Сломленный принц

Лалиса
- Здесь слишком пафосно, - шепчу я Гуку в четверг вечером.
Он настоял на том, чтобы повести меня сегодня на свидание, но когда прозвучало слово «ужин», я даже не думала, что мы поедем в дорогущий ресторан. Мое черное платье кажется слишком простым по сравнению с коктейльными нарядами, в которые все одеты.
- И одежда у меня неподходящая.
Чонгук лишь крепче сжимает мою руку и чуть не силком тащит меня к стойке обслуживания.
- Ты выглядишь роскошно, - бросает он мне, а потом говорит одетой в черное девушке, что у нас зарезервирован столик на двоих на фамилию Чон.
Она ведет нас мимо уединенных столиков, спрятанных между огромных вазонов с раскидистыми папоротниками. В центре зала устроен фонтан, из которого извергаются водяные дуги, а за баром - похоже, водопад. Я никогда не была в таком шикарном ресторане.
Чонгук выдвигает для меня стул, а затем усаживается напротив. Подходит официант и приносит два меню в кожаных папках и винную карту, от которой Чонгук сразу отмахивается.
- Лучше воду, - говорит он парню, за что я очень благодарна ему, потому что ненавижу вино. У него противный вкус.
Я открываю меню, и меня сразу приводит в замешательство полное отсутствие цен. Это всегда плохой знак. Наверное, здесь любое блюдо стоит больше, чем многие платят за обучение в университете.
- Лучше бы мы пошли в морской ресторан на пирсе, - ворчу я.
- На твое первое в жизни свидание? Ни за что.
Вот зачем мне надо было признаваться ему в том, что я никогда не была на свидании? И почему я не догадалась, что Чонгука обязательно занесет? Этот парень ничего не делает вполсилы.
- Почему для тебя так важно, чтобы у меня было настоящее первое свидание? - со вздохом спрашиваю я.
- Потому что у тебя полно плохих воспоминаний обо мне, и я хочу заменить их хорошими, - чистосердечно отвечает он, и я таю, как воск, стекающий по тонким белым свечам, которые стоят в центре нашего столика.
Официант приносит нам воду, и мы, пропустив закуски, заказываем себе по основному блюду, а потом сидим и смотрим друг на друга. Мне до сих пор не верится, что я на свидании с Чон Чонгуком. Когда я рассказала Намре о наших планах на вечер, она посмеялась, что у меня все задом наперед. Конечно, первое свидание должно идти перед всеми этими поцелуями и прочим, но, послушайте, моя жизнь никогда не напоминала жизнь нормальных людей - зачем ей становиться такой сейчас?
- Слышала что-нибудь про Иджу ? - спрашивает Чонгук.
Я качаю головой. Бедняжка Иджу не ходит на занятия после того, как Санна поиздевалась над ней и унизила ее перед школой.
- Нет. Да со мной, кроме Намры, никто и не общается. Думаю, они боятся меня.
- Если ты спросишь, кто-нибудь что-нибудь да выложит.
- Я даже подумываю о том, чтобы позвонить ей, но, может, Иджу хочется забыть про Астор раз и навсегда.
- По-моему, ты должна ей позвонить, - поддерживает меня он.
- У меня такое ощущение, что мы с тобой сражаемся в нескончаемой битве, - уныло говорю я. - Вроде бы народ в школе перестал вести себя как кучка психов, но все остальное по-прежнему в полном хаосе.
Чонгук хмурится.
- Мы в полном порядке.
- Нет, не о нас с тобой речь, - соглашаюсь я. - Но...
- Что?..
Я делаю глубокий вдох.
- Миён с Дахён возвращаются на следующей неделе.
Его лицо становится мрачнее тучи.
- Ты хочешь испортить свое первое свидание разговорами об этих ведьмах?
- Рано или поздно нам придется о них поговорить, - замечаю я. - Что мы будем делать? Дахён шантажирует Чимина. Миён беременна и вот-вот выйдет замуж за твоего отца. - От растерянности я кусаю губы. - Почему-то мне кажется, что они никогда не отстанут от нас, Гук.
- Мы заставим их, - решительно отвечает он.
- Как?
- Понятия не имею.
Я до боли прикусываю нижнюю губу.
- Как решить проблему с Дахён, я тоже не знаю, но насчет Миён у меня есть одна идея.
Чонгук с подозрением смотрит на меня.
- Какая идея?
- Помнишь, ты как-то подслушал наш с ней разговор на кухне? Я спросила, какая у нее цель, чего она хочет на самом деле, и Миён ответила, что это деньги. - Я наклоняюсь вперед, опираясь на локти. - Деньги - все, что ей нужно. Давай дадим их ей.
