ИНСОМНИЯ

1

Уилл Бейли ненавидел студенческие общежития, братства и сестричества (особенно этих «сестричек» названных!), потому как не принимал никакие установленные рамки. Он не терпел все, что создавало для него любые ограничения, и неважно чего это касалось. Однако несмотря на свою нелюбовь к жилью, предоставленному университетом, Уилл сейчас лежал на жесткой общажной кровати Кристалл, бесцеремонно сложив вытянутые ноги на изголовье. На его телефон без конца приходили смс-ки, и от их звукового оповещения у Кристалл уже начинался тремор.

Она стояла у полудохлой настольной электрической духовки и наблюдала за приготовлением куриных ножек в окружении ломтиков картофеля с чесноком и прованскими травами. Недорогое, но красивое и питательное блюдо получалось. Правда, Кристалл могла бы перебиться каким-нибудь перекусом, но Уиллу-то мясо подавай. Да побольше!

Убавляя жар духовки, она развернулась в сторону небольшого прохода и, вооружившись кухонным полотенцем, направилась прямиком в комнату, при этом грозно топая ногами в мягких тапочках.

— И долго твой телефон будет своим чириканьем мне на нервы действовать? — после слов Кристалл полотенце с ювелирной точностью полетело в Уилла, который от неожиданности уронил ноги на пол.

— Эй! — возмутился он, скидывая с себя полотенце и морщась от прикосновения к нему двумя пальцами. — Бешеная!

— Пожалуйста, прошу в сотый раз: отруби этот дебильный звук, Уилл, — застонала Кристалл, плюхаясь на соседнюю, пока еще никем не занятую, кровать. — У меня голова на две части скоро расколется.

— Хорошо, прости. Я забыл, что ты у нас с пол-оборота заводишься, — Уилл сел в кровати, поднимая с пола брошенное им же полотенце.

Она приложила тыльную сторону ладони ко лбу и нахмурилась, прикрывая глаза.

— Только тебе не хватало при каждом удобном случае звать меня ненормальной.

— Ты про полудурка-то этого? — усмехнулся он, говоря об официанте Питере, чья последняя выходка хорошо Уиллу запомнилась. — Слушай, забей. Он получит свое.

— Не говори так, — Кристалл нехотя поднялась с кровати, вспомнив про курицу с картошкой, что томились в духовке. — Пусть живет и радуется. «Эффект бумеранга» ведь никто не отменял.

— Не умничай. Курица не пригорит?

Она со вздохом прошаркала в «кухню» и заглянула в запотевшее окошко духовки.

— Пока порядок, — отчиталась Кристалл и села на табурет.

Уилл примостился напротив подруги за крошечным столиком, украдкой заметив, что его ножкам давно нужна реабилитация, да поскорее. Он посмотрел на вновь тонущую в своих мыслях Кристалл и осторожно спросил:

— Ну, и... как твоя психотерапия?

На днях Кристалл сама позвонила доктору Митчеллу, хоть ей и стоило это титанических усилий. Она договорилась с ним о встрече в клинике, дабы встать, наконец, на путь долгожданного выздоровления. Кристалл даже отложила на это денег, собираясь несмотря ни на какие возражения Дэйва (если таковые будут) заплатить за его работу. Посещение клиники было запланировано на завтра, но она уже мандражировала. Ее ждала гипнотерапия, а точнее сказать, пугающая неизвестность. Как все пройдет? Что будет после? Вопросы мучили Кристалл все последние дни, и это никак не шло на пользу ее сну.

— Пока никак, — она помрачнела, принимаясь беспокойно теребить волосы. — Я как раз хотела с тобой поговорить. Мне больше не с кем обсудить... подобное.

— А мисс Митчелл?

— С ней не могу.

Уилл заинтересованно подался вперед, отчего пошатнулся табурет, а сам Уилл вовремя схватился за край стола, чтобы не рухнуть на пол.

— Вот видишь, как ты меня заинтриговала, — он с облегчением выдохнул, радуясь тому, что так удачно избежал падения.

Кристалл на мгновение улыбнулась, но сразу сникла. Ее долго тревожили определенные мысли, совсем не о психотерапии, и ей невыносимо было вариться в этом одной. Делиться своими сокровенными тайнами личного характера, да еще и щедро приправленными щепоткой стыда, было выше ее сил, но уж лучше выслушивать сейчас издевки Уилла, чем окончательно сойти с ума от себя самой.

