Глава 6. Рафаэль
Изнуряющая утренняя жара июльского дня не давала спать. Непрошеный луч солнца пробрался сквозь узкую щель между двумя тесно сдвинутыми темными занавесками, отразился в зеркале и упал прямо на небритое лицо Рафаэля. Мужчина крепко зажмурил веки. На лбу образовалась брезгливая складка. Он повернул голову, но назойливый луч не унимался и продолжал ярко светить в глаза.
Итальянец почувствовал нестерпимую духоту, как будто находился в знойной пустыне. Его тело было липким, словно его намазали тонким слоем жидкого прозрачного клея. Кожей он почувствовал неприятную влагу пропитанного потом постельного шелкового белья.
По раздражающему звуку падающих на пол капель «кап, кап, кап» Рафаэль понял, что кондиционер испустил дух, словно протухшая консерва. Это было совсем не кстати, ведь сегодня обещали самый жаркий день июля. Какова вероятность, что мастер на рабочем месте в воскресенье? Очень мала. Скорее всего, он напился вчера до чертиков и страдает от похмелья после посиделок с приятелями в местном кабаке за стаканом виски и игрой в бильярд.
- Che cazzo! - выругался громко итальянец.
Мужчина приподнял голову с влажной подушки и посмотрел на экран телефона. Было всего девять часов утра. Для выходного дня это слишком рано. После любовных утех с Карлой он хотел поспать подольше. Эта ненасытная самка выпила из него все соки, точнее, высосала всю сперму. Но спать в такой духоте было невыносимо.
Рафаэль сел на кровать и увидел на полу красные женские трусики. Три переплетенные ниточки едва можно было назвать бельем. Он вспомнил, как подруга спустила бретели облегающего платья, расстегнула молнию и осталась только в стрингах. Одним движением руки он стянул их с ее загорелых ягодиц и бросил на пол. Ее аппетитная упругая грудь еле умещалась в ладонях, ее мокрая промежность сводила с ума, как красная тряпка быка на корриде. Ее сладостные стоны еще звенели в ушах. Ему нравилось, что девушка была раскрепощенной и любила эксперименты.
А как она виртуозно сосала член! Сначала девушка нежно ласкала горячим языком чувствительную головку, потом спускалась ниже, облизывала бритую мошонку. Затем брала член в рот и двигала головой вверх-вниз, сжимая при этом рукой основание. Иногда она опускала голову так глубоко, что он чувствовал головкой глотку. Движения языком и губами были настолько слаженные и ритмичные, казалось, что она натренировала их долгой и упорной практикой. Больше всего ему нравилось, что во время приближения пика она сбавляла темп и не давала ему кончить. И так несколько раз по кругу она заставляла его чувствовать, что оргазм уже близок. Когда же наконец он доходил до финиша, спермы было так много, что она брызгала наверх струей.
Он поднес белье к лицу. Запах похоти еще присутствовал на ткани, которая пропиталась ее соком. Он вдохнул аромат и довольно усмехнулся.
Рафаэль обожал, когда женщины закатывали возбужденные глаза в экстазе и просили продолжать. Ему нравилось засаживать твердый член глубоко, по самые яйца, чтобы они стонали от блаженства. Его сводило с ума, когда они финишировали, тело билось в судорогах, и вздохи разлетались по комнате. В этот момент он хотел снова и снова быть источником их наслаждения.
Итальянец любил женское тело. Ему нравилось постигать его, ощущать вкус и запах. Он обожал целовать каждый сантиметр кожи, видеть, как твердеют соски, набухает промежность, и впиваться жадными губами в сочные мокрые складки.
Художник считал, что самая прекрасная часть женского тела - это вагина. Они были разного цвета, размера, но всегда ассоциировались с бесконечным вместилищем удовольствия. Он с упоением ласкал языком влажную промежность, сок и вкус которой еще долго оставался на губах.
