.. 𝑪𝒊𝒈𝒂𝒓𝒆𝒕𝒕𝒆 𝒌𝒊𝒔𝒔 .. //𝒔𝒕𝒐𝒑𝒃𝒂𝒏

⸻

❗️Предупреждение:
Все события, описания и характеристики персонажей являются художественным вымыслом. Любое негативное поведение или описание не отражают моё реальное отношение к ним. Я уважаю и люблю всех, о ком пишу❗️

⸻

Утро наступило не сразу — будто дольше обычного держало Эви в сладком, тяжёлом сне. Но первый луч солнца, пробравшийся сквозь неплотно закрытую штору, мягко коснулся её лица. Она медленно открыла глаза, не сразу понимая, где находится

Плед. Подушка под головой. Тепло

Запах... табака и чего-то привычного, уютного. Комната полутёмная, но чужая. Не её. Она приподнялась на локтях и тут же почувствовала, как одеяло сползло с плеч. На ней не было куртки и обуви — осталась в тёплой домашней кофте и носках

Сбоку, на полу у дивана, сидел Ань. Заснувший прямо там, прислонившись к стене, с книгой в руках. Он выглядел спокойным. Таким, каким она его не видела давно

Эви медленно села, стараясь не шуметь, но кровать хрустнула под ней, и Ань тут же открыл глаза.

— Ты проснулась, — сказал он тихо, хрипловато от сна. — Как ты?

Она немного моргнула, собираясь с мыслями
— Кажется... нормально

— Ты потеряла сознание прямо у двери, — напомнил он, поднявшись и подошёл ближе. — Я испугался. Эви, с тобой такое уже бывало?

Она замолчала. Слишком рано. Слишком резко. Но он смотрел не с упрёком — с заботой. Настоящей

— Иногда... — выдохнула она. — Но я справлялась. Просто не говорила никому

Ань кивнул. Пауза. И вдруг он сказал:

— Если ты не скажешь — я не буду давить. Но знай: я рядом. Всегда.

Эви опустила глаза

— Спасибо

И в этот момент у неё в телефоне мигнул экран: новое сообщение. От Дани

⸻

Эви вздрогнула от вибрации и машинально потянулась к телефону, лежавшему на тумбочке рядом. Экран загорелся:
«Ты как? Вчера испугался, напиши, как проснёшься»

Она на секунду задержала взгляд на сообщении, потом снова опустила телефон экраном вниз. Сердце сжалось от вины — перед Даней, перед собой, перед тем, что всё становится слишком... настоящим

— Даня? — тихо спросил Ань, заметив её реакцию

Она кивнула, не глядя

— Он нормальный вроде, — сказал Ань, подходя ближе и подавая ей стакан воды. — Но ты не обязана быть сильной перед всеми. Даже перед ним

Эви взяла воду. Пальцы дрожали, хотя она старалась это скрыть

— Я не знаю, что делать, — призналась она вдруг. — Я запуталась. Устала. И, кажется, я себя теряю. Каждый день. По чуть-чуть

Ань присел рядом, не касаясь, просто рядом. Его голос был почти шепотом:

— Тогда нужно остановиться. Перестать спасать всех вокруг. И спасти себя. А потом — уже решать, кто нужен тебе рядом

Она посмотрела на него. И впервые за долгое время не хотелось ни спорить, ни защищаться. Просто — быть.

— А если я не знаю, кто нужен? — спросила она почти неслышно

Он чуть усмехнулся

— Тогда тебе нужно время. И люди, которые не торопят. Как я

И снова — тишина. Честная. Уютная

Эви подняла глаза, и впервые за долгое время не было желания сбежать

⸻

Самый обычный день. Ань, как всегда, молча проводил её до квартиры. Ни лишних слов, ни затяжных прощаний — просто кивнул и скрылся в своей двери по соседству. Такой он. А она стояла ещё пару секунд, прислушиваясь к тишине

Сегодня было только одно занятие с учеником. Деньги — мелочь, но приятная — остались в кошельке. Потратить? На что? Даже желания особого не было. До её дня рождения оставалось всего ничего, но праздновать не хотелось совершенно. Никто и не знал, кроме Киры. Она не как Ань, чья дата рождения легко гуглится. И не как Даня — тот открыт, как витрина. Эви — закрытая книга, которую никто так и не дочитал

