Спутник | 18+

Просыпаюсь я, как это бывает в начале второсортных подростковых романов, от ласковых лучей солнца, пробивающихся в комнату сквозь тонкую ткань тюля. Но моему пробуждению больше поспособствовали большие старинные часы с кукушкой, которая, словно в прошлом веку, оповещает жителей дома о наступлении полудня и полуночи. Со вторым проблем не бывает, потому что засыпаю я довольно поздно, а вот с первым на сегодня проблемки.

Вообще я предлагала маме снять эти часы ещё при въезде или, на худой конец, хотя бы вырвать кукушку, но женщина даже слушать меня не пожелала, сказав, что часы напоминают ей о детстве. Больше спорить я не стала.

Оглядываю комнату, в надежде, что не столкнусь с взглядом серых глаз. Никого.

Затем слышу шум со стороны кухни, и уже начинаю молиться, чтобы это не был Игорь, готовящий мне обед. Опять вспомнились романы, которые я читала просто взахлёб каких-то жалких три года назад. Меня передёрнуло. Благодаря им я наивно полагала, что в жизни всё может сложиться также. Возможно, мне просто попадались не те книги.

Беру нужные вещи и быстро забегаю в ванную комнату. В зеркале вижу опухшее лицо. Словно я проплакала всю ночь. А, ну да, именно что плакала, но не всю ночь.

Вспоминаю сон, из-за чего мельком щемит сердце. Разговор с Игорем, и то, как я его послала. Правильно сделала, но почему тогда глаза снова начинает покалывать из-за нарывающиеся слёз?

Зачерпываю воды и брызгаю на лицо.

Прошло.

Привожу себя в порядок, делая всё, чтобы избавиться от опухших глаз. Благо я научилась некоторым манипуляциям.

Тихонько захожу на кухню, боясь увидеть парня в одних шортах и фартуком. Моя фантазия не на шутку разыгралась. Увидев маму, окончательно успокаиваюсь, но ни слова не говорю. Она оставила меня наедине с этим... с этим...

— Дочь, добрый день, — с улыбкой произносит мама. Её доброжелательность заставляет сердце ныть, но и без обиды я остаться не могу. — Дочь? — лицо женщины становится более обеспокоенным.

Внезапно вчерашний алкоголь даёт о себе знать в виде похмелья. Иду к шкафчику с бутилированной водой с каменным лицом. Незачем маме знать, что её дочь вчера набухалась, да ещё и сны эротические видит с участием сына маминой подруги. Господи, до меня только что дошло кем он мне стал! Сын маминой подруги, блять.

— Леся, если ты мне сейчас же е ответишь хоть слово, — поднимаю на неё взгляд, осушая при этом бутылку, — я начну волноваться!

— Я не стану разговаривать с женщиной, которая оставила меня наедине с парнем.

— Он сказал, что хочет поговорить, — на лице мамы не отражается ни капли вины, что меня расстраивает.

— Он тебя обидел? — из-за двери холодильника выныривает тётя Света с обеспокоенным лицом.

От испуга роняю недопитую бутылку и на полу образовывается лужа. Мама недовольно качает головой и хватает тряпку.

— Господи, тёть Свет, меня же кондрашка хватить мог, — наблюдаю как мама вытирает созданную мною лужу, и чувствую некий стыд, что не предложила сделать это сама. — Могли бы предупредить, что вы здесь.

Тетя света тихо хихикнув, выкладывает на стол сгущенку, сметану и мёд. Только после этого я замечаю на столе гору блинов, чую запах и желудок сводит от голода, давая знать о его существовании.

— Он тебя обидел? — вновь произносит тётя Света, когда я уже и забыла о её вопросе из-за голода.

Сразу вспоминаю, как обрабатывала царапины Игоря на этом самом стуле, на котором сейчас сижу и чувствую как щеки заливаются краской.

Мама и тётя Света переглядывается между собой и слишком счастливо улыбаются.

— Мам, почему вы так улыбаетесь? — не могу оставить это без внимания.

— Мы провели эту ночь с пользой, Лесенька, — я приподнимаю брови в знак непонимания. — Мы многое узнали о семьях друг друга и приметили очень интересную деталь.

— Точнее две, — хихикает тётя Света.

— Вы меня пугаете, — ставлю руки перед собой и начинаю отступать.

Мама закатывает глаза и хватает меня за руку, притягивая в свои объятья.

— Я всегда тебе говорила, что у нас не самая обычная семья, дочь. И касается это не только меня и тебя, но и твоего отца, и уходит далеко к нашим предкам. Когда наступит время, я тебе всё-всё расскажу. У семьи Светы тоже не самая обычная история.

Не нравится мне это. Косо на неё поглядываю, пытаясь разобрать, что же она скрывает, но ничего не получается. Остаётся только смириться.

Я помогаю разложить тарелки и мы все усаживаемся за стол.

— А где Игорь? — как бы невзначай спрашиваю я, съев три блина со сметаной. Боюсь, такими темпами я не смогу надеть купальник.

— Он проснулся за полчаса до тебя. Проспал будильник.

— Зачем ему он?

— Он просыпается каждое утро на пробежку по пляжу. Сынок ведёт здоровый образ жизни, — с гордостью произносит она.

Едва сдерживаю смешок, вспоминая, что её сын курит у неё за спиной и ходит по барам, чтобы посмотреть на полуголых девиц.

Комок встаёт в горле от осознания того, что сама ничем его не лучше, и полуголой девицей вчера была я. Но моя мать хотя бы в курсе чем я занимаюсь.