— Ты не будешь надо мной смеяться?

— С чего бы это мне смеяться над тобой?

— Просто пообещай!

Он несмело кивнул.

— Э-э-э... Хорошо. Обещаю не смеяться. Разве что пару раз хихикну. Можно?

— Уилл...

— Ладно-ладно, — Уилл энергично замахал руками. — Никаких хихиканий.

— Спасибо, — Кристалл глубоко вздохнула. Но что толку обреченно вздыхать? Говорить все равно придется. — Кажется, я веду себя глупо. Нет, безнравственно. Да, именно так.

— О чем ты? — он не понял ничего из сказанного Кристалл, но из-за этого его интерес только крепнул. — Поподробнее можно?

— Я что-то чувствую по отношению к... Ну... Черт!

— Ты издеваешься, что ли? — роняя голову на руки, посетовал Уилл. — Говори уже, так и в летаргический сон впасть недолго.

— Я о докторе Митчелле, Уилл. Кажется, я совсем потеряла голову. Не знаю, что со мной происходит. Я думаю об этом какое-то время и в конце концов прихожу к одному и тому же выводу.

Уилл вскочил с табурета, и Кристалл даже испуганно отпрянула в сторону.

— Твою мать, Кристалл! У тебя совсем крыша поехала?

— Я тебе о том же и говорю! — она в бессилии всплеснула руками. — Сядь, пожалуйста. Держи себя в руках, иначе это будет последним, что я тебе сказала.

— Извиняюсь, — он снова сел, опираясь локтями на стол. — Я просто немного шокирован.

— Во время нашей последней встречи мы с ним танцевали. И что-то вдруг, знаешь, я почувствовала...

— Стоп. Чего? Танцевали? Зачем? Это такое новое веяние в психотерапии?

Кристалл раздраженно отбросила волосы за спину.

— Не неси чушь! Я говорила, что мы устроили небольшой праздник для Элизабет, помнишь? Или ты от меня смс-ки вообще не читаешь? Я стояла одна, а доктор Митчелл любезно предложил мне медленный танец. Так поступают джентльмены, Уилл. Но тебе-то откуда знать?!

— Ой, да ладно тебе, первая леди! Поближе к сути, пожалуйста. Я голоден, вообще-то.

— Так вот, когда мы танцевали, я почувствовала...

— Ну, нет! — Уилл скривился, тихонько хлопнув ладонью по столу. — Давай без этих интимных подробностей? Я сейчас есть собираюсь!

— Ну сколько можно меня перебивать? Черт бы тебя побрал, Уилл Бейли! Никогда больше с тобой не заговорю! — Кристалл решительно встала из-за стола и развернулась к духовке. Куриные ножки, кстати, заметно подрумянились.

— Ладно, прости. Больше не буду, — он подошел к Кристалл сзади и обнял, потираясь носом о ее макушку. — Ты просто с толку меня сбиваешь. Разве я ожидал такого разговора?

— Я больше не хочу об этом говорить.

— Злишься? Я не специально! Готов слушать все, что ты скажешь. И не стану перебивать! Поверь мне.

Не скрывая раздражения, Кристалл высвободилась из объятий Уилла и открыла духовку. Ее лицо обдало ароматным паром приготовленного блюда, и она коротко кашлянула, размахивая перед лицом ладонью.

— Помочь?

— Нет, я все подам. Садись.

Кристалл полезла в шкафчик за тарелкой для Уилла, а он вернулся за стол, но через мгновение они оба обернулись в сторону двери, за которой послышался короткий стук.

— Ты кого-то ждешь?

— Да нет, — Кристалл неопределенно пожала плечами и двинулась к двери. Стук возобновился.

Глянув в глазок, она почему-то облегченно выдохнула и поторопилась отпирать все существующие на этой двери замки.

— Джаред, это ты, — Кристалл слабо улыбнулась.

Удивление на ее лице заставило Джареда мысленно себя пристыдить.

— Привет, Кристалл, — он почесал затылок, сделав недолгую паузу, и сбивчиво заговорил. — Извини, что вот так заявлюсь. Я тебе звонил, но твой телефон не отвечает.

— А, да ничего, — она мотнула головой, улыбаясь шире. — Ой, чего это я тебя на пороге держу! Входи, пожалуйста, — Кристалл открыла дверь до конца и нагнулась отодвинуть в сторону обувь Уилла, занимающую весь коврик на пороге.

