Глава 14
Я нервно постукиваю ногтями по поверхности стола и размешиваю сахар в чае. Мой телефон звонит в очередной раз, но не беру трубку. Мысли далеки от происходящего вокруг. Можно смело сказать, что физически нахожусь дома, а мысленно... тоже дома, только в другом времени. А точнее во вчерашнем вечере, когда Адан спросил о возможности поцелуя. И это не дает мне покоя. Картинки повторяются и повторяются, словно не желают оставлять в покое.
— Ты сейчас кружку разобьешь, — ощущаю тепло на тыльной стороне руки.
— Что? — перевожу мутный взгляд на руку и принимаюсь моргать, чтобы убрать пелену, накрывшую окружающий мир. Ложка лежит на блюдце, а кружка немного отодвинута от меня. Поднимаю взгляд на Адана, который спокойно пьет кофе.
— Говорю, что родители не погладят тебя, да и меня по головке за разбитую посуду, — не поднимая взгляда от телефона, говорит он.
Прикрыв глаза, вдыхаю и выдыхаю. Почему он так спокойно себя ведет после вчерашнего? Или я, как обычно, одна испытываю какие-то горестные чувства, словно я сделала что-то не так. Хотя, возможно, так и есть. Я съедаю себя изнутри за то, что выбрала. Знаю, что уже ничего не вернуть, но сожаление все больше поглощает меня.
— Ты можешь просто расслабиться и не смотреть на меня таким взглядом? — раздраженно бормочет Адан. Шея его напрягается, а мышцы начинают играть на руках.
— Я... — говорю, но тут же замолкаю, прикусывая губу.
— Я вчера говорил, что принял твой ответ. Так чего хочешь теперь? — поднимает суровый и огорченный взгляд.
— Хочу поменять свой ответ, — мысленно кричу в голове, а в реальности поджимаю губы и опускаю взгляд на руки, теребящие ложку, подхваченную с блюдца секунду назад. Мне нужно чем-нибудь занять те, чтобы скрыть дрожание.
Как вы, наверно, поняли, я отказала ему. Мне стало страшно от того, что не могла нормально поразмыслить об этом. Но, проведя ночь в этих самых раздумьях, поняла, что невероятно сильно желаю, чтобы он поцеловал меня, несмотря на будущее.
Нужно жить настоящим, не представлять будущее. Ведь, стоит нам оступиться, и в том произойдут изменения, отличные от тех, которые мы представляли. И все пойдет по новой. Страх перед тем, что возможно никогда не случится. Да и к тому же, жизнь коротка. Если всего бояться, то как возможно жить? Пора бы убирать эти ограничения и пытаться сделать жизнь яркой и запоминающейся.
Вот только приоткрываю рот, чтобы сказать, что желаю, как тут же закрываю. Я не знаю, да и придумать не могу, как правильно произнести это. Все варианты, кружащиеся в голове кажутся глупыми и ужасными. Сглатываю и прикрываю глаза, чувствуя слезы в уголках глаз. Еще не хватает заплакать.
Но в следующую минуту раздается требовательный звонок в дверь. Тот звенит и звенит, кажется, не прекратится, пока не откроют.
— Открой дверь, — спокойно произносит Адан, а я качаю головой. — Игнорируемые тобой разнесут дом, пытаясь узнать, что случилось.
— А что мне сказать? — кричу, поднимая голову, и вскидываю руки. — Что ты хотел поцеловать меня, но я отказала. И теперь не хочу ни с кем разговаривать, потому что жалею о том выборе?
— Ты жалеешь? — тихо спрашивает он, негодующе смотря на меня.
Стискиваю зубы, понимая, что все-таки произнесла то. Резко поднимаюсь, опрокидывая стул. Слышу звук удара, а я уже убегаю, подальше от Адана, боясь его реакции, да и себя саму. Непонятно что еще могу наговорить с горечи. А от этого хорошего точно ничего не будет.
🤠🤠🤠
— Что случилось вчера ночью? — спрашивает Муна, садясь рядом со мной.
