Глава 26: Месть от «любовницы»
Айрин сидела перед экраном ноутбука, подсвеченная холодным голубым светом. В комнате стояла тишина — такая, где слышно, как щёлкает курсор и стучит сердце. На странице — фотографии, статьи, заголовки, все как один:
«Жена Чон Чонгука генерального деректора замечена на ночных гонках с Бизнесменом»,
« Чон Чонгук снова в центре слухов — кто тогда та новая пассия?»
«Возможно ли что те фотографии с новой пассией, всего лишь блеф?»
Она не верила глазам. В первый день она думала — журналисты, это глупая провокация. Во второй — ждала, что он позвонит из-за тех фотографий которые сделала и выложила в сеть.
А на третий поняла: звонка не будет.
Чонгук не пытался опровергнуть ни слова. Ни поста, ни комментария, ни даже лайка, который можно было бы истолковать как правду. Только молчание.
Молчание — это тоже ответ. Иногда самый громкий из всех.
Айрин провела пальцем по экрану, открывая новую вкладку. Фото из гонок — он, Розэ, их друзья. Все улыбаются, будто в жизни не было боли, будто прошлое стерлось щёлком пальцев.
На одном из кадров он смотрел на Розэ — взгляд, знакомый до боли.
Тот самый, которым когда-то смотрел на неё.
Айрин сжала губы, чтобы не дрогнуть.
Под постом кипела жизнь:
«Какая красивая пара!»
«Он, кажется, наконец-то счастлив!»
«Эта девушка — явно его новая любовь!»
«Не может быть что он мог изменить ей»
« Те посты всего лишь очередной блеф от бывшей»
А кто-то особенно язвительный написал:
«Интересно, бывшая теперь жалеет? Хотя, может, сама всё подстроила — чтобы вернуть внимание».
«Слишком жалко выглядит- нет бы порадоваться за человека с которым когда то разделяла жизнь»
«Чушь несусветная, он не изменял, просто не смог бы, когда есть такая красивая неповторимая жена»
Сердце Айрин будто перевернулось.
Она не писала, не отвечала, не оправдывалась. Просто читала — каждое слово как осколок под кожу.
Она закрыла ноутбук, но экран будто отпечатался под веками: Розэ, Чонгук, тот взгляд.
Ей хотелось закричать, но вместо этого она тихо рассмеялась. Смех был пустой, безжизненный — не от веселья, а от осознания, что ты больше не часть чужой истории.
Айрин не была святой, но и наивной никогда не считала себя. Она знала, что за словами «случайность» и «совпадение» часто прячутся расчёт и холодный умысел.
И если Розэ действительно поняла это — то сделала это красиво.
Слишком красиво.
Она подошла к окну, посмотрела вниз, где город мерцал неоном, и тихо прошептала:
— Хорошо. Пусть будет по-твоему.
Теперь её боль обрела форму.
Не истерики, не жалости к себе — а чёткую, выверенную линию, которая вела к одному: воздать каждому своё.
Айрин знала, что настоящая месть — не разрушение чужого счастья. Настоящая месть — это когда ты заставляешь человека сомневаться в собственном.
Айрин не спала до рассвета.
На столе остывал кофе, а в телефоне без конца крутилась одна и та же фотография — Розэ и Чонгук на фоне трассы.
Он смеялся. Настояще, широко, свободно.
И это убивало её сильнее, чем любые слова.
Она открыла заметки, пролистала старые черновики — тексты, которые он когда-то помогал ей писать, цитаты, что они бросали друг другу в сторис.
И вдруг нажала на клавиатуру.
Пальцы двигались уверенно, без пауз:
«Иногда люди слишком быстро находят замену. Но самое интересное — как легко они забывают, кому улыбались до этого».
Пост вышел в её профиль ровно в 9:00 утра. Без имён, без тегов. Но все, кто знал — поняли.
Первый комментарий появился через две минуты:
«Это про него?»
Второй — через пять:
«Боль читается между строк».