— Спасибо, — пробормотал Джаред и, стянув с головы шапку, вошел в комнату.

Уилл нахмурился. Он с подозрением смотрел на вошедшего, даже не пытаясь утаить свое недовольство.

— Наверное, забыла снять с беззвучного режима, — Кристалл засуетилась, оглядывая комнату в поисках мобильника. — Ты проходи-проходи.

Джаред встретился глазами с Уиллом, что по-хозяйски расположился за столом. Он молча разглядывал незнакомца, еще даже не обмолвившись с ним ни единым словом, но уже испытывая к нему недоверие. Уилл метнул взгляд на Джареда, его растрепанные волосы почти до плеч и многозначительно вздернул брови.

— Ребята, я же забыла вас познакомить! — Кристалл приложила ладони к щекам, поражаясь своей беспочвенной растерянности. — Джаред, это Уилл, — указывая на своего мрачного приятеля, сказала она. — Мы вместе работаем. Уилл, это Джаред, мой хороший знакомый из университета.

Джаред протянул свою руку Уиллу, и тот неохотно ее пожал.

— Поешь с нами? — предложила Кристалл, метнувшись к духовке. В этой комнате для троих было слишком мало места, и все трое это ощущали.

— Нет, спасибо, Кристалл, — Джаред покачал головой и искоса взглянул на Уилла, который продолжал настороженно на него пялиться. Джаред не хотел говорить с Кристалл при ее приятеле, но не осмелился предложить ей пообщаться наедине. — Я чего зашел... Мой преподаватель любезно предложил мне два билета на выставку Анри Матисса в музей современного искусства, и сегодня последний день. Так что я решил, что ты бы хотела туда сходить. Я тебе еще утром написал смс, а потом звонил, ну... дальше ты знаешь.

Уилл обернулся на Кристалл. Она задумчиво кусала губу, словно принимала самое важное в жизни решение.

— Мне приятно, что ты предложил один из своих билетов мне. Я с удовольствием схожу!

Уилл пребывал в непонимании. А он тут что, пустое место? Тем временем Джаред довольно улыбался, исподлобья поглядывая на Уилла, что источал непонятную Джареду неприязнь.

— Тогда я зайду за тобой в шесть. Хорошо?

Кристалл кивнула, совершенно игнорируя очередные многозначительные взгляды Уилла.

Едва Джаред ступил за дверь, он накинулся на Кристалл с расспросами. Она подавала на стол уже немного остывшую курицу с картошкой, на скорую руку настругав овощи для салата, и нехотя отвечала на вопросы своего друга.

— И что же в нем странного? — недоумевала Кристалл.

— Ты уверена, что этот парень не приносит кого-нибудь в жертву на кладбище каждую ночь?

Она протянула Уиллу вилку, сдержавшись от порыва дать ему этой вилкой по лбу.

— Мне рассмеяться или как? Не пойму, какой реакции ты ждешь, — пробормотала Кристалл, наконец усевшись за стол.

— Как по мне... подозрительный тип, — Уилл сощурился, впиваясь зубами в куриную ножку. — Ему не хватает татуировки в виде пентаграммы на лбу. Жуть какая!

— Он славный парень! — возразила она, отправляя в рот картофелину. — К тому же, хороший художник. Мне есть чему у него поучиться. И с детьми он ладит отлично, раньше преподавал им уроки музыки.

— Музыкант, сатанист, художник. Все, как ты любишь!

Кристалл не удержалась и запустила откусанной картошкой в Уилла, даже не учитывая тот факт, что полы придется мыть ей.

— Тебе конец, — качая головой из стороны в сторону, процедил Уилл. Он утер рукой след от картошки на футболке и вскочил с места так стремительно, что Кристалл ничего и понять не успела. Схватив ее в охапку, он поднял подругу на руки и взвалил на плечо. Она истошно завопила.

— Поставь меня на место! Живо, Уилл! Я высоты боюсь!

Но Уилл не слушал. Он небрежно бросил Кристалл на кровать и, наваливаясь на нее сверху, принялся нещадно ее щекотать.

— А-а-а! Не надо!!! Перестань! — она ненавидела щекотку. Хохотала сквозь выступающие слезы, извивалась, как уж на сковороде, и бесконечно молила о пощаде.

— Еще раз кинешь в меня картошкой — я тебя до смерти защекочу! — беззлобно бормотал Уилл, периодически давая Кристалл возможность не умереть со смеху.

