Мышь
Соня не понимала, о чем говорит подруга Крис, да и Кристину не наблюдала.
— Что случилось? А где Крис потеряли?
— Дай бог, чтобы она стояла на улице с Владой и чтобы она послушала ее. Мы все видели. И Крис.
Соня нахмурилась, чуть отстранившись от стойки, будто слова Григорьевой резанули её изнутри.
— Что именно вы видели? — голос её был тихим, но напряжённым, как струна.
— Как эта дура к тебе полезла, — резко ответила Григорьева, кивая в сторону двери, где недавно исчезла Маша. — Мы всё видели. Влада и я. Но, Крис тоже это увидела. Только вот... — Соня закусила губу, будто не зная, как смягчить удар, — только ваш поцелуй. Но не его окончание.
Соня побледнела.
— И, судя по тому, как быстро она рванула, никакого разговора уже не будет. Она схватила сумку и ушла.
Соня резко выдохнула, сжав руки в кулаки.
— Блять! — глухо выкрикнула она, стукнув по барной стойке и резко направляясь к выходу. Бармен испуганно дёрнулся, но Соня даже не заметила.
Выйдя из бара, девушка увидела лишь Владу. Казалось, что все произошло буквально за секунду.
— Она уехала, кис, — на Владе не было лица. Она так сильно переживала за подругу. — Я не успела.
«Блять, да почему этой суке удается портить мне жизнь даже после отношений»
В секунду Соня взяла телефон и набрала Крис. Короткие гудки.
Она тут же принялась писать сообщения, но видела только одну галочку.
«Она что... заблокировала меня? Черт, так не должно быть, блять, я прямо сейчас поеду к ней!»
Влада, будто услышав мысли Сони, тихо сказала:
— Сонь, поймем обратно. Мы поможем тебе как минимум все объяснить, если придется. Мы свидетели. Не пытайся это сделать сейчас, может стать хуже. Я знаю ее с детства, она на жестком взводе сейчас, она может накричать или устроить истерику. Лучше не сейчас.
Григорьева тоже выбежала к девушкам на улицу, и подтвердила слова подруги:
— Вот именно, это хуже всего. Она упрямая как черт. Наверняка уже решила, что ей это все нахуй не надо. И нас еще поигнорит пару дней. Надо обдумать, как поступить. Сказать об этом остальным, еще сказать Окс обязательно. Может эта Маша уже наплела им хуй пойми что.
Влада особенно придала значение последней фразе.
— Точно! Сонь, расскажи ка, вы расстались или нет? Как вы расстались? Говорила ли ты хоть что-то из своей жизненной драмы Кристине?
Соня снова побледнела.
«Она же может столько наплести. Крис может столько надумать, я же буквально ничего ей не рассказывала про наши отношения, блять...»
— Она изменила мне. Полгода назад. Я простила ее, но с того момента наши отношения были пустым звуком. — глубоко выдохнув, сказала Соня. И тихо добавила, — Я не говорила об этом Крис...
Григорьева, услышав это, не удивилась ни на секунду.
— Ситуация пиздец. Еще больший пиздец в том, что Крис не в курсе. И я могу предположить, что Маша могла наплести Окс какую-нибудь... противоположную версию.
Влада тут же добавила:
— Бля да, учитывая что наша Окс еще и ведомая, эта мышь могла легко убедить ее в том, что изменщица ты, а она белая и пушистая.
Соня закатила глаза и резко ответила:
— Да вообще плевать, кого она там в чем убедила. — Чуть успокоившись, девушка добавила, — главное, чтобы это никак не касалось Крис. Она должна верить... мне.
Григорьева приобняла девушку за плечо и тихо подытожила:
— Но все равно, подруга, надо сначала подумать прежде чем делать что-то.
Влада с сомнением посмотрела на Соню, закуривая новую сигарету, и тяжело вздохнула:
— Я понимаю, что тебе хочется сорваться прямо сейчас и объяснить всё. Но ты её не знаешь так, как мы. Она упёртая, как бык. Чем сильнее давить — тем сильнее закроется.
Соня молча сжала зубы, глядя на свой телефон, где так и висели несчастные «одна галочка».
— Блять, я не могу просто сидеть, — наконец выдохнула она. — Она сейчас думает, что я... что я позволила этой твари меня поцеловать! Что я с ней!
— Подруга, мы же видели всё своими глазами, — Григорьева встряхнула её за плечо. — Мы скажем, как было на самом деле. Рано или поздно Крис выслушает.