Мужчина любил рисовать женщин. Он предварительно изучал их всеми органами чувств от кончиков волос до пальцев ног. Художник передавал свои ощущения на холст. Так он надеялся запечатать их на клочке бумаги навсегда. Да, женщины были разные, большие, маленькие, толстые, худые, блондинки, брюнетки, но для него они все были прекрасны, особенно в момент одновременного оргазма. Рафаэль не оценивал женщин, он ими наслаждался.
Обычно после оргазма итальянец затягивал сигарету и смотрел в потолок, выдыхая серый дым наверх. Ему нравилось ощущать, как напряжение уходило из мышц, и приятная усталость растекалась по телу. Даже мысли покидали голову, оставляя в сознании пустоту. Но несмотря на это, Рафаэль любил засыпать и просыпаться в одиночестве.
Он не любил, когда женщины хотели остаться на ночь. Итальянец ждал, когда прекратится звук воды в душе, откроется дверца, выключится шум фена. Когда открывалась дверь ванной, он сообщал, что уже вызвал такси. Иногда он видел растерянное выражение лица в ответ. Но чаще всего, они были к этому готовы. Мужчина провожал их до прихожей, закрывал дверь на засов, возвращался в пустую постель и крепко засыпал. Так Рафаэль сразу давал понять, что ничего, кроме секса и приятного времяпрепровождения быть не может.
Художник понимал женщин очень хорошо. Он знал, что им нужны чувства, эмоции, отношения, клятвы верности и любовь. Но он не хотел больше втягивать себя в эти гормональные игры. Поэтому засыпал и просыпался один.
Даже когда девушки действительно нравились, Рафаэль не нарушал свой принцип.
Так случилось и с Ванессой. Они познакомились на выставке его картин в галерее. Ее голубые выразительные глаза под длинными ресницами горели восторгом, когда она разглядывала его работы. Чёрные волосы спадали на плечи и контрастировали с бледной фарфоровой кожей. Он обратил на нее внимание сразу, как только она вошла в зал. Ее плавные изгибы заставляли кровь бурлить в жилах, а член вздыматься вверх. Уже с первой секунды знакомства, он решил, что непременно должен написать ее портрет. Юное очарование, восхищенное работами талантливого художника, с удовольствием согласилось.
Рафаэль никогда не обманывал женщин. Он сразу же объяснил ей все правила.
Ванесса их приняла. Молодые люди много проводили времени вместе, в воздухе витал дух романтизма. Девушка чувствовала этот аромат, когда стояла перед ним обнаженная, а он внимательно смотрел на нее и водил кистью по холсту. Под его пристальным взглядом ей хотелось раздеться еще больше, обнажить не только тело, но и душу.
Рафаэль не торопился писать ее портрет, по непонятной причине ему нравилось проводить с ней время. Возможно потому, что она была слишком юна и чиста и искренне восхищалась его талантом. Кроме того, у нее были чувственные соски, он обожал чувствовать, как они твердеют под его языком. Она трепетала от каждого прикосновения его умелых рук. Ему нравилось показывать ей новые горизонты и раздвигать ее границы. Мужчина вдруг начал ловить себя на мысли, что оттягивал последние штрихи портрета.
Ванессе хотелось верить, что художник тоже испытывал к ней теплые чувства. Ведь почти каждую ночь он доводил ее до самых ярких в жизни оргазмов. Она как романтичная натура искала в его жестах, словах, взгляде признаки зарождавшейся любви. Но увы, их там не было.
Однажды он разрешил ей остаться на ночь, потому что на улице был сильный ливень, и службы такси не брали заказы. В тот вечер он трахал ее и смотрел на их отражение в панорамном окне, которое заливало крупными и частыми каплями дождя, а снаружи сверкали молнии и раздавались порывы ветра. Кончили они почти одновременно под звуки сильнейших раскатов грома.
Мужчина проснулся ночью о того, что Ванесса крепко прижималась к нему в поисках тепла. Он обнял ее крепче, укрыл пуховым одеялом и начал гладить волосы. Ему было приятно чувствовать ее мягкое дыхание на груди, вдыхать нежный пьянящий аромат волос. Вдруг он почувствовал как из груди по всему телу начало разливаться тепло. Это было то тепло, которое мужчина чувствует только рядом с любимой женщиной. Тепло нежности и заботы.
