Глава 4.
Все разговаривают на английском. Мне это нравится! Я уже села на своё место, самолёт не очень огромный, два ряда по три места. Я села возле окна и стала смотреть в небо. Солнце своим лучиком освещало мою щеку и нагревало ее. Так приятно. Но мое наслаждение прервал чей-то голос:
- Можно мне сесть здесь? - спросил хриплый мужской голос на английском. Знаете кто это? Тот парень в очках, который Шон, который Мендес. Юля, спокойно. Дыши глубоко. Твой мозг немного фанатеет, но не ты!
- Да, конечно, - ответила я и убрала сумку с сидения. Он сел рядом со мной и тоже посмотрел в окно, ожидая кого-то.
Итак, 7 часов с этим чудилой будут "лучшими" в моей жизни. Как только он снял очки, я услышала визг девушек. Я угадала, это Шон. Да я чертов Шерлок! Боже, как же они визжат! Может замолкните? Они стали что-то бормотать Шону с сильным акцентом французского. Девушек было порядком, 10 или 12. Стюардессы рассадили их и сказали, что пора взлетать. Девушки так зло посмотрели на неё типа: "что за бред? Дай нам сделать фотку, женщина." Обломитесь и сядьте уже на места свои, дайте Шону подышать свободно.
Все сели, пристегнулись и стали слушать инструкцию. Вместо того, чтобы слушать ее, я краем глаза видела, что он смотрит на меня. Да хватит уже, парень. Я повернулась к нему, и он тут же перевёл взгляд на стюардессу. Спустя 30 минут мы уже взлетели.
У мужчины, который сидел рядом с Шоном, видимо, его друг, потекла кровь из носа. Я достала салфетку, дала ему, но он потерял сознание. Я встала, стала приводить его в чувства. Я намочила холодной водой из бутылки салфетку, положила ему на голову. Стала легонько хлопать по щекам, чтобы он очнулся. Стюардесса подошла с аптечкой. Я быстро нашла нашатырный спирт, намочила вату и поднесла к носу. Он очнулся, слава Богу. Все прошло очень быстро. Я привела его в сознание за 2 минуты. Мне все похлопали, в том числе и этот мужчина. Я сказала "спасибо" на английском и села на своё место.
- Большое тебе спасибо, - сказал этот мужчина, - у меня такое впервые... мне так страшно стало...
- Не за что, такое бывает, если резко давление меняется. А ещё в добавок мы в турбулентности. Чувствуете себя как?
- Намного лучше!
- Отлично! - сказала я ему с улыбкой. Он отошёл куда-то, и мы с Шоном остались одни.
- Где научилась такому? - с интересом спросил он.
- Моя мама медсестра, в больнице работает. Когда-то я спросила что делать в таком случае, и она объяснила. А теперь применила на практике, - с улыбкой, глядя ему в глаза. Карие глаза, отливающие сладким мёдом, смотрели на меня, глубоко вглядываясь, будто он видит мой мир.
- Почему ты так на меня смотришь?
- Я не знаю... Извини... Что-то нашло на меня странное, такое бывает... А можно вопрос? - неловко спросил он. Опять смотрит в глаза.
- Конечно! - я старалась не смотреть на него, ибо слишком сладко. Так стоп. Остановись, Юлия. Какого черта происходит?
- Почему ты спокойная?
- Ты о чем? - на этот раз я снова смотрю на него.
- Они все визжат до сих пор, а ты спокойно сидишь рядом и даже не просишь фотографию со мной.
- Зачем мне это? Я не хочу пугать людей вокруг, и это странно.
Он издал смешок. Ага, смешно. Все таки это девочки подошли к нему и сделали фотки. Вот сами говорят, надо уважать его личное пространство, уважать его свободное время, а сами... Говорят и обещают больше, чем делают...