Глава 16
— Адан, — отчаянный голос вырывается из меня быстрее, чем могу подумать об этом. Он останавливается, но не поворачивается. Его спина расправляется и напрягается. Мне хочется провести по той рукой, чтобы расслабилась. Чтобы Адан сам по себе стал спокойным.
Прихожу в себя только тогда, когда оказываюсь в нескольких шагах от него. Даже не понимаю, когда успеваю подойти. Слышу тихое ругательство, а затем Адан резко разворачивается. В два шага преодолев расстояние между нами, обхватывает щеки ладонями и прижимается к моим губам. Глаза прикрываются, а я не успеваю вдохнуть, как Адан уже целует. Его рука погружается в мои мокрые волосы и притягивает ближе. Хотя, казалось бы куда еще.
Поднимаю руки, обхватывая за шею, и приподнимаюсь на цыпочки, отвечая на поцелуй. Голова кружится от эмоций. Ноги становятся ватными, отчего кажется, что в любую секунду могу упасть, но Адан крепко держит. Он цепляется за меня, словно я пропаду, хотя сама делаю то же самое. Все это кажется нереальным, как тогда в комнате. Однако его руки скользят по телу, заставляя дрожать, будто убеждая, что это действительно происходит.
Адан целует со всей страстью, но не забывает и о нежности. Я чувствую все то, что он старательно скрывал ото всех, даже от самого себя. Адан, кажется, выпустил свое желание из клетки. Но при этом продолжает сдерживаться, возможно, чтобы не напугать. Вот только прямо сейчас мне все равно. Единственное, что я хочу – чувствовать рядом, прикасаться к нему, терять самообладание и не думать ни о чем, кроме этих губ, на которых все еще чувствуется кофейный аромат. Скорее всего, теперь, когда буду видеть или чувствовать кофе, всегда буду вспоминать Адана.
Мои пальцы массируют его кожу на затылке, а затем берутся за кончики волос и немного тянут вниз. Ммм. Звук, который он издает, заставляет еще сильнее гореть изнутри. Стон, который будет долго сниться мне во снах.
Адан кладет руку мне на поясницу и притягивают еще ближе, что я чувствую эрекцию, упирающуюся в живот. Непроизвольный стон срывается с губ. Я чуть отстраняюсь от него, запрокидывая голову с все еще приоткрытыми губами.
— Черт, — рычит, опуская руку еще ниже и чуть сжимая ягодицу, снова вырывая протяжный стон. — Наверно, нам нужно остановиться, — невероятно хрипло говорит. Я открываю глаза, посмотрев ему в глаза. Те горят огнем, явно не желая, чтобы это заканчивалось. Я тоже не хочу. Вижу, как тяжело дались ему эти слова, и качаю головой, отказываясь.
— Прошу, — льну к нему. Моя грудь касается его, пусть и прикрытая тканью. Та, к слову, невероятно мешает. Хочется сбросить ее, ведь при движении ткань трется о, итак, чувствительные сейчас соски. Все тело горит. Не знаю, как можно его потушить. — Хотя бы еще немного, — замираю около его губ. Наше дыхание смешивается, становясь единым.
— Ты не представляешь какой огромной выдержки мне стоит держаться сейчас, — умоляюще просит, правда глаза говорят совершенно противоположное, да и тело, прижимающееся ко мне. Я же боюсь. Мне страшно, что это всего лишь очередная галлюцинация или же вообще сон. И как только он отпустит, то все пропадет. Даже если это и не реальность, то я хочу еще.
— Это все реально, — шепчет он, как будто прочитав мои мысли. Рука, словно в подтверждение, скользит по спине, а затем ложится туда, где заканчивается полотенце. Кожу в том месте опаляет. Облизываю губы, и так как наши в миллиметре, то языком касаюсь его. Он сжимает руку на бедре. — Хотя и мне кажется все это сном. Чертовски шикарным. И нет желания совсем прерываться все. Уверен, что в Аду это было бы моей пыткой. Болезненной, но сладкой.
Мои слова улетучиваются, и все, что могу делать – смотреть ему в глаза. Теперь я знаю, что мои чувства взаимны. Что оба чувствуем что-то предвкушающее, но запретное.
