Перед полетом в вечность

Как забыть то, чего забыть нельзя? То, что является частью тебя. Твоей души. То, что неразрывно связано с твоей жизнью? И это выкинуть просто невозможно. Столько лет общих воспоминаний просто нельзя оставить "в столе". И не поставить ведь точку, несмотря ни на что. Его нет, а мы есть... Но уже без него. И это совсем другое. Не то. Серо, тускло, обыденно. Как же хочется его вернуть... Но он там, где он понадобился.
«Как же хочется его обнять», - подумал про себя Арсений, откидывая свою темно-каштановую челку назад, стоя на краю крыши. Его подбородок покрылся щетиной, что говорило о том, что его явно не волновала длина бороды, и брился только для камеры. Интересно, что случилось? По какой причине он вдруг забросил свой внешний вид? Дела или душевные переживания? Но ведь его же пути легли сюда. Вот. Один шаг, и его жизнь оборвется.
И, кажется, его это не пугает. Даже оделся для ветреной погоды достаточно прохладно - чёрная футболка с рисунком в стиле абстракции, чёрные брюки и кроссовки. Мужчина знает своё дело. И знает, что холодно будет недолго. Просто знает. Простит ли ему тот самый человек его безрассудный поступок? Поймет, почему решил уйти раньше срока?
Но сначала надо попрощаться. Он надеялся, что его поймут. Арсений взял телефон, зашел в чат... В сети были все те, кто ему нужен. Он ушёл справить нужду. И его ждали, ничего не подозревая. Попов всегда был мистер загадка, старающийся скрывать все переживания за маской веселья. Но у него не стояло в планах возвращаться. Ни сейчас, ни потом. Он не смог справиться с эмоциями и переживаниями. Художник ушёл из жизни и уже не может раскрасить жизнь Арсения. Так зачем же жить в сером мире?
«Я понимаю, что делаю больно вам, но я так больше не могу. Антон отдал жизнь за нас. Я узнал правду. И лучше б не знал. Но всегда так - ты жалеешь о правде только после того, как она отложится у тебя в памяти. Я хочу сказать ему "Спасибо" сейчас. Знаю, что для этого нужно. И я готов к этому. Понимаю также и то, что рушу семью. Но она уже начала распадаться после того, как Антон забрал свою кость. Прощайте. Я был счастлив все эти годы, которые был знаком с вами", - на такие душевные слова у него не ушло много времени. Своё сообщение он подкрепил фотографией, доказывая, что это пишет именно он и нажал "отправить". Но вот связь подводила - пришлось подождать около минуты, чтобы под сообщением засветилась одна галочка.
Убедившись, что послание будет доставлено по адресу, Арсений бережно положил телефон на нагревшуюся крышу и подошёл к краю. Да, здание солидное, но о безопасности тут думают туго. Ограждение закончилось резко, позволяя упасть прямо на углу. Сюда-то мужчина и направился. Нельзя медлить. Дмитрий и Сергей могут узнать виды за его спиной. Ведь на эту крышу они неоднократно поднимались в перерывах между съёмками, которые проходили в стенах этого здания.
Его дыхание участилось. Он закрыл глаза. Перед глазами тут же возникла улыбка Антона. Побледневшая. Он начал забывать его образ, его смех. Только прекрасно помнил, что Антон младше них, но зато выше. И храбрее. Однако, стоило подставить рядом с этим призрачным образом нехватающие звенья все вновь заиграло яркими красками. Только с Антоном. И никак иначе.
- Прости, Тох, я не такой сильный, как ты думал. Да и ты похрабрее будешь, - он снова развернул маленькую бумажку, которую его рука судорожно сжимала все это время. Уже помятая временем, но все еще бережно хранимая, несмотря на разводы от слез, прошедших по ней ливнем горя. Она хранила на себе всего два предложения: "Если однажды меня не окажется рядом с тобой, запомни: ты храбрее, чем подозреваешь, сильнее, чем кажешься, и умнее, чем ты думаешь. И еще кое-что – я всегда буду с тобой, даже если меня не будет рядом." Так мало слов, так много смысла. И от него в дрожь берет. Антон понимал, что рано или поздно, но им придется расстаться. И, кажется, он это понимал больше, чем кто-либо другой. Может, даже готов был уйти из жизни раньше Попова.
