11 глава
- Виолетта Малышенко была вчера на
вечеринке! Верней, она там живет!
Это точно она! - истерила я в трубку
следующим утром, в семь часов, роняя
яйца, разливая молоко и сморкаясь в
бумажное полотенце. Я едва сомкнула
глаза ночью.
- Кто «она»? - зевнул Денис так громко,
что пришлось отодвинуть телефон от
уха.
- Это та девушка, которую… наша
собака…
- Да быть этого не может. Ты что-то
напутала.
- Клянусь! Я просто ее не узнала.
Немудрено, она так… изменилась! А та
девчонка с розовыми волосами, Лера
- его сестра! Лера- это сокращенно
от Валерия! Уж ты-то должен был ее
запомнить! Вы тогда так и пялились
друг на друга…
- Не помню. Слегка что-то
припоминаю, но не очень… Маш,
слушай, я перезвоню.И тут я отчетливо услышала на том
конце девичий голос.
- Ой, ты там не один… Ах, ну да…
Я совсем забыла, что Денис съехался со
своей девушкой, с которой, само собой,
еще лежит в кровати. Кровь прилила к
щекам.
- Прости, позвони мне потом. Я в шоке
и, наверное, должна начать искать
новое жилье.
- С чего это вдруг?
- Виолетта выставила меня вчера с
вечеринки, на которую нас пригласила
Лера. Узнала меня и выставила. Господи,
хорошо хоть сделала это не при всех!
Хотя я заслужила бы и это тоже.Денис
у нее нет двух пальцев на руке…
Слезы капали из глаз и текли по
щекам. Я начала быстро вытирать их,
как будто Денис мог увидеть.
- Я думала, что врачи все-таки смогут
что-то сделать. Исправить, но… Боже, я
ненавижу себя.
- Маша, - вздохнул Денис, - Ну не
плачь…
- Все-все, прости, отключаюсь, позвони
потом.
- Нет, подожди… я сейчас приеду.
- Не надо, я в порядке. Более-менее.
Просто все это как снег на голову.
И Лера теперь возненавидит меня!
А мне казалось, что мы могли бы…
подружиться. Она мне понравилась. А
у меня еще не было друзей… Вообще.
Ну, ты не в счет…
Больше я не могла разговаривать,
голос начал подводить. Я кое-как
распрощалась с Денисом и позвонила
родителям.
Те были потрясены. Мама три раза
переспросила, уверена ли я. Заверила,
что если с этими молодыми людьми
начнутся проблемы, они подыщут
другое жилье.
Я сказала, что не прочь съехать прямо
сейчас.
Мама сказала, что это можно устроить,но если я согласна не паниковать,
а подождать и посмотреть, как все
пойдет, то это сэкономит нам почти
пять тысяч, так как квартира оплачена
на три месяца вперед.
Конечно же, я согласилась подождать
и посмотреть, хотя паника меня
охватила такая, какой я давно не
испытывала. Я больше не могла
думать ни об учебе, ни о том, как
в понедельник впервые приду на
лекции, ни о том, понравится ли мне
университет. Все мое мыслительное
пространство занял человек с
глазами цвета зелёного леса , который
прошлой ночью стоял напротив
- такая высокая, что пришлось
задрать голову во время разговора - и
недвусмысленно попросила убраться
восвояси.
Мне нужно извиниться перед ней.
Не знаю, почему я не сделала этого
сразу же. Я хочу, чтобы она поняла: мне
очень-очень жаль. И что если бы я
могла вернуться в прошлое, то дала бы
себе, малолетней дикарке, большой
подзатыльник.
Я расскажу ей,что этот поступок
стал следствием моей социальной изоляции, а та, в свою очередь,
- результатом редкой болезни.
Что я социофоб, мало общалась с
другими детьми, не ходила в школу,
что люди до сих пор вызывают у
меня неконтролируемый страх и
настороженность.
Я должна объяснить ей все это и
сказать, что той девочки, которую она
ненавидит, больше нет. Время забрало
ее, а вместо нее создало меня. А я
больше не спускаю собак на людей.
И вообще я тише воды, ниже травы и
милее зайчика!
Стигмалион сломал меня, растоптал и
посадил на цепь.
* * *
Весь день я не знала, куда себя деть.
Выплеснула немного грустных
картинок в Инстаграм. Съела половину
десертов, приготовленных для меня
мамой на неделю, и в десятый раз
посмотрела «Телохранителя», как
обычно обрыдавшись в конце, на
аккордах финального саундтрека. А
вечером…Вечером ко мне зашла Лера!
