Торжество
1785 год
Золотые лучи восходящего солнца окрашивали в алый цвет пышные сады Джайпура, их аромат, смешанный с пряностями с близлежащего базара, витал в воздухе, густом от предвкушения нового дня. Величественные колонны храма Шивы, словно древние гиганты, хранили тайны веков, шепча о могуществе махараджей и их божественной власти. Река Ганг, священная и неутомимая, несла свои воды к океану, отражая в своей глади сияние тысяч свечей, зажженных верующими на берегах. Её течение, подобно течению времени, неслось сквозь эпохи, омывая древние города, храмы, высеченные из розового песчаника, и пышные джунгли, где обитали тигры с глазами изумрудов и змеи, чешуя которых переливалась всеми цветами радуги. Воздух был пропитан ароматом сандала и благовоний, звучал ритмичный перезвон колокольчиков с храмовых крыш, перебиваемый шепотом древних мантр и ликующим пением павлинов в пышных зарослях. Индия, страна тысячи ликов, представала во всем своем великолепии: от величественных гор Гималаев, увенчанных снеговыми шапками, до бескрайних равнин, покрытых ковром изумрудной зелени рисовых полей. Здесь, среди пышного цветения лотосов и таинственных пещер, переплетались судьбы людей, где плеск волн океана встречался с шепотом джунглей, а шепот древних легенд - с дерзким смехом юношей и загадочной красотой женщин с глазами, похожими на ночное небо, усыпанное бриллиантами. Здесь, в сердце Индии, жила магия, окутывая всё своим чарующим и таинственным покрывалом.
В одном из таких волшебных уголков, в саду дворца, расположенного на окраине Джайпура, рисовала девятнадцатилетняя принцесса Индрани Сингх. Дворец, названный "Радж-Кундж" - "Сад Королей" - был воплощением роскоши и изящества.Белоснежные мраморные стены, инкрустированные полудрагоценными камнями, отражали солнечный свет, создавая игру бликов и теней.Многочисленные арки, украшенные замысловатой резьбой, вели в тенистые патио, утопающие в зелени. Фонтаны с журчащей водой били из чаш, высеченных из розового песчаника, а цветы - жасмин, лотосы, розы - распускались повсюду, наполняя воздух пьянящим ароматом. Высокие, стройные колонны, увенчанные изящными капителями, поддерживали балконы, с которых открывался захватывающий вид на сад и окружающие холмы. В центре двора находился пышный бассейн, вода в котором переливалась всеми цветами радуги под лучами солнца, отражая белоснежные мраморные мостики и изящные павильоны, рассеянные по саду.
Индрани сидела под развесистым манговым деревом, его тень приглушала яркий свет. Перед ней стоял мольберт, на котором покоился холст, ещё чистый и белый, ждущий рождения шедевра. Её пальцы, тонкие и изящные, как лепестки лотоса, уверенно держали кисть, макая её в краску, изготовленную из натуральных пигментов. Она писала картину сада: яркие краски воплощали кипучую жизнь вокруг: солнечно-жёлтые манго, алые маки, нежно-розовые лотосы, изумрудно-зелёная листва. В её глазах отражался тот же живой блеск, что и на холсте. Взмах кисти - и на полотне появлялись изгибы ветвей, нежные лепестки, блеск воды в фонтане.Её дыхание было ровным и спокойным, сосредоточенным, каждый мазок был продуман и точен, отражая внутреннюю гармонию принцессы и красоту окружающего мира. На лице Индрани играла лёгкая улыбка, и кажется, сама природа помогала ей в создании этой картины, наполняя её духом Индии, её красотой и тайной.
Рассвет, пробиваясь сквозь листву мангового дерева, окрашивал смуглую кожу Индрани в теплый янтарный оттенок. Её длинные, чёрные волосы, густые и кудрявые, словно вороново крыло, спадали на плечи, обрамляя лицо с миловидными чертами. Зелёные глаза, большие и округлые, похожие на два изумруда, сияли внутренним светом, отражая живописную палитру сада "Радж-Кундж". Нежный румянец играл на её щеках, подчёркивая овальную форму лица. Прямой, с лёгкой горбинкой нос, украшенный тонким золотым кольцом – традиционным индийским пирсингом – добавлял лицу изюминку, подчёркивая её благородное происхождение. Губы, мягко очерченные, то слегка сжимались в концентрации, то расплывались в лёгкой улыбке, отражая гармонию её души и вдохновение, исходящее от окружающего мира. Её шея, тонкая и грациозная, изгибалась плавно, поддерживая маленькую головку, украшенную небольшим индийским украшением- тика , слегка сверкающем на солнце. Даже легкое движение плеч выдавало в ней аристократическую осанку и внутреннюю гармонию, не нарушаемую ничем, кроме волшебного процесса созидания. В целом, образ принцессы Индрани представлял собой воплощение красоты и изящества Индии, смесь восточной экзотики и благородной тонкости, напоминая живую картину, написанную самой природой.