Пока Арсений вспоминал, как хорошо рядом с родственной душой, его послание было прочитано. Уведомления о новых сообщениях разбудили телефон. Но до отчаявшегося этих звуков уже не существовало. Тогда до него попытались дозвониться. Но и звонок остался без внимания. Этого мира больше не существует.
- Скоро встретимся, - прошептал Арс и шагнул в неизвестность, так и не открыв глаз.
Он уже стиснул зубы, чтобы не закричать во время полёта с высоты двадцати этажей, уже приготовился к боли. Однако, неизвестная сила остановила его в самом начале. Мёртвая хватка, взявшаяся за его руку, не дала даже начаться падению. Арсений открыл глаза, поднимая голову. Его рот приоткрылся от удивления. Как же сильно похож этот незнакомый парень на Антона... Но это не может быть... Не хотелось верить. И нельзя. Он мёртв….. Десять лет как. Челка этого незнакомца темно-русая зачесана налево и, несмотря на достаточную длину, была прямой. У Антона такого не могло быть – после определенной длины его волосы начинали виться в симпатичные кудряшки направо, с которыми он только больше становился похожим на кота, особенно с улыбкой. Да и под челкой виднеется что-то очень похожее на шрам. Опять же не черта Антона. Он старался уходить от любого вида боли. Но эта прядь посреди лба никуда не делась. Именно она в первую очередь напомнила ему старого друга, которого очень хотелось бы вернуть. Арсений перевёл глаза на руку... Колец не было. Или были, но скрывались под чёрной перчаткой без пальцев? Его кольца нельзя не почувствовать. А сейчас ничего такого не ощущалось. Оставалось последнее. Рост! Вот еще способ узнать его. Антон высок. Но рост этого парня сложно было понять в такой позе.
Небесно-голубые глаза Арса продолжали непонимающе осматривать героя-спасителя. И чего ему надо? Следом за этим вопросом в нём проснулась злость. Этот незнакомец не должен был вмешиваться. Никто не должен был помешать ему.
- Отпусти. Я должен...
- Должен что? Доказать? Кому? И что?
Арсений вздохнул и попытался освободиться, но его держали крепко. Однако, и сил у этого человека было не особо много, чтобы вытащить мужчину на крышу.
- Не твое дело. Сам-то откуда взялся?
- Не твое дело, - с нахальной улыбкой ответил парень... Молод или просто хорошо сохранился? Голос вызывал мурашки. Арс отвык слышать такой грубый голос. Видимо, его жалели после смерти лучшего друга, понимая, как тяжело тому без него. А этот, похоже, постоянно так говорил. Будто прокурил, или осип от частых криков. Да и сигаретами от него пахнет, но вот их запах незнаком. Антон такие не курил, Арсений это помнил до сих пор.
- Есть привычка отвечать фразами другого?
- Ты не хочешь отвечать на вопросы. Почему я должен отвечать на твои?
Арс вздохнул. Висеть на руке другого, не отличающегося физической силой, не самое сладкое удовольствие. Однако, деваться некуда, поэтому пришлось терпеть.
- Я хочу лично сказать "спасибо" человеку, благодаря которому я сейчас нахожусь здесь.
- И он был бы рад тому, что ты хочешь прийти к нему раньше срока? - неизвестная эмоция пронеслась у него по лицу. Кажется, он удивился словам Арса. Интересно, от чего? Не ожидал, что есть еще люди, которым стыдно за то, что их спасли?
Он вздохнул и прикусил губу.
-  Нет.
