20
Чеён
– О чём? – В его чёрных глазах вопрос.
А ещё столько всего невысказанного, что меня распирает от желания узнать.
Прежде, чем произнести вслух то, что приходит в голову, я на секунду опускаю взгляд и смотрю на руки доктора.
Я слишком мало знаю про Чон Чонгука, но его безымянный палец свободен от кольца, а это значит, что наличие у него даже временной подружки мало должно меня волновать. К тому же, я не планирую ничего такого: просто не могу быть в этот день одна, а от мужчины исходит такая сильная энергетика, что хочется прижаться и не отпускать. Просто так – просто, чтобы было тепло и спокойно.
– Вы можете… – меня останавливает новый порыв ветра.
По коже разносятся колкие мурашки, плечи передёргивает от холода.
– Так, всё, идёмте внутрь. – Доктор Красавчик, нежно обняв за плечи, направляет меня в сторону двери. – Я не могу позволить вам простыть и усугубить ситуацию!
Даже если мы провели на крыше всего несколько минут, они могут оказаться губительными для моего здоровья – я это понимаю, но всё равно обидно. Я же почти сказала, почти решилась!
Ощущала себя такой смелой, ведь пьянящий жар его прикосновений ещё не выветрился до конца, а теперь…
– Стойте. – Я всё же останавливаю его, когда Чон Чонгук уже закрывает дверь и прячет ключ себе в карман.
Он замирает и смотрит на меня вопросительно.
– Я всё-таки хочу сказать это. – Тихо произношу я.
Мы стоим на какой-то небольшой площадке на верхнем этаже, и вряд ли нас кто-то услышит, даже если мы будем говорить громко, но я всё равно предусмотрительно понижаю тон разговора.
– Хорошо. – соглашается мужчина.
И я спотыкаюсь, осознав, что сказать это, вот так глядя ему в глаза, будет гораздо сложнее, чем предполагалось. У меня губы немеют от волнения.
– Ну же? – Просит он.
Да, передо мной красивейших из мужчин. Да, пять минут назад я впервые вживую увидела его без маски, и он оказался ещё более привлекательным, чем на фото. Да, всего пару минут назад он держал меня в своих объятиях и пытался утешить. Но, чёрт возьми, это так сложно произнести всего пять слов, глядя ему прямо в глаза!
– Во-первых, спасибо за пиджак. – Говорю я, снимая с себя его вещь, потому что боюсь, что услышав о моей просьбе, он тут же сбежит. Снимаю и понимаю, что это не пиджак вовсе, а куртка. И прикусываю язык.
– А во-вторых? – Спрашивает мужчина, приподняв одну бровь.
И берёт из моих рук свою куртку.
– А во-вторых… – я сглатываю и тут же выпаливаю: – Можете провести со мной вечер? Всего один?
Его лицо каменеет. Доктор медленно вдыхает, расправляет плечи и тяжело выдыхает. Заметно, что он стискивает челюсти, как от зубной боли.
– Двенадцатого октября. – Быстро добавляю я. Вдруг он решил, что я зову его сейчас в свою палату?
Чёрт… Приглашать его к себе домой вряд ли было уместнее и приличнее…
– Я не могу. – Глухо отвечает он, стараясь не выдать эмоций. И пока я окончательно не провалилась со стыда под землю, быстро добавляет: – Мне не нужны отношения.
Вот в чём дело…
Я уже сожалею о сказанном, но всё равно спешу пояснить:
– Мне и самой они не нужны. Совсем.
Теперь Чон насупливается. Видимо, пытается, но никак не может понять, чего же я от него всё-таки хочу.
– Просто я не хочу быть в этот вечер одна. У меня день рождения, но это вовсе не поэтому…. Короче, мне больше некого звать.
Эти слова выливаются на него, как ушат холодной воды.
Мы молчим, доктор смотрит на меня сверху вниз, и я совершенно не понимаю, разочаровала ли я его, расстроила или разозлила. А, может, он обиделся? Или смущён моей просьбой?
– Пак Чеёнщи… – Начинает он.
А я проклинаю его манеру время от времени говорить, не используя мимику. Что с маской, что без – абсолютно никаких эмоций на лице в этот момент. Как люди должны понимать, что он чувствует? И чувствует ли вообще?