— Еще один, — прошу отчаянно, понимая, что Адан пытается воздвигнуть небольшую стену между нами, чтобы не сорваться.
— Ты можешь даже не просить меня об этом, — проводит ладонью по щеке. — Ты сама можешь сделать это в любой момент.
— Совсем в любой? — ехидно интересуюсь, ловя его на словах.
Вскрикиваю, когда Адан резко подхватывает меня за ягодицы, и мне ничего не остается, кроме как обвить ногами за талию, чтобы не упасть. Руки вцепляются в его плечи.
— Из ума выжил?
Адан нахально улыбается, бросив взгляд на мои губы, а затем снова в глаза. Поддерживая за ягодицы и поглаживая те пальцами, он начинает идти.
— Sólo si un poco. Y eso es gracias a TI, la diabla, — шепчет он. Кажется, сам того не понимая, перешел на испанский, а может, сделал это намеренно. Однако то, как его голос звучит на другом языке.
Черт, низкий голос и этот чарующий и сексуальный испанский язык. Просто прекрасное сочетание. Глаза мои снова закрываются, а я еще ближе льну к Адану.
[Только если немного. И то благодаря тебе, чертовка.]
— Можешь, пожалуйста, называть меня так?
— Я уже так называю тебя, чертовка, — целует меня в шею, а после чувствую, как Адан останавливается.
— Нет, по-испански.
Адан чуть отстраняется, что я тревожно открываю глаза и смотрю на него. Он непонимающе глядит на меня. Все же получается, что Адан говорил невольно, даже не соображая, что перешел на другой язык.
— Ты шептал на испанском, — поясняю, на что он секунду каким-то непроницаемым взглядом смотрит на меня, а затем улыбается.
— Иногда я не замечаю этого, — подтверждает мысли, на что я расслабляюсь. Когда он немного отстранился, мне показалось, что оставит одну.
— Итак, — лукаво говорит через несколько секунд, не разрывая нашего... объятия? Можно ли это так назвать? И кладет меня на кровать, а сам нависает сверху. Одна его нога становится на колено на покрывале, вторая – остается на полу. Одной рукой он все еще обнимает за талию, а другую расположил около моей головы. — Тебе нравится, когда я называю тебя «la diabla»? — киваю, проводя ладонями по его затылку.
— Это очень сексуально, — прикусываю губу, опуская взгляд вниз на его голую грудь. Хочу прикоснуться к ней.
— Даже так? — он изумленно приподнимает бровь, вытаскивая руку из-под меня. — И что еще сексуально для тебя? — берет мою правую руку за запястье и, обхватив тыльную сторону, прижимает к своей же груди. Прикрываю глаза. Черт, его мышцы такие твердые, а еще при прикосновении напрягаются, создавая своеобразные волны для моей ладони.
— Тогда я скажу первым, — говорит, когда молчу некоторое время. Отнимаю взгляд от ладони, без стеснения ласкающую его грудь, и поднимаю тот, смотря теперь в глаза. Кажется, я слишком увлеклась, что забыла, о чем он вообще спрашивал. — Ты очень сексуальна в этом полотенце.
Черт, и про это совершенно забыла. Я же совсем голая. Ну, ладно, не совсем, но полотенце совершенно ничего не прикрывает. К тому же могло распахнуться, что Адан увидел бы меня совсем без одежды. Я отрываю руки от него и прикладываю к своей груди, проверяя на месте ли полотенце.
Адан, конечно же, видит это, и тихо смеется от такой реакции. Он качает головой и в успокаивающем жесте перехватывает мои ладони.
— Оно не распахнулось, не переживай, — киваю и глупо улыбаюсь. А после закрываю глаза, откидываясь на подушку. Морщусь, когда холод и сырость касаются затылка. Соответственно и про то, что у меня мокрые волосы, тоже благополучно забыла. Просто фантастически. Рядом с Аданом я теряю голову.