Я почему-то была уверена, что это будет
Денис, даже в глазок не посмотрела.
А когда распахнула дверь, то замерла
на месте от изумления с банкой
мороженого в одной руке и с ложкой - в другой.
- Зашла узнать, все ли в порядке, -
объяснила девушка, озабоченно на
меня глядя и сдувая с носа розовую
челку. - Ты вчера так неожиданно
ушла!
- твоя сестра не рассказала тебе? - выпалила я.
- Рассказала, - кивнула она.
- Лер, послушай. Мне очень-очень
жаль, если бы я могла вернуться в
прошлое, я…
- Ну-ну, не переживай, это же всего
лишь вечеринка. Не первая и не
последняя, - улыбнулась Лера. - А если
еще и мигрень, то…
- Какая еще мигрень?
- Ну, Виолетта рассказала мне, что у тебя голова разболелась, и ты решила
пораньше лечь спать.
Значит, она не сказала ей.
Она. Ей. Не сказала!
- Как это… мило с ее стороны.
- Хочешь, завтра вместе пойдем в
универ?
- Нет, спасибо. Я думаю, что пойду
туда пораньше, чтобы успеть отыскать
нужную аудиторию, - начала
отнекиваться я.
- О, тогда нам точно стоит пойти
вместе! - воскликнула Лера. - Я покажу
тебе твою аудиторию! Универ как свои
пять пальцев знаю! Я зайду за тобой
рано утром.
- Твоя сестра - она пойдет с нами?
- Может, и пойдет, если сегодня не
слишком долго будет… С Софой и не
решит проспать первую лекцию.
- А, - смутилась я. - Понятно.
Мне захотелось, чтобы она рассказала о ней что-нибудь еще, но я не знала,
как бы попросить об этом, не вызывая
подозрений.
- И давно они с Софией встречаются?
- Почти два года. А что, хочешь отбить
у нее девушку? - подмигнула Лера .
- Не смеши… Просто она спасла меня
вчера. Не знаю, слышала ли ты. Сказала
всем, что у меня ревнивый бойфренд,
когда заметила, что я не хочу ни с кем
целоваться в «правде или действии». И
все ей поверили.
- Ничего себе! - изумилась Лера. - Нет,
я не слышала, наверно, была на кухне.
- Я очень ей благодарна.
- А как София отреагировала? Глаза тебе
не выцарапала? - хихикнула Лера.
- По-моему, она была слишком пьяна,
чтобы понять, что происходит.
- А-а, да… София вчера прямо во все
тяжкие пустилась. Не помню ее такой.
И с Виолетты весь вечер не слезала.
Мне кажется, это частично из-за тебя.
- Я-то тут причем?
- Думаю, она приревновала. Ты очень
красивая, Маш. И не похожа на других
девушек: не ржешь во весь голос, не
напиваешься, не трещишь. В тебе есть
что-то загадочное… Как будто ты жила
на каком-то далеком острове, где все не
так, как здесь…
Мне еще никто не говорил
комплиментов. Никто из посторонних
людей. Поэтому я просто растаяла,
растеклась, как мороженое. И
поняла, что слишком слабовольна
и эгоистична, чтобы сказать Лере
правду о том, кто я. Я не хочу терять
ее. Если она и узнает об этом, то не от
меня. Если нашей дружбе и суждено
закончиться в ближайшем будущем, то
не я положу ей конец…
- Как дела, ты в порядке? - позвонил
вечером Денис
- Да, мне получше. Уже не хочется
сбежать, пробив головой дверь.
- О, Маша шутит. Значит, точно
полегчало. Я заеду к тебе завтра,
сегодня жутко устал.
- И кто же тебя так утомил? - хитро
спросила я, снова заслышав голос
девушки.
- Вы слишком много вопросов задаете,
инспектор, - отшутился Денис и
повесил трубку.
На следующий день рано утром я
собралась в универ с утра пораньше.
Разогрела завтрак, оделась, уложила
волосы; положила в сумку бинты и
пластырь на случай, если кому-то
вздумается потрепать меня по щекам.
И побежала к Лере, перепрыгивая по
две ступеньки за раз.
К моему удивлению, она открыла
дверь в пижаме, с всклокоченными
волосами, красными глазами и
распухшим носом.
- Что случилось? - спросила, решив,
что она проплакала всю ночь.