- Давай руку, поговорим нормально, - парень протянул вторую руку. Он явно пытался не показывать, что может скоро отпустить того, кого так усиленно пытается спасти.
Арсений задумался.
- Отпусти. Не хочу говорить об этом.
- А я не хочу, чтобы на моей совести был самоубийца. Тем более по такой причине. Он не для того делал тот поступок, на который ты намекнул.
Где-то сзади послышались быстрые шаги. А после и знакомый голос. Сергей звал Арсения, надеясь успеть. Они узнали крышу, где Арсений решил завершить свою жизнь. Или им подсказали?
- Дай руку.
Он готов был продолжить полёт при этом человеке, который ему никто. Но только не при них. Не при тех, кто пытался заменить Антона и быть собой при этом.
- Арс, твою мать!?
Попов вздохнул и, подтянувшись, смог схватить вторую руку. Но вот первая начала скользить. Кажется, там была рана, для этого и перчатки - чтобы скрыть её. И он так долго держал? Неужели так хотел помочь? Или просто вдруг перчатки стали скользкими?
До них добежали. Наконец. Дмитрий, хоть и находился в шоке, но быстро оценил ситуацию и помог незнакомцу, видя, что у того все-таки недостаточно сил для полноценной помощи. Арсений, оказавшись на твёрдой поверхности, лег на спину и тяжело вздохнул, закрыв глаза.
- Ты сдурел? - Сергей схватился за волосы. Они отрасли достаточно сильно, поэтому ему пришлось собрать в хвост. Снова. Эмоции пересилили в нём здравый смысл. Он дышал тяжелее остальных, словно тянул в одиночку друга.
Арс лениво открыл глаза и сглотнул ком, застрявший у него в горле. Ему было стыдно смотреть в глаза друзьям. Он не думал, что его остановят. Не думал, что будет, если сорвется его план.
- Что у тебя было в голове все это время? - Дмитрий выдохнул, опираясь на свои колени.
Кажется, про незнакомца все забыли. А тот только рад был незаметно уйти. Но Арсений заметил его желание и остановил его, незаметно перейдя на «вы».
- Спасибо Вам.
- Да, кстати. Мы бы никак не успели. А, Арс, мы на тебя очень злы.
- Антон пожертвовал своей жизнью, чтобы мы жили, - как-то жалостливо проговорил Попов.
- Вот именно, чтобы ЖИЛИ. ТЫ ХОТЯ БЫ ПОДУМАЛ ОБ ЭТОМ??
- Арс, мы понимаем, что тебе тяжелее других далась потеря Антона, но не прыгать же с крыши.
Он промолчал. Ему нечего было сказать. Повышенный тон резал ему слух. Но за злостью скрывалось безграничное волнение. Все они потеряли Антона. Да, кому-то быстрее удалось смириться с тем, что теперь они трио. Да, кто-то очень долго пытался справиться с болью утраты. Но не прыгать же с крыши, тем более, если тебе известно что-то подобное.
- Думаю, мне не следует становиться свидетелем этой беседы. Я даже слабо представляю, о каком Антоне идет речь, - незнакомый молодой человек решил попытаться вежливо уйти.
- Нам сложно говорить об этом человеке, несмотря на то, что много времени прошло... Он был нам дорог. Спасибо, что уберегли нас от еще одной потери.
- Как Вас хотя бы зовут? – влез в диалог Сергей.
- Неужели это столь важно? Мы вряд ли еще встретимся.
- Зато будем знать, кто спас Арсения.
Спаситель опустил голову и вздохнул.
- Арседиан - мое имя. Сокращайте, как хотите.
Они переглянулись от удивления, но пожали ему руку. Там, действительно, чувствовались бинты, но объяснять он им ничего не стал. Он вообще ушел. Молча и тихо, не оборачиваясь. Неужели, ему было все равно? Или просто делал вид? Как-то очень хорошо. Актер? Но вопрос все равно был актуальным – что он забыл здесь?