– Ладно, всё, проехали. – Улыбаюсь я. И, отмахнувшись, бреду к лестнице. – Сделайте вид, что не слышали. Не знаю, что на меня нашло. Обычно я не зову к себе малознакомых мужчин, тем более, своих…
– Я приду. – Обрывает мою речь его фраза.
Я останавливаюсь, боясь обернуться.
Впиваюсь пальцами в перила. Моя грудь высоко вздымается на вдохе и опускается на выдохе, а сердце бьётся, как ошалелое. Что он только что сказал?
– В день рождения очень тяжело быть одному. – Хрипло произносит он. – Я понимаю.
Чон говорит это так, будто точно знает.
А я слышу его дыхание уже у себя за спиной, и торопливо облизываю пересохшие губы.
– Спасибо… – Мой голос стихает до вкрадчивого шёпота, потому что внизу уже слышатся голоса медработников. – Мой адрес указан в карте, как место фактического проживания.
– Ясно. – Сухо отвечает мужчина. Обходит меня на лестнице, оборачивается и смотрит прямо в глаза. – А теперь вам пора возвращаться в палату, чтобы согреться.
– Да. – Киваю я.
Кажется, он теряет ко мне всякий интерес, но тут же раздаётся вопрос:
– У вас есть тёплые носки?
Что? Носки?
Не знаю.
Перехватываю его взгляд, направленный на мои ноги, обутые в открытые тапочки.
– Наверное. – Бормочу я.
– Наденьте. И сразу под одеяло. – Звучит как приказ.
– Хорошо. – Соглашаюсь я.
Дальше мы спускаемся в полной тишине.
Ну, почти.
«Бам, бам, бам» – моё бессовестное сердце собирается меня выдать!
«Пожалуйста, помолчи!» – прошу его я.
«Он согласился! Согласился! – радостно визжит оно. – И спросил про носки!»
«А они тут вообще причём?»
«Вот же дурочка! Ду-роч-ка!»
– Доброй ночи, – негромко прощается Чонгук у двери моей палаты и прежде, чем нас с ним увидят вдвоём, разворачивается и уходит в свой кабинет.
– Доброй ночи, – слетает с моих губ.
Я вваливаюсь в палату, счастливая и пьяная от всего произошедшего. Во мне такая лёгкость, что ноги будто летят над землей. И, несмотря на горящие щёки, которые намекают, что я только что вела себя как доступная женщина, пригласив его домой, я чувствую себя абсолютно счастливой.
Сажусь на кровать, закрываю глаза и улыбаюсь.
Что это сейчас со мной было?
Водопады слёз, истерика, затем тонны счастья…
Я вспоминаю, как горячо он прижимался к моей спине, как крепко держали мою талию и живот его пальцы. Вспоминаю, как проливала слёзы ему в рубашку и как потом умирала от удовольствия, окунаясь в его пряный запах.
Кажется, всё теперь пропахло этим ароматом. Моя кожа, моя ночная рубашка, мои волосы.
«Боже, волосы!»
Я тяну свои спутанные пряди и подношу к носу. Конечно, мне повезло пару раз принять душ за время пребывания в клинике, но они всё равно мерзко пахнут лекарствами, линялым матрасом и больничной едой.
Или нет? Я принюхиваюсь, принюхиваюсь, и всё равно не могу понять, потому что в носу похозяйски обосновался аромат парфюма доктора, который обволакивает меня всю ещё с того момента, как я надела на себя его куртку.
Да плевать!
Даже если я воняла, как старая мусорная корзина – он сказал, что придёт. Сказал, что придёт!
Неужели, я понравилась ему?
Ещё с пару секунд я улыбаюсь, а затем вдруг приходит отрезвление.
«Чеён, ты беременна. Даже не смей думать об этом мужчине. Ты теперь не просто «с прицепом», ты в положении! Ещё пара месяцев, и станешь похожа на огромный воздушный шарик, и тогда мужчины не то что шарахаться от тебя будут, ты вообще перестанешь быть для них хоть сколько-нибудь привлекательным объектом!»
И вместе с осознанием этого возвращается коварная боль в пояснице.
– Ой… – Я зажмуриваюсь и хватаюсь за спину. «Ну, привет, камешек, привет. А ты вовремя напомнил мне о том, что, кроме беременности, у меня полно всяких проблем».