В один момент легкий шелест приближающихся шагов нарушил тишину сада. Из-за изгиба дорожки, выложенной белым мрамором, появился Махараджа Викрама Сингх. В свои пятьдесят лет он сохранял импозантную фигуру, хотя годы службы и государственных забот оставили свой отпечаток на его лице – глубокие морщины бороздят лоб, а глаза, обычно излучающие доброту и спокойствие, сегодня немного напряжены. Его тёмные волосы, уже тронутые сединой, были аккуратно зачесаны назад, открывая лицо с резкими чертами, свидетельствующими о сильном характере. Он был одет в традиционный дхоти богатого золотисто-оранжевого цвета, украшенный тонкой вышивкой, и шелковый ачакан цвета охры , подчеркивающий его достоинство. Маленькая, усыпанная рубинами, брошь на груди свидетельствовала о его высоком статусе.
Викрама Сингх остановился рядом с Индрани, нежно касаясь рукой ствола мангового дерева. Его взгляд остановился на холсте, на котором уже проступал живописный образ сада Радж-Кундж.
— Моя дорогая Индрани, — мягко произнес Махараджа, его голос, несмотря на властный тон, звучал ласково, — ты, как всегда, прекрасна в своем искусстве. Даже природа завидует твоей способности запечатлеть красоту мира.- Мужчина хоть и выглядел грозно ,но с дочерью он становился другим- ласковым и любящим отцом.
Индрани, спохватившись ,быстро встала и поклонилась отцу,дотронувшись кончиками пальцев до его стоп,как заведено в Индии:
— Отец, это всего лишь скромная попытка...- заправив локон за ухо,проговорила девушка.
— Нет, моя дочь, это — шедевр, — перебил её Викрама Сингх, улыбаясь. — Но у меня есть важные новости, которые потребуют твоего внимания.- после этих слов,мужчина стал более серьезным.
Он сел на низкую мраморную скамью под деревом, приглашая Индрани присоединиться. Принцесса послушно села рядом.
— Сегодня британский посол заключил с нами торговое соглашение, очень выгодное для нашего королевства, — сказал Махараджа, с удовольствием улыбаясь. — В честь этого события мы организуем большой праздник.
Индрани подняла на отца свои зеленые, выразительные глаза.
— Праздник? Это замечательно, отец!- Принцесса широко улыбнулась,так что на её щеках появились ямочки.
— Да, моя дорогая, — подтвердил Викрама Сингх. — Торжество будет великолепным. Прибудут многие гости, в том числе и представители британской короны. И я хотел бы, чтобы ты выступила перед ними. Ты знаешь, как искусно ты владеешь танцем...– Индрани слегка замялась,опустив взор.
— Отец, я — художница, а не танцовщица... Хотя я и не отказалась от занятий танцем, но публичные выступления...это не для меня...
— Моя дорогая, это будет не просто выступление, это будет показ нашей культуры, нашей красоты, — перебил её Махараджа, кладя руку ей на плечо. — Ты поразишь всех своим талантом. Я уверен в этом. Кроме того, ты можешь использовать этот вечер и для демонстрации твоих великолепных картин. Подумай об этом, Индрани. Твои танцы и твои картины станут лучшим приветствием нашим гостям.
Индрани, глядя в глаза отца, увидела в них смесь гордости и ожидания. Несмотря на сомнения, она кивнула.
— Хорошо, отец. Я сделаю все, что в моих силах.
Дальнейшие события развернулись стремительно. Следующие дни были заполнены напряженной подготовкой к празднику. Индрани, несмотря на первоначальные колебания, погрузилась в работу с энтузиазмом, свойственным истинному художнику. Она создала эскизы для новых картин, изображающих сцены из индийской мифологии и повседневной жизни, стараясь передать всю красоту и богатство своей культуры.Её тонкие кисти оживляли холсты, превращая их в яркие и живые полотна, полные света и движения.
Параллельно с живописью, Индрани возобновила интенсивные тренировки по танцу. Её гибкое тело, раньше немного утратившее былую пластику, снова обрело грацию и легкость. Она оттачивала движения, работала над выразительностью взгляда и мимики, стремясь передать через танец всю глубину своей души. Её учительница, старая храмовая танцовщица с необыкновенной харизмой, помогала ей, делясь секретами мастерства, напоминая о необходимости передать не только технику, но и эмоции. Индрани репетировала под звуки ситара и табла, погружаясь в мир древних индийских легенд, которые она воплощала в своих танцах.
...
Вечер праздника наступил, озаряя дворец Махараджи сиянием тысячи огней.Двор, украшенный шелковыми тканями и экзотическими цветами, бурлил жизнью.Гости - знатные индийцы и представители британской короны - изящно одетые, общались, смеялись, дегустировали изысканные блюда.Индрани, в роскошном сари из шелка цвета индийского заката, с украшениями из золота и драгоценных камней, чувствовала себя одновременно и волнуясь, и гордой.Ее выступление стало настоящим триумфом. Сначала Индрани представила свои картины, каждая из которых рассказывала свою историю, вызывая восхищение гостей. Затем под мерцанием хрустальных люстр, в зале, украшенном благородными шёлками и цветами жасмина, принцесса Индрани, словно воплощение самой богини, начала свой танец бхаратнатьям. Её тонкое шелковое сари цвета шафрана, расшитое золотом и бисером, струилось за ней, отражая огонь свечей. Зрительный зал, наполненный британскими чиновниками в строгих мундирах и высокопоставленными индийцами в роскошных дхоти и шервани, замер в ожидании.