Я все же открыла дверь, потому что понимала, что звонок не прекратиться. И, как и ожидалось, накинулись с расспросами, однако сразу же замолкли, когда увидели мое состояние. Больше не говоря ни слова, подхватили под руки и повели в комнату. Некоторое время мы сидели в тишине. Кира принесла мне одну из многочисленных упаковок сока, подаренных ими вчера. Я взяла ту, но просто положила рядом с собой.
— Это не связано с вами, — качаю головой, утыкаясь лбом в колени.
— Мы это уже поняли, — тепло говорит Кира. — В противном случае уже бы слушали монолог, что сделали не так.
— Так и есть, — соглашается Муна, на что слабо улыбаюсь. Они действительно знают меня наизусть. Знают, что если что-то не так в другом человеке, то говорю это, а если во мне... то предпочитаю молчать, понимая что здесь нет виноватого, кроме самой себя.
— Может мы сможем помочь тебе?
— Вряд ли. Просто я немного запуталась и не знаю, как все это разрешить, — не поднимая головы произношу.
— Случайно не Адан причина этому?
Молчу, не отвечая на вопрос, но это и не нужно. Подруги, итак, знают.
— Кирана, если ты в чем-то не уверенна, то лучше не делать.
— Я и была не уверенна вчера, но теперь жалею.
— Вы что, переспали?
— Нет, конечно, — выкрикиваю, поднимая голову и с возмущением смотрю на Киру, расположившуюся на стуле у окна. Она улыбается, подозрительно разглядывая меня.
— Тогда не понимаю, из-за чего еще можно сожалеть, — пожимает плечами.
И тут я не выдерживаю, начиная быстро лепетать.
— Мне правда он очень сильно нравится. Рядом с ним я чувствую себя счастливой, наполненной жизнью. Однако не знаю, что будет дальше и боюсь этого. Именно это заставляет поступать не так, как хотелось бы, как требует тело и сердце. Поэтому я отказала ему вчера, когда спросил о поцелуе. А сейчас... — шмыгаю носом и вытираю слезы, неожиданно пошедшие. Слишком эмоциональная. Так хочется вернуться в прошлое и самой поддаться вперед, прикоснуться к его губам. Жаль, что это невозможно. Да и вряд ли Адан еще раз решиться предложить.
— А сейчас ты поняла, что хотела этого поцелуя.
Киваю, прикусывая губу. Глубоко вздыхаю и прикрываю глаза. Иногда я сама себя удивляю, даже не понимаю, как другие терпят это, в особенности Муна и Кира. Желать, но в то же время отталкивать. Это у меня одной такие противоречивые мысли и действия? Если так и есть, то... Даже не знаю, как все это исправить. Так бы спросила совета у кого-либо и может, подсказали бы что-то.
— Ох, Кирана, — сочувствующе говорит Муна, пододвигаясь ближе ко мне и обнимая. Я делаю то же самое и утыкаюсь ей в шею. Я запуталась и не знаю, как освободиться. И чем дольше я нахожусь в сетях, тем сложнее и хуже становится.
— Мне сходить за Аданом? — говорит Кира через пару минут, проведенных в тишине. Я уже более-менее успокоилась, по крайней мере слез больше нет. А теперь отстраняюсь от Муны и непонимающе смотрю на Киру.
— Зачем?
— Как зачем? Чтобы он поцеловал тебя, — мой рот открывается в немом вопросе. Муна начинает смеяться от слов Киры. Но мне не до шуток. Я бегаю взглядом по лицу Киры, пытаясь понять, серьезна ли она. Надеюсь, что нет.
Через минуту Кира усмехается, но поджимает губы, пытаясь скрыть улыбку. Я, сощурившись, впиваюсь в нее взглядом. Если бы мысленно можно было бы убить, то Кира бы уже лежала на полу.
— Никакой совести, — хмуро говорю, качая головой.
— Уж прости, — насмешливо разводит руки. — Не прихватила с собой.
Теперь уж усмехаюсь я, опуская голову.
— Зато ты развеселилась, — не упускает момента Муна, прикасаясь пальцами к подбородку и приподнимая. — Вот и улыбка, и глаза сияют.
— Все Адан виноват.
