Утрата

Утром прозвенел будильник, Сергей отключил его и случайно посмотрел на девушку, которая лежит рядом.

Парень остолбенел: По подушке рассыпались белые волосы.

- Валечка, милая, ты не сон - он погладил её по волосам.

- Сережа, я Василиса.

Парень закрыл и открыл глаза, у девушки были черные волосы.

Он поднял глаза: Прости, показалось.

Парень встал с кровати.

Майский начал протирать лицо ладонями, обдумывая всё происходящее. Его серые глаза теряли блеск, жизнь в них угасала, с каждой секундой она казалась всё более бесполезной.

- Может, позавтракаем? - Василиса стянула с себя одеяло и накинула бордовый пеньюар. Девушка подошла к Сергею и обняла его за плечи со спины.

- Нет. Я не голоден, у меня много работы, поэтому будет лучше, если ты уйдешь.

Вася отпрянула от него и разочарованная поплелась одеваться. Спустя несколько минут пара оказалась в прихожей, где парень провожал даму.

- Мы же ещё встретимся? - С некой надеждой спросила девушка, стоя возле входной двери.

- Конечно... Не скоро, но мы ещё обязательно увидимся.

- Пока.

Майский что-то пробурчал и закрыл дверь, но не на замок, будто ждал кого-то. Сергей прошел в их с Валей спальню и встал возле белого стеллажа, на котором стояли их совместные фотографии и книги, прочитанные Антоновой. Её любимые Ахматова, Пастернак, Ремарк и Кристи стояли на отдельной полке, к ним никому нельзя было прикасаться, кроме неё самой, но сейчас парень не видел смысла соблюдать это правило. Он аккуратно вытащил сборник Анны Андреевны и открыл его. До боли знакомые строки пронзили его, Антонова часто читала Ахматовские стихи перед сном, но никогда ранее не замечал Серёжа её пометок. Валины почерк, мысли, которые девушка испытывала при прочтении, засушенные ромашки, красивая закладка с вышивкой. Всё это возвращало Майского в прошлое, он вспоминал блондинку, представлял, как руки её переворачивали каждую из этих страниц, вкладывали туда цветы, записывали что-то, гладили обложку. С каким трепетом делалось это всё. В памяти его всплывал образ девушки. Небесного цвета глаза, светлые волосы, аккуратно спадавшие на плечи, маленький нос и звонкий смех. Парень продолжал читать эти стихи, чувствуя запах книги и ощущая в ней Антонову, слёзы лились из его глаз, капали на страницы, с каждым словом истерика охватывала его, Сережа начал закусывать щёки, тереть подбородок, руки его дрожали, а хриплые всхлипы становились всё громче, но он не останавливался, хотело напоследок насладиться ушедшей любовью.

Майский уже не видел смысла своего существования. Он никому был не нужен, с каждым днём всё становилось только хуже, навязчивые мысли заполняли его голову, желание ещё хоть раз увидеть ту, что дарила ему любовь, побеждало. Никогда ему ещё не было так тяжело и больно, а боль была. Она заполняла всё тело, всё вокруг, каждый миллиметр был наполнен ею, жить в этом всём было невозможно, ничто не приносило радость, каждый день казался тяжелее предыдущего и пожирал изнутри, противно царапая сердце и заглушая все оставшиеся эмоции. Сергей поставил книгу на полку, утёр слезы с лица и пошел к своему рабочему столу, откуда достал коробочку с лезвиями для канцелярского ножа. Взяв одно из них, он направился в ванную. В последний раз окинул взглядом комнату, в которой ещё недавно спал с Валей, и пошёл в санузел. Там он посмотрел на себя в зеркало, сел на пол, облокотившись спиной на ванну, наметил глазами полосу на левой руке и стал резать правой. Он засадил лезвие почти полностью и сделал глубокий, длинный порез. Первые несколько минут Майский морщился от боли и вспоминал всю свою жизнь. Он понимал, что последние несколько месяцев жил прошлым, постоянно ностальгируя и вспоминая счастливые времена, когда они с Антоновой были вместе. Так дорога была его сердцу Валечка, что не мог он существовать без неё, всё было серым, глупым и бессмысленным. Ему казалось, что по квартире кто-то ходит, мерещился её запах и голос, снилось, что Валя готовит утром блины или сидит в морге. Серёжа всё надеялся, что однажды после работы он зайдет домой, а его ждёт девушка. Такая прекрасная, богоподобная и утонченная. Но проворачивая ключ в замке и открывая дверь, парень в очередной раз с ужасом обнаруживал, что квартира пуста. В ней холодно и тяжело находиться любому, кто знаком был с Антоновой. Поток мыслей был безумным, как и поток крови, поэтому спустя несколько минут Майский потерял сознание, продолжая истекать красной густой жидкостью.

- Чёрт, пропуск оставила! - Процедила Василиса, стоя на остановке в ожидании автобуса. Пришлось возвращаться.

Проходя мимо аллей и домов, она задумывалась над тем, почему так произошло, что случилось с Серёжей, как объяснить всё произошедшее? Девушка увидела, что в подъезд, в который ей нужно было попасть, заходила пожилая женщина. Тогда, дабы не стоять и не ждать, когда кто-нибудь ещё зайдет или выйдет, она подбежала, схватилась за закрывающуюся дверь. Быстро поднимаясь на этаж, она словила на себе неодобрительный взгляд той бабули, что открыла ей дверь, но всё же без приключений поднялась и стала стучать. Сначала она стучала несильно, как обычно, но подумав, что её неслышно, стала долбиться в разы сильнее и даже кричать. Спустя минут пять, она попыталась войти, тогда на её удивление дверь оказалась открытой.

- Серёж, я пропуск оставила, а ты не открывал, он вроде в спальне был... - Вася прошла в спальню и начала рыться на тумбочке. - Серёжа, ты где?

Василиса нашла пропуск и решила всё же отыскать парня. Не обнаружив его на кухне и в зале, она прошла в ванную, дверь в которую была открыта, и остолбенела. Весь пол вокруг Майского был залит кровью, лившейся из его руки, сам он был без сознания.

- Серёжа, господи, что с тобой?! - Девушка быстро скинула с себя пальто и шапку, попутно набирая в скорую. Она опустилась на колени и вытащила из джинс ремень, телефон был на громкой связи.

- Что у вас случилось?

- У меня молодой человек вены перерезал. - Василиса стала накладывать жгут, роль которого выполнял ремень, чуть выше локтя. - Я врач, сейчас оказываю ему первую помощь, пульс есть, но долго он не протянет.

- Диктуйте адрес.

- Ленина 54, квартира 6.

- Бригада выехала.

Диспетчер положила трубку, а Антонова побежала на кухню, откуда из морозилки вытащила замороженный фарш. Вернувшись к парню, она приложила мясо к ране и стала поправлять парик, который очень неудобно лез в лицо. Дёрнув за искусственные волосы слишком сильно, элемент маскировки предательски упал в лужу крови. Но на данный момент, это совершенно не волновало Антонову, на руках у которой умирал человек, так сильно полюбившийся ей. Да, Василиса Семёновна Державина никто иной как Валентина Владимировна Антонова.