Глава 5. Мудрецы из книг
Глупцы, что не читали книг,
Не смогут оценить
И не внимут словам,
Что мудрецы нам говорят:
«А рукописи-то не горят!»[1]
Эрен на секунду замешкался, и я успел ухватить его за запястья. На его глазах начали появляться слёзы, тело дрожало — так сильно он боялся меня. Парень упал на колени и содрогнулся всем телом. Раздались всхлипы вперемешку с бормотанием. Руки его я не отпускал, а только крепче сжал. Я ждал его реакции, но он лишь молча плакал, уставясь в пол так, чтобы я не видел его лица. Я взглянул на свои пальцы, крепко сжимающие светлую кожу. Алые струйки крови стекали по ним и капали на мои колени. Сначала я подумал, неужели я так сильно сжал запястья, что поранил юношу? Приподняв его ладонь, я оглядел место захвата — были потревожены раны, которые не успели зажить. Полоски разорванной кожи, из которых стекала кровь, были, очевидно, нанесены ножом.
— Эрен, — я позвал его, заставляя поднять голову и взглянуть на меня. — Привлекаешь внимание этим? — я потряс его руку, всё ещё крепко сжимая. Ты не мог умереть от такого. Значит искал жалости других?
Меня всегда раздражало, что люди прикидываются больными, обиженными, бедными и несчастными, надеясь услышать от других, что всё будет хорошо.
Я ненавидел тех, кто часто говорит, что он некрасивый и тупой, желая услышать, что это не так.
Я презираю тех, кто фотографирует свои «попытки суицида» и специально разодранные в кровь руки и лица, лишь бы услышать, что мы любим тебя.
И теперь я вижу такое же явление на руках Эрена, кого я считал очень умным и невероятно смышлённым.
— Вы говорите того, чего не знаете. — Голос парня дрожал, но взгляд и тонкая полоска губ показывали его серьёзность. Может я ошибся? Паренёк жил в приюте, родители мертвы, а сам он жуткий интроверт — поводов для смерти много. Вот только…
— Тебя что-то остановило, — Я прищурил глаза, стараясь будто вглядеться в его душу. — У тебя есть тот, кто заставляет жить.
Экая ниточка надежды, что заставляет держаться и цепляться за эту жизнь, не желая падать в омут смерти. Такую спасительную верёвочку могут составить семья, друзья и люди, которых любишь. Однако, когда всё это исчезает, то терять уже нечего. Люди убивают себя, совершая тяжкий грех.
— Остановило. — ответил Эрен. — Но это не ваше дело, Шерлок.
Он попытался вырвать руку, но моя хватка лишь усилилась. Его взгляд метался по комнате, а зубы угрожающе скрипнули. Отпустите, услышал я тихий гневный шёпот.
— Нехорошо ходить с открытой раной. — Я с силой поднял его с пола, встал сам и направился в ванную, где в шкафчике была аптечка. Парня я тащил за собой. Эрен шёл за мной, иногда заплетаясь в ногах. Добравшись, я достал йод и бинты и принялся молча накладывать повязку на рану, стараясь не глядеть на юношу. Тот дёргался и пытался вытащить руку, но с каждым разом я впивался ногтями сильнее. Как же бесит.
— Постарайся больше не поступать так.
— Это не ваше дело! — парень громко крикнул, сжав кулаки так, что костяшки вмиг побелели.
— Моё. Я твой опекун, идиот. — Я ударил его по щеке, несильно, но достаточно чтобы понять, что орать на меня нельзя. Паренёк замолк и сжался на кушетке, где сидел. Щека вмиг покраснела, то ли от удара, то ли от смущения.
А он даже милый, подумал я. Не надо было его бить, всё же он действительно под моей защитой. А тут я со своими нравоучениями и пощёчинами. Только я хотел извиниться за свой порыв, как Эрен начал говорить.
— Простите. — без нотки сожаления буркнул он, поднимаясь и направляясь в сторону дивана. — Хоть вы и мой опекун, — парень будто выплюнул это слово. — Я всё равно вас ненавижу. Держу пари, что вы также ненавидите всех и никогда никого не любили!
