В ужасном и столь прекрасном мире.
(Необязательно к прочтению. Просто бонусная зарисовка к предыдущей главе.)
_______________
Дети резвились на улице, весело крича что-то, полностью поглощённые игрой. Они не замечали вокруг ничего, не думали о том, что подумают о них другие. Многие ненавидят детей и шум, исходящий от них. Взрослые наслаждаются тишиной, одиночеством, как будто им нравится, что их постепенно поглощает тьма и мрак. Они давно прошли тот этап, когда были детьми и просто ловили моменты счастья, которые взрослые словить уже не в состоянии. Эта давящая темнота взрослой жизни... она ужасает. Съедает заживо, не оставляя и мокрого места после тебя. Есть те, кто нашёл в этом своё утешение, а есть те, кто создал свой собственный источник света. Однако, таких единицы. Множество взрослых, неспособных больше быть счастливыми, обречены на провалы.
Жаль, что порой это приходится терпеть их же детям.
Девушка с печалью смотрела на них и смутно вспоминала, что когда-то была такой же. Так грустно. Так холодно. С момента её кончины она больше не чувствует тепло. Она мертва и пуста. В ней нет ничего, кроме разбитых мечт и чувств.
"Я хочу снова стать живой..."
Глаза уловили момент, когда сбоку пролетел едва заметный цветастый круг. Она обернулась и услышала звук стучащей резины. Это был мяч, с которым игрались дети на площадке. Девушка стояла в ступоре, как умалишённая, пялясь потускенвшими глазами на яркий окрас мяча. Они частично отзеркаливали цвета нарисованные на нём, придав некий оттенок её очам.
Она взяла мяч в руки и осмотрела площадку. Какие-то мальчишки побежали вслед за игрушкой, направляясь прямиком к ней. Стоило им прибежать, как они замерли.
– Ой... это наш мячик, – сказал мальчик постарше и посмотрел на девушку с мячом в руках. Он не приближался к ней, держа себя и остальных на безопасной дистанции, что не могло не заслуживать похвалы. Мальчик требовательно попросил: – Верните нам его, пожалуйста.
Какой вежливый и надёжный мальчишка. Его взгляд истончал готовность к действиям и уверенностью в своих силах. От него исходит такая мощная энергия, что аж душу перехватывает. Девушка выпала из транса и кинула ему мяч в руки. Тот шепнул что-то толпе детям сзади и убежал, направив за собой и других. На площадке снова заиграла прежняя атмосфера.
Т/И положила руку на грудь, надеясь услышать биение сердца, но там снова тишина. Значит, показалось... внезапно накрывшее тепло и энергия, исходящая от множества детей подарила ей глупую надежду на сказочное воскрешение. Призраки всегда чувствительны к живым людям.
Былая печаль снова погрузила девушку в свой омут, оставив лишь слабые отголоски того минутного оживления.
***
Раз за разом она приходит в этот проклятый дом, кишащий маньяками. Тут прохладно. Тут нет тепла. Тут только падшие существа, некогда бывшими обычными людьми. Сломленные, обезумевшие.
Т/И ненавидит это место всей своей призрачной сущностью.
До прихода в это место, она чувствовала лишь печаль и пустоту, которую всегда хотелось наполнить чем-нибудь, что бы больше не чувствовать её никогда. Сейчас же эта пустота наполнена лишь негативными эмоциями брезгливости, неприсущие ей, как трупу, и недовольства. Она даже не знает, хорошо это или нет.
Их кухни донёсся шум. Чья-то ругань вперемешку с тяжёлыми ударами. Снова они что-то неподелили. Старший прокси, курящий на диване, выдохнул дым изо рта, совсем не обращая внимания на дерущихся. А ведь это его обязанность – следить за порядком в доме. Да вот вряд ли кого это остановит. Легче смириться.
Девушка взлетела наверх, не желая проходить мимо этих мерзких тварей, несущих звание убийц. Вопреки её желаниям незаметно пролететь в свою комнату, мужчина, а точнее мужлан, заметил её присутствие по холодку, так внезапно появившемуся из ниоткуда.
– Где была? – небрежно спросил он, подняв голову. Т/И скривилась, услышав его тон голоса.
– Нахуй иди... – язвительно, сплёвывая весь скопившийся яд, ответила она. В неё влетел предупредительный выстрел, который, естественно, никак не задел её, пролетев сквозь тело. Пуля не задела ни её тела, ни её чувств. Как будто какая-то жалкая железяка сможет испугать её.
Девушка улетела в свои покои, забрав с собой прохладу, которая навсегда прицепилась к ней, каждый раз напоминая ей о том, что её давно нет в мире живых и делать здесь призраку нечего. Блять.
Зеркало на стене отражало в себе дряблые стены проклятого дома и саму хозяйку. Т/И посмотрела на своё отражение с неприязнью и отвращением. Мёртвый взгляд вцепился в застывшую кровь, стекающую по шее вниз и на грудь. Одежда, которую она не в силах поменять, пропиталась кровью и запачкалась тёмными, багровыми пятнами. Она помнит. Всё ещё помнит тот день. Последний день жизни.
У неё отобрали то, что вернуть и купить нигде нельзя. Самое дорогое, что есть у человека. И они лишили её этого. Ради своей же выгоды. Выгоды... или удовольствия, денег, тела, да чёрт его знает! Да и важно ли это знать... разницы нет. От правды ничего не изменится. Потерянное не вернуть.
Обидно то, что она стала такой же. Такой же мерзкой, как и они, те, что за пределами этой комнаты.
Взрослые люди, копающие вниз, пробивая дно. Они не стремятся к свету, не привыкают ко тьме. Они копают могильную яму.
Сломленные. Никчёмные. Никому не нужные, даже себе.
//////
Мини фанфик, как бонус к предыдущим реакциям.
Я не призываю любить детей в этом фанфике, здесь дети нужны были для описания контраста между беззаботной юностью и взрослой жизнью.
Начинаю терять хватку той атмосферы, что была в начале и прошу прощения у читателей, заметившие это.
Следующая реакция находится в стадии разработки.