Что? Мы с Муной обе поворачиваемся к Кире, расслабленно сидящей на стуле, закинув ногу на ногу.
— Поцеловал бы, не спрашивая, и не было бы такого состояния.
Задумываюсь об этом. Как бы, правда, я отреагировала, если бы он поцеловал меня без разрешения? Пожалуй, реакция была бы сродни той, когда чмокнул в щеку. Это было неожиданно, но волнительно и замечательно. Рука, не раздумывая, ложиться на щеку, где день назад касались губы Адана. Да, пожалуй, я бы была не против такого. Он бы лишил меня выбора, но в это время пошла бы на поводу у тела и сердца, а не разума, который часто обламывал желанное.
— Скорее всего, он не хотел спугнуть меня таким резким прикосновением, — неужели я защищаю его? Это очень странно, но кажется таким необходимым, только для кого... Для девочек или же для самой себя? — Боялся, что мне не понравится.
— Ну, кому может не понравится, когда парень проявляет инициативу: резко прижимает к себе и целует, подавляя все сопротивления? Особенно во время ссор, — мечтательно говорит Кира, запрокидывая голову и закатывая глаза.
— Не все такие, Кира, — парирует Муна. — Все зависит от желаний девушки. Да и, к тому же, он правильно поступил, когда спросил.
— Вообще-то, он не спрашивал, — осторожно произношу, и две пару глаз сразу же смотрят на меня. — В смысле, он сказал утверждением, но все равно ждал разрешения.
— В начале лучше узнать, — быстро начинает Муна, прерывая Киру, которая хотела что-то сказать и бросив на ту многозначительный взгляд. — В особенности желания партнерши: что ей нравится.
— К слову о желаниях партнерши, — все же вставляет свои слова Кира. — Адан говорил, что, как раз, заботиться о них, — мои щеки краснеют от мыслей, гуляющих в совершенно непристойном направлении. — Поэтому Кирана, — тянет она, — ты не останешься злой от неудовлетворения.
— Кира! — восклицаю, смущаясь от такой темы.
— Но твои мысли гуляют далеко не в скромности, — тактично замечает мои красные щеки.
— Может быть, — не соглашаюсь, но и не отрицаю.
— Так, и когда ты скажешь ему об этом?
— О чем? — приподнимаю бровь, стараясь выглядеть непонимающей, правда руки, взметнувшие вверх, явно выдали меня.
— Все о том же, — уклончиво отвечает и насмешливо сощуривается.
— Не считаю это необходимым, — все же говорю, отчаянно выдохнув.
Я не уверена, что Адан вообще захочет что-то после моего отказа. Обычно, парни, услышав это, сразу же уходят, отказываясь от своих желаний, да и от самой девушки. Я не была уверена в том, какой именно Адан, однако это казалось более разумным после поведения утром. Конечно, он был заботливым, но разве не так должны поступать кузены?
— Думаешь, он сдастся? — честно киваю, действительно о таком думая.
А самой мне, к сожалению, страшно сделать первый шаг. Что если он просто потешался надо мной, играя в «нашу» игру?
— Че-е-ерт, — закрывая лицо ладонями, чуть склоняясь вперед.
Об этом я как-то не подумала. Что если действительно он сделал такой шаг только, чтобы «выиграть» бал? Вывести меня на эмоции, предоставить такой желанный шанс, а затем просто разрушить его, сказав почти у самых губ «Попалась», а затем «4:7, чертовка». От такого я даже вздрогнула, и, конечно, это заметили подруги.
— Кирана, — начинают вдвоем, а затем продолжает только Муна. — Что такое? Тебе плохо?
— Мне кажется, что я действительно правильно поступила, отказав ему, — бормочу через ладони. Не знаю, услышали ли, но в ответ тишина. Развожу пальцы и смотрю сквозь них на подруг. Они сидят, торопливо ожидая пояснения моих слов.
— Возможно, он играл, пытаясь одержать победу, — две пары вопросительных глаз все еще смотрели на меня, и тогда я начала рассказывать. — Я, как обычно, чтобы справиться ситуациями, придумала игру, — они кивают, но не перебивают. Я опускаю руки, и взгляд сразу же падает на них. — Вот только не учла, что он может узнать об этом.