- Поверь мне, я пытался. Предлагал ей наличные, - он фыркает от отвращения. - Она хочет все, Лис. Все состояние Чонов.
- А как насчет состояния Кимов?
Чонгук резко втягивает в себя воздух и, прищурившись, смотрит на меня.
- Детка, даже не думай об этом.
- Но почему? - начинаю спорить я. - Я ведь говорила тебе, что не хочу денег Намджуна . Не хочу четверть компании «Атлантик Авиэйшн».
- Зато ты хочешь, чтобы все получила Миён? - удивленно спрашивает он. - Сейчас мы, вообще-то, говорим о сотнях миллионов долларов.
Он прав: это безумная сумма. Но наследство Намджуна никогда и не казалось мне чем-то реальным. Бумаги еще оформляются, остались какие-то нерешенные юридические формальности, и пока кто-нибудь не вручит мне чек со всеми этими нулями, я не могу считать себя богатой. Да я и не хочу быть богатой. Я хочу лишь одного - жить нормальной жизнью, в которой мне не придется раздеваться перед незнакомцами.
- Если таким способом мы заставим ее отстать от нас, мне все равно, что деньги получит она, - отвечаю я.
- Ну а мне - нет. Намджун оставил деньги тебе, а не Миён - Жесткое выражение его лица говорит, что дальше с ним лучше не спорить. - Ты не дашь ей ни цента, Лиса. Я серьезно. Я сам с ней разберусь, ладно?
- Как? - снова спрашиваю я, на этот раз с вызовом.
Он выглядит растерянным.
- Что-нибудь придумаю. А до тех пор, пожалуйста, ничего не предпринимай, пока сначала не поговоришь со мной, договорились?
- Ладно, - неохотно соглашаюсь я.
Он протягивает руку через стол и переплетает свои пальцы с моими.
- Все, больше ни слова на эту тему, - решительно произносит он. - Будем есть и притворяться, что Мун Миён не существует, идет?
Я сжимаю его руку.
- Замечательное предложение.
И мы наслаждаемся нашим вечером... еще около десяти минут. По-моему, я накаркала, когда сказала, что мы с Чонгуком сражаемся в нескончаемой битве: как только официант приносит нам шоколадный торт-мусс, который мы решили поделить на двоих, мимо нашего столика проходит кое-кто знакомый нам обоим.
Чонгук не видит его, потому что наклонил голову и отламывает вилкой кусок торта, но резко поднимает глаза, когда я шиплю:
- Здесь Сехун .
Мы оба поворачиваемся к столику, куда только что провели О Сехуна и его спутницу. Я не узнаю девушку, но выглядит она весьма юной. Девятиклассница, наверное.
- Теперь он встречается с малолетками? - бурчит Чонгук.
- Ты знаешь ее?
- Кэссиди Уинстон. Младшая сестра одного из моих товарищей по команде, - он поджимает губы. - Ей пятнадцать.
Меня начинает грызть тревога. Всего лишь пятнадцать... и она ужинает с подонком, которому нравится опаивать девушек всякой дрянью.
Я украдкой смотрю на их столик. Сехун и Кэссиди уже уселись, и она смотрит на него так, как будто он божество. Ее щеки порозовели, и она кажется еще младше.
- Почему он повел на свидание девятиклассницу?
Я подталкиваю тарелку с десертом Чонгуку. У меня пропал аппетит. У него, видимо, тоже, потому что он не притрагивается к торту.
- Потому что никто из наших классов и близко к нему не подойдет, - мрачным голосом отвечает он. - Все старшие девчонки знают, что он сделал с тобой. А после вечеринки у Лим Ёнсана Чеён постаралась сделать так, чтобы все узнали, что нечто подобное он проделал и с ее кузиной.
- Как думаешь, а Кэссиди в курсе?
Чонгук быстро качает головой.
- Она бы не пошла с ним, если бы знала. И не думаю, что она сказала домашним, с кем идет сегодня на свидание, иначе, поверь мне, Чак разбил бы ему физиономию, если бы узнал, что эта мразь подкатывает к его сестре.
Я смотрю на симпатичную девятиклассницу. Она смеется над чем-то, что сказал ей Сехун. А потом берет свой стакан и делает небольшой глоток, и мне в душу закрадывается страх.
- А если он уже что-то подмешал ей? - шепчу я Чонгуку, мой пульс ускоряется.
- По-моему, он не настолько глуп, чтобы подмешивать девушке какую-нибудь гадость в таком месте, - убеждает меня он.