Мне кажется, что я сквозь сон слышу его голос. Низкий, баюкающий, густой, как крепкий кофе.
Всю ночь мой мозг транслировал мне обрывки воспоминаний: объятия на крыше, хриплый шёпот, стиснутые на моей талии мужские пальцы, терпкий запах, в котором тонешь от удовольствия. И все они проносились снова и снова, точно кадры старого кино, – завораживали, пугали, туманили разум.
А теперь этот голос. Точно откуда-то с параллельной реальности. Нет, он просто звучит наяву, а я ещё беспомощно и вяло барахтаюсь во сне.
– Доброе утро. – Теперь точно слышно, что он не мужской, а женский.
– Доброе, – отзываюсь я, приоткрывая глаза.
Мой голос скрипучий, как колёса старой ржавой телеги.
– Хорошо, что вы уже проснулись.
Потерев веки, я всматриваюсь в незваную гостью. Это Йеджи. Молодая врач, я запомнила её ещё вчера на обходе, а позже девушка пару раз заглядывала, чтобы проверить моё самочувствие.
– Я… да… – с трудом мычу я и подтягиваюсь в постели.
Сажусь.
Пытаюсь вспомнить подробности прошедшей ночи. Спину ломило так, что едва стало легче, как я тут же отрубилась.
Щупаю поясницу. Боль уже не такая противная и изматывающая, но она всё ещё тут. Похоже, просто дала мне передышку.
– Как себя чувствуете? – Интересуется Йеджи.
На удивление, я ощущаю, что это утро – лучшее за последние несколько суток.
– Неплохо.
– Болит? – Она кивает куда-то в сторону низа моего живота.
– Немного. – Отвечаю я.
В палату входит медсестра с термометром. Яподставляю запястье, но она всё равно по привычке «стреляет» мне прямо в лоб. Я тут же вспоминаю эту сестру: как стало понятно ещё позавчера, она не отличается вежливостью, много не болтает и все манипуляции выполняет максимально резко, отрывисто и грубо.
Показав результат измерения Йеджи, женщина так же молча удаляется.
– Доктор Чон перед уходом попросил измерить вам температуру. – Поясняет врач, делая пометки в своих бумагах. – Всё в норме.
Так он был здесь? Вот почему я слышала его голос?
– А который час? – Спрашиваю я, подавляя зевок.
– Половина седьмого утра.
– О, ясно.
И тут же понимаю: «перед уходом» означает, что сегодня я не увижу красавчика.
– А вы, правда, та самая Пак Чеён из журнала «Manner»? – Вдруг выдаёт молоденькая врач.
Я не селебрити, и обычно меня не узнаю на улице. Моё имя указывают под заглавием колонки и сопровождают нелепым фото восьмилетней давности, на котором я больше похожа на деревенскую Дуньку, впопыхах собравшую волосы в подобие метлы. О-о-о… вот почему она меня узнала: я как раз сейчас так и выгляжу!
– Да, это я. – Скромно отвечаю ей.
Надеюсь, она не будет просить у меня автограф? Их обычно раздают авторы чего-то стоящего, а у меня так: интервью, заметки, мысли о жизни, подборки звездных фотографий и прочая ерунда.
– Скажите, а вы действительно знакомы с Ким Тэхеном? – Загораются её глаза.
Для врача она не слишком-то сообразительна. Неужели, действительно думает, что я брала у него интервью по телефону?
– Знакома. – Подтверждаю я.
На языке остаётся противный привкус горечи.
«И ещё как знакома, к несчастью».
– И какой он? – С придыханием спрашивает девушка.
Делает шаг, подтаскивает стул к моей кровати, садится.
Передо мной проносятся воспоминания обо всех наших встречах, прогулках, тайных свиданиях, а затем – наше последнее решающее интервью, в котором Ким отвечает, что не просил меня беременеть и требует убраться из его жизни.
– Какой? – Она едва не дрожит от предвкушения.
Я сажусь удобнее, подтыкаю одеяло, а затем поправляю волосы.
– По правде сказать, он… гей. – С серьёзным видом сообщаю я. – Только т-с-с! – Подношу палец к губам. – Я рассказываю это вам по большо-о-ому секрету.
На самом деле, в моём словарном запасе имеется более подходящее слово для Тэхена, но, пожалуй, оно напугает нежную Йеджи.