Решив выйти проветриться, она пошла за сигаретами. Вишнёвые. Верные спутницы ещё с пятнадцати лет. Тогда всё начиналось с ментоловых — крепких, противных, «взрослых». Но эти — другие. Её

По дороге она заметила девочку, явно потерявшуюся. Несколько успокаивающих слов — и почти сразу появилась мама. Всё обыденно, как будто и не было тревоги. Сигареты куплены. Продукты — тоже. Она вернулась домой и, стоя у плиты, готовила пасту с грибами. Было почти уютно

В дверь постучали. Ань. Он шагнул внутрь и сразу с порога сказал:

— Я почувствовал, как пахнет. Прямо на улице

Эви усмехнулась. Она была рада. Ужинать в одиночестве — не кайф. Они сели, говорили о мелочах, как вдруг — снова стук. С недоумением она открыла дверь... Даня? Без предупреждения. Но это было в его стиле

— Присаживайся, — сказала она, решив, что ужин втроём не повредит

Но как только Даня вошёл, воздух будто поменялся. Ань поднялся со стула, взгляд стал жёстче

— Я пришёл не просто так, — начал он

И в этот момент они оба — одновременно, в унисон — сказали, глядя ей прямо в глаза:

— Я люблю тебя

Голова закружилась. Сердце застучало. Но вместо радости — холод. Паника. Лёгкие не наполнялись воздухом, лицо побледнело. Ань шагнул к ней и начал звать, тряся за плечи:

— Эви... Эви! Слышишь?

Она открыла глаза

Перед ней — комната. Утро. На краю кровати сидит Ань, в руках — тарелка с её любимой кашей

— Ну наконец-то. Я уже думал, что ты ушла в кому, — хмуро пробормотал он. — Кушай. И не вздумай падать снова

⸻

Сегодня Ань ушёл в зал. Он не был накачанным, как Даня, но и не хлипким — просто нормальный, «хорошенький», как иногда думала Эви, и тут же злилась на себя за это. Она тоже собиралась с ним, но что-то в последний момент остановило. Может, интуиция. Или усталость

Дома оставаться не хотелось, но и гулять не с кем — Кира так и не вернулась, хотя они списывались. А с Даней... почему-то не хотелось. Не сейчас. Решив не зависать в четырёх стенах, Эви надела любимый бордовый топ и шорты, собрала волосы, бросила расчёску в сумку и вышла — жаркий день, сквозняк, солнце. Вся она — как вырезанная из Pinterest, лёгкая, летняя, будто не из этого города

Петляя по московским скверам, оказалась в районе, напоминающем мини-Францию. Внезапно взгляд зацепился за заведение с витриной, уставленной её любимыми круассанами. Атмосфера была как из кино: живые музыканты, красивые люди, лёгкий смех. Заказала клубничный круассан и раф на миндальном, устроилась у окна. Она не любила клубы и вечеринки — вот это, сейчас, было для неё настоящим удовольствием

После решила прогуляться по этим уютным улочкам. И тут рядом с ней оказалась девушка с фотоаппаратом. Та смущённо подошла, пробормотала пару слов и призналась, что Эви — как персонаж в кадре, идеально сочетается с вайбом местности. Фотографа звали Тея. В какой-то момент они уже болтали, как будто знали друг друга тысячу лет. Обменялись телеграмами, попрощались, и Тея уехала на студию

День был почти идеальным. Эви курила свои вишнёвые, идя по тихой улочке, когда вдруг заметила знакомую фигуру. Даня

Опять он

⸻

— Эви? — голос раздался с лёгким удивлением, но без напряжения. Он стоял чуть поодаль, с кофе в руке и мешком каких-то покупок в другой

— Даня... — она выдохнула, не зная, радоваться или нет. — Ты чего здесь?

— Мимо проходил, — усмехнулся. — Ты как, гуляешь?

— Да. Погода хорошая, настроение... ну, норм

— Пошли прогуляемся, раз уж встретились?

Эви кивнула. И они пошли, неспешно, по этим уютным улицам. Даня рассказывал что-то смешное, чуть подыгрывал, иногда резко замолкал, будто ловил себя на мысли, что сказал слишком много. Эви смеялась — по-настоящему. Ловила тёплый воздух на плечах, глядела на цветы, витрины, людей. С ним, как ни странно, было легко. Почти

Они остановились у воды. Где-то вдали играли дети, кто-то пускал мыльные пузыри. Она затушила сигарету и вздохнула

— Даня, спасибо. Я сегодня прям... кайфанула, — искренне.