Айрин не отвечала. Она просто смотрела, как алгоритм делает за неё работу.
Через час цитату уже репостили фан-аккаунты.
Кто-то даже выложил старые фото — её и Чонгука, когда они ещё были вместе.
А потом началось то, чего она и ждала:
сравнения, догадки, хэштеги.
Люди снова заговорили о «той самой девушке», о «бывшей, которая не смирилась».
Но Айрин знала: в этой игре важнее не оправдания, а молчание.
Она «случайно» оставила лайк под публикацией одного их общего друга — кадр, где Розэ стоит рядом с Тэхёном.
Подписала его фразой:
«Иногда рядом с тем, кто тебе не принадлежит, оказываются те, кто умеет ждать».
Комментарий исчез через час, но скриншоты остались.
Их пересылали, обсуждали, обрезали и добавляли к каждому новому фото Розэ.
Айрин не радовалась — это не было весельем.
Это была тихая, ледяная работа души, которая просто устала быть забытой.
На третий день Чонгук всё-таки написал.
Коротко, без эмоций:
«Ты могла бы не начинать это».
Она долго смотрела на экран, прежде чем ответить:
«А ты мог бы хотя бы объяснить».
Сообщение осталось без прочтения.
И именно в этот момент Айрин поняла — пора действовать дальше.
Если он выбрал молчание,
если Розэ выбрала показное счастье,
то она выберет правду.
Свою, холодную и точную.
Айрин открыла новый документ.
Название: «До того, как она появилась».
И начала писать — не о ревности, а о том, что скрывалось за красивыми фотографиями.
Сцены, где он терял терпение. Слова, что не попадали в эфир.
Истории, которые слишком правдивы, чтобы быть забытыми.
Это будет её способ сказать последнее слово.
Не крик — а исповедь, которая взорвёт их вылизанную «идеальную» картинку.
Публикация вышла в сеть в самый час пик — когда Розэ с друзьями только вернулись с гонок, и весь город обсуждал их фотографии.
Айрин назвала пост «До того, как она появилась».
Слова были простыми, но каждый абзац — будто нож:
«Иногда люди улыбаются, но в этих улыбках скрывается страх потерять то, что казалось навсегда своим. Иногда любовь превращается в привычку, а привычка — в иллюзию. И пока все смеются на фотографиях, есть те, кто помнит, что скрыто за кадром».
Розэ, пролистывая ленту, чуть не уронила телефон. Комментарии сыпались лавиной:
«Вау... это про неё?»
«Неужели правда?»
«Чонгук... что с тобой?»
Пользователи начали делиться скриншотами старых публикаций, сопоставлять даты, обсуждать события.
На одном фото Розэ, где она смеётся на гонках, кто-то написал:
«Смотрите на её взгляд... она счастлива, а что чувствует он?»
И именно этот взгляд, который Чонгук бросал на Розэ, теперь стал её тенью в сети.
Розэ чувствовала, как теряет уверенность: комментарии, лайки, обсуждения — они превращались в невидимые нити, тянущие её в чужую игру.
Она попыталась позвонить Чонгуку, чтобы выяснить, что происходит, но он не брал трубку.
Впервые за долгое время Розэ поняла, что ничего не контролирует.
Айрин наблюдала со стороны: экран был её окошком в чужую жизнь.
Она видела, как улыбка Розэ дрогнула на фото, как её пальцы сжали телефон.
И внутри что-то холодное и точное успокаивало Айрин: правда дошла.
В комментариях кто-то написал:
«Похоже, кто-то решил сказать последнее слово».
И именно это последнее слово теперь звучало громче всех фотографий, смеха и постов о гонках.
Айрин отложила телефон, глубоко вдохнула и тихо сказала себе:
— Настоящая месть не кричит. Она просто заставляет других смотреть.
В ту же секунду Розэ поняла, что вечер, который должен был быть радостным, теперь превращается в битву невидимых взглядов, слов и воспоминаний, где она впервые чувствует себя уязвимой.