерла. Бабушка, которая всегда была рядом, которая говорила ей: «Ты сильная, Фая», которая смотрела на неё с таким теплом, какого не давал никто.
— Почему ты мне сразу не сказала? — голос всё ещё дрожал, но теперь в нём была злость.
— Ты спала, — ответила тётка. — Что бы это изменило?
Фаина сжала кулаки, чувствуя, как её начинает трясти.
— Где она сейчас? — спросила она.
— В морге, — ответила тётка, устало потирая виски. — Завтра... Завтра будем решать с похоронами.
Фаина кивнула. Молча развернулась и вышла в коридор.
Она не знала, что должна чувствовать. В груди было пусто. Глухо.
Она зашла в ванную, закрыла за собой дверь и прислонилась к холодной плитке. Сделала глубокий вдох, пытаясь успокоиться.
Но когда воздух заполнил лёгкие, она вдруг почувствовала, как внутри что-то ломается.
И слёзы хлынули сами.
Фаина сидела на полу ванной, уткнувшись лбом в колени. Слёзы текли бесшумно, без рыданий — просто текли, одна за другой, и она даже не пыталась их остановить.
Внезапно раздался осторожный стук в дверь.
— Фая, можно я зайду?
Голос был мягким, спокойным.
Фаина молчала, но через секунду ручка повернулась, и в комнату заглянула та самая женщина с кухни. Теперь, когда она стояла ближе, Фаина разглядела её лучше: карие тёплые глаза, тёмные волосы, собранные в небрежный пучок.
— Я Диляра, — сказала женщина. — Можно с тобой посидеть?
Фаина не ответила, но и не возражала, когда та присела рядом.
— Это очень тяжело, — тихо сказала Диляра. — Я понимаю. Баба Нина была прекрасным человеком.
Фаина сжала губы.
— Вы знали её?
— Конечно. Мы часто разговаривали, когда я приходила к вашей тёте.
Фаина кивнула, снова уткнувшись взглядом в пол.
— Она так тобой гордилась, — продолжила Диляра. — Говорила, что ты сильная. Смелая. Что справишься со всем, что бы ни случилось.
Фаина стиснула пальцы.
— Это не значит, что тебе нельзя сейчас быть слабой, — мягко добавила Диляра, словно прочитав её мысли.
Фаина закрыла глаза.
— Я не хочу, чтобы её хоронили, — выдавила она наконец.
— Я знаю.
— Я... даже не успела с ней поговорить в последний раз.
Диляра осторожно взяла её за руку, и Фаина впервые за этот день не отдёрнула её.
— Но ты можешь сказать ей всё сейчас, — тихо сказала Диляра. — Она услышит.
Фаина не ответила. Только глубоко вдохнула, стараясь успокоить дыхание.
Казань, похоронный зал.
Фаина стояла у гроба, глядя на бабушку. Баба Нина выглядела так, будто просто спит — руки сложены на груди, лицо спокойное. Но что-то было не так. Она казалась чужой. Холодной.
Люди вокруг шептались, кто-то всхлипывал. Фаина слышала, как кто-то говорил, какая бабушка была добрая, какая сильная. Но её голосов не касались эти слова.
Она не плакала. Не могла.
Тетя Нина и дядя стояли рядом, молча смотрели в пол. Диляра тихо разговаривала с каким-то мужчиной. Казалось, весь мир сузился до этого зала, до тяжёлого запаха цветов, до гроба.
Кто-то коснулся её плеча. Фаина обернулась и увидела Турбо. Он был в чёрной куртке, выглядел непривычно серьёзным.
— Фая, держись, — тихо сказал он.
Она кивнула.
Он немного помедлил, потом сунул ей в руку что-то небольшое.
— Это... так, просто. Чтобы помнила, что ты не одна.
Она взглянула вниз — в её ладони лежала маленькая серебряная подвеска в форме
крестика.
— Спасибо, — выдохнула Фаина, и голос у неё чуть дрогнул.
Турбо кивнул и отошёл в сторону, оставляя её наедине с бабушкой.
Фаина сделала шаг ближе.
— Прости, — шепнула она.
Воздух в зале был тяжёлым, давил на грудь, но в какой-то момент ей показалось, что ей стало легче дышать.
Бабушка всегда говорила, что она справится.
Значит, справится.