— Все, я поняла! Отпусти, ладно? Прости, прости!

— Я в любом случае тебя достану, — крепко схватив за запястья все еще смеющуюся подругу, шутливо пригрозил он. — Я достану тебя, Кристалл.

— Хорошо, я это запомню, — ощутимо расслабляясь, выдохнула она.

— Не сомневайся, — Уилл широко улыбнулся, слезая с кровати. — Кто последний — тот просит у Сандры прибавку!

— Нечестно! — возмущенно выпалила Кристалл и со всех ног погналась за исчезающим из поля зрения Уиллом.

2

Кутаясь в легкое бордовое пальто, Кристалл шагала по мокрому от недавнего дождя тротуару. В ушах звучала одна из любимых песен, чьи слова почему-то очень вдохновляли ее на великие свершения. Автор сей композиции призывала людей помогать друг другу, обещая, что тогда ничто не сможет их погубить. И Кристалл хотелось помочь кому-нибудь. Скорее всего, так она почувствовала бы себя не такой бесполезной. Даже счастливой, может быть? Но сейчас она сама нуждалась в помощи, уверенно направляясь этим промозглым темным вечером в здание клиники, где ее ждал доктор Митчелл.

Поправив в ухе наушник, Кристалл поставила эту же песню на повтор. Предвкушение от встречи с Дэйвом и опасения по поводу предстоящей гипнотерапии смешались воедино, вызывая страшное волнение. То, что было связано с доктором Митчеллом, характеризовалось как приятное, а касающееся терапии — отнюдь нет. И если приятное волнение еще никому не вредило, то противоположное ему тут же выводило Кристалл из равновесия.

Сегодня она вышла из дома пораньше, чтобы побольше пройтись пешком, ведь сидя в вагоне метро она бы точно не знала куда себя деть. А прогулки всегда успокаивали Кристалл, помогали уловить нужный настрой и сосредоточиться. Если сюда добавить еще и любимой музыки, соответствующей нынешнему расположению духа, то получится чудодейственный рецепт того, как спасти себя от любой хандры.

Мимо проходящие люди казались Кристалл совсем ничем не озабоченными. Она все спрашивала себя: «Неужели никто из них сейчас не волнуется? Никто не испытывает страх? Не думает о ком-то с воодушевлением?» В лицах всех этих прохожих Кристалл не видела чувств, эмоций. Жизнь в большом городе била ключом, однако его обитатели словно и не замечали этого, перемещаясь по улицам как вездесущие неутомимые муравьи. Люди упрямо прятали свои эмоции за маской безразличия: кто-то надевал ее намеренно, скрывая тревожные мысли, а кто-то даже не подозревал о том, что надежно таил свои чувства от посторонних глаз. Даже сама Кристалл не догадывалась. Она-то очень умело маскировалась, улыбаясь своим соседям, однокурсникам и коллегам по работе, и порой из кожи вон лезла, чтобы ни одна живая душа не разгадала ее настоящую. Но, как водится, в своем глазу и бревна можно не заметить.

Вынув из ушей наушники, Кристалл отключила свой айпод и нажала на кнопку вызова лифта. Пока ожидала, когда откроются его стальные двери, она топталась на коврике — подошва ботинок была мокрой из-за погодных условий, а ей не хотелось наследить в кабинете доктора. Убедившись, что обувь стала немного почище, Кристалл носком ботинка поправила коврик и вошла в лифт, что в считанные секунды унес ее на третий этаж.

Услужливый персонал клиники вызвался проводить Кристалл в кабинет Дэйва, но она вежливо отказалась, объяснив это тем, что сама помнит туда дорогу. Шествуя по коридорам, Кристалл настраивалась на то, что ничего не будет бояться и со спокойной душой доверит себя в добрые руки доктора Митчелла. Она и вправду приближалась к его кабинету без прежнего страха. Разве что по-прежнему слегка нервничала.

Дэйв встретил Кристалл с улыбкой. Он явно был в хорошем настроении, и она это заметила, вдохновилась и немного воспрянула духом.

— Ну как, готовы? — спросил Дэйв после того, как они перебросились парой обыденных фраз.

Кристалл в очередной раз сделала глубокий вдох, и в очередной раз ей это не слишком помогло. Однако она с уверенностью закивала.

— Славно, — буркнул он и несколько секунд просто вглядывался в ее лицо, слегка нахмурив брови.