— Я тоже, — он посмотрел на неё, и вдруг шагнул ближе, слишком близко. — Эви, ты ведь понимаешь, как ты выглядишь? Это всё специально?

Она не сразу поняла, о чём он. Замерла

— В смысле? — нахмурилась

— Ну, вот эта юбка, топик... С тобой как будто и гулять неловко, все глазеют. Сама ведь понимаешь, на что ты напрашиваешься...

Она замерла. Секунда, потом другая. Будто её резко опрокинули в лёд

— Что ты сказал? — тихо

— Я просто... Я же тебя знаю. Ты не такая, но... выглядишь иногда, как будто сама нарываешься

— Даня... — голос дрожал. — Ты серьёзно сейчас?

Он будто не замечал, продолжал говорить что-то, что сам считал шуткой, но ни одно его слово не касалось её с уважением

И вот тогда, в какой-то миг, что-то в ней выключилось. Хлоп — и всё. Тепло ушло. Взгляд стал холодным

— Пожалуйста, не пиши мне больше, — сказала она, медленно отходя. — Просто... не надо

Он что-то ответил, но она уже не слышала. Шла вперёд. Лёгкая, как в начале дня. Но внутри — будто рухнул ещё один человек

⸻

Ей было всё равно, что он сказал. Нет — так она думала, пыталась думать, но внутри всё дрожало.
Обида была сильнее

Человек, которому я открылась... — прокручивалось в голове. И он говорит ТАКОЕ?
Да ещё с таким тоном, будто это не в первый раз. Намёки, полуслова — гадко

— Да пошёл ты, — выдохнула она вслух, дрожащими пальцами блокируя его. — Если тебе стыдно за меня — не надо со мной вообще общаться

Решение было простым: домой. Уже почти семь, завтра работа, бессмысленно торчать где-то.
Но мысли о Дане не отпускали. Его голос, его прикосновения, его глаза — он казался таким родным. Были моменты, когда ей казалось, что это судьба

А потом — вот так.
Он, оказывается, стесняется её при других. Ред флаг. Большой, красный, развевающийся на ветру

Пока шла, внутри копилось. Слишком много. Уже у подъезда по щеке капнула слеза.
Балетки стучали по лестнице, почти как каблуки — громко, резко. И слёзы... всё же текли

Она вставила ключ в замок. Почти. Уже почти зашла

Но вдруг услышала шаги. Кто-то поднимался. Наверное, соседи сверху...

Нет. Это был он

Опять он. Как всегда — появляется, когда не надо. Или когда нужно больше всего

Она стала торопливо поворачивать ключ, дрожащими пальцами. Суета была слишком заметна.
Он подошёл, молча положил руку ей на плечо

— Вусь?.. — тихо. Почти с тревогой

Она не выдержала. Просто не смогла

Девушка повернулась, вжалась в него, как в подушку, как в стену — сильную, надёжную. И расплакалась. Не тихо. По-настоящему

Он обнял. Молча

Она тонула в нём. А он держал.
Именно в такие моменты становится ясно — кто есть кто

⸻

и вот они уже у неё в квартире.
На диване.
Эви лежала, положив голову ему на колени, а он бережно перебирал её волосы пальцами. В комнате было тихо, почти уютно. Даже боль звучала как-то тише.

— ...И вот так он сказал, — проговорила она, с трудом сдерживая ком в горле. — Словно я... проблема. Словно я стыд.

Ань молчал пару секунд.
— Такой исход был, к сожалению, очень вероятен, — сказал он тихо. — Он из тех, кто боится. Сначала хочет быть рядом, а потом прячется, как только становится по-настоящему.
Он посмотрел на неё чуть сверху, улыбаясь уголками губ:
— Но я с ним абсолютно не согласен.

Он провёл ладонью по её щеке.
— Ты... ты вообще знаешь, какая ты? Теплая, красивая, настоящая. Ты — ты. И это невероятно.
Он продолжал гладить её волосы, не спеша, бережно, будто они могли ранить, если коснуться не так.
— Я не знаю, как можно стыдиться тебя. Скорее... наоборот — гордиться.

Эви прижалась щекой к его колену, не отвечая, но дыхание стало ровнее.

И тут, как будто почувствовав, что напряжение чуть отпустило, на них запрыгнул Хак — её маленький котёнок, почти что клон Аня.
Он устроился прямо на груди у Эви, уложив хвостом ей на плечо.

