Воссоединение...
- И куда ты меня несёшь? - спросил Дей, посматривая на улыбающегося Итачи из-под длинной чёлки.
- Домой, - пропел сладким голосом альфа.
Омега с неким беспокойством покинул дом Наруто, но противостоять Итачи он не мог.
Куда он маленький полезет драться с такой почти двухметровой дылдой.
Альфа посадил Дея на переднее сиденье чёрного Jaguarа и, пристегнув его, чмокнул в нос, из-за чего блондин зарумянился. Учиха быстренько обогнул машину и сел на водительское сидение.
- Итачи, а ты в таком состоянии сможешь вести машину? - с опаской поинтересовался голубоглазый.
- Не переживай, я не настолько пьян, как ты думаешь. Ну, ну, перестань дуться - всё будет в порядке. - Произнёс альфа, потрепав блондинчика по голове.
Машина тихо тронулась с места.
С крыши стали стекать струйки воды, оставляя на стекле разводы.
На улице было темно, несмотря на раннее утро, небо было покрыто чёрными тучами. Холодный пронизывающий ветер завывал за стеклом, но в машине было тепло – это радовало омегу, ведь он был в коротких шортах и светлой борцовке, одолженных у Наруто для сна, а переодеться так и не успел.
Тсукури вновь охватило смутное беспокойство за друга.
Учихи - они же не такие хорошие, какими стараются казаться, и то, как Итачи с ним поступил в кафе, это подтверждает.
- О чём задумался?
- Да так.
- Дей, я хотел с тобой поговорить, - произнёс как-то неуверенно Учиха, прямо смотря на Дейдару, - на счёт того случая в кафе. Это…
- Нам не о чем разговаривать, - прервал его блондин, отворачиваясь к окну.
- Дей, я знаю, что сглупил, я…
- Это ты называешь глупостью? Да это просто недопустимо. Глупость, значит. То есть ходить на свидание с одним и при нём же зажиматься с другими - это ты называешь глупостью?! Да так поступают только самые настоящие подонки.
- То есть я подонок?
- Да.
- Я подонок?
Машина резко затормозила, если бы не ремень безопасности, парня впечатало бы в стекло.
Итачи покинул тёплый салон. Обойдя машину, он вытащил омегу и, перекинув через плечо сопротивляющуюся и визжащую тушку, поспешил в особняк.
- Куда ты меня тащишь? Отпусти!
- Ты мне ответишь за подонка.
Итачи был зол, впервые его кто-то посмел обозвать.
А он решил переступить свою гордыню и попросить прощения, но его даже слушать не стали, да ещё и оскорбили.
Это не прощается.
Поднявшись на второй этаж большого дома (благо родители отъехали в гости, когда вернутся, неизвестно), он зашёл в комнату. Омега отчаянно царапался и стучал кулачками ему по спине, но столь слабые удары не приносили боли.
Учиха бросил Дейдару на широкую кровать, покрытую красивым атласным покрывалом цвета горького шоколада.
Тсукури побледнел и сжался, уже предугадывая, что с ним дальше случится.
Он отполз на другой край кровати и стал ждать. Итачи хищно облизнулся от вида беззащитной жертвы. Он повернул ключ и спрятал у себя в джинсах. С кровати за ним пристально наблюдали, готовясь в любой миг сбежать.
Учиха стал приближаться к ложу и, присев на мягкую перину, вперил взгляд в соблазнительного омегу: растрёпанные светлые волосы, облегающая майка, не скрывающая худого и хрупкого телосложения, бледная кожа, которую так и хочется попробовать на вкус, коротенькие шорты открывают вид на длинные ровные ножки.
Омега без изъяна и с характером – такая, о которой мечтает каждый альфа, чтобы создать счастливую идеальную семью.
Сейчас редко таких встретишь, все только и стремятся переспать, забеременеть и угрожать абортом, чтобы получить хороший куш.
Когда Итачи впервые увидел его, он сразу понял, что тот особенный во всём. Его улыбка, его звонкий смех. А когда он надувает губки и обижается… да он готов наблюдать за этим вечность. Умный, красивый и ещё невинный.
Итачи повертел головой, отгоняя картинки, которые ему подкидывало воображение.
Дейдара сейчас с ним в его доме, и он реален, он настоящий, хотя немного напуган, но он рядом. Стоит только подвинуться, и омега в твоих объятьях, делай что пожелаешь.
- Так, на чём мы остановились?
Итачи стал приближаться к блондину, но тот, схватив подушку, ударил ею по голове альфе, на время отвлекая его. Пока длинноволосый приходил в себя, Дей умудрился вытащить у него из кармана ключи и побежал к двери.
Омега так нервничал, что у него дрожали руки и противный ключ не желал входить в замочную скважину, а Итачи уже приближался.