- По-моему, это грипп. Ужасно слезятся
глаза, а нос просто не просыхает. Маш
прости, я не иду сегодня в универ.
- О, да ничего, поправляйся. Я доберусь
сама.
- Виолетта подбросит тебя.
- Не-е-е, - протянула я шепотом, пятясь
прочь от двери. - Не стоит беспокоиться…
- Подбросит. Она же все равно туда едет,
- твердо сказала Лера, взяв меня под
руку и втягивая в квартиру.
Блин.
- Подбросишь Машу в универ, как мы
договаривались? - крикнула она в
сторону кухни.
Я вошла вслед за Лерой на кухню, где Виолетта сидела за столом и ела сэндвич,
откинувшись на спинку стула и
закинув ногу на ногу. Уже одетая и
готовая отчалить. Она мрачно оглядела
меня с ног до головы и ничего не
сказала.
- Лер, я сама доберусь, - запаниковала
я, отлично помня, о чем мы с говорили
c Виолеттой на этой кухне. А именно: я
больше не прихожу в их квартиру.
- Там дождь, - возразила Лера.
- Доеду на машине…
- Там сложно с парковкой. Просто
кошмар для новичка…
- Не сложно, - возразила Виолетта,
лениво жуя сэндвич.
- Виол, тебе так кажется! Когда я
приехала туда в первый раз, то целый
час потратила, чтобы припарковать
машину! Маш, поверь мне, будет
проще, если он тебя довезет и заодно
покажет, что там и как устроено.
Сбережешь себе кучу нервов.
Последнее утверждение явно было
ошибочно: мои нервы сгорали один
за другим, как мотыльки над свечой.
Наверное, даже волосы на голове
шевелились от напряжения.
Госпожа Тебе-Надо-Уйти не сказала
ни слова, пока мы ехали в лифте
на подземную парковку, шли к ее
машине, забирались в ее черную,
как смоль, «Теслу» - такую же
надменную и прекрасную, как хозяин.
Она меня презирала. Это читалось в ее движениях, взгляде, молчании.Я едва поборола в себе дикое желание
убежать на другой конец парковочного
зала, где стояла моя белая «S7». Почему,
черт побери, я заранее не разобралась с
парковкой? Сделаю это сегодня же…
Виолетта вывела машину с паркинга,
резко огибая опорные столбы, и мы
влились в поток других машин.
- Еще никогда не ездила в
электрокарах, - сказала я в попытке
начать хоть какой-то разговор.
Но она не удостоила меня ни словом, ни
взглядом.
- Виолетта, - вздохнула я. - Мне
очень-очень жаль… я знаю, через
что тебе пришлось пройти… я была
чудовищем. Я была жутким ребенком.
Росла в изоляции, потому что…
Внезапно я не нашла сил признаться
в своем недуге. Внезапно захотелось,
чтобы он был последним человеком на
земле, который узнает о нем.
- Я мало общалась с другими детьми
и была диковатой. И еще я ужасно
ревновала брата к другим детям. Я
знаю, что ничего уже не исправить,но знай: если бы я сейчас могла все
вернуть назад…
- Слушай, - ответила Виолетта, глядя
прямо перед собой, словно говорила с
отражением в стекле. - Мне, конечно,
как бальзам на душу знать, что ты
раскаиваешься и все такое, но с таким
же успехом можешь помолчать.
Меня твои извинения не колышет.
Я не смогу просто забыть о том, что
произошло. Я обречена до конца жизни
видеть кошмары, в которых меня
терзает безумная псина. Как только
было бы покончено с руками - она
бы взялась за мое лицо. Если бы твой
сосед случайно не проходил мимо…
- Виолетт, прости меня.
- Непроизносимое имя так часто. Мне
не по себе от того, что ты обращаешься
ко мне, как к старому знакомому, в то
время, как я знать тебя не хочу. И твои
извинения мне даром не нужны.
- Тогда почему ты спасла меня на той
вечеринке?! Почему не доставила себе
удовольствие видеть, как я становлюсь
посмешищем?!
- Мне стало жаль тебя. Маинький перепуганный зверек, которому еще
учиться здесь и учиться. Я знаю,
каково это - быть не такой, как все,
поэтому представила, что тебя ждет
с имиджем нетронутой девочки,
шарахающейся от поцелуев. Это была
моя с Лерой вечеринка, поэтому я взяла
это на себя. Но впредь готовься решать
свои проблемы сама. Приехали.