– Серьёзно?! – Она чуть не подскакивает на стуле.
Бедная девочка выглядит так, будто ей только что сообщили, что Деда Мороза не существует.
– Тише, тише. – Прошу я. – Имидж и всё такое, понимаете? Тэхен – талантливый актёр, но он слишком труслив, чтобы признать такое. Вы знаете, он очень сильно страдает от того, что не может открыто сказать всему миру, что он гей.
Или тот, как его, ну – второе, более подходящее слово.
– Не может быть… – Качает головой ошарашенная Йеджи.
– А так всегда бывает! – Развожу руками я. – Кажется, что перед тобой надёжный мужчина, искусный любовник, достойный партнёр, а оказывается, что он просто… дереволаз! – Выдаю я, заменяя рифмой так и рвущееся на свободу подходящее слово.
– Печально. – Закусывает губу девушка.
– Ещё как. – Киваю я. – Столько фанаток, столько надежд…
– М-да…
День проходит в ожидании появления Доктора Чона. Я десятки раз выхожу в коридор, чтобы прогуляться до его кабинета. И стоит мне только забыть о нём, как Дженни спешит напомнить:
– Как там Доктор Красавчик? – Вместо приветствия восклицает она в трубку.
– Сегодня не его смена. – Рапортую я, решая умолчать о сцене на крыше.
О таком стоит рассказывать, только оставшись с подругой наедине.
– Как жаль! Я думала, у вас там развивается бурный больничный роман!
– Дженни!
– А что? – Хрюкает она от смеха. – Я смотрю много сериалов и знаю, чем занимаются в комнатах отдыха врачи с медсёстрами!
– Прошу тебя…
– А что? У них жизнь сложная, работа тяжелая, сутками на смене, когда ещё стресс снимать?
– Нет у нас никакого романа, Дженн, и вообще, я – беременна!
– И что? Не больна же! – Хохочет она. – Если беременность развивается нормально, то ни в чём себе не отказывай, дорогуша. Тем более, если доктор не против…
– Дже-е-е-нни! – Меня бросает в краску.
– А что? Вот как не смеяться, Чеён? Как прожить эту безумную жизнь, если не ржать? Мы тут списались с одним парнем с сайта знакомств и так нормально общались целую неделю, что я согласилась встретиться. Смотрю, симпатичный такой, выглядит хорошо, не чухан какой-то, не извращенец. Думаю, наконецто мне повезло! После двух-то лет на сайтах знакомств, вот он – мой принц!
– Серьёзно? Я так рада.
– Не спеши! Он пошёл меня до такси проводить, я размечталась, что попросит меня поцеловать, а он выкатывает мне, что у него девушка есть, и что они хотят попробовать втроём! Со мной!
– А ты? – Рассмеялась я.
– А я говорю, мне бы для начала вдвоём попробовать, чувак, а то я уж и забыла, каково это с настоящим мужиком!
– Дженни, не смеши!
– Нет, серьёзно! А то надоело мне холодные, одинокие вечера с Сынги коротать. Он, конечно, парень заводной, но батарейки у него всегда в самый не подходящий момент садятся, знаешь ли.
– Прям как с реальным мужиком! – Смеюсь я. Из глаз брызжут слёзы.
– А что, у Кима тоже случались промахи? Или он кончал быстрее, чем ты разогревалась?
– Кстати. – Зажмуриваюсь я. От смеха у меня в низу живота началось какое-то движение. Царапающие ощущения переместились ниже. – Как там интервью?
Голос Дженни тоже сразу становится серьёзным.
– Я виделась с ним вчера, Чеён. Сегодня опять встречаемся, будем записывать вторую часть беседы, а завтра фотошут.
– Что-то мне не нравится твой тон. – Замечаю я.
– Он полная скотина, Чеён. Мало того, что Тэхен меня не узнал, так он ещё и флиртует! Хочешь, сверну ему шею, а? Или пну по яйцам, если подкатит ближе? Они ему ни к чему, таким, как он, нельзя позволять размножаться!
– Ой… – Стискиваю зубы я.
– Ой, Чеён, прости, я опять ляпнула не то. – Спохватывается Дженн. – У меня язык без костей, я совсем не то хотела сказать! Прости, что обидела тебя!
– Нет, всё в порядке, просто мне надо к врачу.