Досыта наевшись, вглядываюсь в маму Игоря. Как и в первую нашу встречу не могу найти ни капли сходства между ними. Разве что фирменная ухмылка, которая мне, если честно, уже так полюбилась.

— Игорь точно ваш сын?

Обе женщины резко оборачиваются в мою сторону. По недоброму взгляду своей матери и приоткрытому рту тёти Светы понимаю, что задавать такой вопрос с моей стороны нетактично, но что поделать: язык мой — враг мой.

Черта говорить прямо в лицо всё, что думаю мне досталась от отца. Мне кажется, это тоже отчасти поспособствовало разводу родителей.

— Леся, — строго произнесла мама. Я потупила взгляд.

— Простите, — едва слышно произношу, хотя и не вижу смысла. Вопрос не такой уж и странный.

— Ничего, — бодро произносит тётя Света. — Почему ты задалась этим вопросом, малышка?

Какая ещё нафиг малышка?

«Малышка»

«Малыш замёрз? Иди ко мне, согрею»

Дыши, Леся, дыши.

Вдох.

Выдох.

— Просто вы ничем с ним не похожи внешне. Вот я и подумала, может, он, ну, не знаю, приёмный?

Чувствую как мама сверлит меня неодобрительным взглядом. Именно чувствую, потому что смотреть я боюсь.

Мама Игоря смеётся.

— Боже, нет, — она всё также добродушно улыбается. — Честно признаться, порой он и сам задавался подобными вопросами. Однако внешность у него вся в отца, он был тем ещё ловеласом, — она грустно усмехается, но через мгновение вновь улыбается.

Порой удивляюсь подобной черте людей — менять эмоции по щелчку пальцев. Всегда хотела подобную.

— В меня он пошёл характером... и улыбкой, — немного погодя, добавляет она. — Мой сынок такой душечка, — её глаза блестят неподдельной гордостью.

— Ну да, — хмыкаю я, не желая портить мнение женщины о своём сыне.

И как только можно настолько вводить в заблуждение собственную мать? Хотя, может если узнать «душечку» получше, то с ним будет также приятно общаться, как и с его матерью.

Внезапно ощущаю некое покалывание в районе ключицы.
По спине бегут мурашки от чьего-то взгляда.

— Сидите и перемываете косточки единственному мужчине в этом доме? — раздаётся веселый голос.

— Как только в этом доме появится мужчина, тогда и начнём, — заявляю я, ухмыляясь и поворачиваясь в его сторону.

Он закатывает глаза и уходит в сторону душа.

— Язык бы тебе оторвать, — бурчит мама, — обидела парня.

Обидела... Я и пожёстче ему говорила, а тут подумаешь.

— Бывало и хуже, — бурчу себе под нос.

— Так, Леся, что ты ему успела наговорить? Не зря он так быстро сбежал.

Мама устремила на меня свой самый грозный взгляд.
С каких пор моя мать защищает чужих детей, нежели своих? Мне как единственной дочери, очень обидно слышать обвинения в свою сторону. Хоть и небезосновательные.

— Ничего такого, от чего может завязаться война, — входит на кухню Игорь, странно почёсывая шею.

— Вши завелись?

— Заразиться боишься?

— Для заражения нужно тесное общение.

— Я тебе его предоставлю.

И вновь мы играем в гляделки.

— Так, дети, хватит, — всплеснула руками мать Игоря. — Что вы грызётесь без конца?

Игорь проводит пятернёй по тёмным чуть влажным после душа волосам и садится за стол рядом со мной. Замечательно.

В нос ударяет невероятный запах. И не понять то ли это гель для душа такой, то ли он так пахнет.

— Что ты ко мне липнешь? — на полном серьезе спрашивает парень, и только тогда я осознаю, что сижу очень близко.

— Вкусно пахнешь.

Ничуть не стыдно за свои слова.

— Спасибо? — первый раз вижу смущение на его лице. Что-то внутри меня ликует.

После вкусного обеда, который по сути должен был быть завтраком, все разошлись по комнатам, только мамочки остались болтать в гостиной.

Я лежу на кровати и думаю куда бы пойти, и как бы вновь не забрести в тот бар, как в дверь осторожно стучат.

— Да?

— Леся, — в комнату входит Игорь и в нём больше нет той раскованности, с которой он вчера хозяйничал в этой комнате.

— Если ты опять пришёл поговорить по душам, то пошёл в задницу, — я отворачиваюсь лицом к стенке.

— Мне что в твою задницу идти? Предложение, конечно, заманчивое, но...

Осознаю свою ошибку повернуться к нему задом именно в этот момент и принимаю сидячее положение.

— Ой, да ну тебя. Чего хотел?

— Спросить, пойдёшь ли ты гулять.

— Как в детстве? Куда пойдём? В песочницу или на качели? Предупреждаю, меня укачивает.

— Леся, не неси чушь, — он опирается о дверной косяк и скрещивает руки на груди. — Всего лишь хочу наладить с тобой отношения.

— А с первого раза нельзя было нормально общаться?

— Не знал, что ты такая язва, — фыркает он, на что я усмехаюсь.

— Ладно, — всё же соглашаюсь я, вставая с кровати и потягиваясь. Нужно дать парню шанс. — Куда пойдём?

— Думаю тебе понравится, — хищный оскал заставляет желудок сжаться от волнения. Что-то совсем не вяжется с образом «душечки». — Надеюсь, ты любишь скорость?