Я не двинулась с места, пытаясь
собраться с мыслями. Все шло совсем
не так, как я хотела. Подняла на
Виолетту глаза и, дождавшись, пока
она соизволит посмотреть на меня,
сказала:
- И все же - прости меня. Может быть,
не сейчас, но однажды ты сможешь…
- Дверь открывать умеешь?
Ей не терпелось избавиться от моего
общества. Но я все-таки осталась на
месте, взяла себя в руки и сказала:
- Я перееду через три месяца. Квартира
оплачена до декабря. Если бы я знала,
что встречу здесь тебя, не стала б тут
селиться. Дальше: скажи Лере о том,
кто я. Сама я этого сделать не могу.
Не хватает смелости, но она должназнать, почему ей не стоит общаться с
маленьким перепуганным зверьком.
Я вышла из машины и с гордо
поднятой головой пошла к корпусу
университета.
Я совершила страшную ошибку,
осознала ее, раскаялась, попросила
прощения. Чисто сердечно. Человек
не захотел прощать, и, наверное,
имеет на это право. Но больше я не
собираюсь изводиться этим, презирать
и ненавидеть себя. Я не плохая! Я
спокойный и добрый человек, который
больше не совершит ничего подобного.
Неважно, кем я была. Важно то, кем я
стала.
* * *
О'кей, я понимаю, что одной недели
мало, чтобы составить полное
впечатление о чем бы то ни было!
Но, без оглядки забегая вперед,
заявляю: университет - это кайф! Я
познакомилась и уже сдружилась
с несколькими ребятами со своего
курса. С Владой - румяной рыжеволосой
(допустим) девчонкой, которая может
рассказывать анекдоты и байки ссовершенно серьезным лицом.
С Женей которая приехала из Украины.
С Платоном чей младший брат
однажды чуть не покончил жизнь
самоубийством, поэтому теперь Платон
волонтерствует в колл-центре линии
доверия и очень ко всем внимателен,
пытаясь не пропустить ни у кого
на потоке «звоночки» и признаки
надвигающегося суицида. И на любого
человека с заплаканным лицом
кидается с носовыми платками и
объятиями.
И, наконец, Артур - страшным фанатом
фитнеса и здорового образа жизни,
который постоянно носит футболки
с надписями «Сначала отжимания -
потом свидания», «Ешь, спи, качайся»,
«Мои веса - моя жиза» и вечно пьет
протеиновые коктейли из-под парты.
Я вдруг поняла, что не выгляжу на
их фоне странной. Что их маленькие
странности компенсируют мои
маленькие странности - вроде отказа
от прикосновений и неизменныхперчаток на руках
- Что у тебя с руками? - спросила
у меня вчера Женя. - Я как-то
обморозила свои в тридцатиградусный
мороз у бабушки в Киеве, и с тех пор
они у меня болят от малейшего холода.
- О! Кажется, у меня тоже самое! -
бессовестно соврала я. - Отморозила в
Альпах на лыжном курорте и с тех пор
люблю перчатки.
- Я подарю тебе пару варежек из
ангоры. Вот это кайф!
А Влада сегодня заметила, что я
никогда не ем в университетском кафе.
- Пищевое расстройство? - с
пониманием спросила она. - Я
страдала от анорексии в шестнадцать
лет, долго лечилась, лежала в
стационаре. Еле-еле набрала вес. Боже,
какое это счастье - наконец-то иметь
грудь. И задницу. И месячные в срок.
И шикарные волосы. Быть женщиной,
а не мумией. Я вечно болела, сил
подняться с кровати просто не было, а
теперь… Господи, я наконец живу на
полную!
- У меня нет пищевых расстройств, -
заверила ее я. - Просто у меня аллергия
на… орехи. Сразу распухают. И как-то
мне попался орех в супе…
- Орех в супе?! - моргнула она.
- Прикинь. Кто бы мог подумать,
что там может быть орех. С тех пор я
не ем в общепите. Только свою еду,
тщательно проверенную на отсутствие
орехов.
- А-а, а я уж было подумала, голодом
себя моришь.
В общем, правдами и неправдами
я кое-как затесалась в ряды
«нормальных». Я пока опасалась
рассказывать о себе, не хотела, чтобы
кто-то узнал, что от легчайшего
прикосновения у меня пузырится и
слезает кожа. Но не исключено, что
однажды я поделюсь этим со своими
новыми друзьями, если дружба
пройдет проверку временем. Вдруг они
примут меня с моей болезнью так же
легко, как приняли с обмороженными
руками и аллергией на орехи?