25 часть
Полгода назад.
— Мадара, ты ничего новенького не выучил? Я уже от а до я знаю все твои приемы, — Нами, напряженная и сосредоточенная, сражалась с Учихой, поддразнивая его своими острыми словами.
— Нами, не теряй бдительности. Я понимаю, что ты сильна, но не забывай, кто я такой, — ухмыльнулся Мадара, его глаза сверкнули, отражая лунный свет.
В мгновение ока он сделал перехват и согнул девушку пополам. Ее бедра и ягодицы уперлись прямо в его мускулистое тело. Учиха ухмыльнулся, его глаза блеснули игривым огнем.
— Ай-ай, Нами, прямо здесь? — игриво произнес он, а девушка фыркнула.
— Мадара, сам же ставишь себя в неловкое положение, — она ухмыльнулась, искоса глядя на него. Мадара подкинул её, словно легкую перышко, и поймал на руки.
— Почему же? Очень даже ловкое, — возбуждение нарастало в его голосе. Мужчина приблизился и поцеловал её пухлые, нежные губы.
— Не шали, у нас тренировка, — оба рассмеялись, их смех эхом разносился по пустынному полю.
— Да, Мадара, не думала, что судьба сведет меня с тобой. Случайно ведь встретились, — Намикадзе нежно поглаживала его черные, шелковистые волосы.
— Конечно, ты же буквально свалилась мне на голову, — сказал он с улыбкой, вспоминая тот момент. Путешествуя по стране чая, девушка пробегала мимо пещеры, когда её нога внезапно провалилась под густой травой, и она упала в тёмную глубину.
— Черт! — крикнула она, готовясь к боли от удара о землю. Но этого не случилось. Нами упала прямо в крепкие, мускулистые руки мужчины, чьё лицо было скрыто полумраком.
— Ты кто такая? — спросил он, а девушка расширила от удивления свои глаза, осознавая, что лежит на руках великого Учихи Мадары.
— Встречный вопрос, — он скептически изогнул бровь и посмотрел ей в глаза. Она повторила его выражение лица.
— Моё имя Изанами Намикадзе, — было лестно видеть, как даже у Учихи Мадары приподнялись брови.
— Хранительница Конохи? — спросил он, получив утвердительный кивок от аловолосой девушки.
— Скажу честно, представлял тебя иначе, — он подкинул её лёгкое тело, которое едва весило 50 килограммов. Девушка нахмурилась.
— Ты на что-то намекаешь? — в её глазах отразилось непонимание.
— Абсолютно нет, — усмешка заиграла на его губах. Он был в том же теле и возрасте 21 года. Признаться честно, Мадара был красив, статен и силен, его хватали бы, как горячий пирожок.
— Я же не специально, — фыркнула Намикадзе, к которой Учиха уже привык и сроднился за полгода.
— Да кто тебя знает, лисица, — он хитро сощурился, наблюдая за её реакцией, и даже улыбнулся.
— Гад! — она фыркнула и пошла в сторону убежища, а Мадара провожал её своим басистым смехом.
— Нами! Постой! Ну я же не хотел... — он не успел отойти от смеха и уже ринулся за ней.
— Я сейчас подожгу тебя и твой зад, Учиха! — Намикадзе была обижена.
— Какое у тебя переменчивое настроение, Нами, — он догнал её со спины и обнял, тем самым успокаивая её бурные нравы.
На поле.
— Нами, ты ведь знаешь, я не хотел причинить тебе боль, — в его глазах появилась печаль. Они бились, но даже так, Мадара не наносил ударов по жизненно важным органам.
— Да вы все Учихи не хотите причинить боль, но потом сами себе противоречите, — Намикадзе вспомнила Саске, который тоже клялся никогда ей не навредить.
— Я тебе говорила, что этой войной ты ничего не добьешься, — она заблокировала атаку Учихи. В её глазах отражался холод и недоверие.