Она вновь вздохнула, продолжая терроризировать свои легкие, и вжалась в плотную обивку диванных подушек. Никуда уже не деться. Следует это понять.

— Хотите воды? — осведомился Дэйв.

— Нет, спасибо большое, — пробормотала Кристалл и доброжелательно улыбнулась. Ей уже не терпелось начать, но лишь потому, что хотелось быстрее закончить с этим.

— Теперь у вас есть личная карта. Она будет здесь, в клинике. Я внес туда все необходимое, в том числе и план вашего лечения, все выписанные медикаменты. Кстати о медикаментах. Как с этим обстоят дела?

Кристалл растерянно пожала плечами.

— Пока никак.

— Не откладывайте это, — настоятельно рекомендовал Дэйв, тихонько стукнув своими очками по столу, и направился к расположившейся на диване Кристалл.

— Да, я обязательно все куплю в ближайшее время, — пообещала она с извиняющимся видом. «Наверняка он сейчас посчитал меня безответственной», — со вздохом заключила Кристалл.

— Мисс Рид, главная ваша задача в следующем: вы должны внимательно слушать мой голос. Это понятно? Не сопротивляйтесь мне. Сможете?

— Да, — ответила она, ведь всегда внимательно слушала его приятный, успокаивающий голос, и сегодняшний день едва ли станет исключением.

— Вам нужно расположиться поудобнее, — Дэйв сел рядом с Кристалл и уже было потянулся к ее лицу, но отчего-то помедлил. Потом он все же нерешительно обхватил ее голову обеими руками и осторожно устроил на спинке дивана. — Спуститесь немного ниже, — тихо произнес доктор, и Кристалл послушно приняла почти полулежачее положение. — Так хорошо. Когда приступим к работе, вам необходимо будет максимально расслабиться.

— Я поняла.

Дэйв вернулся к столу, взял свою ручку и деловито продемонстрировал ее Кристалл, словно в данный момент проводил собеседование и был готов вот-вот сказать: «Продай мне эту ручку, Кристалл!»

— Моя любимая ручка, — с улыбкой сказал он. — Уже пять лет только ею и пользуюсь. Она многофункциональна. Хотите убедиться?

Кристалл нахмурилась, приподнимая голову со спинки дивана.

— Как это — многофункциональна? Ведь она совершенно обыкновенная, — Кристалл прищурилась, чтобы как следует приглядеться к металлической, и вправду совершенно обыкновенной авторучке.

— С виду — да. Но в действительности это мой рабочий инструмент. И дело не в том, что я много пишу. Моя ручка не всегда для таких целей.

— Я вас не понимаю, — она уж было подумала, что Дэйв просто решил ее успокоить, говоря какую-то бессмыслицу — что-то вроде психотерапевтических приемчиков. Но это мало походило на правду.

Он нажал на кнопку авторучки большим пальцем, и в кабинете раздался громкий щелчок. Кристалл от неожиданности вздрогнула.

— Слышали этот звук?

— Ну... да.

— Вы хорошо его слышали?

Она кивнула.

— Когда я немного с вами поболтаю, сосчитаю до пяти и снова щелкну ручкой, ваше сознание на время уступит дорогу бессознательному, но я продолжу с вами говорить, а вы — меня слышать. Вы должны мне отвечать и следовать моим словам. Идет?

Кристалл с некоторым опасением посмотрела на ручку в его руке и мельком облизнула пересохшие губы.

— Я... я постараюсь, доктор.

— Сегодня мы прибегнем к помощи Милтона Эриксона — самого известного психотерапевта двадцатого века, что специализировался на клиническом гипнозе.

Кристалл с интересом смотрела на Дэйва, долго не решаясь его перебивать.

— Я слышала, а точнее, читала, что не каждого можно ввести в состояние гипноза, — все же высказалась она, нахмурившись. — От чего это зависит?

— От доверия, Кристалл.

Она чрезвычайно легко с ним согласилась. На данном этапе жизни Кристалл доверяла Дэйву так, как, наверное, не доверяла вообще никому. Но почему? Потому что он врач? Отец любимой подруги? Просто хороший человек, к которому невольно тянулась?