— Маленький Аньчик, — усмехнулась она сквозь остатки слёз. — Ты всегда со мной, да?

— Конечно, — отозвался Ань, улыбаясь. — Как и я. Только в разном виде.
Он наклонился и поцеловал её в висок. — Некоторые части меня от тебя не уходят. Никаких

⸻

Было уже за два.
Им обоим вставать рано: ему — на съёмки, ей — на работу.
Но никто не спешил. В комнате стоял мягкий свет, в кружках — горячий чай с каннелони и ноткой мёда, а в окне — чёрное ночное небо без единой звезды

На балконе, приоткрыв форточку, они курили. Вишнёвые сигареты.
Сладкий дым смешивался с паром от чая и их тихими, глубокими вздохами

— Почему именно вишнёвые? — вдруг спросила Эви, глядя на огонёк его сигареты

Ань чуть улыбнулся.
— До тебя курил ментоловые. А потом попробовал твои — и понял, что вишня как-то... теплее. Как будто горечь всё ещё есть, но прячется за сладостью.
Он затянулся, выпуская дым в сторону.
— Наверное, ты меня этим тоже немного изменила

Эви молчала чуть дольше.
— Это была глупость. Мне было плохо, очень. И вишня — как что-то мягкое среди всего дерьма. Мне казалось, если уж разрушать себя, то хотя бы красиво

Они замолчали

— Почему не бросаем? — тихо спросил он.
Эви хмыкнула.
— Потому что это будто единственная пауза в голове. Пять минут, когда ты можешь просто стоять, не думая, не тревожась.
Она повернулась к нему:
— А ты?

Он посмотрел на сигарету в руке, будто впервые увидел.
— Потому что в какой-то момент стало привычкой. И... — он посмотрел на неё, — не бросаю, потому что страшно. Страшно остаться один на один с тем, от чего всё время убегаю

Эви кивнула.
— Я тебя понимаю. Очень

Он затушил сигарету и потянулся к ней, коснулся пальцами её щеки.
— Мы с тобой живём неправильно, Эви. Но ты знаешь — я бы не хотел сейчас быть нигде, кроме как с тобой

Она тихо улыбнулась, уткнувшись в его плечо.
— И я

В этой ночи не было секса, не было объятий до рассвета.
Но был разговор, такой, от которого становится теплее внутри. Самый интимный. Самый настоящий.
Они оба немного разбирались по кусочкам — себя, друг друга, и мир вокруг.
И, может, впервые — не чувствовали себя в этом мире такими одинокими

Оба хотели спать — тело просило, глаза закрывались, день выжег всё до остатка.
Но они не уходили. Не расходились.
Так не каждый день бывает — вот так просто, по-дружески, по-настоящему быть рядом

Они лежали в зале на большом диване.
Эви опрокинула голову на его плечо, тихо рассказывала какую-то историю — уже не помнила, с чего начала.
Речь то сбивалась, то возвращалась. Она засыпала и просыпалась каждые пару минут, словно сердце не позволяло уйти совсем — надо было ещё чуть-чуть услышать его голос

А он говорил. Мягко. Без давления. Как колыбельная. Его голос тёк рядом, как тёплая вода

Сон подступал.
Словно туман — накрывал обоих, но они всё ещё держались за эти минуты. Устало, бережно

— Я тогда часто падала в обмороки... — вдруг сказала Эви, глядя в никуда. — Никто не знал. Просто думали, что я "хрупкая". А я не ела. Специально. Хотела исчезнуть.
Она замолчала. Потом тихо добавила:
— Это была очень тёмная часть моей жизни. И до сих пор оттуда что-то тянется

Он не ответил сразу.
Потом накрыл её плечи пледом, прижал ближе.
— Я всегда держусь от всех на расстоянии, — сказал он, глядя в потолок. — Не потому что не люблю. Потому что когда-то пустил слишком близко... и потом долго собирал себя обратно. Слишком долго

Они оба замолчали

И вдруг стало понятно — всё это связывало.
Не боль по отдельности, а именно разделённая. Понятая.
Два человека, по-своему разбитых, но рядом.
Не ради спасения. А ради тишины

Они лежали под одним пледом, она на нём, он — в ней.И, может, впервые за долгое время, это было всё, что им нужно

______
все ради событий, как глава?вроде норм, 2 главы и конец,дорогие