Я был готов начать кричать на него, вновь ударить. Гнев закипал в сердце, разливался по всему телу. Не выход. Сосредоточься, Леви, спокойно… Её образ всплыл в памяти и неприятно сдавил грудь. Держись, Леви, держись… Моя дорогая, я так виноват… Сосредоточься! Вдох-выдох. Я вздохнул, закрыл глаза и, слегка растягивая слова, произнёс:
— Кто сказал тебе, что нет на свете настоящей, верной, вечной любви? Да отрежут лгуну его гнусный язык![2]
Я наблюдал за реакцией Эрена. Тот постоял, не двигаясь и будто даже не дыша, словно осмысливал сказанное и развернулся, немного, так чтобы было видно только его тонкие губы, остальное скрывала темнота. Великолепный образ, будто с картины.
— Откуда эти слова? — В его голосе, хоть немного, звучало любопытство.
— «Мастер и Маргарита» Булгакова. Знакома книга? — Я надеялся поддержать разговор, поймав его на интересную тему. Было трудно отойти от обиды, и я старался спрятать дрожь в голосе.
— Слышал, но не читал. — Паренёк ещё развернулся, теперь был виден его взгляд, слегка раздражённый, но, можно поспорить, с толикой интереса. — У вас есть эта книга?
— Есть. — Я отвечал кратко, словно боялся спугнуть его длинными речами. — Я могу тебе её дать.
Эрен помолчал, обдумывая предложение, и кивнул. Затем вышел из ванной, оставляя меня одного с лёгкой улыбкой на губах. И как этот человек мог вызывать во мне столько противоречивых чувств? Гнев, раздражение и невероятное увлечение…
Когда я зашёл в зал, то заметил, что парень уселся на диване и дожидался меня, только делал вид, что не спит по своим причинам. Я прошёл мимо него к книжному шкафу, который высился до самого потолка и занимал приличную часть стены. Через несколько минут я отыскал нужный роман и направился к своему новому жильцу. Тот не сдвинулся с центра дивана, а значит мне нужно было поискать себе другое место. Я присел на стул, что стоял рядом, и протянул ему книжку. Парень бережно взял её и аккуратно раскрыл.
Пока он изучал содержание, я принялся размышлять. Эрен не был глупцом, парень был начитан и умён, узнал цитату, не приняв её за бред сумасшедшего. Он с трепетом относился к книгам, не считая их просто бумагой. Эти тонкие пальцы, перебегающие по переплёту, поглаживающие страницы. Глаза, которые с любовью смотрели на строчки, и даже улыбка, невольно появившаяся на губах. Как же он прекрасен. А ещё умён. Да, умён и красив по-своему. И как не похож на эту серую массу.
Я ненавидел глупых людей.
Я жил среди идиотов, которые окружали меня в школе. Людишки, которые не задумывались над проблемами, жизнью или учёбе. Глупцы, что потратили время, данное на получение знаний, впустую, не прочитав ни одной книги, не узнав ничего нового и интересного, не открыв для себя хобби, не проявив талант. Жалкие животные, которые лишь могли смеяться и тратить деньги, не задумываясь о последствиях. Те, кто не знал меру, они были бестолковы и безответственны. Они потеряли всё, думая, что развлекаются и живут счастливой и весёлой жизнью.
Я ненавидел их.
Эрен был другим.
Он осторожно отложил книгу и протёр глаза. Я украдкой взглянул на часы — почти двенадцать.
— Пора спать. — Дождавшись кивка, я продолжил. — Ты завтра пойдёшь со мной на работу. Дома тебя оставлять одного нельзя, отпускать в город опасно — вдруг взбредёт в голову побег, да и сейчас каникулы, так что утром в шесть будь готов тащить свою задницу в клинику. Может познакомлю тебя с Ханджи. Тебе нравятся паталогоанатомы?
Парень оторопел, а я усмехнулся и вышел из комнаты, потрепав его по волосам. Другого знака, чтобы показать, что ему нечего боятся, я сделать не мог. Его поведение и слова насчёт подстилки… всё ещё настораживали. Мой возраст, конечно, может смутить его, да и отсутствие женщины-хозяйки в доме даёт волю фантазиям. Но вот его я взял не для этого. Не для этих развлечений, а для других.
[1] Рукописи не горят — фраза из книги «Мастер и Маргарита»
[2] Кто сказал тебе, что нет на свете настоящей, верной, вечной любви? Да отрежут лгуну его гнусный язык! — цитата из той же книги Булгакова