— Классический подход к гипнозу подразумевает полное подчинение пациента. Обычно таким образом борются с никотиновой, алкогольной или наркотической зависимостью. Приказная техника в нашем случае не нужна. В технике Эриксона врач — это всего лишь проводник по подсознанию, он только указывает дорогу. При традиционном гипнозе внедряют определенные чувства, мысли или идеи, которые человеку не принадлежат. При введении в транс по технике Эриксона пациенту не внушают ничего нового. Цель — освободить те знания, опыт, ощущения и ресурсы, которые уже есть в человеческом подсознании. Что касается бессознательного, то здесь хранятся все воспоминания и впечатления. Правое полушарие человеческого мозга отвечает за творческие способности, телесную память, восприятие музыки, спонтанные действия. Это как раз та часть человеческого сознания, в которой кроются безграничные знания и возможности.

Дэйв на какое-то время замолчал. Он усердно думал о том, что ему уже приходилось обдумывать, но вдруг именно сейчас в нем поселилась неуверенность. Впервые Дэйв в чем-то сомневался относительно своей работы.

— Вам придется пережить травмирующее событие снова, если все получится, — предостерегающе заявил Дэйв, сжимая в руке авторучку. — Вы точно к этому готовы? Все очень серьезно, Кристалл. И вы вправе решать, нужно вам это или нет.

— Но вы утверждали, что нужно выяснить, почему именно у меня ПТСР, — напористо произнесла она. — И как я буду с ним бороться, если не знаю причины?

— Да, верно, утверждал. Но если вы не хотите, я придумаю другой способ. Без воспоминаний. Не будем вскрывать амнезированный эпизод. Зайдем с другой стороны, не напрямую. Нестрашно. Выход есть всегда.

— Почему вы говорите мне об этом именно сейчас? — настороженно вопрошала Кристалл. — Я думала, это необходимо. Исходя из ваших же слов.

— Я говорю об этом пока еще могу. Как только вы начнете собирать кусочки пазла в полноценную картину вашего прошлого, назад уже не вернуться. Вы будете помнить все, что происходило с вашим бессознательным, когда придете в себя. Вы будете чувствовать вновь то, что...

— Я готова к этому, доктор Митчелл, не сбивайте меня с пути, пожалуйста. Я знаю, какой выгляжу в ваших глазах. Но смогу справиться, не сомневайтесь во мне.

— И какая вы в моих глазах?

Кристалл резко закрыла рот, плотно сжимая губы. Она хмурилась и растерянно смотрела в голубые глаза, которые сейчас были жутко холодными, но ей очень хотелось согреться их прежней теплотой. Кристалл не знала, что отвечать. Опять слова из ее рта вылетели прежде, чем представились в голове.

— Я в вас не сомневаюсь, — не дожидаясь ответа, признался Дэйв, и та необходимая Кристалл теплота его взгляда вернулась. — Я хочу, чтобы вы были готовы ко всему.

— Простите, — прошептала она. — Я не должна была спорить.

— Мы вовсе не спорили, — он улыбнулся. — И не станем этого делать, согласны?

— Конечно, да, — Кристалл с готовностью закивала и откинулась на спинку дивана.

— Измененное состояние вашего сознания не несет вреда. В любой момент все можно остановить. Услышите щелчок ручки — и снова окажетесь здесь, в этой комнате. И я буду рядом. Это ясно, Кристалл?

Она снова кивнула.

— Что ж. Тогда начнем?

6 июля, 2001 год. Литтл-Фолс, штат Миннесота.

Это лето было засушливым. Солнце палило нещадно, изредка давая волю ветру разогнать застоявшуюся духоту, но этого было недостаточно.

Воскресным вечером шестого июля хлынул долгожданный для жителей Литтл-Фолса дождь. Он сопровождался громовыми раскатами и сверкающими в затянутом тучами небе вспышками молнии. Еще утром стояла ясная погода, и люди разъехались кто куда, чтобы провести денек на пикнике у реки или просто пожарить барбекю на заднем дворе своего дома. Однако уже в обед небо потемнело, предвещая расправу с затяжной засухой. Свинцово-серые тучи задавили солнце своей тяжестью, словно небрежно, неумело укрывая его собой от приближающейся беды. Но люди с радостным предвкушением смотрели в это холодное небо, от привычной голубизны которого вдруг ничего не осталось, и видели в нем свое спасение.

Пересохшая земля с упоением впитывала в себя крупные дождевые капли, стараясь вдоволь напиться. Ликующих из-за разыгравшейся непогоды было великое множество, но существовали и те, кто был совсем этому не рад.