Влада в этот момент добавила тише, будто стараясь смягчить удар:
— Но ты должна понять, сейчас Крис злится не только на тебя. Она злится на себя за то, что позволила себе к тебе привязаться. Это самое хуёвое чувство для неё.
Сонины глаза блестели то ли злостью, то ли отчаянием:
— А что мне делать, а? Просто сидеть и ждать? Пока она решит, что я её враг? Пока Маша снова всё испортит?
Григорьева выдохнула дым, задумчиво посмотрела в сторону и ответила:
— Нет, ты должна готовиться. К разговору. К нормальному, честному разговору, где ты не будешь юлить и недоговаривать. Где скажешь всё, как есть. Про измену Маши, про ваши отношения, про то, почему ты выбрала двинуть дальше. Если Крис хотя бы чуть-чуть тебя чувствует — она выслушает.
Соня уставилась на землю, чувствуя, как в груди давит всё сильнее.
— Она думает, что я предала её. А я впервые за долгое время реально не хочу никого предавать. — Её голос дрогнул. — Я просто хочу, чтобы она поверила мне.
Влада протянула ей вторую сигарету, кивая:
— Значит, дашь ей время. И соберёшь всё в слова так, чтобы уже не оставалось вопросов.
Григорьева посмотрела прямо в глаза Соне и добавила:
— И главное, держись подальше от Маши. Её игра ещё не закончена.
****
В баре атмосфера казалась всё такой же шумной и лёгкой, но только для тех, кто не знал, что творилось на улице.
Окс сидела рядом с Машей у стойки и что-то оживлённо рассказывала, размахивая руками, а блондинка слушала, слегка склонив голову, и улыбалась так, будто они были давними подругами.
— Короче, ты понимаешь, они реально решили взять фотографа на приличное мероприятие за десять тыщ, — Окс хохотнула, делая глоток коктейля. — Я говорю: «Ребят, ну вы потом не удивляйтесь хуевым фоткам».
Маша смеялась вместе с ней, слушая рассказы девушки про ее работу и кокетливо поправляя волосы.
— Ты классно рассказываешь. Я даже представить не могу, как у тебя хватает терпения с подобными клиентами.
— Мы вообще люди терпеливые, — с ухмылкой ответила Григорьева, проходя мимо и громко, но будто бы в сторону, чтобы слышали те, кто в теме. — Особенно когда надо слушать чужие сказки.
Влада, садясь к стойке с другого края, переглянулась с подругой. В её взгляде читалось: «Пиздец, она уже успела окрутить Окс».
Женя и Ляля, ничего не подозревая, ржали над какой-то своей темой у танцпола.
Влада наклонилась к Григорьевой и тихо сказала:
— Если эта мышь вотрется к ней в доверие, и начнет втирать свою версию Окс, нам потом будет в сто раз тяжелее убедить ее в обратном. И не дай бог отношения Крис и Окс испортятся.
Григорьева кивнула, не сводя глаз с Маши:
— Да, и судя по выражению её лица — она именно это и делает. Видишь? Ни одной фальшивой нотки, прямо ангелочек. Предлагаю с Окс разговаривать незамедлительно, пока не поздно. И Лялю с Жекой подтянуть. Этой пизде не удастся развалить нашу компанию, столько пережили, блять.
Окс в этот момент засмеялась, наклоняясь к Маше ближе, чем стоило бы, и это только усилило тревогу в груди у обеих девушек.
— Че, импровизировать будем?
— Ну а хули делать, — выдохнула Влада, поставив локти на стойку и развернувшись к Оксане. — Окс! Я, между прочим, не поняла, ты че тут чужих веселишь, а мы с Сонькой, Жекой и Лялей сидим как сироты?
Окс обернулась, закатив глаза, но улыбнулась:
— Владуха, ты же сама меня всегда сливаешь, когда у тебя кто-то есть потанцевать. Вот я и нашла себе компанию.
Маша тут же вставила мягко, но с лёгким вызовом:
— Не переживай, Влада, я не претендую на её полное внимание.
— Да конечно, — протянула Григорьева, усаживаясь рядом и хмуро глядя на блондинку. — Просто так совпало, да?
Влада заметила, что Окс уже начала напрягаться от смены атмосферы. Но она была самым ярым борцом за справедливость и хотела признания девушки прямо сейчас.
— Че, блондиночка, расскажешь нам, по какой причине ты здесь оказалась на самом деле? Смелости хватит?