Ключ так и не смог попасть в цель, а Тсукури был зажат в нежных объятиях, длинноволосый положил голову ему на плечо и прошептал:
- Знаешь, похоже, я тебя люблю…
Ключ выскользнул из рук блондина и, звякнув, приземлился на пол, а юноша так и остался стоять с открытым ртом.
Цунаде замерла, оглядывая комнату, в которой, никого не смущаясь, целовалась парочка. Только женщина приготовилась произнести гневную тираду, как уловила на себе взгляд внука, который прямо говорил «а не пора ли тебе, бабуля, домой отчалить». Женщина замялась от неожиданности и тихо произнесла:
- Наруто, я тут, наверное, пойду, погуляю. Вы не торопитесь, я, может, в гости к кому-нибудь схожу.
Женщина, схватив с кухонного стола недопитую бутыль, громко хлопает дверью, оповещая парочку о своем быстром уходе.
Но Наруто и Саске не это сейчас волнует. Они яростно целуются, катаясь по кровати. Майка с розовым зайчиком заняла своё место на оранжевой люстре, туда позже присоединились и брюки Учихи.
Наруто отчаянно прижимался к альфе, вдыхая запах корицы и дорогого парфюма. Его тонкие руки обвили шею брюнета и путались в мягких чёрных волосах, слегка дергая их.
Альфа покрывал грудь омеги поцелуями, играл с его сосками, то посасывая их, то покусывая. Он приподнялся, чтобы скинуть с омеги последний элемент одежды. Его внимание привлёк бледный след от укуса, сразу вспомнился Мадара.
Злость напала на черноволосого, и он, прижав к себе посильнее Наруто, впился в старую метку зубами. Юноша в его руках завыл от сильной боли, но тот не останавливался - ему хотелось стереть чужой отпечаток со своей собственности.
Из глубокой округлой ранки потекла кровь, пачкая светлые простыни. Саске стал аккуратно зализывать ранку, как бы прося прощения у Наруто за причинённую боль.
Его губы перешли на лицо, слизывая солёные слезинки, целуя нос, щёки, глаза и сладкие губы.
Рука, рисуя на теле сказочные узоры, опускалась всё ниже и ниже по красивому загорелому телу, пока не коснулась плоти блондина. Омега откликнулся на прикосновение и выгнулся, часто дыша.
Альфа сжал ладонь на естестве юноши и сделал пару движений, от чего Наруто застонал.
Его томно прикрытые глаза, покрытое румянцем лицо, разметавшиеся по подушке светлые волосы, капельки пота на теле – всё выглядело так сексуально, что сам альфа еле сдерживался, чтобы не сделать ему больно.
Он продолжил целовать омегу, оставляя красные пятнышки засосов по всему телу, его рука делала томительно медленные движения по плоти, вызывая у парня хриплые стоны.
Их губы встретились в новом поцелуе.
Саске не понял как, но оказался под Наруто. Тот ухмыльнулся и убрал с лица светлую чёлку, при этом ещё сильнее взлохмачивая волосы. Он стащил с Саске боксёры, обхватил тонкими пальчиками член альфы и сжал, из-за чего брюнет зашипел.
Блондин нагнулся и лизнул головку, Саске под ним дёрнулся. Омега, хитро улыбнувшись, провёл горячим языком по всему достоинству.
Его губы осторожно обхватили плоть и погрузили её в рот на половину. Хриплый стон вырывается у сдержанного Учихи. Движения Наруто были немного неумелыми, но это только больше возбуждало альфу.
Резкое движение и омега оказывается на животе.
Губы альфы блуждают по спине, оставляя влажные дорожки и укусы, руки ласково проходят по бокам, оглаживая слегка выпирающие рёбра.
Саске ставит Наруто на колени и под живот кладет мягкую подушку, его палец оглаживает влажный анус, медленно погружаясь в него. Омега вздрагивает, но брюнет отвлекает его поцелуем.
- Саске…
Наруто смотрит на него умоляюще. Учиха, вытащив пальцы, начинает ласкать языком анус, слизывая выступающую смазку, погружая язык глубже в пульсирующую дырочку.
Сладкая пытка быстро прекратилась, и горячий язык заменяется на не менее горячий член. Он обвёл головкой анус и стал медленно входить.
Наруто под альфой напрягся. Внутри всё распирало от ощущений заполненности, был небольшой дискомфорт, но когда Саске вошёл до конца, омега зашипел.
Боль тонкими иголочками вонзилась в его тело, не давая вздохнуть. Прозрачные слезинки зародились в уголках голубых глаз и катились по бледному лицу.
Саске забеспокоился и хотел вытащить свой член, но омега, слабо улыбнувшись, схватил его руку. Альфа покрыл мокрое личико поцелуями, слизывая солёные струйки.