Маленькая курчавая головка виднелась из окна второго этажа большого кирпичного дома. Обладательница симпатичных кудряшек до плеч с интересом и одновременно страхом наблюдала за тем, как хлещет дождь, и молния безжалостно вспарывает небо. Она вздрагивала от каждого удара грома, и ее маленькое сердечко сильно билось в груди. После очередной вспышки девочка тихо вскрикнула и спешно забралась в кровать, накрываясь одеялом с головой. Ее дыхание было частым и тяжелым.

Закрыв глаза, ребенок высунул нос из-под одеяла. Девочка почти засыпала, хотя должна была спать уже давно, после сказки на ночь, прочитанной мамой. Но истошный вопль, раздавшийся в доме, заставил ее в испуге распахнуть глаза, что уперлись в темноту потолка.

Схватив плюшевого светло-голубого игрушечного зайца, что грелся под боком, она спрыгнула с постели. До ее ушей доносились какие-то звуки, но разобрать их девочка не могла. Грохот, шаги, голоса — все смешалось в неприятную для слуха какофонию.

— Убирайся, не трогай его! — голос мамы не был похож на тот, которым она убаюкивала дочку каждую ночь. Искаженный от боли и отчаяния, страха и ужаса — он был малышке незнаком.

Робкими шагами ребенок приближался к дверям детской комнаты, и когда маленькие ножки ступили на лестницу за ее пределами, ничего нельзя было вернуть назад.

— Мамочка? — девочка почти преодолела лестницу, держась ручонками за белоснежные деревянные перила.

Детские пальчики разжались и отпустили перила в тот самый момент, когда острое холодное лезвие вонзилось в чужую трепещущую плоть. Округлившимися черными глазами девочка безотрывно смотрела, как багрово-красное кровавое пятно стремительно расползается по светло-серой футболке ее отца, и почти не шевелилась, прижимая к себе игрушку. То, что она сейчас видела, навсегда изменило ее судьбу.

— Кристалл! Кристалл! — голос мамы хрипел и прерывался, то становясь ближе, то тут же отдаляясь. Кристалл все еще стояла на лестнице, заворожено наблюдая, как на пол падает одна-единственная спичка, брошенная незнакомцем, чей нож еще покоился в груди ее бездыханного отца. Крики матери уже почти не слышались — Кристалл сильно заложило уши. Она бросила игрушку и приложила к ним ладошки, крепко прижимая.

Кристалл плакала и звала маму, неосознанно приближаясь к вспыхнувшему ковру, от которого с невероятной скоростью распространялось пламя, касаясь всего вокруг себя. Она слышала ее голос, слышала, как мать произносит ее имя снова и снова, но продолжала стоять там же, уже окруженная жарким пламенем.

Кристалл завопила, да так громко, что уже совсем ничего вокруг не видела из-за собственного крика. Ногу резанула невыносимая боль, и ребенок упал на пол. Кашляя и задыхаясь, она кричала, плакала и стонала. Детский разум не воспринимал происходящее. Инстинкты самосохранения не срабатывали — очевидно, все ресурсы были затрачены на совсем другое. Мозг отчаянно боролся за то, чтобы исказить все, что творилось вокруг, сохраняя лишь малую часть пережитого Кристалл сегодняшним вечером.

— Кристалл, иди к маме, милая! Слышишь, малышка? Кристалл!

Она плакала. Все плакала и кричала: «Мама, мама!» И даже когда оказалась в объятиях матери, так и продолжала ее звать. Все тело горело, словно языки пламени задели не только маленькую ножку, а поглотили всю ее целиком. В горле застыло нестерпимое жжение, из-за чего каждое слово давалось девочке с трудом.

— Осторожно, крошка!

Сквозь гущу дыма Кристалл разглядела лицо мамы, залитое слезами и испачканное кровавыми подтеками. Пламя уже подбиралось к ней — вот-вот схватит ее в свои грязные лапы! — и Кристалл в страхе принялась яростно брыкаться.

— Я люблю тебя, Кристалл!

Совсем близко! Пожар охватил детскую, и ни единой надежды на свое спасение у матери не оставалось. Главным для нее было спасение своего ребенка. Ее жизнь отныне ничего не значила.

— Держись крепко, детка, я прошу тебя! — срывая голос до хрипоты, кричала женщина, оборачиваясь назад и жмурясь от животного страха. — Держись и жди помощи! Не смотри вниз! Держись!

Капли дождя молотили по мокрой холодной крыше. Кристалл плакала, едва не сползая вниз — на такую же мокрую, как и поверхность крыши, землю. Она по-прежнему звала маму. Звала громко. Отчаянно.