Музыка – сложная, многогранная мелодия – залила зал. Индрани начала с аларипу, медленного, грациозного вступления, её движения были точными, словно нарисованные кистью тонкого мастера. Кисти её рук, украшенные хной, рисовали в воздухе узоры, рассказывающие истории веков. Её взгляд, устремленный вдаль, выражал одновременно сосредоточенность и бескрайнюю глубину.
Затем, танец ускорился. джати – сложные ритмические па, выполненные с поразительной точностью и виртуозностью, завораживали зрителей. Каждый жест, каждое движение её тела – от лёгкого поворота головы до изящного изгиба туловища – было наполнено глубоким смыслом. Индрани рассказывала историю – легенду о любви, мужестве и жертвенности, используя язык своего тела с поразительной выразительностью.
Её грация была не просто техническим мастерством, но и проявлением глубокой духовности. В каждом движении чувствовалась связь с древними традициями Индии, с богами и преданиями. Британцы, с нескрываемым удивлением на лицах, наблюдали за этим завораживающим зрелищем. Индийцы же, погрузившись в глубину танца, с гордостью и восторгом воспринимали выступление своей принцессы, видевшей в этом танце не только искусство, но и часть своей души, часть истории своей нации. В конце танца зал взорвался бурными аплодисментами, смешивая восхищенные вздохи британцев и ликующие крики индийцев. Индрани поклонилась, её лицо сияло не только от усердия, но и от гордости за свою культуру, успешно представленную перед двумя мирами.
Одним из представителей британцев был рыцарь – сэр Эдриан де Вальтер, белокурый блондин,лет двадцати пяти,с серо-голубыми глазами, аристократическими чертами лица и бледной кожей,словно сам ангел снизошедший с небес,прибыл в Индию совсем не ради романтики. Военный, с мускулистым телом, закаленным в битвах, он был частью британской компании, прибывшей под предлогом торговли, но на деле - для установления колониального господства.
Эдриан, вынужденный посетить мероприятие из-за дипломатического протокола, остановился, завороженный видом Индрани. Она танцевала, словно пламя, её движения были грациозны и непринужденны. Её красота поразила его до глубины души, резко контрастируя с чопорностью английских дам. После выступления,облаченный в латном доспехе, мужчина подошел к принцессе. Пораженный её талантом,Эдриан приложил руку к сердцу и низко поклонился в дань уважения.
– (по-английски) Ваше Высочество, я очарован. Ваше присутствие - свет в этом пышном, но темном зале.
Индрани же в свою очередь поклонилась по-индийски и промолвила сухо,как и подобает принцессе разговаривать с подданными.
– (на прекрасном английском, выученном у английских учителей) Сэр, ваши слова льстят. Но я не уверена, что свет вашей нации принесет нам только благо. – в её словах звучала скрытая резкость и недоверие.
Мужчина проговорил, удерживая спокойствие, но чувствуя натянутое напряжение
– Смею заметить, Ваше Высочество, что мои слова не были жестом лести, лишь достойным восхищением.
Однако, я не могу не согласиться с вашим скептицизмом в отношении моей нации. Я понимаю ваши опасения.
Внутренне он чувствовал смесь эмоций: восхищение красотой девушки и оскорбленную гордость.В свою очередь Индрани лишь слегка улыбнулась, создавая ощущение доброжелательности,но захотев избежать разговора проговорила:
– Можете пройти к остальным гостям,мой отец скоро устроит пиршество,сэр...? -принцесса замялась.
– Меня зовут Эдриан де Вальтер, принцесса. Я надеюсь, мы продолжим эту... дискуссию.
Он коротко кивнул, стараясь скрыть чувство неловксти и неудобства от ее ухмылки. Он надеялся,что эта встреча будет не последней, хоть принцесса и была холодна как лед.
Индрани слегка кивнула, поклонившись на прощание.
– Если так будет заведено Богами, в таком случае мы продолжим.
Эдриан ответил ей коротким уважительным поклоном и наконец отошёл, медленно пробираясь сквозь толпу. Но его мысли все еще были заняты принцессой. Ее холод лишь взрастил его интерес к ней. Он знал,что ему будет трудно забыть эту встречу, да и как мог он забыть?Когда настал момент пиршества, он сел в дальнем углу, постоянно поглядывая в сторону принцессы. Индрани же ушла в другой конец зала к своим подданным,шлейф её красочного сари,расшитого золотом,следовал за ней словно тень,а украшения надетые на нее,звенели при каждом её движении,создавая словно волшебную индийскую мелодию,которую играл на флейте сам Бог Кришна. Рыцарь не мог оторвать глаз от принцессы. Она была подобна живому воплощению прекрасной богини.Всё ее существо дышало величием, нежностью и тайной силой. Он почтительно наблюдал издалека, как она беседовала со своими подданными. Эдриан мысленно вздрогнул от осознания своей мгновенной одержимости этой женщиной.