Уже дважды он доводит его до слёз.
Дав время омеге привыкнуть, Саске стал двигаться медленно, Наруто под ним тихо всхлипывал. Но стоило альфе поменять угол проникновения, как раздался громкий стон наслаждения вперемешку с удивлением.
Стоны громче, движения резче.
Учиха обхватил своей ладонью член омеги и стал его надрачивать. Наруто кричал от удовольствия. Двигаясь в унисон, они погружались в пучину наслаждения.
Омега кончил. Саске, сделав пару толчков, вытащил член из юноши и излился ему на спину.
Сил просто не было. Брюнет лёг и, прижав к себе тяжело дышащего парня, погрузился в мир снов.
Работу пришлось пропустить обоим.
Они так и стояли напротив двери.
Альфа обнимал омегу, положив голову ему на плечо.
Итачи только что признался в любви, а блондин молчал.
Длинноволосый уже перебрал в голове все варианты ответа и надеялся на самое худшее.
Отвлекла его от раздумий капелька влаги, упавшей на его руку. Итачи поднял голову и развернул Дейдару к себе.
Из голубых глаз текли слёзы. Они маленькими капельками катились по светлой коже и попадали то на одежду, то на пол.
- Ты чего, мой маленький? - пытался Учиха успокоить Тсукури. – Ну, ну, прошу, не плачь. Ну, хочешь, я встану на колени, только прошу, не плачь.
Но омега его не слушал, он лишь закрыл глаза руками, а слёзы потекли сильнее. Итачи не мог такого вынести, было больно видеть его таким.
Он виноват - он причинил боль, из-за него это создание льёт слёзы. В груди щемит, в голове рой мыслей от незнания подобных ситуаций.
Он стиснул паренька в своих объятиях, стараясь укрыть его от всего мира, уберечь от страданий.
Дей стал всхлипывать громче, альфа не выдержал и, посадив светловолосого на кровать, стал напротив него на колени.
- Дей, прошу, прости меня. Я всё сделаю, только умоляю, не плачь. – Альфа волновался, поэтому слова путались. - Прости, я виноват, я дурак. Прости, прости меня, только не плачь. Хочешь, ударь. Я всё вытерплю, только не плачь и не бросай меня…
Итачи говорил сбивчиво, его руки тряслись, он уже не представлял жизни без этой омежки.
Очнулся он от прикосновения прохладной ладони к своей щеке и тёплых влажных губ на своих.
Поцелуй был полон нежности и того, что всегда не хватало альфе, того, что он прежде не испытывал – любви.
Прошла неделя. Америка.
- Стройся. Равняйсь. Налево шагом марш.
Отряд ровным строем двинулся в другой конец армейского городка.
Уже прошла неделя, как Мадара «гостил» у дяди Шисуи, если это можно было так назвать.
Подъём в шесть утра, на завтрак что-то, напоминающее кашу, или вообще не понятно что, дальше разминки, тренировки, стрельба вплоть до обеда.
На обед что-то наподобие щей, только почему-то вместо капусты плавала какая-то красная фигня, как называл её альфа, опять каша и компот.
А что он хотел - другая страна, другая пища. Он не дома и таскать ему на подносе еду никто не будет. Здесь всё по-другому, не успеешь съесть всё в положенное время, останешься голодным.
Потом учёба, опять тренировки, и снова одно и тоже.
После отбоя Мадара усталый добирался до кровати и раздевался, аккуратно вешая форму на стул, потому что если она помнётся, командир устроит им разнос, да и наряд всучит. А чистить картошку, как в прошлый раз, Учиха не выдержит. Он три раза ранил себе руку - всё-таки непривычно держать в руках нож. А уж про то, как ему поручили готовить еду, он молчит. Зато больше не просят, за здоровье солдат волнуются.
- Рота, стой, раз-два. Направо. Вольно.
Командир, мужчина лет тридцати, откашлялся, поправил воротник рубашки и пробасил:
- Итак, солдатики, заходим по двое. И прошу: никаких криков и визгов, вы не девушки и длинные волосы вам не нужны. Если хотите их оставить, то пожалуйста. Но сразу предупреждаю, во время прохождения полосы препятствий они будут вам очень мешать. Ну, что стоим? Первая двойка пошла. - Мужчина вновь закашлял. - А ты, Учиха, бежать не думай, генерал предупредил меня о твоих заскоках, поэтому ты идёшь следующим.
Через час.
Юноша, сидя в салоне, грустно поглаживает свою совершенно лысую голову, в другой руке он отчаянно сжимает пакет с волосами.
- Ну, Наруто, ты у меня пожалеешь, что на свет родился. - Прошипел альфа, прижимая к груди такой родимый пакетик.