Даже с закрытыми глазами чувствую, как он скользит по моему лицу взглядом, словно пытается что-то увидеть. Время вокруг нас замедляется. По крайней мере мне так кажется. Только благодаря нашему тяжелому дыханию, которое кажется единым, все же не скажешь этого. Время продолжает течь, только как-то расслабленно, медленно. И на самом деле я наслаждаюсь этим. Тем, как Адан все еще прижимается ко мне, его рука поглаживает пальцы. Это как сладкий сон, как нега, накрывающая с головой. Не хочется ни просыпаться, ни уходить. Хочется, чтобы все это длилось вечность.
— Ты так и не ответила на мой вопрос, — Адан наклоняется и касается губами мочки уха. Я энергично качаю головой, потому что в голове появляются совершенно неприличные мысли, о которых не хотелось бы рассказывать. Даже несмотря на то, что надо мной нависает Адан, а я лежу в полотенце, мои щеки начинают гореть и уверена, что краснеют.
— Вижу в твоей головушке что-то есть по этому поводу, la diabla, — хрипло шепчет, а жар внизу живота усиливается от этого. Особенно от испанского. Может зря рассказала такую слабость?
Его губы медленно продвигаются по щеке, а затем касаются уголка рта. Чуть поворачиваю голову и приподнимаюсь, чтобы уловить поцелуй, но Адан уже отстраняется. Прикусываю губу, подавляя нетерпеливый стон. Глаза мои все еще закрыты. Просто не могу открыть их, чтобы посмотреть на Адана. Немного стыдно. Может я напрашиваюсь? Что если очень многого прошу? Но почему Адан дразнит меня тем, что я больше не получу?
— Открой глаза, — просит, проведя ладонью по моему боку, словно змей-искуситель упрашивающий вкусить запретный плод. Хотя, возможно, так и есть. Он побуждает неизвестные до этого эмоции и чувства. — Кирана, — тянет, снова наклоняясь к моему уху и прикусывает мочку.
Я выгибаю спину, прижимаясь к нему ближе, и слышу его приглушенный смех.
— Какая же ты непослушная, — качаю головой и открываю глаза. И тут Адан резко втягивает воздух, а через секунду подается вниз, подхватывая губы в поцелуй. Веки снова опускаются, а руки обхватывают шею и притягивают еще ближе к себе. Мне невероятно нравится ощущать его губы на своих, пусть он и касается их только в третий раз. Кажется, я становлюсь зависимой.
— La diabla, — шепчет Адан, между поцелуями. — Ты просто убиваешь меня.
Я поднимаю ногу и, обняв его за талию, резко дергаю на себя. Он неожиданности он не успевает ничего предпринять, поэтому заваливается на меня. Его эрегированный член прикасается к моему центру, от чего я опрокидываю голову назад, выгибаясь, и стону. Адан чертыхается, но не отстраняется, только снова приподнимается на локте, чтобы не давить на меня.
— Теперь я определенно понял, почему называю тебя «чертовка», — насмешливо говорит, в то время как его вторая рука скользит по моему боку, по полотенцу, которое сейчас очень явно ощущаю. Ладонь (даже через ткань) распаляет, и я зажмуриваюсь вдыхая. Его пальцы касаются края полотенца, задевая кожу, а затем проскальзывают под то, обхватывая бедро. Вздрагиваю, открывая глаза, но не успеваю сфокусировать взгляд, как Адан снова накрывает губы.
И сейчас я понимаю, что не хочу, чтобы это заканчивалось. Желаю ощущать рядом Адана, его прикосновения и поцелуи. Прямо сейчас все кажется таким правильным и необходимым, что ясно осознаю – Адан Десео – моя потребность. Теперь он потребность, которую может удовлетворить только он. Вот только я не знаю, разрушит ли меня в конце благодаря этому.
Время покажет? Так вроде говорят. Надеюсь, что это не будет стоить мне разбитого сердца.
Лишаться крыльев, которые выросли благодаря важному для тебя человеку, больно, но не больнее, чем терять себя из-за него. Понимать, что он растоптал все, что дарила ему. И это будет съедать изнутри. Будешь думать, что могла поступить по-другому и не допустить этого. Сохранить сердце и себя в целостности, а не пытаться потом собираться по кусочкам, которые, кажется, даже не подходят друг к другу.
Однако прямо сейчас я не хочу думать о будущем. Желаю находиться с ним в настоящем, пока реальность находится вне доступа.