Но ее больше никто не слышал.

Щелчок ручки вернул промокшего, до смерти напуганного несчастного ребенка в кабинет доктора Митчелла. Его голос уже почти нельзя было отличить от собственных криков, воя сирен и треска сгорающего дома.

Тело била мелкая дрожь, пальцы не слушались, отчаянно вцепившись в волосы, а из глаз неуемным потоком текли слезы. Кристалл овладела настоящая истерика, и ей было невдомек, что теперь она в своей реальности. Кристалл застряла там, в дождливом воскресном дне, который стал для нее роковым.

— Кристалл, — Дэйв рывком схватил ее за плечи и не задумываясь прижал к себе. — Тише, девочка, успокойся!

Она больше не слышала его голос. Слышала только свой детский плач, сквозь который звала свою маму.

— Кристалл, — он порывисто обнимал ее, то отстраняясь, то снова сжимая в своих руках это дрожащее хрупкое тело. Собственные действия Дэйв больше не контролировал. Сердце его болезненно сжималось, и он был готов поклясться, что оно вот-вот выпрыгнет из груди. — Я здесь, я рядом. Все позади. Кристалл, посмотри на меня.

Неожиданно открылась дверь кабинета, и Дэйв резко обернулся, со злостью взглянув на вошедшего. Эшли в ступоре уставилась на рыдающую Кристалл, а потом растерянно посмотрела на доктора.

— О, простите, доктор Митчелл, я... Мне нужно...

— Немедленно выйдите! — прокричал он, как с цепи сорвавшись, и девушка испуганно закивала, спешно покидая кабинет.

Кристалл ничего вокруг себя не видела, не осознавала. Даже не ощущала цепких объятий Дэйва. В другое время она бы точно почувствовала его прикосновения. Она бы упивалась ими, пока он давал ей такую возможность. Но сейчас Кристалл была на это неспособна.

— Я знаю, Кристалл, знаю, — Дэйв перехватил ее пальцы, раздирающие волосы, и принялся свободной рукой нежно гладить Кристалл по голове. Снова прижав ее к своей груди, он закрыл глаза в мысленных попытках перенять на себя ее боль. Дэйв отчаялся. Он вел себя не так, как принято в таких ситуациях. Слабость, что сейчас доминировала над ним, была ему отвратна. Дэйв сам себе был противен оттого, что причинил Кристалл такую ужасную боль, которую она никогда больше не забудет. Именно он привел ее туда, где произошло самое страшное событие в ее жизни. И теперь ему быть за это в ответе.

Кристалл сильно сжимала руку Дэйва ледяными пальцами и задыхалась от рыданий. Она хотела перевести дыхание, но не могла. Знала, что нужно вырваться из этой агонии, но не находила выхода.

Глядя на мучительные страдания Кристалл, Дэйв судорожно сглотнул. Ни о чем теперь не думал, не просчитывал варианты, не опасался последствий. Он просто обхватил руками ее лицо, большими пальцами касаясь мокрого от слез подбородка, и, ни одной секунды не колеблясь, накрыл губы Кристалл своими.

Не о таком поцелуе он мечтал. Если и позволял себе вообразить это, в его представлении все было совсем иначе. Но если он даже думать себе о подобном запрещал, то какую же дерзость совершил, воплотив это в жизнь!

Губы Дэйва ненадолго задержались на губах Кристалл, но и этого хватило, чтобы она оцепенела, словно не ее только что неистово колотило. В широко распахнутых черных глазах стояли все те же слезы, но больше ни одна из них не осмеливалась упасть и коснуться ее щек или мягких, но жутко холодных губ. Кристалл в упор смотрела на Дэйва, который все еще держал в своих ладонях ее лицо, но уже отстранился, и совсем была сбита с толку. Он молчал, лишь взглядом пробегаясь по лицу Кристалл, и тяжело, прерывисто дышал. Она же как будто совсем не дышала.

Дэйв словно снова осиротел, когда Кристалл вскочила с дивана и на негнущихся ногах бросилась к двери. Он смотрел на свои руки, в которых еще совсем недавно держал ее нежное, залитое слезами лицо, и почти не моргал.

Что же он наделал?

Конец ознакомительного фрагмента. Продолжение можно найти на тг-канале автора по внешней ссылке (кнопка для перехода ниже).

https://t.me/+2OUPJ1jr-gs2YWEy