Перед глазами всплыли воспоминания о родном доме и большой семье в Италии. Он вспомнил, как ещё мальчишкой бегал по винограднику и прятался от отца в гуще кустов. А когда отец его находил, то сажал на плечи, и они шли домой, где их ждал ароматный ужин, приготовленный матерью. Отец всегда целовал мать, когда возвращался, и они смотрели друг на друга влюблёнными глазами.
Ему вдруг захотелось почувствовать тепло родного дома, вспомнить, какого это возвращаться домой, когда тебя ждут.
Он прекрасно знал это ощущение тепла в теле, и то, какие проблемы оно приносит с собой. За ним следом шли привязанность и любовь. Любовь он ненавидел больше всего.
В сознании всплыло лицо Аманды, и ее слова, ударившие, словно ножом, в самое сердце : «Ты всего лишь художник, что ты можешь мне дать?»
От этих воспоминаний рана в груди снова закровоточила, словно кто-то повернул рукоять ножа несколько раз по часовой стрелке. Его лицо стало холодным, отстраненным, взгляд пустым и стеклянным. За одну секунду он стал равнодушным, отрешенным и чужим.
Рафаэль отодвинул от себя девушку, подошел к холсту и продолжил писать портрет. Он работал пять часов подряд, пока девушка мирно спала.
Наутро она ощутила холод и пустоту кровати, когда потянулась, чтобы обнять его. В ванной и на кухне его тоже не было. Рафаэля не было нигде. Теперь он отсутствовал в ее жизни. Ванесса нашла лишь записку на столике, в которой он поблагодарил за работу и попросил больше не приходить, так как портрет закончен.
Хорошо, что Карла знала правила и ушла сразу, а не осталась до утра.
Он встал с кровати и пошёл в ванную. После душа ему нравилось ходить голым, а по утрам он сидел на балконе, пил кофе и выдыхал табачный дым на город с десятого этажа.
Рафаэль вышел на террасу, верный своим традициям, абсолютно голым. Это помогало ему чувствовать себя хозяином судьбы, ощущать, что он держит жизнь в своих руках. Он жил на верхнем этаже, соседняя квартира давно пустовала, поэтому он был уверен, что никого не смутит обнаженным видом.
Он смотрел на город с высоты птичьего полёта. Взору открывался вид на улицы и крыши домов. Люди и машины внизу казались суетливыми муравьями, которые проживают дни, полные нескончаемых и бессмысленных забот.
Рафаэль поставил горячий черный напиток на стеклянную поверхность столика, сел на стул и затянул сигарету. Он выдыхал табачный дым, смотрел вдаль и думал о своём. В принципе его все устраивало в жизни, он достиг успеха и финансовой независимости. Его работы раскупались, заказы были на годы вперёд. Он не просто художник, он процветающий художник, за чьи картины заказчики были готовы платить сотни тысяч долларов. Но чего-то все равно не хватало. Это чувство незаполненной пустоты иногда охватывало Рафаэля.
Итальянец давно решил, что брак и серьезные отношения не для него, несмотря на то, что отец всегда ставил в пример старшего брата, который женился и помогал в семейном бизнесе. Кроме того, бабушка мечтала перед смертью увидеть Рафаэля с женой и детьми, и каждый раз в телефонном разговоре говорила об этом. Он любил свою бабушку и больше всего боялся ее огорчить.
Он вспомнил разговор с отцом перед отъездом в Нью-Йорк прошлым летом. После смерти матери отец разговаривал мало и только по делу. В тот вечер глава семейства сообщил о том, что хочет полностью передать семейный бизнес по производству вина сыновьям, что Рафаэлю пора вернуться на родину. Говорил о бабушке, которая уже одной ногой в могиле и мечтает увидеть Рафаэля с девушкой. Она даже пригрозила ему не приезжать на празднование ее девяностолетие без невесты.
Рафаэль знал, что отец прав, но всем своим существом сопротивлялся. В его жизни была девушка, с которой он хотел разделить свою судьбу. Он любил Аманду по-настоящему, делал все для ее счастья, но она его предала. Он вернулся из Италии после летних каникул на последнем курсе академии, Аманда сказала, что беременна и выходит замуж.