— По сути, — продолжаю, через пару секунд, после того как сделала пару вздохов, — он начал первый, и, чтобы как-то уменьшить желание побить его, придумала «игру». «Выведи на эмоции». Все было более-менее, та шла своим чередом, а затем я случайно проболталась, и Адан догадался об этом. И после он сказал, что принимает условия. Поэтому...
Я замолкаю. Горло душит ком, все сильнее укрепляющийся на своей позиции. В уголках глаз слезы, с каждым мгновением образующиеся больше.
— Прости, конечно, но твои суждения вряд ли верны, — поднимаю недоумевающий взгляд на Киру, которая смотрит куда-то в пол. — Взгляд выдает любого, и в его не было и намека на игру или что-то такое.
— Взгляд можно изменить.
— Да, — соглашается, но все равно продолжает. — Но не каждый раз. Если его менять, то это будет заметно. Но искренний взгляд в любом случае невозможно подделать. И Адан каждый раз смотрит с трепетом, с искрами желания, перемешиваемые с заботой о тебе.
— Тебе правда нужно идти на психолога, — говорит Муна, на что Кира смеется, поднимая взгляд и качая головой. Я тоже улыбаюсь, но молчу, раздумывая над этим.
И правда замечала несколько раз его горящий взгляд. Только. Означал ли он действительно тот самый взгляд, направляемый на ту, которая небезразлична?
— Иногда нужно прислушиваться к ощущениям тела и собственно желанию. Разум часто подкидывает глуповатые и крайне ложные рассуждения, которые не позволяют делать то, что хочется.
— Адан говорил что-то такое же, — шепчу, прикусывая губу.
Может так и правда будет лучше. Тогда я не задумалась насчет этого, потому что была поглощена присутствием Адана. Мое тело хочет его, а разум сопротивляется. Но настолько ли мои мысли ложны и глупы?
Стук в дверь заставляет немного вздрогнуть от неожиданности. Сглатываю, понимая, что Адан пришел и что-то хотел. И надеюсь, что он не слышал наш разговор. Нет, даже не надеюсь, а умоляю, чтобы не был в курсе того.
— Кирана, — его низкий и приглушенный голос звучит с той стороны двери. — Я могу зайти?
— Снова осторожничает, — шепчет Кира, а затем говорит чуть громче, обращаясь уже к Адану. — Аданчик, будь смелее.
Глаза расширяются, и я в шоке и замешательстве смотрю на подругу, которая улыбаясь глядит на меня, а затем еще и подмигивает.
— Ты совсем? — шиплю, пытаясь взглядом испепелить ее. Жаль, что это невозможно.
Кира ничего не говорит в ответ, только кивает головой в сторону двери и издевательски улыбается.
— Кира, — рычит Адан. Он все еще остается по ту сторону двери, но не делает попыток войти.
— Знаю, что не мое дело, — приторным голосом говорит та, закидывая ногу на ногу. — Но я не могу смотреть, как моя подруга...
— Кира, хватит, — быстро обрываю ее, не находя помощь нужной. Точно не такую.
Я встаю с кровати и иду к двери, чтобы узнать, что необходимо Адану. Пускать его в комнату будет плохой идеей, потому что Кира снова задаст какой-нибудь несуразный вопрос, а после (в очередной раз) будет извиняться. Я избавлю от этой необходимости, поговорив с Аданом вне данных стен, имеющих очень любопытные уши.
Уже почти дохожу до двери, как та медленно открывается. Взору предстает Адан, переминающийся с ноги на ногу, а взгляд направлен прямо на меня, будто он точно знал, что я пойду. Подхожу чуть ближе и останавливаюсь. В глазах Адана пылает странный огонь, словно какие-то мысли или эмоции борются между собой.
Открываю рот, чтобы сказать, что мы можем поговорить за дверью, однако происходит то, что выбивает из меня весь воздух и заставляет застыть. В мгновение ока делает шаг и обхватывает щеки. Его губы сразу же находят мои, погружая в поцелуй. Как давно я мечтала ощутить те на вкус.