- Согласна, он не глуп... но он отчаялся. - Сердце колотится еще быстрее. - Девчонки из одиннадцатого и выпускного избегают его, и теперь он зовет на свидание девятиклассниц! Он явно в безвыходном положении. - Я резко сдергиваю с колен салфетку и бросаю ее на стол. - Кто-то должен предупредить ее. Я поговорю с ней.
- Нет...
- Гук...
- Позволь мне, - заканчивает он.
Я удивленно моргаю.
- Ты и правда собираешься подойти к ним?
Он отодвигает свой стул.
- Конечно. Детка, я не позволю ему причинить вред кому-то еще. - Он встает. - Жди здесь. Я обо всем позабочусь.
Я быстро вскакиваю на ноги.
- Ха, я иду с тобой. Знаем мы, как ты умеешь «позаботиться». Нет уж, я не дам тебе устроить сцену в роскошном ресторане!
- Кто сказал, что я собираюсь устраивать сцену? - возражает он.
- Напомнить тебе, что было в школе в понедельник?
- Напомнить тебе, кто все это начал, вытащив Санну за волосы?
Тут он меня подловил. Мы улыбаемся друг другу, но наше веселье испаряется, когда мы одновременно поворачиваемся и шагаем через зал.
Сехун уже заметил нас и помрачнел. Кэссиди сидит к нам спиной, но начинает нервно шептать что-то, увидев вспыхнувшую в его глазах ненависть.
- Добрый вечер, - нараспев говорит Чонгук.
- Чего тебе, Чон? - сердито бормочет Сехун.
- Да просто хочу перекинуться парой слов с твоей спутницей.
- Со мной? - повернув темноволосую голову к Чонгуку, пищит Кэссиди.
- Кэссиди, верно? - непринужденно спрашивает он. - Я -Чонгук. Мы с твоим братом вместе играем в футбол.
У девятиклассницы такой вид, как будто она сейчас упадет в обморок, потому что Чонгук знает ее имя. Сехун замечает ее благоговейный трепет, и его рот кривится в злобном оскале.
- Да, - выдыхает Кэссиди. - Я знаю тебя. Я хожу на все игры Чака.
Гук кивает.
- Круто! Спасибо, что поддерживаешь нашу команду.
- Не хочу показаться грубым, - холодно произносит Сехун, - но у нас, вообще-то, свидание.
- Не хочу показаться грубым, - передразнивает его Чонгук, глядя своими голубыми глазами на Кэссиди, - но твой спутник, Кэсс, - насильник.
Она ахает.
- Ч-что?
- Чон! - рычит Сехун.
Чонгук не обращает на него внимания.
- Понимаю, по его красивой внешности и костюму за тысячу долларов этого и не скажешь, - говорит он Кэссиди, - но парень - настоящий подонок.
На ее щеках выступают красные пятна. Она смотрит на Сехуна и опять на Чонгука.
- Я не понимаю.
В разговор вмешиваюсь я и тихо говорю:
- На одной из вечеринок он добавил мне в воду экстази. И изнасиловал бы, если бы мой парень, - я показываю на Чонгука, - не появился вовремя и не помешал ему.
Кэссиди несколько раз сглатывает.
- О боже!
- Мы можем отвезти тебя домой, - ненавязчиво предлагает Чонгук. - Хочешь?
Она смотрит на Сехуна, чье лицо стало красным как помидор. Его сжатые кулаки лежат на льняной скатерти, и он в секунде от того, чтобы броситься на Чонгука.
- Ты слишком хороша для него, - говорю я девчонке. - Пожалуйста, давай мы отвезем тебя домой.
Кэссиди на мгновение затихает. Просто сидит и таращится на Сехуна.
Люди тоже смотрят, не сводя с нас любопытных глаз, хотя мы ни разу не повысили голос.
Наконец Кэссиди отодвигает свой стул и встает.
- Я бы с радостью поехала домой, - шепчет она, чопорно расправляя подол своего платья с цветочным узором.
- Кэссиди, - шипит оскорбленный Сехун. - Какого черта?
Она даже не смотрит на него, а молча подходит ко мне, и мы втроем выходим из зала. Когда мы останавливаемся, чтобы Чонгук сунул три хрустящих стодолларовых купюры хостес, я зачем-то оборачиваюсь на Сехуна.
Он все еще сидит за столом, замерев, словно статуя, его рот напоминает тонкую линию. Оскорбленное выражение лица сменилось разъяренным. Мы не встречаемся взглядами, потому что он даже не смотрит в мою сторону. Его глаза впились в Чонгука с такой нескрываемой злобой, что по моей спине пробегает холодок.
Сглотнув, я отворачиваюсь и иду вслед за Чонгуком и Кэссиди к выходу.