— Я хочу создать мир, я хочу, чтобы в нём ты была счастлива, — Мадара пытался убедить её, что его намерения благие.
— Какой смысл жить в иллюзии и идиллии? Как люди будут понимать, что они счастливы? — её тело уже болело от постоянных битв, но Намикадзе упорно игнорировала эту ноющую боль.
— Мадара, не пытайся задурить мне голову, мы с тобой по разные стороны баррикад, как бы прискорбно это ни звучало, — её голос дрогнул, она несла огромную ответственность. — Но я и весь альянс жаждем твоей смерти, — слеза скатилась по щеке, но ветер сдул её. — И мне придётся тебя убить, даже ценой своей жизни, — Мадара был опешен, он даже не думал, что его лисица может умереть на этой войне.
— Нами... — он был нагло перебит холодной, как ледяная глыба, Изанами, чьё сердце и так уже настрадалось и сейчас болело и обливалось кровью.
— Мадара, я всё сказала. Я хокаге. Я несу ответственность, я оберегаю каждого, — её глаза заиграли насыщенным синим цветом. — Эти люди надеются и верят в меня. У меня нет выбора, — они отскочили на расстояние.
— Нами! — Наруто подбежал к сестре, чьё тело было в ссадинах и кровоподтеках. Мадара стал сам на себя непохож. Он был разбит. Это видел бывший лучший друг — Хаширама. Не сложно догадаться, что этих людей что-то связывало.
— Нами, как бы я тебя ни любил, я добьюсь мира, — с неописуемым чувством досады он начал убивать всех вокруг.
— Нами! — Наруто был растерян. Все четверо хокаге подбежали и смотрели на девушку, чьи глаза были приоткрыты.
— Хаширама! Используй ирьендзюцу! — Тобирама был в шоке.
— У неё рана, она потеряла уже много крови и... — Хаширама понял поникший взгляд — умирает...
На глазах Наруто появились слёзы, а Минато пустыми глазами смотрел на тело дочери.
— Саске, что ты здесь делаешь? — он подлетел и растолкал всех вокруг. В глазах парня появился новый узор мангекью шарингана.
— Нами, живи, прошу, будь жива, — он хлопал её по щекам, стараясь поддерживать её в сознании. Она была так слаба, жизнь утекала сквозь её пальцы.
Шиноби были поникшими. Весь альянс стоял в ожидании чуда. Они почти потеряли надежду. Учиха плакал, по щекам текли слёзы.
— Нами, ты же должна жить, черт, ты должна жить для меня. Пожалуйста! — он обнимал бездыханное тело.
— Прочь! — Цунаде появилась на поле неожиданно и подбежала к юной хокаге. Хаширама побежал за ней, и они вместе делали всё возможное для неё.
Бой остановился, Мадара Учиха пропал. Весь альянс молился за жизнь юной особы. Вокруг неё собрались ребята. Тобирама Сенджу стоял, понуро опустив голову. Наруто теплил надежду и глазами, полными боли, смотрел на тело сестры, ожидая хоть какого-то действия. Хаширама и Цунаде изо всех сил старались её реанимировать. Минато Намикадзе стоял на коленях перед дочерью, его руки были в крови, в глазах была пустота и непринятие происходящего. А вот Саске... Он держал в своих руках хрупкую, холодную руку Изанами. По щекам парня текли слёзы, он запоминал её лицо, впитывал каждую мелочь и в бреду говорил сам с собой.
— Я так и не познал твоей любви- Саске упивался взглядом в её личико. - я не верю, что пройдет моя любовь - он крепче сжал нежную женскую ладошку, переодически целуя её- и тебя я не увижу больше вновь...
Изанами.
- Курама? Что происходит? - я не понимала, почему я очутилась в подсознании. Дис был очень поникшим.
- Ты мертва... - через несколько часов, ты покинешь это тело...
В голове происходил бардак...
Жизнь как пьеса в театре: важно не то, сколько она длится, а насколько хорошо сыграна...