Во мраке
Алекс вздохнула.
Наконец-то можно было спокойно спать и не думать о чём-то страшном. Для Пиковых война окончена. Но они заплатили слишком высокую цену за эту победу...
Они не могли смириться с тем, что их любимые наставники уснули вечным сном.
Вроде бы, у Пиковых всё налаживается... Лиза более-менее начинает улыбаться, Криц постепенно отходит, Алекс смирилась... Или нет?
Сидя в большом белоснежном и местами фиолетовом и чёрном зале, правители молчали. В центре стоял круглый стол из тёмного дуба, вокруг него престроились три таких же стула с мягкими спинками. В центре стола, с живыми улыбками на фотографиях, и такими знакомыми жестами и мимикой, на листах бумаги застыл любимый Первый Пиковый Расклад. На каждой фотографии в нижнем правом углу чёрная лента. Рядышком миниатюрные флаги и гербы государств.
Как так?.. Как они умудрились их потерять?..
***
Пустота.
Чёрная, тягучая и вечная пустота. Ей нет начала и конца. Сколько не Иди вперёд, а она не закончится. Из пустоты выделяется три тени, что излучают приятный свет и иногда двигаются. Фиолетовая сидит почти неподвижно, едва выделяющаяся чёрная расхаживает туда-сюда, а зелёная вертит в руках очки. Нехотя фиолетовый поднимает голову и чуть щурится своими ярко-жёлтыми глазами.
— Как они там?.. — тихо спрашивает он.
Зелёный, внимательно изучавший свои очки, резко поднял голову и его кудри всколыхнулись. Он посмотрел на фиолетового и расстроенно повесил нос.
— Не знаю, Пик, не знаю... — Зелёнка закрывает глаза и старается не думать.
Он знает, как это больно — умирать. Они все знают. И это до сих пор пугает до изнеможения, до сих пор после этого слова в жилах стынет кровь.
— Вару, всё хорошо? — чёрная тень подала голос и села напротив парней.
— Да... Всё... Более-менее нормально, Эмма. — отозвался Варежка.
И снова тягучая тишина.
***
— Ты уверена, что с тобой всё более-менее? — встревоженно спросил голос в трубке телефона.
— Да. Я уверена. — монотонно ответила девушка.
— Алекс, послушай меня как психолога! У тебя начинается депрессия! Это, бл**ь, не шутки! Северова, я понимаю, что тебе тяжело, но на тебе государство держится! На тебе масть твоя! Ты понимаешь, что если ты впадёшь в депрессию, то всему будет каюк?!
— Адам, не Ори в трубку. Я не глухая. Со мной всё хорошо. Просто грусть, вот и всё.
— Тц... Какая ты упрямая! Ладно, чёрт с тобой... Но дай мне слово, что ничего с собой не сделаешь!
— Хорошо, Краснов. Давай, пока. У меня дела.
— Пока.
Северова убрала телефон и оперла голову о руки. А может, Адам и прав?.. Может, у неё действительно начинается депрессия?..
— Хай, бич! — дверь открывается и в комнате появилась Софа с подносом, на котором стояло кофе.
— А-а-а, это ты... Привет... Заходи, раз пришла... — упавшим и мёртвым голосом.
— Ух ё... Сань, ты чего так себя запустила? — София поставила поднос на столик и подошла к подруге.
— А что со мной не так?.. — сухо спросила Алекс.
— Что не так? Что не так?! ЧТО НЕ ТАК?! ДА ТЫ В ЗЕРКАЛО НА СЕБЯ ПОСМОТРИ!
Северова повернулась к зеркалу. В нём больше не отражалась счастливая девушка, из которой жизнь бьёт ключом. Это было бледное создание с синяками под глазами и крайне уставшим видом.
— Иди, отдохни! —приказала Софа.
— Но...
— Без «но», Северова! Иди и выспись! На тебя уже смотреть страшно! Ходишь, смерть косплеишь!
***
Алекс билась в страхе и кричала. Она падала во сне, в пустоте, во мраке. И как скоро она разобьётся?..
Тут её кто-то поднял. Алекс показалось, что это часть сна, но нет. Открыв глаза, она увидела перед собой знакомые рожки. По её щекам покатились слёзы.
— Пик... — прошептала она, обнимая его.
Восьмой обнял её в ответ. Да, она уже успела забыть его объятья...
— Не плачь, солнышко...
Северова вцепилась в его фрак, в котором Пика и похоронили, как утопающий за соломинку. Она сдалась и не то что заплакала, Алекс зарыдала. Это тепло... Такое родное, такое нежное, такое до боли любимое и знакомое...
Пик же гладил её по волосам, крепко прижимая к себе. На его щеках тоже были едва заметные слёзы. Грустно было осозновать, что больше её он не может быть постоянно рядом. Теперь он просто тень, душа, снова заточёная в пустоте, из которой десять лет назад он так хотел выбраться, урвать эту свободу, и у него получилось!.. Как жаль, что это продлилось недолго...
Спустя какое-то время Алекс вроде как успокоилась. Но Восьмого она так и не отпускала, вцепилась мёртвой хваткой.
Они завязали разговор. Обо всём, да не о чём. Вспоминали смешные моменты из жизни, что чудили, как потом отмазывались...
Час пролетел незаметно.
Восьмые в последние раз обнялись.
— Не надо так сильно тосковать, поняла? — ласково сказал Пик. В ответ Алекс кивнула. — Вот и хорошо. А теперь прощай.
Всё начало таять и исчезать.
Так Северова впервые побывала за куполом, в пустоте, во мраке. Там темно и холодно, даже немного страшно. Ужасное место, противное...
Алекс показалось, что она упала вниз, на свою же кровать. Она открыла глаза. Неужели это сон?.. Ладно, пусть сон... Но сон приятный...