Когда он спросил, почему она с ним так поступила, девушка сказала, что у них нет будущего, что профессия художника не даёт никакой гарантии и стабильности. А у ее нового жениха была карьера и перспективы.
Рафаэль тяжело переживал расставание с любимой. Было задето самолюбие и растоптаны чувства. Он долго не мог брать кисти в руки. Не мог ни есть, ни спать. Художник травил себя алкоголем и сигаретами. Он умирал душой и телом. Эта боль была настолько невыносимой, что мозг в целях самозащиты запретил сердцу навсегда чувствовать любовь, приказал закопать эту эмоцию в недра подсознания, создал теорию, что женщины не умеют любить. С тех пор Рафаэль засыпал и просыпался один. Так, одиночество, как зараза, распространяется по свету как единственный способ защиты от боли, равнодушия и предательства.
Рафаэль навсегда потерял веру в отношениях. Чувство разочарования каждый раз всплывало, когда он начинал привязываться к женщинам. Именно от него он бежал, когда оставлял их одних и обрывал связи. Именно из-за него он не верил в любовь. Именно оно не давало Рафаэлю возможности поверить женщинам.
Пока Рафаэль думал о всем, об этом, на соседнем балконе неожиданно открылась дверь и из неё вышла девушка. Он удивился, что в соседней квартире появились жильцы.
Девушка была в полупрозрачной сорочке телесного цвета. Лёгкая ткань прилегала к телу и обтягивала мягкие изгибы, отчего она казалась почти обнаженной. Художник сразу обратил внимание на ее узкую талию, широкие бёдра и большую грудь. Длинные волосы спадали на округлые оголенные плечи. Девушка облокотилась на перила, от чего его взору открылся прекрасный вид на ее ложбину. Она прогнула спину и округлила бёдра. Ему стало интересно, какого цвета ее трусики, как выглядит ее вагина и какая она на вкус.
Ее волнистые волосы развевались ветром. Она закрутила их наверх и обнажила шею. Рафаэль обратил внимание на ее длинную шею, которую захотелось нежно целовать и слышать, как дыхание становится все глубже.
Ее пухлые губы, которые она невзначай прикусила, хотелось попробовать на вкус, засунуть язык поглубже и целовать, крепко сжимая грудь и бедра.
Рафаэль уже ярко представил, как прижмёт ее к себе и повалит на постель.
Он представил, как раздвинет ее ноги и войдет в нее очень глубоко, а она будет стонать под ним и выкрикивать его имя.
От ярких картин, которые рисовало воображение, у него случилась эрекция, что было удивительно после долгой и бурной ночи с Карлой. Он думал что опустошил свои яйца до дна.
- Cazzo! - выругался Рафаэль, и девушка повернулась.
Изабелла увидела на соседнем балконе сидящего за столиком голого мужчину. Он бы весь в татуировка. Их взгляды встретились. Он смотрел на нее, как хищник на добычу. Она смутилась, опустила глаза, и взор упал на его достоинство. Она начала с любопытством рассматривать его эрегированный орган. Девушка прищурила взгляд и закусила губу.
Рафаэль довольно заулыбался. Он подумал, что увидев его член, она возбудиться, набросится на него. Но этого не случилось.
- О боже! - незнакомка прикрыла глаза рукой, развернулась и ушла с балкона.
Ее реакция озадачила Рафаэля. С одной стороны, он прочитал любопытство и интерес в ее взгляде, с другой стороны, заметил смущение на ее лице. Как будто она сопротивлялась своим желаниям.
Ее замешательство возбудило художника еще больше. Ему захотелось соблазнить, совратить, вытащить наружу эту прячущуюся блудницу.
Рафаэль широко улыбнулся, как будто сам дьявол нашептывал ему план. Итальянец знал, что они еще встретятся, и он заставит ее дрожать от возбуждения. Он, как истинный охотник, выбрал себе новую добычу, которая обязательно попадается в его мастерски расставленные и хорошо замаскированные сети.